Гуляем

Наталья обыскалась: Таня с Андреем пропали! В каждом дворе Лесной улицы сверстники потерявшихся лопочут что-то, головами мотают. Смысл один: не знаем, не видели. Проходившая соседка:  

– Только вот Таню слыхала возле Татьяниной бани.  

– Там же пёс!  

– Точно: там она!  

Глупая собачонка разливается визгливыми трелями: тяф-тяф, но до калитки не достаёт. И Наталья без опаски входит во двор. Пусть побеснуется – быстрее хозяев дозовет.  

И никто не выходит, значит самой войти можно. Никого и в доме. Решительно идет на сявкину истерику.  

Из бани выглядывает головка Алёнки:  

– Кого несёт?  

Таня старше её всего на год, но так...  

– Где Таня?  

– Здесь, – и чуть слышно из-за собачонки Андрюшу.  

Мама прикрикнула на охрану, потрясла угрожающе поднятой скакалкой – собачка задом нащупала будку интересной конструкции: задней стенкой служит сложенный кирпич, одна боковая стена – кусок древесно-стружечной плиты припёрта к штакетнику, другая стена – банная, фасад с дыркой из досок на "тяп-ляп", крышей служит лист, такой ржаво-бугорчатый, что вот-вот рассыплется, а чтобы этого не случилось – сверху придавили ситом-решетом для просеивания песка. Жизнь собачья.  

Наталья вошла в предбанник, просторный и полутёмный, и ужаснулась:  

– Кому ж это столько убирать?  

– Отгуляем-уберём, – отвечает замурзанная младшая сестра Алёнки Верка.  

Убирать было что: песок с комьями земли, глины, шлака растоптан по всему полу, добралась эта смесь и до каждого угла предбанника.. В середине стоит с большим, видно, трудом затащенный ящик из-под спичек. В деревнях обычно в них выхаживают, первое время, инкубаторскую птицу – цыплят, гусят, утят.  

Этот ящик уже отслужил делу выращивания молодняка, но вот – пригодился: перевернули, и стал столом, хоть и полуразвалившимся – из жести на углах устрашающе торчат кривые гвозди.  

Заправское застолье: диафильмовские баночки с водой, в остатках кукольной посуды цветочки, трава, листья, ранетки, пустые стручки бобов, прямо "на столе" разброшены метёлки и жёлтые зонтики укропа..  

Наталье это напомнило магазин в играх её детства. Гостья умиляется воспоминаниями.. А ведь и впрямь – гостья! Сказано ж: отгуляем!  

Включается в игру:  

– Спасибо, хозяюшка! Хорошо посидели!  

На выходе её задерживает: гуща еще осталась!  

Наталья удивляется: о чем это и кому – ребятишки уже вышли; вышла и она следом охранять их от не унимающейся собачонки. Верка прошмыгнула под ее рукой, суёт Андрею баночку с водой неопределенного цвета:  

– На посошок!  

– Ого, как у нас! – ужасается Наталья, а сзади Алёнка тычет её в спину:  

– И Таньке на, – и Наталья послушно отдаёт дочери баночку.  

Натальины стоят с посудой, зачем-то отданной им – то ли с собою брать? Андрею не хочется брать, и баночка ставится на единственную ступеньку в баню, ставит и Таня. Упорная Верка снова суёт им банки:  

– Чокнуться забыли!  

И хоть мама девчонок была родной племянницей папы сегодняшних гостей – Наталья бдила: пусть родня к ним приходит играть в детские игры и пить, что по возрасту положено. Хотя бы чайком побаловаться.