КЛАД НА ПАШНЕ

Степан после операции еще в больнице. Выпишут – все равно не работник на  

посадке картошки. А завтра, сказали, пахать наделы будут.  

Родня друг другу за рекой помогают – там и назавтра хватит, а Валентине  

помочь некому: о муже уже сказано, а вдвоем с двенадцатилетним сыном не  

много наработают, когда Надюшка с Витькой за подол цепляются.  

С соседней улицы Нину – "за обед" нанимают – уже уговорили: два или три  

участка с хозяевами сажать.  

Пригорюнились на крылечке, пока ребята тут же ножки на ночь моют.  

Прибегает Саша:  

– Мама, я уговорил дядю Юру завтра похмелиться у нас.  

– Сынок, ты что городишь! Ладно ль с тобой? – оторопела Валя.  

– Я завтра в школу не пойду, а он придет подкапывать. До обеда управимся.  

– Распределил хорошо, но больной с похмелья – не работник. Да и нечем мне  

его похмелять.  

– Напиши записку – мне отпустят читок. А работать будет, как миленький – вот  

увидишь!  

– Такому бугаю что с того читка! Ему всей поллитры мало будет! И Клавка мне  

за него волосы не выдерет? Были случаи: пьяная-ревнивая.  

– Да она сама не отойдет. А там и поможет.  

Уложила детей и пошла к Валентине Ивановне – почтальон в соседях, частенько  

помогает добрыми советами.  

Та и бутылку выставила:  

– После отдашь. Им главное – выпить быстрее, а мальчишка, хоть и бегом, а всё в  

отлучке будет. Да упадет, гляди, бегаючи – совсем зря сбегает. Сама обстоятельно  

купишь и вернешь. А на похмелье дам самогонной слезы – по стопарику хватит.  

Его не надо возвращать: я как-то за дела недопоила Юрку. Да не кланяйся ты -  

я добро твое помню, а ты свое забываешь: сделала кому и из головы вон. Чужое  

только видишь. Упаси Бог – не насмехаюсь. Вот и от меня помощь, как от зла  

непомнящей: не была зла меж нами. Не маши – застеснялась! Спасибо тебе за  

мальчонку: металл собирали – четверть огорода вычистил. Весь край весь свой  

утиль ко мне на огород прет – у дороги удобно. И не уследишь – кто. Память  

на чужое плохая; хоть и по дворам рыскаю – ко всему бы должна приглядеться,  

что у кого и где. На все глаз цепкий, а на утварь – ни; людей вижу, а до  

остального дела нет. Слышу как-то: фр-р, тр-р, и Сашин голосишко командует!  

Так подчистил – даже остатки дивана столетнего прихватили. И зимой от колонки  

санки мне катал не единожды. Одна б я сама каталась.. И на угощение не  

зазовешь: даже в грязь шлепает по той стороне улицы, а нет – тут по взгорку, по  

суши бы пройти.  

Утром Саша сбегал до Юрки с Клавкой напомнить об уговоре. "Слеза" умиротворила  

души. Юрке в ночь, Клавка выходная, Саша день не сходит в школу – снег не  

выпадет, да и учительница хвалит: везде успевает.  

Всё – за посадку, но гости что-то не торопятся: Юрка перекур устроил прямо в доме,  

Клавка рассиропилась – в ожидании добавки ребят обхаживает.  

Саша чувствовал недовольство матери. И насколько можно "по-мужски",  

урезонивал наемников:  

– Дядя Юра, по дороге докурите.  

– По какой? – придуривается тот.  

– Пошли картошку садить, – гнет мальчишка: уговор был – похмелиться и садить.  

"Те" всё куражатся. Валентина не выдержала: ребятишек за руки, Саше знак – в  

поле! Может, этим пристыдит. Уже довольно прошли, вспомнила! И сыну: пошарят –  

найдут бутылку, перепрячь.  

Тут же устыдилась: такого за ними не водилось. Но успокоилась, увидев Сашу на  

крыльце. Наказывает Наденьке за Витенькой присматривать. Выискивает лопату  

по руке. Сзади хлопает калитка во двор. Может, ребята в ограду убежали? Там  

петух боевой, того и гляди без глаз оставит!  

Нет, дети залопотали в стороне, а от калитки цепочкой идут Саша, Юрик, Клава..  

Удивиться не успела: углядела бутылку в Сашиной руке, а за ней, родной, как  

телкИ за ведром с пойлом, спешат похмельщики.  

Саша на ходу, не оборачиваясь:  

– КулИ, дядя Юра, в тачку. Пока трех хватит, а то тяжело по пашне гнать. Мама,  

папину лопату ему воткни с края, чтоб видел.  

И пока "те" разбирались с кулями, тачкой, прошел в конец пашни. Вернулся без  

бутылки.  

"Те" привезли картошку, видят Сашу, поджидающего их с ведром и: а где бутылка?  

– На месте. Надюшка, Витя, давайте в тачку – картошку в ведра накладывать  

будете. Дети, как не вчера родились, слаженно, с удовольствием помогают.  

Клавка глазами шныряет по прошлогодним сорнякам у сарая – нет больше поблизости  

мест, где можно спрятать бутылку. Юрка поглядывает на Клавку. Та отстреливает  

глазами: не видно. Если бы в руки попалась – ушли внаглую с нею?  

Саша всех занимает разговором, распоряжается, как прораб, но и сам посильно  

делает. Скоро конец. Рядка на три пашни осталось. Валентина замечает настороженность,  

неуверенность во взглядах сына, шарящих по пахоте, не видящих чего-то.  

Поняла, что бутылку "посеял". Жаль – не взойдет: с такими работниками при сборе  

урожая ящиком расплатилась бы! Но: хоть посеял – не пожнешь.  

Больше того: лопатой ковырнуть, да разбить – тех кондрашка хватит. За другой  

бы и сами сбегали – только деньги в руки. Но дать – только после работы. Сашу  

не отправишь за бутылкой – могут уйти, не окончив работы, а от принесенной  

не откажутся – за работу ведь. И заканчивать вряд ли выйдут, если в рот попадет.  

Придется самим досаживать. Бутылку все же жалко – валюта за все работы.  

Те тоже заметили изменения в настрое бригадира, его бегающие по нетронутой  

пахоте глаза. Где?  

Саша разводит руками в примерном месте, а на словах: вроде, отсюда досюда.  

По всем правилам военного искусства новые кот Базилио и лиса Алиса зашли  

"с тылу" и прочесали эти десять-пятнадцать метров; как саперы ищут натянутые  

провода в земле – так они разгребали плавными движениями, просеивали землю.  

А это неудобно: двигаться, упираясь в землю руками. Оба достаточно грузные. Навалятся  

на горлышко – в пахоту не войдет, потому как не пух, а треснуть может.  

Валентина разбрасывает картошку по ряду, взялась за лопату – копать дальше.  

–Есть! – сзади гремит Сашино победное! Потрясает бутылкой голубого стекла перед  

носами поисковиков. И предупреждает их рывок:  

– Двадцать пять процентов клада – нашедшему! Мои двадцать пять – досаживаем  

картошку! И весь клад ваш! А папа на работу выйдет – погреб вам выкопает ковшом!  

Валентина вспоминает учительницу: Саша умеет сплотить ребят, подтянуть. Не  

только ребят. Клад, а не сын.