Черновики душнобольного

"Прекрасное утро" – подумал Вадим. Для большинства людей это было самое обычное утро, ничем не отличающееся от предыдущих. Но не для него. Ведь сегодня годовщина. Не свадьбы, но встречи. Встречи его и её. Они общались всего два месяца, но для Вадима это было чуть больше, чем жизнь. Сегодня, в этот день, он хочет признаться ей в своих чувствах. Возможно, делать это спустя такой малый промежуток времени глупо, но его давило изнутри то, что она не знала, почему, на самом деле, началось их общение. У него не было никаких пошлых мыслей про секс или тупых мыслей про свадьбу. Ему было достаточно лишь находится рядом с ней, слушать её голос, наблюдать за движениями. Он ещё ходит в школу, а уже испытал такой спектр эмоций. Вадим собрал свой рюкзак и направился в сторону образовательного учреждения. Войдя в класс, он тут же начал искать Надю взглядом. Но её нигде не было. "Наверно опаздывает, живёт же всё-таки не близко" – подумал Вадим. И в чём-то он был прав.  

"Класс, тишина. Вы уже почти взрослые и должны воспринять сказанное мной спокойно. Я хочу сообщить вам печальную новость. Вчера, вечером, было найдено тело Надежды Вольновой. Экспертиза выявила... (голос классной руководительницы начал звучать крайне пискляво, было очевидно, что она сдерживалась, чтобы не заплакать)... что она застрелилась из ружья... давайте не будем осуждать её за этот поступок, а просто запомним милой и добродушной девушкой".  

Лидия Михайловна села за стол и вставилась в классный журнал. Она боялась смотреть в лица опечаленных детей, ибо тогда точно полились бы реки слёз. Две девочки с класса начали издавать звуки, которые обычно издают люди перед тем как зарыдать.  

"Лидия Михайловна, можно выйти? "  

"И мне тоже".  

"Конечно, идите".  

Как только две девушки вышли за дверь, даже через бетонные стены был слышен рёв. Не плач, а, именно, рёв. Полный отчаяния. Если бы это была школа для юных стрелков, они бы в пылу печали, схватили ближайшие ружья и последовали примеру своей подруги. Вадим не плакал. Его лицо не выражало ничего. Глаза светились пустотой. Он словно впал в кому. Но продлилось это недолго. Спустя пару минут анабиоза, мозг мгновенно попал под залповый обстрел вопросов: зачем, почему, за что, как... Эти и многие другие вопросительные местоимения долбили его разум беспрерывными очередями быстрее, чем шестиствольный пулемёт. Пока вопросы вели карательную миссию над ответами, классный руководитель встала из-за стола и направилась к двери. Выходя, она вскользь сказала, что придёт через несколько минут. Ученики подумали, что она вышла, чтобы присоединится к хору несчастных в коридоре, но на самом деле, не только за этим. Лидия Михайловна постучалась в дверь кабинета директора. Услышав, одобрительное "Входите", она резко вошла внутрь и даже задела свою же ногу закрывающейся дверью. Прошло несколько минут и классный руководитель вернулась в класс. Те две девочки, уже сидели за партой, но легче им от этого не стало. Лидия Михайловна объявила:  

"Я договорилась с директором, так что на сегодня занятия отменены, идите все домой, только не делайте глупостей"  

Ученики послушно встали и направились к выходу. Но они не были этому рады. Это был такой день, когда лучше было бы его провести за скучными уроками, чем за скорбными мыслями. Однако, так всем будет проще, проще принять кончину одного из участников коллектива. Всем, кроме Вадима. Он не мучил себя вопросами, зачем Надя это сделала, его волновало можно ли было это предотвратить. Он перебирал в памяти все сказанные ей в последние дни слова, пытался найти там какой-то намёк, на то, что ей очень плохо, глубоко внутри. Но никак не получалось найти что-то подходящее. Он даже не мог вспомнить когда она в последний раз плакала. "Вроде бы, было такое, год назад, когда у неё щеночек умер. Она пришла ко мне и просто, без слов, начала изливать потоки H2O в моё плечо". В голове Вадима, беспрерывно повторялся звук её плача. Точнее, Вадим считал, что этот звук в его голове. Однако спустя некоторое время, он понял, что кто-то плачет неподалёку от него. И этот плач был в точности как у Нади. Вадим направил свой взгляд на переулок слева от него. Там стояла девушка. Она рыдала себе в ладошки, облокотившись об стену левым плечом. Выцедив всю влагу из своих слёзных желез, она убрала ладошки с лица и, заметив, что за ней наблюдали, от стыда, убежала в переулок. За те пару секунд, Вадим физически не мог разглядеть её лица, и потому, ему показалось, что это Надя. Он побежал за девушкой, но, поняв, что напугал её этим действием, осознал, что: "Я перенервничал сегодня, надо будет выпить успокоительного... много успокоительного". Вадим развернулся и, нехотя, поплёлся домой. Дома, он, как и хотел, выпил успокоительного, а после, включил альбом Joy Division "Closer". Эта музыка была как раз кстати, для его нынешнего эмоционального состояния. У него в голове роились множество мыслей: мог ли он предотвратить это? есть ли на нём кусочек вины за это? как ему существовать теперь? Для Вадима, всё остальное останется прежним, и другие были бы довольны таким багажом приятностей. Но Вадим видел свою жизнь, как пазл. И если в нём не будет хватать деталей, то он не сложится, никогда... или пока не найдутся детальки. На песне "The Eternal" он остановил прослушивание и отправился спать. Разумеется, по канонам отчаяния и боли, Вадиму было не заснуть и он принял некоторое количество снотворного. После этого он сладко спал. Настолько сладко, что ему не снились сны. Постепенно, луна укатилась в сторону, освободив место для солнца. Вдруг, Вадим проснулся...