Воющий ветер дребезжал клыками разбитых окон. Холод, сухой и кусачий, прокрадывался в оставленные, пустующие дома... и в тот, в котором кое-кто ещё жил.
Элейн должно было исполниться четырнадцать, а может уже и исполнилось. Она давно потеряла счет времени в этом изменившемся мире. Пустом и бессмысленном.
Просто однажды... все исчезли.
Тогда Элейн проснулась поздно и очень удивилась, что её никто не разбудил...... Тишина была неестественной и немного жуткой. Ведь всегда есть какой-то звук: скрип, дыхание, шелест, стук... Теперь же остался только ветер.
– Мама?
Никто не ответил. Девочка неспешно обошла весь дом, с пугающим её саму равнодушием созерцая пустые комнаты.
– Мама? – ещё раз на всякий случай окликнула она. В этот момент ветер словно взбеленился, и стекла в окнах лопнули фонтаном брызг. Сразу все и со всех сторон. Элейн показалось, что время остановилось, и осколки падают бесконечно долго. Одна шальная стекляшка отскочила и обожгла щеку. Крови не было.
Мир замер и потух.
– Где вы все? Мама, папа, Лео...
Девочка перечислила всех, кого знала, и поняла, что ничего не чувствует.
– Вы оставили меня – сказала она, но только потому, что это надо было сказать. Словно бы это что-то изменило.
Элейн собрала сумку и пошла в школу, хотя и подозревала, что и там её ждать некому. Улица встретила девочку упругими волнами истерично взвизгивающего ветра и непривычно жгучим холодом. На дворе стояла поздняя весна, но было такое чувство словно нежданно-негаданно пришел ноябрь.
И снаружи никого не было. Люди, машины, собаки, птицы... Все исчезли.
– Куда вы все делись? – изо рта девочки вырвались клубы пара. Пальцы на руках и ногах сковало, лицо превратилось в чужую маску.
"Где вы все? "
Школа выглядела так, словно её забросили несколько лет назад. Размокшие ошметки учебников перемешались с осколками стекол и валялись по всюду грудами мусора.
"Где? "
Часы в коридоре замерли и показывали 3:38.
– Часы остановились... – эти слова эхом отозвались в пустом коридоре и нависли гнетущей тенью над девочкой. Остановились не только часы, но, казалось, и само время.
В классе раскололась доска, кривая трещина легла по диагонали, разрывая так и не стертую со вчерашнего дня надпись: "Выхода нет". Зачем её написали? Память упорно не хотела давать ответ.
Элейн села за свою парту и...
И ничего.
Не раздались голоса из коридора, никто не смеялся, не раздавался звук шагов...
– Так значит я одна?
Вопрос в никуда. Просто чтобы подтвердить факт.
– Я теперь одна.
Не было ни страха, ни тоски, ни горечи. Словно с исчезновением людей исчезли её чувства, её душа. Просидев так пару часов и окончательно замерзнув, Элейн отправилась обратно.
И только сейчас она заметила ещё одно изменение.
– Небо...
Небо было очень странным. Низко над горизонтом зависло тусклое солнце, а прямо над головой дырой в другой мир горели звезды. Невыносимо яркие, настолько яркие, что их можно было увидеть днем. Светящиеся точки укладывались в гипнотические спирали и не существующие созвездия. Смотреть долго вверх было невозможно, начинала болеть голова.
Девочка рванула прочь по знакомой улице, стремясь как можно скорее добраться до дома. Там не было видно этого жуткого неба.
В доме стало ещё холоднее. Ветер сорвал занавески и теперь заметал пыль с улиц. Вбежав в помещение, Элейн захлопнула дверь и привалилась к стене.
– Что случилось? Что случилось?
Ей стал нравиться звук собственного голоса, и она стала бессмысленно повторять случайные фразы. Хоть какие-то звуки кроме ветра...... Все дни слились в один большой ком. Элейн уже не различала их, механически передвигаясь по городу, то в поисках еды, то того, что можно сжечь и погреться. Исчезли не только люди, но и животные. Остались только кошки.
Упитанные, ухоженные зверьки всех пород и расцветок то тут, то там сновалипо городу. Молчаливые хранители опустевшего мира.
– А может, все люди превратились в кошек? – девочка всё чаще и чаще заговаривала сама с собой.
– А может, это не они исчезли, а я?
– А может... я умерла?
Кошки не могли дать ответ, а больше спрашивать было не у кого.
Ночами ветер становился всё сильнее, и у некоторых домов обрушились крыши. Только её дом, дом Элейн, несокрушимой крепостью стоял в этом царстве одиночества.
– А что если я стала невидимой и других людей не вижу? Может, они рядом, а я как призрак просто не могу их увидеть и коснуться?
Небо уже не пугало, а наоборот притягивало. Ночами Элейн забиралась на крышу, где соорудила хлипкий заслон от ветра, и часами смотрела в светящиеся спирали и завитушки.
– Правда красиво, Лео? – спросила она у толстого белого кота, пристроившегося у девочки на коленях. Лео... Так звали её брата.
– Никогда не думала, что буду скучать по нему, – вслух высказала Элейн свои мысли, – Он такой противный, вредный... Всегда запрещает мне играть в его приставку и не любит водить меня куда-нибудь. А ещё он не даёт покататься на своем велосипеде.
Она помолчала.
– Но он всегда смотрел со мной фильмы, иногда играл со мной. И делился конфетами. А три года назад он не побоялся заслонить меня от злой собаки... Лео, а ты бы хотел познакомиться с моим Лео?
Кот тряхнул ушами и перевернулся на другой бок. Он решительно ничего не хотел.
Одиночество обнимало Элейн своими ледяными лапами. Но постепенно это чувство менялось и из гнетущей черной дыры превратилось в хрустальную оболочку, удобную и в чем-то даже уютную.
И скоро всё стало восприниматься как есть. Ничего не изменить.
И всё-таки...
Каждый день Элейн ходила в школу и пару часов просиживала в своем классе. Она ничего не трогала в комнатах брата и родителей. Записывала всё, что брала где-либо.
Потому что, хоть время и застыло, замерев стрелками на цифрах "3:38", а одиночество перестало казаться чем-то страшным и стало частью её собственной сущности, однажды...
Однажды они могли вернуться.
Нужно только подождать.
Авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице.