Маня

1.  

Маня Ткачева родилась шестым ребенком в самый голодный 1933 год, летом на хуторе в лесу. Родители переехали на хутор когда умер дедушка Мани, мамин папа. У деда Андрея было много земли и овдовевшая бабушка Марта не могла одна управляться с хозяйством. Бабушка Марта прожила долгую жизнь, не меньше ста лет и умерла, когда сама Маня уже дважды стала матерью.  

Имя Мария девочке дал священник при крещении. Он не нашел имени которое предлагали родители и сказал:... "Божья раба Мария"... Возможно, именно по этому много раз Маня спасалась от неминуемой смерти.  

Бабушка Марта была совсем безграмотной, расписывалась крестиком, но в уме могла очень быстро считать и решать задачи с большими числами. Также она знала все органы человека и спасала людей от болезней. Однажды она спасла одного молодого парня, который поднимая бочку надорвал живот и его из больницы, всего синего и без движения, отправили домой умирать. Мать больного вспомнила, что бабка Марта умеет заговаривать и позвала ее помочь. В результате, когда бабушка Марта пришла в третий раз, молодой человек уже сидел и улыбался.  

Когда Мане был 21 год, после двухмесячной задержки менструации, губы и ноги стали синими. Бабушка Марта прознав про это сказала внучке:  

– Давай, Маня, я тебе заговорю животик...  

– Бабушка, я не верю в заговор – долго не соглашалась Мария.  

– Деточка, если с тобой, не дай Боженька, что-то случится, я не переживу, на мне этот грех будет – что не попыталась тебя спасти...  

И Маня согласилась.  

Только тогда Мария поняла – это не слова помогали, а ее руки. Бабушка Марта пальцами, как музыкант, перебирала живот и у Мани прямо с под ее рук прорвалось то, что ее так долго мучило.  

В наше время бабушка Марта могла бы стать знатным хирургом, но что поделаешь, ведь когда она была молода, знания медика ей были недоступны... Но детей своих она выучила, кроме мамы Манечки, она была старшей в семье, которая осталась необразованной. Младший сын Александр был учителем, погиб в гражданскую войну в 1918 году. Средняя дочь Анастасия тоже была учительницей, но она была еще совсем молодой когда умерла после того, как лодка на которой она плавала перевернулась и уже на берегу у нее случился разрыв сердца. Так что у бабушки Марты на момент рождения Манечки оставалась одна дочь, которую она в последствии тоже схоронила.  

2.  

На хуторе Маня прожила до семи лет. Мама Мани Катя работала на льнозаводе, там в конце рабочего дня давали половину булки хлеба. И вот мама бежит через лес на хутор, падает, вскакивает, бежит дальше. Душа ее разрывается на части, так как она слышит как кричит сынок Аркадий. Он сидит на высоком дереве и кричит:  

– Мама, я ести хочу!  

Мама вбегает в избу, делит хлеб на пять частей на всех детей, а сама не укусит даже. Маня грудная, а в грудях молоко от куда браться то будет, тогда ведь не было заменителей грудного молока, именно тогда у мамы в мыслях и промелькнуло – "Лучше бы Боженька забрал Манечку"...  

За эту мысль она потом раскаивалась всю жизнь, считала за большой грех.  

А Маня ничего, росла здоровенькой. В первый раз она принесла хлопот, когда ее искусал рой ос. Прибежавшему на крики отцу даже было показалось, что все, отдала душу Мария, но это только показалось. Маню свозили к доктору, который успокоил родителей. А Маня продолжила свое взросление.  

3.  

Папа Марии Егор был плотником. Егор Построил для своей семьи большой дом с окнами в рост человека и школу. Папа никогда не напивался, хотя сами знаете, как мужчины отмечают успех. Однажды, именно после такого вот успеха, папа все уговаривал маму:  

– Катюша, давай потанцуем...  

Мама стеснялась и упиралась, а маленькой Мане показалось, что папа хочет обидеть маму и со страху она залезла на покуть. Увидев испуганные глаза дочери, папа стал уже уговаривать Манечку:  

– Доченька, любимая моя, я маму никогда не обижу, не бойся, ходи ко мне – и снял Маню от туда.  

Папа Мани был добрым человеком, даже когда Егор сердился на кого нибудь, он не матерился, а просто говорил:  

– Ничего худого желать тебе не буду, пожелаю только чтоб у тебя было семь дочек.  

4.  

Пасла однажды Маня с ребятишками коров. Соседская корова была сильно бодливая, но детвора кое как с ней справлялась. Была у детей игра – соберутся на горке и...  

–"Чижик-пыжик где ты был? "  

–"Под горою вино пил! "  

–"Выпил рюмку, выпил две, покатился по траве! " -разом говорили дети и катились с горки.  

Когда Маня была на середине горки, увидела соседскую корову несущуюся к ней. Наверное, корова обиделась на "чижика" – так за глаза звали ее хозяина. Естественно, остановиться Маня уже не могла и по инерции катилась вниз. Когда корова выставила рога, чтобы забодать девочку, Мария вцепилась руками в рога коровы и оказалась у нее на шее. Корова всячески пыталась сбросить девочку, пока мальчишки бегали за хозяином коровы, ведь только он мог подойти к норовистой корове... Корове так и не удалось сбросить с себя бойкую девочку.  

В основном детство Марии было на деревьях, на поле, где она пасла коров и коней. Маня была проворнее и даже смелее мальчишек, на дерево лазила выше всех. Колхозная кобыла такой была норовистой, что никто не мог отогнать когда та шла в посевы, а Маня поспорила с пастушками, что отгонит. Взяла девочка длинную хворостину и давай хлестать кобылу, та брыкалась и кусать намеревалась, только Маня не сошла с места. Посопротивлялась кобыла и ушла, с тех пор только Маню признавала и видя ее уходила.  

5.  

В семь лет Маня переехала в деревню. Брат Аркадий окончил десять классов и с другом из соседней деревни поехал в Ленинград по объявлению на учебу. Там вместо учебы их заставили сплавлять лес по Неве. Труд был непосильный и они удрали. Когда Аркадий появился дома и все рассказал, папа произнес:  

– Сынок, это ужасно! Что твориться в стране, учиться людям не дают!  

Через несколько дней за Аркадием приехали и увезли в тюрьму. Мест на палатях не было, заключенные по очереди сидели друг у друга на коленях. Была там такая нечисть, что вши заедали. Примерно через месяц его выпустили, так как началась война. Когда Аркадия привезли обратно, ходить он не мог. Аркадий лежал на печи когда отец уходил на войну, папе было уже 50 лет. (Егора взяли в плен и поместили в лагерь для военнопленных. Оставшийся в живых мужчина из соседней деревни рассказывал, что в лагере был жуткий голод и приходилось есть палых лошадей и мертвых людей. Егор был очень брезгливым и его рвало от такой пищи. Он очень исхудал и растерял все силы. Когда советские войска были уже близко и немцы отступили, оставшиеся в живых военнопленные разошлись по домам, а Егора, еще живого оставили умирать в лагере. Рассказавший про папу Марии мужчина тоже умер через несколько лет от приобретенных в лагере болезней).  

Молодежь брали рыть окопы и брата повезли с ними, так молодые люди отрабатывали свою норму, а потом еще за Аркадия, а он лежал и набирался сил. Через две недели уже восемнадцатилетнего Аркадия провожали на войну, у него даже еще девушки не было. Он плакал, а Маня сидела у него на коленях, Аркадий прятался за сестричкой, чтобы не видели его слез, от чего платьице девочки было мокрым.  

Аркадий на войне дослужился до старшего лейтенанта и геройски погиб при освобождении Орши. Многие мстили советской власти становясь дезертирами или изменниками Родины, но брат Марии воевал честно.  

6.  

После ухода на войну мужчин, семья Мани насчитывала семь человек – кроме одинадцатилетнего братика, все женщины. Когда пришли немцы, в первый год был голод. Мария с братиком ходили в лес, залазили на дубы, трясли желуди, потом их сушили, в ступе толкли чтоб чешуя отстала, на жерновах, которые сделал братик Саша из двух камней, натирали их в муку и мама пекла хлеб.  

Однажды Маня с Сашей ели этот хлеб на улице и к ним подошел их одногодка, сын старосты.  

– Что это вы там такое едите? Дай и мне попробовать.  

– Принеси своего хлеба, тогда дадим.  

Он принес половину булки ржаного хлеба, а Маня отщипнула кусочек своего хлеба из желудей и протянула мальчику.  

– Во, я им половину булки, а вы мне кусочек суете – обиделся сын старосты.  

– Скушаешь этот кусочек, мы тебе еще дадим, когда этот съешь, сколько захочешь.  

Сын старосты положил хлеб в рот и почти сразу же выплюнул.  

– Фу, как вы это говно едите?  

Дети кушали и траву. На лугу росли растения, у которых плоды были похожи на гречневую крупу. Головки красного клевера приходилось тайком от старосты рвать, но за то вкусные шанички получались.  

Мария с сестрой Раей, которой было шестнадцать лет, шли к лесу, а потом ползком к кустам и через ров в яблоневый сад. Много нарвали яблок. На обратном пути во рву Маня рассыпала яблоки, сестра ругает, Маня ревет. Тут сторож подошел, помог собрать яблоки. Детям страшно.  

– Детки, я вас видел, но не хотел высовываться, чтобы вас не испугать. Вы только никому об этом не говорите, ладно.  

Щавель и крапива доставались легко и бесплатно.  

7.  

А потом полицейские застрелили корову признав, что она шаленая, перед этим, по той же причине убили лошадь. Все плакали сбившись в кучку в доме. А мама руку в рот корове совала, думала, что подавилась, а молоко все равно пили.  

Сидит семья из семи человек за столом, кушает без молока харчи. Тут дверь открывается, на пороге жена бургомистра заплакавшись со жбаном молока стоит, поставила на стол молоко и так и не поздоровавшись вышла. Стала просить у мужа, чтоб уговорил немцев дать Манечкиной семье корову.  

Хоть семья Мани считалась красной, бургомистр добился своего и немцы в другой деревне зашли в дом и говорят.  

– У вас цвай му, а там найн и киндер кляйн.  

Потом мама телочку от той коровы бургомистру отвела.  

Среди наших было много предателей, но и хороших людей среди них тоже было, хотя бы тот сторож, жена бургомистра и несколько полицейских.  

8.  

Староста взъелся на сестру Тамару и хотел ее отправить в Германию. Тома успела спрятаться под крёсна, когда ночью пьяные староста с полицейскими ввалились в дом. Один из полицейских видимо только подавал вид, что пьян. Он сразу догадался где сестра и сел так чтобы его тень от лампы падала в угол где пряталась Тамара. Староста сам не искал, только бегал, кричал и раздавал указания полицейским, но так в ту ночь сестру не нашел.  

Уже днем староста пришел один и стал ругаться с сестрой. Староста крикнул.  

– Убью!  

– Ну убьешь ты меня, а за мной массы!  

Они дергали друг друга за грудки...  

– А, шкура! Партизанами пугаешь!? – и убежал.  

Маня с Сашей собрались в школу, но на пол пути Саша развернулся и побежал к дому огородами, Маня ничего не понимая побежала следом. Вбежав в дом Саша крикнул:  

– Староста с полицаями идет!  

Из дома выбегать поздно. Мама спрятала Тому в погребок и сверху положила подушку, надеясь, что если будут колоть штыками, это спасет ее дочь, закрыв погребок она сверху накрыла это место ковриком. Староста в зале бегал по диагонали и кричал на маму распустившую свои черные волосы, чтобы расчесать.  

– Жидовка, отдавай свою дочку!  

В это время пьяные полицейские забежали в спальню и все подушки и матрасы подняли на штыках, только перья столбом. Бегают, ругаются на чем свет стоит, под ногами дощечки шатаются, но они не ощущают из-за пьяного состояния. В доме не нашли, выбежали на улицу, стали в сарае сено штыками пороть. Мама немного отошла от происходящего и подошла к одному из полицаев. Он когда-то отстал или дезертировал и прятался в жите за баней. Мама ему Манечкой еду отсылала, ведь маленькая, кто на нее обратит внимание. А потом он пошел на службу к немцам. Вот мама подошла к нему и говорит:  

– Максимка, Максимка, ты уже, наверное, забыл, как я рискуя дитем передачи тебе посылала?  

– Тетя Катя, я ж ничего... Я ж ничего не сделал...  

– А если бы дочь в сене пряталась, ты ж бы ее штыком изрешетил...  

Тамару не нашли и вместо ее взяли шестнадцатилетнюю Раю, посадили на сани и завезли за два километра в другую деревню. В пустом помещении еще собрали людей и заперли. За ночь все сбежали, а один старик и Рая, плачущая от страха, остались. На завтра Тамара сама пришла и Раю отпустили. Тамару отвезли в гестапо для отправки в Германию. Повез полицейский, молодой парень. С Тамарой поехала старшая сестра Оля, у нее был грудной сын. Полицейский специально повел не Тому в гестапо, а Олю. Оля показала на грудь.  

– Киндер кляйн.  

– Шваль! – и выгнали ее.  

Приехали они обе. Тут староста забегал "подвох, обман! "...  

9.  

Тамара той же ночью собралась в партизаны. Но надо же было так случиться, с соседней деревни жена полицейского куда-то перевозила вещи. Пьяная ехала, а тут уже вечер, остановилась в доме Катерины. Уснула. Пришедшие партизаны шептали Томе – "Мы ее придушим"... "Нет – отвечала шепотом Тамара – тогда всю мою семью убьют"...  

Утром жена полицая не нашла одного узелка с вещами и пожаловалась мужу...  

–Это Тамара ушла в партизаны и взяла.  

Тут же соседи предположили прочесать дорогу по которой она вчера ехала, авось обронила где и она с соседями пошла смотреть дорогу. В это время ее пьяный муж с автоматом перевернул все в доме, даже зерно лежащее в углу и то перерыл... Поставил семью по росту и наставив дуло оружия произнес.  

– Отдавай, иначе...  

Маня стояла последней и плача просила пустить ее к маме, но полицай не обращал внимания.  

– Считаю до тех, не отдадите, так всех сразу кончу! Один.... Два...  

В этот момент на пороге появилась запыхавшаяся его жена и крикнув, чтобы он остановился потеряла сознание. Оказывается она ехала петляя вдоль дороги и зацепилась за пень, вот тогда этот узелок и свалился.  

10.  

Дочка старосты была старше Мани и как-то девочка обозвала ее "старостиха". Она догнала Маню и так толкнула в затылок, что девочка носом пропахала грунтовую дорогу по которой годами ходили люди. С переносицы юшкой потекла кровь. С тех пор у Манечки слабая переносица, малейший нажим, так сразу кровь.  

А вот сын бургомистра спас Маню, когда та тонула провалившись под лед. Достал ее из ледяной воды и дотянул до ближайшего дома.  

Дядя Мани был хромой и по этому в солдаты его не взяли. Он остался в оккупации в соседней деревне. Когда староста с полицаями решили закопать заживо евреев, дядя пытался их вразумить за что и поплатился – его закопали вместе с евреями под дружный хохот полицейских.  

Советские войска приближались к деревне, староста ушел с немцами. Но через год, он вернулся, когда все женщины были в поле.  

– Староста вернулся! – крикнул кто-то.  

Мама Мани схватив вилы бросилась с поля и побежала на встречу старосте. По дороге на инвалидной коляске везли старосту, какой-то советский солдат прикладом винтовки перебил ему позвоночник сделав инвалидом. Катя подбежав к старосте замахнулась на него вилами, но потом отбросив их в сторону засмеялась дурным голосом. Маня подумала, что мама сошло с ума. Через смех и слезы мама сказала старосте.  

– Ты думал, что я тебя убью? Шишь тебе! Ты еще помучайся от такой жизни, собака!  

11.  

Когда немцы отступали Маня была в поле с другими детьми и пасла коров. Много стреляли, пули свистели над детскими головами. Маня спряталась в канаве. Совсем рядом разорвался снаряд. Он попал в корову. На месте разрыва образовалась глубокая воронка, корову разорвало на мелкие кусочки, а Маня потеряла сознание.  

Когда Маня пришла в себя, то увидела, что горят дома. Она залезла на высокое дерево и пыталась разглядеть в зареве пожара свой дом. Из пятнадцати домов целым остался один, все сгорели. Хуже всего, что Манин дом сгорел со всем имуществом, зерном и свининой которая была закопана в яму под домом от немцев. Манина семья осталась без средств к существованию. Мама попросила детей:  

– Ах, детки, никому не говорите, что у нас ничего нет. А то кто посочувствует, а кто посмеется, что мы дураки не сумели ничего сохранить.  

12.  

Вначале жили в погребе. Люди боялись идти в школу разминированную саперами, но все же через две недели все семьи перебрались жить туда. Через некоторое время как-то приспособили для жизни баню. Построили в ней печь, полки стали кроватями. Семь человек ютилось в маленькой бане. С вечера выползали клопы и напивались крови до красна.  

Пол в бане лежал только на проходе, а под полком досок не было, каждую весну и осень там стояла вода. Братик Саша был очень нервный и распухал от голода, за него коней пасти ходила Маня. Когда Маню кто нибудь угощал кусочком хлеба, то одинадцатилетняя Маня делала вид, что кушает зажав хлеб в кулачке, а сама думала  

"Грех будет, если я этот хлеб укушу хотя бы, потому что мой братик на печи распухший лежит, а я здоровая"...  

13.  

Весной, когда стали сажать картошку, Маня тоже пошла на колхозное поле. Хлопцы разложили костер и напекли картошки. Мане очень хотелось есть и она схватив картофель, съела его с обгоревшей кожурой. У девочки сразу же открылась кровавая рвота и кровавый понос. Женщины в подоле отнесли Маню домой и сильно ругали маму:  

– Что ж ты, Катя, чуть дитя не загубила!? Почему не сказала? Разве мы б не помогли?  

Каждая семья из деревни хоть крохи, ведь у самих было не густо, но несли и спасли голодающую семью Мани.  

В бане семья Ткачевых прожила около трех лет. Потом построили небольшой домик, а сени построили Саша и Маня. Начиналась новая жизнь. Лучше чем была, конечно, но уже с другими опасностями и проблемами.