Ангелы гетто

Художник: Зоя Новоселова  

https://vk. com/creativeowls  

Рожденный ползать летать не может.  

Но может ли ползать, рожденный летать?  

А старый закат помутнен в серых красках,  

Бьет тихий луч все сильнее в лицо.  

В этом городе все как один в серых масках.  

Город, что научил меня оставаться борцом.  

– Держи его! Держи! Черт, да он ведь сейчас уйдет!  

– Эй, я кто по-твоему? Я ведь делаю все, что могу!  

– Спусти собаку, придурок! Иначе мы упустим эту сволочь.  

До меня доносится звон тяжелой цепи. Она сдерживает полицейскую собаку. Та заходится диким, громоподобным лаем. Неопрятного вида, разъяренной псине так и не терпится поскорей сорваться с места. Затем догнать и вцепиться зубами в нерасторопного злоумышленника. Однако песик пока не знает, на кого напал.  

Я даже не обращаю особого внимания на истошные крики взбешенных полицаев. Услышав приближающийся топот людей в форме, я лишь припустил быстрее. Лавируя среди толпы, едва не сталкиваюсь со встречными пешеходами. Выскакиваю на четырехполосную автостраду. Здесь машины текут рекой.  

Вот прямо передо мной внезапно возникает черный джип. Он загородил мне путь к отступлению. Но я стараюсь особо не унывать, и, не оборачиваясь, показываю средний палец полицаям. С разгону перелетаю прямо через капот громоздкого автомобиля. Краем глаза я все же успел с довольной ухмылкой заметить, как немного офигевший хозяин джипа пялился мне вслед, чуть было не пропустив зеленый сигнал светофора.  

Полицаи на некоторое время предсказуемо отстали, и я не особо спешил. Как бы странно это не звучало сейчас, но мне просто позарез необходимо, чтобы люди в форме меня поймали. И на то есть свои вполне обоснованные причины, о которых я, возможно, поведаю позже.  

Завидев меня, они, уже сильно задыхаясь и матерясь как заправские шахтеры, кинулись вслед за мной, но меня уже и след простыл. Однако перед своим грандиозным исчезновением среди пестрой толпы, я все же успел иронично помахать им ручкой. Попутно я внимательно следил за тем, чтобы они не отстали. Да, забавляться с законниками подобным образом было одним сплошным удовольствием.  

Аккуратные, зеркально отражающие вечернее небо, высотные дома. Они величественно раскинулись над снующими у их бетонных подножий серыми, усталыми и не особо довольными жизнью людьми. Офисный планктон все спешил домой из своих офисов. На миг они поднимали понурые головы, чтобы недовольно и осуждающе посмотреть мне вслед.  

В я свою очередь, не обращал особого внимания ни на кого из безликих офисных трудяг. Я с разбегу перепрыгивал деревянные, покрытые лаком, скамейки. Шугал перепуганных сизых голубей.  

Не обращая внимания на оглушительный визг полицейского свистка, я, оттолкнулся от мозаичного тротуара. Подскочил к огороженному небольшим зеленым клочком земли дереву. Взмыл чуть ли не на самую верхушку. Откровенно усмехнулся в лицо полицаям, спокойно прошелся по толстой, кривой ветви. Когда та начала постепенно заканчиваться, становиться уже, я перескочил на железные перила. Они ограждали бетонированный балкон третьего этажа местного, городского отеля. Судя по вполне опрятному внешнему виду, этот отель пользовался большой популярностью среди приезжих туристов.  

Остановился, и с издевательской улыбкой бросил взгляд вниз. Там по мою душу уже прибыли рассерженные полицаи. Я несколько секунд постоял в задумчивости, непринужденно держа руки в карманах такой же красной, как и цвет перил толстовки. Мимоходом развязно балансировал на узких перилах, с которых обычному человеку сорваться было раз плюнуть.  

Когда меня, наконец, окликнули, я уже успел сесть на ограждение, наблюдая за тем, что в этот момент творилось внизу.  

– Спускайся, черт морской! – ко мне обратился один из человеков в форме. Высоченный, чуть ли не под два метра, худощавый, лопоухий, длинный парень. Крайне нескладного вида, с вытянутым болезненно бледным лицом со следами былых угрей. Он пытался наладить со мной переговоры. В это время его напарница едва сдерживала раззадорившегося, устрашающего вида пса, именуемого Брюквой. Откуда я знаю собачью кличку? Все совершенно просто. Ведь ловят меня уже далеко не в первый раз. И всех полицаев третьего уровня – а эти увязались за мной как раз из тех краев – я знаю чуть ли не поименно, включая и их патрульных собак: – Лучше не усложняй ситуацию, тебе и без того светит десять суток за незаконное проникновение на уровень два по статье…  

– Скучно, – я широко зевнул, картинно потянувшись. Разыгрывать перед ними весь этот мини-спектакль было не так уж сложно. Потому что болтовня полицая и вправду сильно меня утомляла: – Унылые вы какие-то, ребята. Не интересные.  

– Слезай сейчас же, мать твою! – нервный, шпалоподобный полицейский примерно двадцати девяти лет, постепенно стал переходить на угрозы. От патрульных третьего уровня услышать их было вполне ожидаемо: – Или я сам тебя спущу с этой верхотуры!  

– Давай, попробуй, – сорвав с шевелюры джинсовую бейсболку темно-зеленого цвета, я насмешливо помахал ей над головой. Мои насмешки подействовали на парня, как красная тряпка на быка. Едва сдерживая новый приступ истерического хохота, я от души забавлялся, наблюдая за тем, как мой незадачливый преследователь, проклиная меня, прямо как заправский колдун со стажем, решительно двинулся в направлении дерева: – Если хочешь, чтобы тебя потом с асфальта соскребали.  

– Клоп, не смей лезть за ним, – напарница попыталась окликнуть его. Следующая ее фраза уже явно была адресована мне: – Спускайся вниз, или я ко всем херам прострелю тебе башку!  

Тем временем не теряющий времени Клоп уже с горем пополам переместился к самому краю хлипкой ветки. Уже готовился было прыгнуть и зацепиться за перила. Расстояние до оных было весьма не малое. А я все продолжал спокойно сидеть и созерцать эту идиллию, в считанные секунды собравшуюся вокруг меня. Так и подмывало скорее свериться со временем, жаль часов я не ношу вовсе. Но дожидаться развязки мне оставалось не долго.  

В следующий миг произошло сразу три вещи.  

Брюква неожиданно дернулась в мою сторону. Подпрыгнула и рванула за собой следом и хозяйку, которая от неожиданности тут же спустила курок. Пуля просвистела в считанных сантиметрах от моего уха, вдребезги разбив окно отеля за моей спиной. В это время собравшийся было прыгать Клоп, в один миг соскользнул с ветки. И так и не долетел до злополучного заграждения. В последний момент парень все же успел оттолкнуться. Пролетев некоторое расстояние, зацепился руками за нижнюю перекладину железных перил. В таком положении он повиснул в девяти метрах от асфальта. В небольшой, разношерстной толпе зевак кто-то тоненько, оглушительно взвизгнул.  

Обернувшись и устремив дуло дымящегося пистолета в небо, напарница Клопа поспешила скорее разогнать столпившийся народ.  

Улучив момент, я встал на ноги. Под шумок сделал шаг в направлении пустого пространства. Соскользнув с перил, я пролетел один этаж. Ловко зацепился руками за подвернувший подоконник второго этажа. После чего легко подтянувшись, с разбегу перескочил на следующий подоконник. Расстояние до асфальта меня давно не пугало. Оно казалось мне просто смешным и не заслуживало моих опасений. Среди столпотворения кто-то потрясенно ахнул. Весь народ взирал, как я, ловко перекочевав на ближайший ко мне балкон первого этажа, в один прыжок оказался на земле. Спокойно, чуть ли не насвистывая себе под нос, я дал деру дальше.  

Я совершенно не чувствовал усталости. С ловкостью и как будто в последний момент уворачивался от встречных пешеходов. Они тут же спешили поскорее облаять меня, как это обычно делала Брюква. Сейчас мой мозг был целиком и полностью занят разработкой плана предстоящей поимки. Тело перепрыгивало, уворачивалось, преодолевало и перескакивало препятствия просто на автомате.  

Я еще мог достаточно долго водить полицаев за нос, и в итоге так и не дать себя поймать. Хотя здесь существовал весьма ощутимый риск того, что они могут либо вызвать целый наряд подкрепления и брать меня численностью, либо им в итоге окончательно осточертеет эта игра в догонялки и они просто оставят меня в покое. Судя до отдаляющемуся свисту, бесплодным угрозам, и уже отдающему хрипотцой лаю патрульной собаки, мне скорее всего грозило второе. А я никоим образом не мог того допустить.  

Резко остановившись и намеренно постояв на месте, я прождал около минуты, дожидаясь, пока они, наконец, заметят меня. Неспешным шагом вошел в ближайшую подворотню. В конце ее находился классический, довольно зловонный, загаженный, темный и мрачный тупик. Осмотрев место критическим взором, я мысленно заключил про себя, что наверняка смог бы в легкую выбраться отсюда. Но не сегодня. К сожалению не сегодня.  

– Стоять! – вихрем ворвавшись следом за мной, напарница Клопа огласила округу сиплым, хрипящим возгласом. Он напомнившим мне что-то среднее между поросячьим хрюканьем и гудком, несущейся по раздолбанной дороге фуры.  

Следом за ней, гремя цепью, выскочила Брюква. Не задумываясь она решительно двинулась ко мне, на ходу обнажая желтоватые клыки. Онако Клоп, незамедлительно возникший за спиной напарницы предусмотрительно натянул цепь: – Ты арестован! И не имеешь никаких прав!  

– Даже хранить молчание? – решил подколоть ее я, с усмешкой поднимая руки. Как неудачливый грабитель банка, врасплох застуканный копами.  

– Все, что ты скажешь, будет использовано против тебя в участке! – представительница закона визгливо оборвала меня на полуслове. Мимоходом она целилась пистолетом прямо мне в голову. Судя по ее нервическим движениям и недоброму подергиванию правого глаза, сейчас она была вдвое злей и опасней своей зверской собаки: – Сейчас ты пройдешь с нами и только попробуй вякнуть мне!  

– Понял, рот на замок, – я едва удержался от того, чтобы шутливо не «отдать честь». Смиренно позволил сковать себя тяжелыми наручниками. Под конвоем, торжественно и с некоторой долей пафоса, прошествовал в участок. При этом я едва сдерживал улыбку, все время норовившую расплыться до ушей.  

***  

Да, честно признаться, по жизни я всегда казался индивидуумом немного хулиганистой наружности. А с возрастом стал выглядеть совсем по-раздолбайски. Даже лучшие друзья не раз замечали и спешили время от времени подколоть меня этим. Мол, от одного моего вида складывается такое впечатление, что я давно что-то затеваю. Какую-нибудь неприятную западлянку. Либо ограбление банка, либо преднамеренное убийство. И естественно, моя физиономия мгновенно настораживала дежурных полицаев даже когда я просто проходил мимо. На данный момент моя цветная фотография живописно украшала мое увесистое досье. Краем глаза я всмотрелся в свое изображение на небольшом квадратике плотной бумаги. С немалым удивлением отметил, что едва похож на себя.  

Выразительные, будто пронзающие на сквозь серые глаза, слегка сощуренны от вспышки. Прямой нос, квадратные скулы, лицо, покрытое довольно жесткой щетиной. Лоб, на который спадала густая прядь длинных, стянутых в хвост волос. Все это, конечно, осталось такими же, какими я всегда помнил. Но кривая, явно бандитская ухмылка, больше похожая на злорадный оскал, и откровенно наглое, самодовольное выражение глаз... да еще и блестящая серьга в левом ухе. Все это преподнесло для меня не очень приятный сюрприз. Неужели я на самом деле так выгляжу со стороны? Прямо как какой-то беглый преступник, заговорщик, ну или просто полный отморозок. А ведь в душе я вовсе не такой, каким могу показаться на первый взгляд. Пусть не белый и пушистый страус, готовый при любой опасности мигом прятать голову в строительный цемент... но по-крайней мере вполне законопослушный. Почти. Сегодняшний инцидент не в счет!  

– Да вы на меня посмотрите! Я же мухи не обижу!  

– Только по двум причинам. Тебе просто лень лишний раз поднять свою жирную задницу с дивана, а мухам выгодно иметь дружеские отношения с таким говном как ты!  

Из открытой настежь железной, бронированной двери, напротив той где держат меня, доносится вот такой будничный и повседневный обрывок диалога. Вероятно между поймавшей меня женщиной в форме и одним из местных неудачливых узников. В следующий момент раздается оглушающий хлопок железной двери. Характерный щелчок ключа в специальном замке. После чего приближающиеся в мою сторону гулкие шаги по коридору. Они раздаются неприятным, звонким эхо.  

В мою камеру заходит раздраженная, рассерженная напарница Клопа. Она явно пребывает не в лучшем расположении духа, поэтому я стараюсь сидеть как можно более тише.  

Когда дверь за полицаем оглушительно захлопывается и ключ резко поворачивается в замке, она неспешно проходит мимо меня. Попутно захватила с хромированного стола мое досье. Изучая его на ходу, она жестом прогнала сидящего на против меня Клопа. Усевшись на его место, она уткнулась носом в досье. Несчастный стул под ней пренеприятно скрипнул. Будь он живой и вполне разумный, я бы даже наверняка смог ему посочувствовать.  

Попробую описать вам Катюшу. Да, именно так ее и звали на самом деле. Не Катя, Екатерина, Катюха, Кетт, Кетти или как то там еще, а именно Катюша. Прямо как неофициальное название бесствольных систем полевой реактивной артиллерии. Так как вы уже наверняка поняли, что балабол я от природы редкостный, то я попытаюсь описать эту светловолосую женщину в форме пятью словами. Коротко, ясно, по существу. Итак, что из себя представляет эта вечно, хитро ухмыляющаяся, кареглазая, тридцати летняя особа с носом, отдаленно напоминающим свиной пятачок, спросите вы? И я отвечу – Мощь. Сила. Грация. Лишний вес. И не беда, что третьего было маловато. Зато всего остального было в избытке.  

Тем временем она, оторвавшись на некоторое время от бумаг, посмотрела на меня. Да так, как будто бы только что вспомнила о моем существовании. Мило, по-доброму улыбнулась. Однако я прекрасно знал, что за этой улыбкой не может стоять ничего хорошего.  

По всей видимости, она вознамерилась прочесть мое досье вслух. Со всеми выражениями, эпитетами, комментариями и смешками. Как с ее стороны, как и со стороны Клопа – ее брата. Внешне они были совершенно не похожи друг на друга. Разве, что носы у обоих более напоминали свиные пятачки. Это совершенно не шло бедняге Клопу, если учесть саму структуру его телосложения. Но вряд ли он так сильно об этом сокрушался.  

Пожав плечами, я лишь молча приготовился слушать. Одарил их обоих своей фирменной, широкой улыбкой во все тридцать два зуба. Что ж, мне наверняка крупно повезет, если в ближайшее время я не лишусь их всех.  

Итак, Катюша читает досье:  

● Наименование субъекта: Дикери.  

Дата рождения:  

● Время: 2 часа. 56 минут. (По ночному времени)  

● Число: 55  

● Франкция: Апро  

● Отсчет от: 4056 года  

● Место рождения: Принимающий дом города "Хутор", уровень номер 3, отделение номер 13.  

● Родители:  

– Шорина (Номерной знак: 6483628А)  

– Лестред (Номерной знак: 6483629А)  

(Развелись в 4073 году)  

Сегодняшняя дата:  

● Время: 8 часов. 30 минут. (По вечернему времени)  

● Число: 21  

● Фракция: Мезо  

● Номер года: 4080  

● Номерной знак: 1068474663Б  

Место жительства:  

● Галактика – М 102  

● Планета – Транс  

● Локация – Дельта  

● Город – Хутор  

● Уровень – третий  

● Сектор – 17Б  

● Корпус – 112Д  

● Отдел – 8А  

● Комната – 12  

Внешние данные:  

● Рост: 185 см.  

● Вес: 84 кг.  

● Возраст: 24 года  

● Физические отклонения: Hе имеет  

● Семейное положение: Отсутствует  

● Дети: Нет  

● Вредные привычки: Нет... ( Посмотрев на меня, Катюша многозначительно прибавила: «но я бы добавила: «чешет языком, когда его об этом не просят вовсе и грозят набить за это морду»»)  

● Работа: Флорист (Клоп сдавленно хихикает в кулачок)  

● Род занятий: Трейсер  

● Образование: Среднее. Имеется неоконченное высшее.  

● Причины привлечения к ответственности: незаконное проникновение на второй уровень, намерение пройти на первый уровень, сопротивление при аресте, побег из третьего уровня, нецензурная лексика в адрес представителей власти, умышленная порча государственного имущества (все злится, что я плюнул прямо ей в фуражку), мелкая кража вещей, причем прямиком со стола дежурного секретаря (все же заметила, что я стырил ручку. Стерва. ), угрожал представителям власти снятым с ноги кроссовком. Размер предположительно сорок третий. Марка "Бранз". Белые. Количество дырок для шнурков – пять. Подошва толстая. Серого цвета. На подошве следы грязи, еще не застывшего цемента, травы и собачьих экскрементов. И под конец довел охранника чуть ли не до слез.  

Посмотрев на меня как на законченного психа, Катюша продолжила перечислять список моих провинностей. Но на этот раз уже непосредственно от своего лица:  

–И это еще не все, что ты успел учудить, пока мы гонялись за тобой по всему уровню и доставляли в участок. По дороге ты попутно успел довести одну старушенцию чуть ли не до инфаркта, наступить на ногу окружному судье, во время приземления со второго этажа здания морга оставить без лобового стекла одну полицейскую машину и увековечить свои следы на свежезалитом бетоне, на месте которого должна была строиться новая дорожка через парк.  

Думаю эта информация, указанная в моем досье смогла сообщить вам достаточно. У вас уже сложились представления обо мне? Надеюсь... разве, что потому, что дальше будет только хуже, необычней, странней и... интереснее. Готовьтесь, ибо личность я довольно неординарная. И мое досье прямое тому доказательство.  

Тем временем Клоп и Катюша, многозначительно переглянувшись, посмотрели на меня в упор.... Ну вот и все. Сейчас они начнут играть свои роли злобного полицая и милого такого полицая добряка. До сего момента со мной уже успел добродушно пообщаться Клоп. Это совершенно не привело к каким-либо результатам. И теперь по моим подсчетам настало время для вселенского зла.  

И вправду.  

Картинно перегнувшись через стол, Катюша выпятила обтянутую форменной рубашкой грудь, кашлянула и чихнула для порядка. Сложила руки на стол. Сцепив пальцы в замок, прищурилась, глядя в мои глаза. Помолчав немного, она накалила атмосферу до нужной температуры. После чего, как будто найдя ответ на беспокоивший ее неразрешимый вопрос, решила, наконец, нарушить тишину:  

– Ты ненормальный... Совершенно неуправляемый, кривляющийся, безответственный... Дикий, – все это она произносила монотонным голосом опытного сектанта. Но жертвой я себя отнюдь не чувствовал, разве что потому, что я добился всего, что хотел: – Который раз ты попадаешь к нам? А, Дикарь, не помнишь? В таком случае я постараюсь освежить тебе память, – ее тон напомнил мне о моей бывшей школьной училке, когда я пришел в класс через окно. Было это добрых двенадцать лет назад.  

– Послушай, давай не будем и дальше разыгрывать эти ваши спектакли, – подавшись вперед, понимающе улыбнулся я. Дело неминуемо и решительно близилось к ночи, а полицаи, как известно, те же люди… только полицаи: – Я то прекрасно знаю, что тебе того не нужно.  

– Я подозревала, что ты специально дал себя поймать, – кивнув, Катюша устало откинулась на спинку кресла. Будто опытный психолог со стажем, готовый выслушать замученного паранойей пациента: – Выкладывай, чего там у тебя.  

Вот я и начал свое повествование. Оно было ограниченное всего шестью словами:  

– Мне нужны пропуски на первый уровень.  

– С чего ты решил, что я просто выпишу тебе пропуск? – нахмурившись, будто грозовая туча, женщина в форме неодобрительно глянула на меня: – И что у меня есть на это полномочия?  

– Помнишь о том, что чуть было не случилось с Брюквой? – я перевел выжидающий взгляд на Клопа. Он лишь молча, понуро кивнул, давая понять, что как и все присутствующие в этой комнате, не забыл.  

Дело было вечером… Полицаям делать было нечего. Вот и решили устроить внезапную облаву на местных наркодиллеров. Как раз в том секторе, где находился я сотоварищи. В итоге внезапный, героический порыв законников ни к чему конкретно так и не привел. Разве что только неосторожную Брюкву пулей ранили в брюхо. Мой давний друг, в прошлом студент ветеринарного колледжа по имени Сэт, смог на скорую руку залатать и перевязать истекающую кровью несчастную псину. Угнав соседскую тачку, доставили раненого бойца в ближайшую клинику. Так как не то, что нормальных больниц для людей, а для животных и подавно, на третьем уровне не имелось вообще, пришлось перемещаться на уровень выше. На это полицаи стыдливо закрыли глаза, но тачку в итоге вернуть все же заставили. С тех пор, благодаря спасению старой-доброй, улыбчивой Брюквы, Катюша находилась в неоплатном долгу у нашей братии. Ибо собаку она холила и лелеяла, прямо как собственное дитё неразумное. О чем я ей деликатно, осторожно намекнул.  

– Все ясно с тобой, – надувшись, Катюша раздраженно пошарила рукой в выдвижном ящике. Изъяв оттуда пять чистых, нетронутых, карточных пропусков, скрепя сердцем принялась их подписывать. Я с улыбкой вслух заметил, что в полиции еще остались благородные люди, помнящие о чести и долге. Но она отрывисто посоветовала мне заткнуться: – Я с самого начала прекрасно знала, что вся эта беготня по городу была лишь отводом глаз, ведь ты скорее позволишь обстричь себя на лысо, чем без видимых причин сдашься в руки полиции.  

Я лишь молча с ней согласился, не смея и дальше искушать судьбу.  

Пока Клоп утомленно возился с моими наручниками, Катюша уже подписывала четвертый по счету бланк:  

– Как зовут того твоего друга? Который среди вас еще такой нудный, аж до зубного скрежета?  

– Елкин, – незамедлительно ответил я, потирая успевшие посинеть запястья.  

– Знаю, знаю, – задумчиво произнесла она, поставив в нужных местах пару порхающих галочек: – Буквально месяц назад заполняла его картотеку.  

Дождавшись, пока Катюша покончит с моим бланком, я поспешно поставил закорючку в нужном месте. Все мы прекрасно понимали, что дело это далеко не законное. Имелись бы свидетели, всех нас, могли бы с легкостью посадить и отправить на «Маковое поле» – город-тюрьму. Там заключенным приходилось вдвое хуже, чем на моем родном и ненавистном третьем уровне, где чужакам находиться примерно так же опасно, как и в Столице потомков каннибалов. Но в немалом отличии от последней на третьем уровне города Хутор могли перерезать глотку даже своим. Только потому, что кому-то шибко не понравилось как твои глаза на него смотрят.  

–Ты прямо как таракан. Ну, или геморрой. Вечно появляешься там, куда тебя отродясь никто не звал, а потом от тебя вовсе не избавишься, – подобрав мне такое чудное сравнение, Катюша раздраженно потерла виски, ясно давая понять, что наш разговор окончен.  

– И что, даже на десять суток как обещала, не посадишь? Уверен, мы могли бы прекрасно провести время, – сострил я, поспешно убирая подписанные бумажки в карман серых, мешковатых штанов.  

– Вали отсюда, Дик, и без тебя забот полный участок, – она проигнорировала издевательский подтекст моих слов. Уничижительно и устало посмотрела на меня, оторвавшись от документов.  

Но я все же не удержался и шутливо послал ей воздушный поцелуй. В ответ на него она многозначительно показала мне кулак.  

Далее я предпочел не испытывать терпение полицаев. Летящей, плавной походкой, будто лесной зверь, выпущенный из клетки, поскорей рванул за дверь. И умчался восвояси, с огромным облегчением покинув участок.