Вот Она Любовь Какая. Часть 1. Дорога домой

Лукоморья больше нет, от дубов простыл и след.  

Дуб годится на паркет, – так ведь нет:  

Выходили из избы здоровенные жлобы,  

Порубили те дубы на гробы...  

Хрипел Высоцкий из старенькой магнитолы КАМАЗа, водитель которого согласился взять меня до Хабаровска. Мне повезло, если можно так сказать, его напарник слег с воспалением легких и остался в лазарете нашей Сплавной, а у меня были права подходящей категории. Так у нас образовался взаимный интерес друг в друге. Спустя почти пять долгих лет я возвращался, наконец, домой из колонии поселения в Магаданской области. Закрыв глаза, вспоминал дубовую рощу, что возле нашей деревеньки под Воронежем. Сейчас казалось, что вечность прошла, и все, что со мной произошло, было где-то далеко в другой жизни, как будто не со мной.  

– Тебя как звать то, парень? – спросил водитель, бросив на меня сочувственный взгляд.  

– Андрей, – очнулся я от своих раздумий.  

– А я Егор, – он на секунду оторвал руку от баранки и протянул мне для рукопожатия, – Ты, за что срок то мотал?  

– Статья 196 УК РФ — неохотно ответил я.  

– Да, что я тебе прокурор что ли, — усмехнулся Егор, – мне эти номера ни фига не знакомые. Про что там?  

– Про экономическое преступление.  

– Налоги что ль не заплатил? За это что тоже сажают уже?  

– Сейчас за что только не сажают. От тюрьмы да от сумы, как говорится, не зарекайся.  

– Твоя правда. Ну, расскажи, как загремел то? – не отставал Егор.  

– Да, долгая история, – попытался отмазаться я, – Не знаю даже с чего начать.  

– Так и дорога не близкая. Да, и тебе прямая выгода, чтоб я за рулем кемарить не начал, – он снова покосился на меня уже с интересом, – Давай сначала. Глядишь, и мне урок выйдет какой полезный.  

Я тяжело вздохнул, поняв, что он не отстанет, и стал вспоминать прошлую свою жизнь.  

В лихом 91-м я закончил школу. Мама у меня была родом из деревеньки Медки Воронежской области. Жили мы в то время с ней в Воронеже на улице Ломоносова, в квартире отца, а работала она заведующей большого ателье по пошиву и ремонту одежды. Отец у меня геолог, в основном по экспедициям мотался, дома редко мы его видели. За пару лет до этого ему предложили хороший контракт, и он уехал за длинным баксом куда-то на Аляску, да так и застрял там. Деньги, правда, не забывал матери присылать, и на том ему спасибо. У меня с ним никогда не было теплых отношений, так что я на этот счет особенно не переживал. Он словно в обиде на нас за что-то был, а со мной даже общался всегда через мать: «Аня, скажи ему, чтобы так не делал». Как будто сам даже слово мне сказать брезговал, вот и избавился при случае.  

– Да, Бог с ним, – только и сказала мать, – Пусть будет ему счастье. Ты уже взрослый у меня, проживем как-нибудь.  

Мы нормально вдвоем жили, не нуждались ни в чем. В условиях тотального дефицита дела у ателье шли очень хорошо. От клиентов отбоя не было, и мать очень неплохо зарабатывала. На выпускной вечер в школе она сшила мне в своем ателье шикарный костюм. Модель где-то в модном журнале подсмотрела, одноклассницы оценили сразу, танцевать приглашали наперебой.  

– Ты у нас сегодня первый парень на деревне, – с легкой завистью рассмеялся друг мой Сашка, когда мы вышли с ним на школьное крыльцо воздухом подышать.  

– А еще, говорят, внутренний мир в человеке главное! – хохотнул я в ответ, – Пока костюмчик не надел, в упор никто не замечал ни меня, ни внутренний мир.  

Из дверей двумя легкими тенями выпорхнула какая-то сладкая парочка. Парень, пробегая мимо, толкнул меня ненароком, и я, обернувшись, узнал их. Это были Севка Ширяев, генеральский сынок, мажор местный и дочка учительницы по литературе с необыкновенным римским именем Валерия. Красивым у нее было не только имя, все остальное тоже не подкачало: шикарные, густые, каштановые волосы, с золотистым отливом, глаза карие лучистые как две звезды, чувственные четко очерченные губки, грудь высокая, фигурка точеная, словом, девушка — мечта. Парни, как один, о ней только и грезили, но она себе цену знала, на всех свысока смотрела: «Голодранцы! Что с вас взять? ». Притормозив ненадолго в конце лестницы для нетерпеливого жаркого поцелуя, они быстро исчезли из вида в ближайших кустах.  

– Эх, летние ночки, зеленые кусты, – прокомментировал Сашка, – Вот тебе и недотрога! А Лерка наша – горячая штучка, оказывается.  

– Тебе то что, – я равнодушно пожал плечами, – Все равно не обломится, стой, воздухом дыши.  

Сашка только вздохнул и волосы взъерошил и без того вечно в разные стороны торчащие как воронье гнездо. Некоторое время мы молчали, думая каждый о своем. Я, глядя на звездное небо, Сашка — на качающиеся ветки кустов.  

– Ты куда после школы двинешь? – прервал я затянувшуюся паузу.  

– В Москву поеду, в школу каскадёров хочу попасть, – очнулся от своих мечтаний Сашка.  

– А родители то не против? – усмехнулся я, представив реакцию на эту новость тети Тони — его матери.  

– А им знать не обязательно. Я сказал, что в дорожный поступать буду, ну а там победителей не судят.  

– Бедовая твоя голова! Не даром тебя Адреналином кличут, – рассмеялся я, – Ну, а я в местный строительный пойду, какие-нибудь информационные технологии изучать.  

– Флаг тебе в руки, – вздохнул мой лучший друг, – Скучный ты человек, Андрюха!  

– Обычный, – пожал я плечами.  

После школы дороги наши разошлись в разные стороны. Виделся только с Сашкой летом в наших Медках. Его родители тоже оттуда и даже дома у нас там по соседству стоят. Я поступил в свой строительный, Сашка втихаря осваивал каскадерское ремесло, а страна наша разваливалась на глазах, перекраивалась беззастенчиво по заморским лекалам как в ателье у опытного закройщика. В период всеобщей приватизации всего и вся мама, глядя как все, кто посмелей, понаглей и со связями, отхватывают себе куски пожирней, решила попробовать приватизировать свое ателье. В конце концов, она всю жизнь там отработала, выстроила и производственный процесс и специалистов хороших подобрала. Жалко было просто так пускать под откос дело всей жизни. Место известное, нахоженное, раскрученное, в центре города к тому же, репутация честным трудом годами зарабатывалась. Рабочий коллектив, желающий выкупить свое предприятие в собственность, во всяком случае, на бумаге, имел преимущественное право, и даже выкупная стоимость была льготная. Но это в теории все легко, на практике попробуй сделай! Целый год мама бегала с бумажками по арбитражным судам, налоговым инспекциям и всяческим бюрократическим окошкам и комиссиям. Я ей старался помогать, чем мог. Тут записаться на прием, там документы сдать или наоборот забрать, еще где-то в очереди посидеть. Так, что в институте даже на вечерний пришлось перевестись, чтобы сподручней бегать было. В конце концов, удача нам улыбнулась. Какой-то старый мамин знакомый оказался достаточно влиятельным человеком и помог продвинуть дело, разумеется, не бесплатно, а за 20% долю в будущем бизнесе.  

–Ну, без крыши у нас все равно никуда, а с ним все спокойней будет, – философски заметила мама и согласилась на его условия.  

Чтобы выплачивать нашему благодетелю комиссионные, пришлось ужаться и часть помещения сдать в аренду, но в целом дело двигалось. Ателье было популярно в городе, пользовалось хорошей репутацией, и люди частенько китайским одноразовым пуховикам предпочитали добротное пальтецо на заказ сшить. Я уже к тому моменту на третьем курсе был, некоторые девчонки с моего потока уже замуж повыскакивали, и детьми даже успели обзавестись. Вот как-то краем уха услышав разговор молодых мамашек, мне и пришла в голову мысль шить в ателье детские комбинезончики и курточки и продавать их через комиссионные магазины, например. Первая партия разлетелась как горячие пирожки. Комиссионки с удовольствием их брали на реализацию и вскоре мастера уже в 2 смены кроили комбинезончики, а я только успевал развозить баулы с товаром по магазинам. Потом мы решили расширить ассортимент спортивными костюмами. В то время вдруг страшно популярны стали яркие костюмы, вязаные гетры и кроссовки. Все поголовно мечтали в них нарядиться. Китайской продукции на всех не хватало, да и качество ее было дерьмовое. Мы взялись за дело и снова попали в яблочко. Потихоньку дела наши раскручивались все больше и больше. Помещение уже не надо было сдавать в аренду, самим площадей не хватало под склад и швейный цех. Да и магазинчик самим можно было бы открыть, чтобы комиссию за реализацию не платить. Наш влиятельный компаньон и тут нам поспособствовал, показав, что не зря свои деньги получает, он пробил нам аренду небольшого закутка в крупном супермаркете и разрешение на торговую точку. Дела шли в гору, мы удачно и вовремя обновляли ассортимент, следуя за модными поветриями. Наше ателье уже больше стало походить на маленькую швейную фабрику. Через год торговых точек, разбросанных по всему городу, у нас уже стало несколько. Все магазинчики мы объединили под одним брендом «Цветик Семицветик». Я получил водительские права, и мы купили жигули четверочку, чтобы удобней было развозить товар по точкам и закупать материалы. Понемногу обдумывали и рассчитывали, во сколько обойдется модернизация производства. Очень хотелось расширить торговую сеть на окрестные населенные пункты. Конечно, не обошли своим вниманием промтоварный магазинчик в наших родных Медках. К моменту получения диплома я уже практически управлял вполне успешным расширяющимся бизнесом, приносящим хорошую прибыль. Применив свое образование по назначению, я освоил веб технологии, только получавшие тогда свое повсеместное распространение, и сделал для нашего предприятия сайт-визитку. Грамотная раскрутка через баннерную сеть быстро принесла новые заказы. Владелец торгового центра в Туле очень интересовался крупными партиями детских вещей, но мы уже не могли обеспечить такой объем. Нужно было всерьёз заниматься расширением производства. Это было самое начало 98 года, курс доллара более менее стабилизировался, и мы с мамой решили откладывать прибыль, чтобы набрать нужную сумму для задуманной модернизации. Вот тогда-то я и встретил случайно своего одноклассника Севку Ширяева. Когда сдавал отчет в налоговой, столкнулся с ним прямо нос к носу.  

– Привет, старичок! – удивлённо воскликнул он, внимательно разглядывая меня через стёклышки модных очков в тонкой оправе, и по-свойски хлопнул меня по плечу. У меня появилось ощущение, что он забыл, как меня зовут, – Ты какими судьбами тут?  

– Привет. Да вот отчетность сдаю, – сдержанно ответил я.  

– Ну, ты молоток! Что дела в гору идут? – не отставал он.  

– Не жалуюсь. А ты как тут оказался?  

– А я тут налоговым инспектором заделался, – рассмеялся он, – Так что, если помощь потребуется, так ты только свистни, – он протянул мне свою визитку.  

– Спасибо, – удивленно протянул я, разглядывая его карточку. Наверняка, без папиного блата тут не обошлось.  

– Слушай, я тут компанию собираю в эти выходные китайский новый год отметить. Присоединишься, старичок? Пообщаемся про жизнь, там кое-кто из наших будет.  

– После нашего еще и китайский отмечать? Да не знаю даже, – неуверенно промямлил я.  

Мне совсем не хотелось с ним ни о чем общаться. Не было у нас ничего общего, и сам он мне был неприятен с этим его панибратским обращением.  

– Чего тут знать то! Дела ведешь, так и с людьми надо уметь общаться, какая разница по какому поводу? Без этого никак, старичок, – снисходительно усмехнулся он и подмигнул мне, – Лерка собирается быть из нашей школы. Помнишь ее?  

– Помню, конечно.  

– Позвони мне в пятницу. Ждать буду.  

– Ладно, договорились, – сдался я. В конце концов, может правда там какой-нибудь полезный человечек случится. Да и Леру интересно было повидать, расцвела, наверное, может и спеси поубавилось за эти годы.  

Севка улыбнулся и снова хлопнул меня по плечу на прощанье:  

– Ну, бывай. До встречи.