Подоконники, жестяные отлива, разговаривают только в дождь. … Когда я не сплю. Я их слушал всю ночь. Капли начали с того, что в детстве я собирал марки. И мраки.. Потом бычки и мы курили, их с пацанами, опалив спичками фильтр. Затем, деньги, страхи, солдатиков, гаечные ключи, друзей, и врагов. Автомобили и женщин. Редко когда было два авто сразу, с женщинами было проще. И сложней… Что я собираю теперь? Теперь я подбираю буквы. Буквы в слова. Слова в предложения, … ничего не предлагая. Но предложения, ложатся на листы, нагло укладываются на белую простынь, …не помыв ноги. Фотокарточками в альбомы. Альбомы фотографий. Наверно Богу нужны фотографы. Объективы. Фотоателье. Семь миллиардов фотографий в день. Каждый день. Целый год, целую вечность. Бесконечное кино. Бесконечное селфи. А как он еще, узнает? Как ему не надоело? Или я просто не в состоянии увидеть со сцены, или зрительного зала, всё, что происходит за кулисами, и в гримёрке. И не могу понять замысел всей этой пьесы. Хотя может, его и нет вовсе. И мне надо просто объяснить самому себе, своё присутствие здесь. Занавес колышит ветром. Я стал почти прозрачным, я смогу пройти сквозь него. Я узнаю тайну, если она есть…
Я знаю, что я сбитый лётчик. Я падающий самолет, я земля, которая в меня врежется. Я обломки, воронка и чёрный дым… В меня колошматили из зениток глаз, фраз, нравоучений. Моралью, лицемерием, законом и порядком. Любовью. Письмами из налоговой. Я не сдавался, но всё же меня сбили… Дураки, и герои, по — прежнему стоят в очередь, за медалями, орденами… грамотами, и свидетельствами. Умники за лицензиями. Депутаты заседают. Какое мне теперь, до всего этого дело… У нас забрали деревья, и землю, но оставили кладбище. Двадцать тысяч рублей, за квадратный метр. Ну да, они же первые, украли эту землю, раньше остальных, и теперь сдают её в аренду. И земли хватит. Хватит. Мы же не умрём всей страной сразу. Изобретатели закона, имеют наследников, сироты, стоят в очередь, за отцам и матерями, своим, будущим. И закон, это не дорого, это правильно, как супермаркет, для большинства. Исключения конечно дороже, чтоб потом хватило купить, большинство. Закон высшая форма жульничества. Кто видит..
Я глина. Скульптура. И я сам, мог бы, стать скульптором, но я отказался… Мир сначала вылепил из меня ангелочка, с пёрышками, сердцем, и кудряшками. Потом ему разонравилось, и он смял меня. Но заново, у него не получилось. Получился кукиш… Смахивающий заплетёнными пальцами, сжатыми почти в кулак, на кучу дерьма. И я ведь ему помогал. Я старался. Потом мне надоело это убожество. И ему тоже. Он не знал, что со мной делать, и принял меня в пионеры. Комсомольца из меня не вышло. Позже, сдал меня в техникум. Царство лозунгов и плакатов. Пятилеток и планов. Быть, и стать. Но там была хотя бы каморка, за актовым залом. Из- за неё я ходил на занятия. Я не помню, кто первый… Кто, кого послал. Кто, кого бросил. Я его, или мир меня. Кто убрал, оттолкнул, руки, трогающие, и касавшиеся. Менявшие меня, своими прикосновениями. Даже если трогал я. Всё равно, мир лепил меня. Или отсекал лишнее. Какая разница. Он всегда был на шаг впереди. Он заносил руку с молотком и откалывал меня зубилом. Отсекая лишнее. Когда я сворачивал за угол, мир, уже был там. С деревьями и улицами, автомобилями, нищетой и избытком. Он всегда был готов исподтишка, подставить подножку. Я, разинув рот, забывал смотреть себе под ноги. Падал, обломком, он оставлял меня наедине, с разбитыми коленками. Уж этого было всегда в избытке. Он не скупился. И он прав. Мне не в чем его винить. Мы же не договаривались, с ним, о плече.
Смотрю в зеркало, ещё узнаю себя. Каждый день меняюсь, незаметно. Кто- то старательно обманывает меня, держа за горло — «я всё ещё тот». Тот, который был. Который есть. День, неделя, месяц. Разницы не заметить. Как её заметить? Я другой каждый день, я не прежний. Я потерял точку отсчёта. И мир всё тот же. Этот не стареющий, сумасшедший старик, повторяющийся во мне. Женщинами, пытающимися продать себя дороже. Мужчинами, слабее и сильнее меня. А разница, она с каждым днём отличается, от вчерашней, как любовница. Изменяет, всем не изменяя себе. Плоть и кровь. Они остывают тихо. Держа постоянные 36 и 6. Пытаюсь заглянуть внутрь, увидеть, что же я такое. И падаю, в своём молчании, с каплями на жестяной оцинкованный отлив. Выливаюсь, в этот мир. Меня меньше, ещё на день, ещё на одну ночь. И уже поздно. Земля ближе. Небо дальше. Миг — вечность, я пустяк. Я блуждал, ища центр. Всё центр. У бесконечности, любая точка центр. Я его нашёл сегодня ночью…
Авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице.