Мадонна

В одну дождливую ночь на моём пороге появилась девушка. Совсем молодая.  

– Простите, я могу переждать у вас этот ливень?  

Мне было жаль оставлять бедняжку на улице, и я пригласил её в дом. За чашкой чая она рассказала, что только что приехала из небольшого Богом забытого городка, и как только она закончит все свои дела здесь, она отправится дальше.  

– А я – художник. Рисую картины. – неловко ответил я, потому как мне уже месяцев девять ничего не рисовалось. Так, какие-то заказы, чтобы прокормить себя.  

Но она даже не удивилась. Лишь улыбнулась.  

Девушка осталась у меня ещё на несколько дней. И я убедился в том, что она – идеальная помощница. Всегда знала, где что лежит, и вовремя подавала кофе или чай.  

Я давно задумывался завести себе такую девочку на побегушках, удобно, но мне абсолютно не по карману. Она же была готова работать за кров и пищу, которую, к слову, сама и готовила.  

Где-то через три дня я понял, что меня всё чаще стала посещать мысль о том, чтобы нарисовать её, мою Мадонну.  

Я не помнил, как её зовут, а может она и не представлялась. Но про себя я звал её именно так, а когда начал рисовать первый её портрет, имя вырвалось само собой. Друзья смеялись, но Мадонна понравилась им всем, и я даже знаю, что некоторые пробовали переманить её к себе.  

Но она отказывалась, говорила, что скоро уедет. Эта мысль разбивала мне сердце.  

Прошло пять лет.  

Я рисовал свою Мадонну. Сам не знаю, зачем, но рисовать её – стало моим безумием. Я, как прокажённый, жаждущий избавления, рисовал её.  

Сегодня я ради интереса подсчитал сколько всего портретов у меня получилось. И не поверил. Семьдесят два портрета. Просто невероятно. Я рассказал об этом Мадонне.  

Мне показалось, что её опечалили мои слова.  

– В чём дело? – спросил я.  

– Нет, нет, ни в чём. – коротко ответила она.  

В ту ночь я, как обычно лёг спать, хотя и размышлял о том, что она как-то странно отреагировала.  

Мне снилось какое-то сияние. Я будто за чём-то гнался и не мог догнать. А божественный свет становился всё сильнее и сильнее. И казалось, он скоро ослепит меня окончательно.  

Утром я не нашёл свою Мадонну. Она не оставила не записки, ничего. Я ждал её день, два, три. Она не возвращалась, и я понял, что она ушла, ушла навсегда. Но я всё равно обратился в полицию, понятное дело, её никто не нашёл.  

Обошёл всех друзей, кто хоть раз видевших мою Мадонну, но никто из них ничего не знал. Более того почти никто её не вспомнил.  

Я в отчаянии носился по городу. Я не мог ни есть, ни пить, ни спать. Однажды во время такой «прогулки» я остановился, чтобы перевести дух, и прислонился к колонне ратуши.  

– Плохо тебе, мил человек? – послышался внезапно старческий голос.  

Я обернулся. На меня смотрела древняя, как мир, бабка.  

– Плохо, Бабушка, плохо.  

– Может лекаря позвать?  

– Не поможет мне лекарь, бабушка. Мне похоже уже никто не поможет.  

– А шо так? – допытывалась она. – Любоф с тобой случилась? Это да, это бывает.  

Внезапно для самого себя я рассказал ей свою историю. Она слушала, очень внимательно. Переодически кивала.  

– Слушай, – внезапно посерьёзневшим голосом сказала она. – Ты бы это, сходил бы в церковь. Ты не подумай, я не из этих… Как их тобишь называют то? Фанатиков. Но я в церкви уборщицей работаю. Так вот к нам тоже такие приходят, что мол приходила она ко мне, сказала то-то и то-то. Как бишь это понимать? И священник им расшифровывает. Тоже, конечно, редко такое бывает. Но бывает.  

Я ни черта не понял, но решил, что это не такой уж бесполезный совет.  

А в церкви я увидел её. Мою Мадонну с младенцем на руках. Она и вправду была святой. Я опустился на колени перед иконой и долго с упоением молился.