Кровавый закат

Далеко не в каждом сайте, специализирующемся на знакомствах, можно выбрать в графе атрибутов поиска партнёра строку «Для совместного пленэра, рисования, творчества».  

Константин и Ангелина нашли друг друга именно через один из таких социальных порталов. Два профессиональных художника, не так давно закончивших высшие учебные заведения, работают не по специальности, но нуждаются в творчестве. Так бывает. Два одиноких человека, нуждающихся в любви, случайно пересеклись на просторах бескрайнего виртуального пространства. Так тоже бывает. Это судьба.  

Вначале они просто переписывались, обмениваясь сообщениями. Присылали друг другу свои работы. Найдя много общего не только в них, но и в личных интересах, Костя и Лина решили встретиться на природе, порисовать пейзажи в местном загородном парке.  

Первое их «свидание» было таким.  

Стояла нехарактерная майская жара. Деревья, ярко-зелёные, переливающиеся под маслянистым солнцем, шевелили своими листочками от поднимающихся с молоденькой травы тёплых потоков. Одуванчики, золотистыми шапочками разбросанные по небольшой поляне, одурманивали медовым ароматом и призывали со всей округи просыпающихся шмелей и пчёл. На густо-синем небосводе не виднелось ни облачка. Довершали идиллию приглушённые птичьи трели, слегка опьянённые иссушенным воздухом.  

Двое молодых людей приютились в тени берёз перед небольшим, отполированным как стекло, прудиком. Расположившись несколько поодаль друг от друга, дабы не смущаться и не нарушать хрупкую связь с вдохновением, скромные художники сосредоточились на своих полотнах, иногда всё же поглядывая друг на друга из-за этюдников.  

Девушка, выглядевшая лет на двадцать пять, стройная, высокая, с предлинными прямыми тёмно-русыми волосами, собранными в пучок, колдовала над своим творением, быстрыми и точными движениями нанося масляные мазки на побеленный картон. Иногда она вдруг останавливалась, как зачарованная вглядывалась то на прибрежную растительность, то на поверхность воды, то на эффектно изогнувшуюся иву на противоположном берегу, то в неподвижное раскалённое небо. Потом, будто возвращаясь к реальности, она снова поворачивалась к подрамнику и продолжала лихорадочно и самозабвенно вселять жизнь в белоснежный кусок бумаги.  

Темноволосый парень, не больше тридцати лет, среднего роста, напротив, поначалу был менее расторопен и, может быть даже, слегка неуклюж. Его большие светло-карие глаза, казалось, бес толку бегали вокруг, ища, за что зацепиться. Сменив несколько положений и, наконец, найдя нужное, беспокойный живописец уткнулся в свой чистый лист и принялся водить по нему остро заточенным карандашом. Было заметно, что молодой человек нервничает. То ли от того, что ему еле-еле удалось найти желаемую композицию для своего детища, то ли от того, что такая талантливая художница составила ему компанию, оказавшаяся к тому же крайне привлекательной и внешне. Впрочем, юноша тоже был отнюдь не уродом. Так или иначе, но первые линии на его картоне были какие-то ломанные и неуверенные. Но затем, словно, что-то проснулось в молодом творце. Его глаза загорелись, пальцы стали работать складнее, и, едва закончив с карандашным контуром, парень бросился намешивать густые, сочны цвета на своей палитре, стремительно, но, в то же время, аккуратно, придавать этюду цвет, догоняя свою коллегу, уже почти полностью закончившую цветовое решение фона своей картины и начинающую прописывать передний план.  

Так, почти в полном молчании прошло около часа. Когда педагоги по рисованию (именно такая была их специальность) Константин Эммануилович и Ангелина Макаровна закончили свои пейзажи, они слегка нерешительно подошли друг к другу и положили картины рядышком на бархатные подорожники. Несколько мгновений они неподвижно стояли, опустив голову, пристально изучая картины друг друга. Наконец, прервав неудобную паузу, Константин промолвил:  

– Считаю что, эффект от совместного пленэра потрясающий. Нам с вами непременно нужно почаще вот так выбираться.  

– Пожалуй, – согласилась девушка и мечтательно улыбнулась, – А ещё, мне кажется, нам вполне можно перейти на «ты».  

Так и продолжились их совместные занятия искусством. Усиливались и взаимные чувства.  

Каждые выходные они выбирались на природу. Рисовали, разговаривали, смеялись и шутили. Однако, в основном они спорили, но это были добрые дружеские споры – на тему всемирной живописи. Ангелина и Константин сравнивали Да Винчи и Рафаэля, Левитана и Шишкина, Босха и Брейгеля старшего, обсуждали творчество Сальвадора Дали, Пабло Пикассо и многих других. Художники рисовали свои пейзажи в стандартном реалистичном стиле, но в них всё чаще проявлялись черты направлений живописи, поклонниками которых они были. Ангелина была приверженцем французских импрессионистов и постимпрессионистов, выражая своё восхищение Моне, Дега, Сезанном, Синьяком, Писарро, Тулуз-Лотреком. А Костя, будучи почитателем русских передвижников, восхвалял Репина, Куинджи, Саврасова, Серова, Крамского. Кроме того, Константин доказывал Ангелине, что и авангардизм – это тоже большое искусство, и Кандинский, и Малевич оставили большой вклад в развитие современного российского абстракционизма. Но его спутница не признавала не только отечественную, но и мировую артхаусную псевдофилософию, обвиняя в бездарности наследие Макса Эрнста, Хуана Миро, Рене Магритта, Ива Танги и прочих основоположников сюрреализма.  

Но, в любом случае, каждая дискуссия заканчивалась «ничьёй» и жарким поцелуем.  

Вместе с романом развивалось и творчество обоих влюблённых. Наряду с великолепными пейзажами и натюрмортами, Лина и Костя рисовали другу друга, получались портреты удивительного сходства. Между ними родилась поразительно прочная связь взаимопонимания и взаимовлияния. Живописцы просто не верили своим глазам, заканчивая очередные картины. Каждая новая работа была лучше предыдущей, а следующая оказывалась ещё более бесподобной. Девушка стала музой для него, а парень – для неё.  

Это было самое счастливое, неповторимое время в жизни обоих – настоящая, искренняя любовь и реализация творческого потенциала. Как же это было прекрасно – любить и творить одновременно, не зная ни горя, ни зла, и быть уверенными в безоблачном будущем.