Пока в мирное время происходят войны, в военное время где-то заключается мир.

Джон валялся на больничной койке, терзаемый одеялом, что потяжелело от пота и противно прилипло к ногам.  

Сегодня в госпитале особенно жарко. Больница, в принципе, не самое весёлое место.  

Он так уже привык к взрывам за толстой обшивкой, матам наводчика Сида и свирепому рёву моторов. А сейчас невиданная тишина. Только молоденькая медсестра шуршит халатом, нагибаясь к таким же больным солдатам.  

Виолетта была не просто прекрасной медсестрой, но еще и нежнейшей из женщин.  

То, как она делает уколы — это чудо! Прожжённым параноикам казалось, что это заговор главврача и никто им ничего не колет.  

Цвет волос красавицы оставался загадкой. Она всегда ходила в сеточке и пилотке с красным крестом на макушке.  

Скучающие пациенты горячо спорили на эту тему.  

— Да каштановый цвет у неё!  

— Абсурд! Она стопроцентно рыжая кокетка!  

— Мартин, ты мне месяц назад лечил, что картошка — ягода, пока я тебе учебник по садоводству не подарил! Так что помалкивай, у неё наверняка каштановые волосы!  

Джону не важно было, какая у Виолетты причёска. Близорукие люди любят всех... Пока не нащупают на тумбочке очки.  

Подслеповатый танкист любил Виолетту, не видя ни её лица, ни её причёски, ни её талии. Солдату хватало шёлкового голоса, что согревал его в ветреные дни, и мягких рук, в которые он отдавался, словно погружаясь в горячую ванну с молоком и мёдом.  

Сама медсестра тоже проявляла интерес к Джону: смеялась с его армейских острот и не без интереса слушала истории с фронта.  

— Везёт тебе, Джон! — шутливо завидовали ему сослуживцы.  

— Да! Но будь осторожней! Рыженькие хитры и коварны.  

— Да у неё каштановые волосы, упрямый ты баран!  

И так снова начинались дискуссии на тему загадка волосяного покрова. Смеяться танкисту было тяжеловато, поэтому он просто смущенно улыбался.  

***  

— Разворачивай быстрей!  

— Так интересно узнать, что там во внешнем мире!  

В лазарет привезли газету. Данное событие встрепенуло лежачих мужчин, и те, находясь в сладком возбуждение, вздыхали в ожидании хороших новостей с поле боя.  

— Так, так... Ага... Понятно. Хах, забавно! — читал газету самый зрячий солдат.  

— Ну, расскажи, чего там с войной? Наши победили?  

— А, нет. Я пока анекдоты читаю. — когда поднялась буча, зрячий солдат звонко прошелестел страницами — О, ребят, всю неделю будет звёздное небо!  

— Ты там прогноз погоды читаешь? Да, прочти уже новости, синоптик сранный!  

После фразы про звёздное небо Джон ничего уже не слушал. Чуть помрачнев, он вспомнил те несколько лет, что провёл на поле. Из-за того, что можно тут же лишиться головы, чуть высунув нос, танкист практически не вылезал из душной консервной банки. Поэтому вместо неба видел ржаво зелёный потолок.  

А ведь там, в небе, жизнь, подумал Джон. Здесь смерть, а там — жизнь. Горят звёзды, движутся планеты и изучают лунный грунт космонавты.  

***  

Джон, покручивая в руках замыленное зеркальце, пытался разглядеть звёздное небо, но не получалось. Не находилось нужного угла. А когда он тоскливо выдыхал, то зеркальце запотевало, что окончательно удручало его.  

***  

Джон несколько дней наблюдал за тем, как открываются и закрываются двери в палате и в коридоре и записывал всё в блокнот. Медсёстрам он говорил, что начал писать мемуары. Подозревала что-то только Виолетта.  

План был изящен в своей простоте: незадолго до того, как сестрички запрут двери, вывести незаметно танкиста и спрятать в туалете. Далее дождаться окончания ночного обхода и юркнуть на свежий воздух. А после вернуть бедолагу через окно.  

***  

Все сработало, как надо!  

Джон оказался в поле и, ковыляя, перемещался по ворсистой влажной траве.  

Но трава меньше всего волновала танкиста. Он хотел увидеть небо и звёзды.  

И вот тут вскрылся подвох!  

Из-за миллиарда фиксаторов и тонны гипса мужчина оказался настолько неподвижен, что не сумел поднять голову. В попытках сделать это Джон стёр затылок в кровь, но всё впустую.  

— Дурачок…  

Услышал он чей-то нежный голос.  

Танкист обернулся и увидел… Виолетту.  

Она стояла, сложив руки. В лунном свете она выглядела ангелом. Джон сглотнул и, с трудом опираясь на костыль, отшутился:  

— А я вот, погулять вышел.  

— Тебе помочь? — улыбнулась сестра.  

— Нет. — серьёзно ответил Джон, неуклюже отворачиваясь — Я скоро вернусь в палату.  

— Ладно, тогда я пойду. — пожала плечами девушка.  

— Постой… — окликнул её танкист — Побудь со мной. Хотя бы немного.  

— А это положительно скажется на вашем лечении? — лукаво и немного кокетливо улыбнулась Виолетта — Просто если вы простудитесь на улице, то я буду чувствовать себя виноватой.  

— Марафон завтра пробегу и поставлю мировой рекорд! — по-мальчишечьи бойко воскликнул солдат и вытянулся по струнке, настолько, насколько это было возможно.  

Виолетта, мягко улыбаясь, невесомой поступью приблизилась к солдату и, осторожно обхватив загипсованную руку, помогла ему лечь на траву.  

— Ох… Звёзды…  

— Нравятся?  

Сверкающие глаза танкиста всё сказали за него самого.  

— Сама посмотри. — в шутку сказал солдат.  

Сестра завязала волосы в пучок и, подперев низ халата, присела на траву, рядом с Джоном. В огне небесных светил танкист видел, что девушка покраснела. Холодная синь придавала Виолетте очертания чего-то неземного, не нашего.  

Позже сестра легла. Её волосы мягко упали неподалёку от солдата. Джон и не заметил, как принялся вдыхать аромат пахучих масел и свежей речной воды.  

— Красиво. — вздохнула Виолетта.  

Так они и лежали, молча смотря на звёзды и мечтая о том, чтобы этот момент не кончался. Джон благодарил космическую силу за то, что Виолетта появилась в его жизни. Без неё он бы никогда не увидел заветную высь, что так красива в своей загадочности и так загадочна в своей красоте.