Удивительный вопрос

– Удивительный вопрос – почему я водовоз? Пум пурум пум пум – темным сырым ноябрьским вечером пыхтела Маша, загружая девятнадцатилитровые баклажки с водой в свою машину, – Потому что без воды и ни туды и ни сюды!  

Больше восьми баклажек, увы, не влезало. Повернут ключ зажигания, верный дизелек взревел всеми своими силенками, и машина плавно отчалила от офиса в сторону замкадной резиденции. По мокрой подмороженной дороге, на ощутимо нагруженной машине приходилось тормозить сильно заранее, дабы не придать дополнительного ускорения кабриолетам, имевшим неосторожность маячить впереди на той же полосе. Спустя какой-нибудь час страха и трехэтажных проклятий в адрес лихачей, случившихся по дороге, Маша припарковалась возле своего нового дома. Не успел заглохнуть мотор, как собаки, дежурившие у окна в ожидании хозяйки, разразились истошным лаем, завидев в ночной мгле долгожданные фонари. Выпустив барбосов на улицу, Маша принялась потихоньку разгружать свою поклажу. Сезон дачников давно закончился, и народу в поселке оставалось совсем немного. Только упертые закаленные невзгодами обитатели, среди которых был и Машин сосед Антон, с интересом наблюдавший за происходящим на соседнем участке. Еще бы, спутниковая антенна в такую-то погоду ничего интересней заставки не показывает, а в окне настоящая комедия положений разворачивается.  

– Вечер добрый! – вежливо поздоровался Антон, выходя на крыльцо, – А что это ты такое делаешь?  

– Да, вот водичку разгружаю, – пропыхтела Маша, затаскивая баклажки в дом одну за другой.  

– А зачем?  

Вопросики Антона зачастую ставили Машу в тупик, и всякий раз хотелось послать его куда подальше, но в последний момент воспитание брало верх, и она вежливо отвечала.  

– Пить очень хочется и все такое прочее.  

– Может, помочь?  

– Была бы крайне признательна!  

Вдвоем они аккуратно складировали баклажки под лестницей, и Антон продолжил любопытствовать:  

– А зачем же вам столько воды?  

В общем, надо сказать, резонный интерес, учитывая, сколько дождей каждый день выливалось на улице. Вот только в водопроводном кране дома, почему-то ее наблюдался явный дефицит. Вспоминая строки грубоватой, но жизненной песни Шнура про воду: «Я скажу вам прямо, скоро всем п@зда, если б@дь из крана не пойдет вода», хочется заметить, что когда подобная беда происходит в городских условиях, то сразу, как божий день ясно, кто здесь бл@дь и кому будет п@зда. А вот когда отдельно взятый индивид пытается обустроить свое существование в отдельно взятом приусадебном участке, то тут зона ответственности несколько размывается. Бригадир сантехников, занимавшийся разводкой водопровода от колодца, обещал заехать как-нибудь через недельку-другую, а в ожидании его визита надо было как-то выживать, чего-то готовить, как-то мыть посуду, хотя бы по минимуму. Спустя несколько дней после начала катастрофы концентрация лапши Доширак в организме превысила предельно допустимую критическую массу. Отчаянно хотелось как-то разнообразить меню, но при этом, не обременяя себя грязной посудой. Пораскинув мозгами, Маша нашла подходящий способ приготовления съедобной еды. Да благословит господь те светлые головы, которые придумали фольгу, бумагу для выпечки и рукава для запекания. Свернутая из фольги лодочка, в которую помещается пакет для запекания с мясом и картошкой, вполне способна решить посудный вопрос полностью. Проблема с тарелками решается еще проще. Даже если вы забыли запастись достаточным количеством одноразовой посуды, полиэтиленовая пленка, натянутая на многоразовую тарелку, вполне успешно справляется с созданием одноразовой рабочей поверхности. Пережив в жизни хоть раз подобную неприятность, в дальнейшем все рассказы юмористов про то, как моют посуду в мужском общежитии, вы будете воспринимать только с легкой снисходительной улыбкой на устах. Добрый Антон, от души посочувствовав соседке, любезно предложил свои услуги по осмотру водопровода. У подозрительной Маши сантехнические способности соседа вызывали конкретные сомнения, но положение казалось безысходным, и, скрепя сердце, она согласилась. Спустя пять минут Антон, задумчиво почесывая затылок большим разводным ключом, озадаченно бормотал про себя в котельной:  

– Что тут такое? А это зачем же они сюда прикрутили, а тут чего такое…  

И все в таком роде, так что скрип мозгов был слышен на улице. Маша, проникшись его напряженной работой мысли, уже 100 раз пожалела, что согласилась на эту авантюру, но выпереть увлекшегося соседа восвояси, как-то не получалось. Антон генерировал разные причины неисправности со скоростью многоядерного процессора и его окончательный вердикт звучал примерно так:  

– Все, что вам тут понаделали – фигня, все надо срочно переделывать!  

После этих слов Маша некоторое время отчаянно боролась с желанием спихнуть его с крыльца и утопить в луже, но воспитание опять победило низменные животные инстинкты, и, открывая дверь, она только вежливо сообщила, что подумает над его предложением на досуге. Но Антон совсем не торопился уходить, теперь ему требовалось осмотреть коммуникации в подполе. Выяснив, что у Маши нет ревизионного люка, он потребовал обстоятельных разъяснений, почему его нет, и каким образом такая неприятность могла произойти. Получив подробный отчет, вполне удовлетворенный деталями он, наконец, удалился к себе. Маша облегченно выдохнула, переоделась в спортивный костюм и загнала собак в дом. Только она собралась расслабиться и выпить чайку, как дверь снова открылась, и туда протиснулся Антон с большим сундуком инструментов.  

– Сейчас проделаем вам тут люк! – радостно сообщил он.  

– Может не надо? – неуверенно пискнула Маша.  

– Надо, Маша, надо! – твердо заявил Антон.  

Оценив непоколебимость его решения и, понимая, что люк в целом штука нужная, в хозяйстве пригодится, Маша сдалась. В конце концов, почему бы не проделать эту полезную дырку прямо сейчас, пользуясь деятельным настроением соседа. Вдвоем они прикинули, где лучше будет смотреться, где примерно располагаются лаги, разгребли рабочее пространство, и спустя каких-то полчаса все было закончено. Гордый собой Антон с чувством глубокого удовлетворения обозревал результаты своей деятельности: зияющее в подпол квадратное отверстие посреди кучи кусков разбитых вдребезги плиток, гнутых гвоздей, огрызков деревяшек и ошметков утеплителя. Из дырки ощутимо повеяло холодом, Маша поежилась и неуверенно посмотрела на своего благодетеля.  

– Ну, вот и все! А ты боялась! – ободряюще улыбнулся тот, – Теперь надо туда залезть.  

– Что прямо сейчас? – ужаснулась Маша.  

– Нет, блин, в будущем году! – усмехнулся Антон.  

– Но я не могу так сразу!  

– Да, я понимаю! – ехидно заметил Антон, раскачиваясь на краю пропасти, – Сперва надо подумать, выпить рюмочку абсента, выкурить сигаретку… Тут делов то на пять минут, влезла и посмотрела. Главное то уже сделано!  

Проклиная в душе его настырную натуру, Маша притащила стремянку, надела налобный фонарь и перчатки и полезла осваивать свой новый люк. Оба барбоса, возбужденно поскуливая, свесили свои носы в дырку и с интересом наблюдали, как хозяйка спрыгивает с лестницы в темноту и неизвестность. Раздался чей-то возмущенный писк. Похоже, Маша приземлилась прямо на любимую мозоль коренной обитательницы подземного Крысонополиса.  

– Антон, голубчик, дай мне яду! – послышался приглушенный голос снизу.  

– Что все так плохо? – Антон тоже встал на четвереньки и заглянул внутрь.  

Маша вынырнула на поверхность, отдуваясь, и показала примерное местоположение желанной субстанции.  

– Там на холодильнике крысиная отрава лежит.  

– А я уж было подумал… – разочаровано протянул Антон, протягивая ей коробочку.  

– Не дождетесь! – буркнула Маша и щедро рассыпала угощение по подземелью.  

Наконец, она добралась до водопроводной трубы, но ничего такого необычного в ней не обнаружила. Труба как труба, не течет нигде, все с ней с виду нормально.  

– Она могла изнутри засориться или замерзнуть, – выдвинул новое предположение Антон, – Надо ее металлическим штырем пробить.  

Пробивать пластиковую трубу металлическим штырем Маша наотрез отказалась.  

– Ты здесь погибнешь в антисанитарных условиях, – попробовал ее шантажировать Антон.  

– Мы все когда-нибудь отчего-нибудь погибнем, – философски заметила Маша, решительно выпроваживая его за дверь, – Большое спасибо за оперативно продырявленный пол!  

– Всегда, пожалуйста, – любезно отозвался Антон, – Я могу завтра своим сантехникам позвонить…  

– Спасибо, не надо. Сантехников на переправе не меняют, пусть уж, которые делали, те и чинят.  

– Ну, сама смотри, – пожал плечами Антон, все своим видом давая понять, что так только хуже будет.  

– Угу, спокойной ночи, – не поддалась на провокацию Маша, закрывая за ним дверь.  

Заткнув дырку старым пальтецом и заложив досками, чтобы ненароком никто туда не свалился, Маша решила, что на сегодня было достаточно развлечений, и отправилась спать. На следующий день явились долгожданные водопроводных дел мастера. Облазив все закоулку своей системы, и не найдя ничего криминального, кроме открученных Антоном гаек, они добрались до колодца. Как только была сдвинута крышка, сразу стала ясна причина отсутствия воды в кране. В колодце ее тоже не было! Глубоко внизу одиноко висел насос, как шмель в своей норе, издавая рассерженное жужжание, и честно пытался исполнить свою прямую обязанность по водоснабжению.  

– Рекомендуем насос отключить, пока не сгорел, – посоветовали мастера.  

– А что же мне теперь делать? – уныло спросила Маша.  

– Ну, тут трудно сказать, надо специалистов приглашать. Кто как из положения выходит…  

С тем и убыли, оставив хозяйку детально изучать вопрос, откуда берется вода в колодце, и куда потом девается. После некоторых раздумий, было принято решение попробовать углубить колодец. Удивительное дело, но все специалисты по этим вопросам, кому удавалось дозвониться, несли какую-то ахинею и наотрез отказывались заниматься углублением. Кое-кто советовал обратиться к бурилам и пробить скважину, кто-то предлагал записаться в очередь на будущий год, а кто-то рекомендовал плюнуть на старый колодец и вырыть новый. Чем новый лучше «старого», к слову сказать, вырытого в этом же году весной, никто объяснить толком не мог. Лучше и все тут, а объяснять почему, дескать, слишком долго и сложно.  

– Ничего, я никуда не тороплюсь и постараюсь понять, – в Маше проснулось природное любопытство, – Очень интересно разобраться, в чем же дело…  

На другом конце провода обреченно вздохнули и принялись долго и нудно излагать, как разрушительная деятельность человечества влияет на окружающую среду, как изменяет и замедляет свое течение Гольфстрим, и какой вред климатическим зонам приносят эль-ниньо и парниковые газы.  

– Позвольте, но какое же это имеет отношение к водоносному слою в Подмосковье, – спустя полчаса Маша окончательно потеряла терпение и поняла, что над ней просто издеваются.  

Но на другом конце провода вошли во вкус и принялись рьяно убеждать, что Гольфстрим практически напрямую питает реки и озера Московской области.  

– Так, хорошо, – закипела Маша, – Я все поняла. Всего вам наилучшего.  

В трубке что-то еще воодушевленно бубнили, видимо, будучи не в силах так сразу остановить разыгравшееся воображение, но Маша в сердцах прекратила этот поток красноречия одним нажатием кнопочки. Немножко остынув, она решила не копаться так глубоко в деталях, а просто требовать что надо. Хотя, конечно, было любопытно, как наличие воды на соседнем участке укладывается в Гольфстримовскую теорию. Видимо, ушлый Антон взял участок с прямым выходом к животворному потоку. Отыскав очередной телефон, она глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, и набрала номер.  

– День добрый! Мне надо колодец углубить, – начала она, приготовившись к очередным возражениям.  

– Сколько колец хотите? – сразу последовал деловой вопрос.  

– Три.  

– Завтра, ждите.  

Так неожиданно просто, в конце концов, разрешилась водяная проблема, лишний раз, подтверждая, что не стоит слушать всех подряд, свою голову на плечах иметь завсегда лучше.