Озеро

Среди полей, вблизи гористой местности природа создала под синим небом зеркальное озеро. В озере было много разнообразной рыбы, мелкой и крупной, это привлекало водоплавающих птиц – чаек, которые стаями селились на озере. На краю озёра, в поле и камышах, селились не водоплавающие птицы : куропатки, тетерева, дрозды, соловьи, жаворонки, аисты и цапли.  

Летом озеро посещало множество птиц, прилетающих со всех сторон света отдохнуть, посмотреть на новые края, съесть экзотическую рыбу и просто с кем -нибудь познакомиться. Кормёжки хватало всем: мошек поедали лягушки, лягушек поедали цапли, утки, лебеди и чайки поедали рыбёшку. Все на озере были сыты и довольны. Ближе к осени прилетевшие птицы разлетались по своим краям, оставались только молодые, оперившиеся, но ещё не умеющие летать, птицы. Некоторые прилетающие на озеро птицы гостили всё лето, поэтому незамедлительно вили гнёзда и именно эти птенцы должны были в первый раз в своей жизни взлететь с этого прекрасного, зеркального озёра, покружиться над ним и улететь в далёкие края. И, будучи уже взрослыми, прилететь обратно, свить гнёзда, чтобы их птенцы сделали свой первый вздох, первый шаг и испытать первое блаженство полёта именно в этом, уже родном, месте. Таким образом на озере оставались только местные обитатели.  

Озеро после бурного летнего периода выглядело мрачновато-усталым, осенне-зимнее небо становилось всё больше серым и мрачным, и весь этот вид отражался на зеркальной поверхности озёра. С наступлением морозов вода озера слегка замерзала по краям и то не надолго. Вообще зима в этих краях не такая уж суровая, "Серая Шейка" легко б прожила на озере до самой весны, не страшась хитрой лисицы. Но с наступлением холодов жизнь на озере не останавливалась. Рыба становилась большой и жирной, птенцы местных обитателей озера готовы были начать самостоятельную жизнь – покидали родительские гнёзда, собирались в молодёжные стайки, и начинались брачные игры. Так продолжалась жизнь на озере. Те, кто не смог в летний и осенний период создать семью, улетали в далёкие края в поисках своего счастья.  

У озёра была одна особенность: в отличие от других озёр, которые располагались в округе, оно питалось от тысячи мелких горных родников, которые маленькими, почти незаметными струйками стекались в озеро. С наступлением весны этот процесс увеличивался в сто раз. В горах таяли снег и лёд, талая вода пополняла родниковые ручейки, которые превращались в бурные, необузданные реки, они с весёлым шумом и грохотом вливались в озеро, тем самым ежегодно пополняя озеро свежей порцией необходимой для жаркого лета воды.  

Так происходила жизнь из года в год, на протяжении многих лет. Старожилы уже не помнят, сколько лет этому зеркальному озеру. Все знали, что оно очень старое, хотя каждой весной озеро становилось юным и озорным, летом – молодым и привлекательным, осенью – мудрым и сильным, а зимой – старым, добрым и успокаивающим.  

Слава об озере разлеталась на крыльях улетевших птиц. И местные утки всё больше стали отправляться в дальние путешествия: себя показать, посмотреть на другие места и озёра. Но, как говорится, "свято место пусто не бывает", и на свободных площадях стали плодиться и размножаться лягушки. На озере всё чаще можно было услышать не кряканье уток и не пение птиц, а кваканье этих созданий. И то ли климат изменился – стало жарче, воды в озере стало меньше, то ли родники пересохли и забились, но лягушек стало так много, что места было мало даже тем уткам, которые остались и не собирались покидать озеро.  

Кваканье продолжалось с раннего утра до поздней ночи. Во время полнолуния, когда большая и круглая луна освещала своим ночным светом озеро, это "пение", казалось, не прекратится до утра. Лягушек было много, к тому же они быстро размножались, и их кваканье временами продолжалось круглые сутки. От бессонных ночей и не прекращающегося шума утки стали нервными и озлобленными на жаб. Даже цапли не могли утихомирить жаб. Жабы перестали бояться своих злейших врагов. Цапли были бессильны перед этим полчищем зелёных тварей. Когда цапли опускались на озеро, мелкие лягушки прятались, а на смену им выползали из камышей самые жирные и бестолковые жабы. При этом сильно раздуваясь от возмущения, дескать, цапли не на своей территории и своими длинными лапами мутят воду, мешая им спать, так как после бурной ночи им необходимо выспаться перед очередным весельем. Из-за этого круглосуточного шума, некоторые утки вступали в конфликт с жабами, начинали их клевать, словно цапли, и рвать на куски.  

Егеря, наблюдающие за озером, видя такое зрелище, хватали таких уток сетками и сажали в клетки. Были и другие утки, решившие подражать жабам, и из их уст всё чаще стало слышно протяжное "ква-а"!  

Кваканье разносилось по округе, и с соседних озёр жабы разных мастей и окраски стали переползать на зеркальное озеро. На своих озёрах они не пользовались популярностью, зато здесь чувствовали себя лучше, чем дома.  

Утки, улетевшие в разные стороны света от озера в поисках семьи или путешествия, всё это время жили с тёплыми воспоминаниями и любовью к своей малой Родине. В самые тяжёлые и суровые минуты жизни, благодаря этим светлым чувствам, их оптимизму не было ни конца, ни края, за что бы они не брались – у них всё получалось. С этой же любовью они растили своих птенцов и мечтали, что как только оперятся птенцы, они всей семьёй вернутся на зеркальное озеро.  

Рост и численность жаб увеличивались день за днём. В округе, не без основания, зеркальное озеро стали называть жабьим озером. Оставшимся уткам просто не хватало места, они разделились на группы: самки с птенцами и старыми утками оставались на озере, а селезни по очереди улетали в холодные края на зимовку. Жабы заквакали всех, никто не смел сказать им слово. Но эти зелёные, вечно чем-то не довольные, твари стали роптать на небо: то солнце ярко светит, то дождь пошёл не вовремя, то облака быстро летают, и от этого у них кружится голова. Ночами стали препираться со звёздами, дескать, почему вас больше, чем нас. На всём озере слышно было одно и то же: "Когда это в небесной канцелярии порядок наведут? ".  

В конце концов этот жабий шум донёсся до небес и порядком надоел. Небеса обрушивались проливными дождями на землю, заставляя замолчать жаб не только на озере, но и во всей округе. Шум и шелест дождя был куда приятней, чем жабьи вопли. Во время дождя утки отдыхали, а птенцы спокойно спали. Дожди обрушивались всё чаще и чаще. Лето стало похоже на осень, но пусть лучше идёт дождь, чем весь этот надоедливый шум. Каждый раз после дождя над землёй возникала разноцветная радуга – "салют и праздник небес! ". Небеса праздновали свою очередную победу над жабами, но, к сожалению, не последнюю. После дождя на озере и вокруг слышно было щебет и пение птиц. Утки взлетали высоко в небо, касаясь крыльями облака, тем самым благодарили за пусть кратковременную, но долгожданную тишину.  

Жабы были трусливыми созданиями и после дождя сразу не показывались. Сначала высовывались мелкие лягушата, неуклюже плавая на поверхности, потом лягушки постарше, а затем, в последнюю очередь, выползали жирные, безобразные жабы и всё начиналось сначала.  

Прилетевшие на свою родину утки и лебеди не могли поселиться на озере, им приходилось жить в поле с видом на озеро, но кваканье было слышно и там.  

Обилие уток, гнездящихся в открытом поле, привлекло внимание крыс, которые со зловещей радостью мелкими стайками нападали на гнёзда и разоряли кладку. И снова на помощь приходили гром и молния, обрушиваясь стеной града на крыс, защищая гнёзда птиц.  

Жабы чувствовали себя хозяевами озёра, их было много, но они не правили озером – озером правили змеи. Если какая-нибудь утка, лебедь или другая птица не подчинялись жабам, змеи выползали из своих убежищ, чтоб расправиться с "бунтовщиком" и показать, кто" в доме" хозяин. В эти минуты над озером и в округе становилась, вроде бы долгожданная и давно забытая, но в то же время гробовая, тишина. Слышен был только шелест травы и листвы, похожий на шелест от дождя, только от этого шелеста всё тело покрывалось "гусиной" кожей. Змеи ползли медленно, уверенно и безнаказанно, дождь и град им был не страшен, их боялись и егеря. В это время на озере матери шептали мольбу: "Небеса! Защитите наших птенцов от гибели, пошлите дождь с градом или смерч с камнями. ". Родители готовы пострадать, укрывая своих птенцов от камней, но только чтоб вместе с ними погибли и эти ползучие твари. К сожалению, небесам ничего не остаётся, как пустить смерч и смыть с лица земли и озёра: змей, крыс, жаб, уток и даже маленьких, беззащитных, ни в чём не повинных птенцов.  

Все и вся на озере перемешалось: утки, стремящиеся подражать жабам, жабы селящиеся между уток, змеи решившие командовать на земле. На что готово пойти небо, какое оружие оно придумает, чтобы упорядочить весь этот хаос? Но а сейчас, при таких условиях, всё что остаётся, так это "вызывать огонь на себя"!!!