Чудотворец Промежный. Легенда.

Наша Ульяновская область лежит на границе лесостепи и степи, т. е. у нас заканчиваются леса и начинаются не просто травяные просторы, но даже кое-где и песчаные совершенно пустынные участки с выходом солончака. На солончаках не растет ничего, кроме полыни. Из этих земель, бывает, даже бьют ручьи, но они тоже соленые, вода в них противная – в рот не возьмешь! И вот близ одной деревни в нашей области есть место, где невысокие холмы расположены так причудливо, что образуют силуэт как бы лежащей обнаженной женщины, у которой ноги слегка раздвинуты, и имеется как бы лобок, поросший полынью. А с "лобка", как раз посередине, вытекает ручеек, и бежит он дальше между "ног". И вода в том ручье тоже приторно соленая – как моча!.. Ручеек на "женском лобке" образует небольшое длинное углубление, которое в народе прозвали Межа, что означает "между ног". Постепенно эта Межа углубляется и превращается уже в овраг, который разделяет "женские ноги" и разводит их еще шире. В общем сходство поразительное! Поскольку земля на "лобке" просоленная, бросовая и огород на ней не рассадишь, то потому-то никто на ней никогда и не селился и избу там не ставил. Однако, как сегодня рассказывают старики, жил в этой деревне в давнюю пору уже немолодой пастух по имени Пров. Был он одиноким, бездетным, неухоженным и совершенно никому не нужным. Играл целыми днями коровам да баранам с козами на своей нехитрой дудочке и ни на что в жизни уже не надеялся... Но со временем заметил он, что пасомое им стадо любит посещать "лобковую" землю и пить тамошнюю соленую воду. И, видимо, эта вода имела какое-то чудесное свойство, потому что, напившись, скотина сразу после этого начинала усиленно размножаться. Причем каждый день. По много раз на дню! И приплод каждый год после такого размножения у ручья она приносила на удивление здоровый, живучий да могучий! Всем соседним селам на зависть! И вот тут-то Пров и догадался, что судьба наконец-то предоставила и ему шанс выбиться в люди! И, не будь дураком, тут же построил Пров себе на сАмой вершине Лобке небольшое жилище. И не домик даже, а так – какой-то сарайчик-развалюшку. И стал в нем жить. А начало Межи, где начинался соленый ручей, огородил высоким забором – чтобы люди не затоптали. Все над Провом сначала в открытую смеялись, называли дураком. А потом поняли, что на самом-то деле был он человеком умнющим да хитрющим! Потому что пошла по всем окрестным землям молва, что вода в Меженном ручье, что начинается в Прововом огороде, не простая, а детородящая! Скотина от нее хорошо размножается! И стали приводить в Провов огород свою скотину люди сначала из соседних деревень и сел, а потом уже и из дальних и очень-очень дальних городов. И всех страждущих Пров привечал, приветливо всем ворота в свой огород открывал. И ни с кого денег за то никогда е брал. И опять пошла по деревне худая слава про Прова: не то что он дурак, а – дурак непростой, потому что дурак дважды! Да бери он с каждого приходящего к нему человека хоть полкопейки, через год стал бы богачом невиданным! А он – нет. Всем на их расспросы о своем бессеребренничестве отвечает:  

– Ничего мне не надо. Мне лишь бы людЯм польза была!  

Испугались тут его соседи, а вслед за ними уже и вся деревня: совсем с ума наш Пров сошел! Денег ему уже не нужно. О совершенно чужих ему людях заботится. Как бы он так сдуру-то однажды на радостях всю нашу деревню не спалил!.. И написала тогда деревенская община письмо самому главному жандарму своей губернии: дескать наш дурак Пров в открытую языческими язЫками речешет и уже антихристов хвост у – него сзади вырос! По земле уже в открытую волочится. А спереди у него и рога появились – только он их шапкой все время прикрывает, даже в самую лютую жару! Дескать примите срочно меры! А то страшно рядом с ним жить стало! Опасно! Веру святую Пров своим хвостом да рогами напрочь в нас всех колеблет!  

А тем временем слухи про чудесный Провов Меженный ручей прошли уже по всей Руси великой! И разрослись эти слухи до того, что народ стал верить, что ручейная вода из Межи помогает детородить не только скотине, но ажно и людям! Мол какая бездетная всю жизнь баба попьет из Межи, так, будь ей хоть 50 лет, а вскоре все равно она обязательно забрюхатит! Проверили целительность этих россказней на себе сотни баб, и оказалось – всё верно! Помогает эта вода не только коровам да баранам, но и женщинам! Ох! Что тут началось! Страшно и описывать! Превратилась Провова Межа в место всеобщего паломничества! Со всей Руси женщины к нему толпой день и ночь пошли! И опять ни с кого проклятый хитрющий Пров ни копейки не берет.  

– Не нужно, -говорит, проклятый, – мне ничего. Лишь бы людЯм с кажным днем всё пользительней становилось! А то уж исстрадалась Русь святая! Изнылась...  

А деревня уже лютует! Уже самомУ царю требовательную петицию шлет. Кулаками стучит, ногами сучит, едким криком кричит: "Убрать от нас этого антихриста! А то скоро от его проклятых проделок уже сам Сатанаил в аду возмутится – землю вокруг затрясет! И всех нас живьем она проглотит! И кладбища от нас для наших потомков не останется! О ком же тогда наш поп на каноне покаянном молитвы читать будет?! Это ж какой тогда упадок в святой вере по Руси прокатится! Даже и подумать страшноть! "  

А тут еще у Прова в его Меже и вовсе необычный случай вышел. Один мужик напился и с окосевших глаз ночью из кабака пошел не домой, а отправился гулять по окрестным легкодоступным бабам. Добрел он таким образом до Межи, споткнулся, тюкнулся мордой в ручей и затих там. Только утром его и обнаружили. Думали – захлебнулся. Ан нет! Живёхонький! Хотя и глубокая осень уже была. А мужику хоть бы что! Только глазами водит, как истукан – ничего вокруг себя не понимает... Словно Кондратий его приобнял... Но потом все-таки очухался окончательно. И даже после купания не заболел. Но только с той поры этот гулящий мужик на чужих баб совсем смотреть перестал. Никого ему стало вдруг не надо ну ни в какую! – только свою жену – родную и единственную!  

Проверили это другие бабы, которые от гулящности своих мужей долгие годы страдали – и точно! Работает! Убивает Межный ручей мужицкую блудливость напрочь! Да так радикально, словно ее никогда у мужика и не было. И становятся бывшие блУдуны такими славными мужьями – верными и примерными – что самИм излеченным от блуда мужикам от такого стыда повеситься хочется! На людей им смотреть стыдно становится! Вся их мужская гордость и слава враз излетучились... Теперь перед другими мужиками им похвастаться уже нечем!..  

Ой! Что тут началось! Одни бабы к Прововой Меже ведут огромные стада скотины. Вслед за скотом другие тысячи баб ведут целые стада своих мужей! Пыль от их ног столбом стоит! По всей округе разлетается!  

А Пров опять же ни с кого ни с четвертинки копеечки не берет. Только постоянно повторяет, как заведенный:  

– Всё – людям! Всё – моей несчастной Рассеюшке. Всё – даром!  

А благодарные люди его и не слушают – сыпят ему и в карманы, и прямо ему под ноги серебряные и золотые монеты горстями! К концу каждого дня этих денег целые мешки набираются. На них народ вскоре построил рядом с Межой огромную каменную церковь на тысячу человек – в сто раз круче и краше, чем у царя в его хваленой столице! Бывшая захудаленькая деревня вокруг Прововой Межи давно превратилась в цветущий город с шикарными ресторанами и гостиницами для приезжих, с железной дорогой и беломраморной пристанью на реке! Все в городе ходят теперь богатые и счастливые. Все друг другу улыбаются и наслаждаются запахом роз, которые отныне целыми возами да товарными вагонами привозят аж из самого Парижу! А бывшие однодеревенцы Прова, те самые, которые на него когда-то во все инстанции жаловались, теперь о том и не вспоминают. Делают вид, что ничего никогда и не писали, и не доносили...  

И только один Пров продолжаает жить в свое ветхой сараюшке-развалюшке, в какой начал жить еще много-много лет назад... Тут-то и понял российский народ, что Пров не простой человек, а – новоявленный святой праведник!  

Так для удобства говорения вскоре его имя и сократили. Так и появился в нашей Симбирской губернии Чудотворец не Пров Межный, а просто – Промежный, ручей которого до сих пор помогает женщинам и всякой скотине живородить, а мужиков навсегда избавить от проклятого заболевания, которое в народе еще имеет прозвание зудо-блуда.