Семейный дом

– Не шевелись, я всего лишь посмотрю. – сказал Пётр Латков, пристально разглядывая кожу своего годовалого ребёнка. Ловким движением Пётр перевернул его на животик и принялся разглядывать спину.  

– Ветрянки не наблюдается. – заключил отец и одел рубашку на сына.  

– Молодец, сразу видно мужчина растёт, даже не заплакал. Илья Латков – гордость наша.  

Гладит лобик своему сыну. Затем достаёт карманные часы.  

– Ох, как быстро время летит. Уже пора бы. Поезд подъезжает без четверти часу.  

Латков собрал портфель с какими-то документами, взял узелок с едой, который ему заготовила жена еще с вечера.  

– Присядем на дорожку.  

Спустя минуту.  

– Ну, с богом.  

Входная дверь захлопнулась.  

Спустя 50 минут заходит жена Петра – Анна Латкова.  

– Ах ты боже мой! – бросилась к колыбельной, обнаружив, что Ильи нету в кроватке. – Будь ты проклят! – вырвалось у неё, когда она поняла, что Пётр взял с собой сына.  

Гладит постель Ильи.  

– Опять я должна заправлять кровать. – с недовольством вздохнула она.  

Аккуратно заправив постель, она решила написать письмо. Анна уселась за стол, достала немного заляпанный лист бумаги, чернильницу с пером и наскоро принялась писать весточку своему мужу, с просьбой скорейшего его возвращения. Окончив работу, она в спешке собралась и ушла из дома.  

Прошло несколько часов.  

– Проходи. – отворив дверь, Анна пригласила в дом свою матушку – Полину Бурову, затем зашла в дом сама.  

– Давненько я к вам не захаживала. – оглядывая прихожую, сказала Полина.  

– Некогда даже приглашать гостей, все возле Ильи крутимся, хлопот много. Давай я повешу. – взяв шубу у мамы, Анна повесила её в шкаф, затем сама сняла верхнюю одежду. – Сюда поставь обувь. – указала Анна. – Пойдем на кухню, я тебя накормлю.  

– Спасибо, но я сыта, пожалуй от чая не откажусь.  

Дамы прошли на кухню. Пока Полина, сидя за столом, разглядывала различные картины на стенах. Анна налила чай и достала бублики.  

– Рассказывай, что стряслось, ты хотела со мной о чем-то поговорить. – начала Бурова.  

– Да. Пётр уехал сегодня на медицинский съезд и забрал с собой ребёнка.  

Анна поставила чашку с чаем маме и себе, затем корзинку с бубликами и села на стул.  

– Зачем?! – в недоумении спросила Полина.  

– Ума не приложу. Мы с ним очень долго спорили на эту тему. Он аргументирует лишь тем, что сын всегда должен быть под воспитанием папы, иначе: “Выйдет из него чёрте что! ”. К тому же он говорит, что сын с малых лет должен привыкать путешествовать, потому как в будущем, когда он вырастет, все люди мира будут очень подвижными, чтобы решить проблемы, людям разных профессий нужно обмениваться мнениями, а письмами очень накладно выходит, да к тому же не всегда представляется возможным.  

– Во дела!  

Несколько секунд они посидели молча.  

– Да уж, часто нынче Петя стал уезжать из города.  

Еще немного помолчали.  

– Он говорил когда вернётся?  

– Обычно он сам точно не знает, но всегда возвращается примерно через неделю. Я написала ему письмо, чтобы он вернулся как можно скорее, потому что я изначально была категорически против этой затеи, но к сожалению мы так и не нашли общий компромисс. Я считаю, что поездки в таком раннем возрасте пагубны для ребёнка. При смене места, организму нужно перестраиваться под окружающую погоду, а для несформировавшегося организма нужны стабильные условия, чтобы вырастить крепкого малыша. Но нет, Петя мне говорит: как врач он знает лучше и такие изменения пойдут ему даже на пользу, рассказывает про Эдварда Дженнера, который путём заражения коровьей оспой вырабатывал способность сопротивляться организма человека от оспы. – ответила Анна.  

– Илюшка, наверно, уже подрос. Я не видела его уже больше месяца, очень хочется подержать его на ручках. – Сказала мама. – Не волнуйся, все будет в порядке, мы с отцом вырастили тебя и ты вырастишь Илью. Пётр, благо, порядочный достался, интеллигент, может и правда все к лучшему выйдет, расскажи мне, что у вас нового произошло.  

Анна сидела, задумавшись как вдруг опомнилась.  

– Кстати, мы на днях сходили к художнику – Василию Бакуеву. Он портрет Ильи нарисовал, прелестный человек. Сейчас я принесу. – Приносит небольшой холст. – Мы пока еще не выбрали рамку, планируем купить по приезде Пети. Правда красиво получилось? – Дочь развернула холст и повернула его так, чтобы свет из окна полностью освещал лицо её сына.  

– “Какие красивые глазки! Какая искренняя улыбка. Нет ничего чище, чем душа этого человека. А где вы повесите эту картину?  

– Я еще не думала над этим вопрос, где-нибудь на самом видном месте. – ответила Латкова.  

Затем они еще несколько минут молча смотрели на картину. Анна свернула холст, отнесла картину на место и вернулась на кухню. После чего они продолжили разговор до вечера.  

На следующий день, Анна проснулась от яркого луча солнца, который светил ей в лицо из окна. Подошла к зеркалу и говорит себе.  

– Когда Петя приедет, сразу же поговоришь с ним на счёт Илюши, поняла?  

Затем она успокоилась, как будто она была уверена, что Пётр согласится с ней или по крайней мере покорно послушается. И вот уже настроение у неё значительно поднялось. Анна начала расхаживать по дому и напевать колыбельную, которую часто поет сыну перед сном.  

– Спи моё дитя, Богородица у тя. Бог тебя дал, да Христос нарождал …  

Когда она закончила петь, подошла к шкафчику со свечами и увидела, что осталась только одна свеча. Она решает пойти на рынок и купить свечей и продуктов, заодно зайти к Ольге Канаевой и пригласить её вместе поужинать сегодня вечером в доме Анны. Ольга Канаева была близкой подругой Латковой, у них был обычай собираться, когда у одной из них случалась беда и необходимо было выговориться. Она собралась и покинула дом.  

В 5 часов вечера Анна зашла в дом.  

– Так темнеет рано, в доме так и подавно не видать ничего. – подумала она про себя и принялась снимать шубу.  

Затем Латкова прошла в гостиную и подошла к окну. На улице она увидела, как мальчишки из соседнего дома лепят снеговика, её охватило невероятное спокойствие, как будто в одном из мальчиков она представила Илью. Вдруг почувствовала, как по её рукам, лежавших на подоконнике, побежал холодный поток воздуха. В окне была щель, из которой дуло. Она нашла старую плеть, укрыла им подоконник, плотно прислонив к щели, из которой дуло. После чего она взяла свечи, зажгла их по всему дому и начала готовить еду, для предстоящего ужина со своей подругой.  

Когда стол был накрыт, Анна присела у окна и смотрела на снег, ложившийся на гладкую поверхность земли.  

Вдруг, вдалеке она увидела силуэт коней, которые везли сани. Когда сани подъехали совсем близко к дому, она узнала Ольгу и вышла её встречать.  

Дверь открывается.  

… да что теперь уж вспоминать, что было, то прошло. – успокаивала Ольга Анну.  

Дамы зашли в прихожую.  

– Куда можно повесить шубу? – спросила подруга.  

– Давай мне. – протягивая руку сказала Анна. После того, как они сняли верхнюю одежду и обувь, хозяйка провела Канаеву на кухню.  

– Садись сюда. – указывая на стул, сказала Латкова. – Гляжу, твой Ваня обзавёлся новыми лошадьми. – заметила Анна.  

– Да, эти гораздо лучше. Те лошади старые совсем стали. Двоих человек с трудом увозят. – А ты почему не наймёшь лакея, все сама, да сама? Больно на тебя смотреть.  

– Я привыкла, у меня так все устроено, что самой удобнее получается и к тому же выгоднее.  

Закончив убираться в кухонном шкафчике, Латкова села за стол.  

– Чуть не забыла. Я тебе гостиницы принесла. – вспомнила Ольга.  

Подруга шустро поднялась на ноги и быстрым шагом прошла к прихожей за корзинкой, затем вернулась на кухню и протянула её хозяйке.  

– Это тебе – виноград румынский. – сказала подруга.  

Анна, посмотрев в корзинку поблагодарила.  

– Спасибо, родная, это очень дорогой подарок для меня.  

– Да что ты, мы с тобой лучшие подруги, мне не жалко души своей отдать тебе.  

Девушки крепко обнялись и обратно сели за стол. Анна тут же нашла тарелку и поставила виноград на центр стола. Ольга обратилась к подруге.  

– Ну так, собственно, ради чего мы здесь собрались. Выкладывай все как есть.  

– Мой Петя хочет постоянно брать с собой Илью, говорит, что сын должен быть всегда с отцом, а я хочу, чтобы мой сынуля, всегда был дома, особенно сейчас, ему ни к чему лишние поездки в таком молодом возрасте. За свою жизнь он еще много где успеет побывать, здоровье сейчас важнее. К тому же мне спокойнее, когда Илюша под моим присмотром. Скажи, как быть?  

– Аннушка, давно я тебе говорила, что мужчин своих под присмотром держать надо. Чуть уступила и сразу он проявит себя. Вот я со своим, если спорю, то всегда решение будет за мной, иначе я просто ставлю вопрос ребром. Вот, например, мы решали какой диван купить. Я говорю тёмно-зелёный, а он мне перечит, говорит, что серый будет выглядеть как влитой. Так я ему и говорю, выбирай меня или диван.  

– Ох, Оля, что ты в самом деле, неужели из-за таких мелочей ты готова расстаться с человеком?  

– Расстаться, может быть, и не готова, но, иногда, нужно идти на некие риски, дабы получить власть в семье. Такова жизнь, куда деваться. – Сказала подруга – Я думаю, тебе стоит сказать ему, твёрдо и уверенно, что, если в следующий раз он увезёт с собой ребёнка, ты переедешь к маме вместе с Илюшей и видеть он будет сына только по четвергам, на несколько часиков.  

Анна сделала серьёзный вид и сказала.  

– Я не думаю, что настолько категорично нужно решать вопросы, если он и вправду решит расстаться со мной, подумай, какого будет сыну без отца?  

– Я тебе совет дала, решай сама, ты хозяйка свой жизни.  

Далее они рассказывали друг другу различные слухи, которые недавно услышали, новости о новой моде, которые услышали от портных и о прочей бытовой суете. Так они просидели до полуночи, затем хозяйка проводила свою подругу до саней и вернулась в дом. В этот момент она почувствовала невероятную усталость. Сразу погасила свечи и завалилась на кровать прямо в платье.  

На следующий день Анна проснулась довольно поздно. Встала, подошла к зеркалу.  

– Не важный вид. Привести бы себя в порядок.  

Умывает лицо и волосы с мылом. Проходит в гостиницу, садится на диван.  

– Боже мой, когда же это закончится. – Сказала Анна вслух, положив руки на лицо. Подходит к окну. Видит, что плеть уже покрылась льдом. Она подумала:  

– Когда мужчины нету в доме, все идет наперекосяк. Может зря я выбрала Петра? Смогу ли я постоянно любить человека на расстоянии. Господи за что мне это.  

Тут ей припомнилось, что нестиранного белья накопилось уже достаточно, да и посуды немытой навалом. Анна отправилась справляться со своими обязанностями.  

Через 2 часа она полностью управилась, оделась и куда-то ушла.  

Пришла уже поздно, не зажигая свеч она переоделась в ночное белье, легла спать.  

Утром Анна проснулась. Приподнялась, чтобы посмотреть на часы. Было равно 7 утра. Она уткнулась в подушку и продолжила спать.  

Спустя 2 часа она пробудилась от сильного стука в дверь. Анна подошла к двери и открыла.  

– Здравствуйте, мадам, я пришел, чтобы пригласить вас на новогодний балл в дом Белозёрских Марии и Николая. Примите пожалуйста.  

– Это вам. – Протянул ей листок. – И мужа своего зовите. – Достал ещё один листок и отдал Анне.  

– Благодарю вас, обязательно постараемся заглянуть. – Улыбаясь ответила Анна.  

– Всего доброго.  

– До свидания.  

Анна бегло прочитала пригласительный билет, и положила на комод у двери.  

– Ну если Петя и к баллу не успеет, я его точно проучу.  

Она пошла к лестнице на второй этаж, Анна редко поднималась на верх, там еще шел ремонт, потому комнаты плохо отапливались и было довольно прохладно.  

Только ступив на лестницу Анна почуяла резкий запах, который доносился из подвала. Лестница, которая вела туда, находилась рядом с ней. Это был запах метрового тела.  

– Опять крыса сдохла. Когда Петя нужен, так его никогда рядом нет.  

Такое уже случалось раньше, Анна взяла ведро, в котором они обычно выбрасывают мусор. И спустилась вниз. То, что она там увидела, повергло её в шок.  

– Это кто?! – проговорила она с повышенным тоном.  

– Это кто?! – повторила она, уже завопив не человечьим голосом.  

В темноте подвала, она видела силуэт лежавшего младенца на холодном каменном поле. Уже понятно было, что это тело Ильи. Но Анна не спешила подходить, будто она не хотела узнать правду, и изо всех сил пыталась убедить себя, что он еще живой или это вовсе не Илья. Слёзы её уже почти полностью покрыли щёки. Она начала медленно продвигаться вперёд и когда точно убедилась, что это Илья, бросилась к нему.  

– Илья, Илюшечка, вставай, что ты разлёгся. – Анна потряхивала тело ребёнка, пытаясь его разбудить. Она разговаривала с ним так, как будто он живой.  

– Ой посмотри, что это на тебе. – Она увидела тараканов, которые бегали по телу Ильи и различных насекомых, которые выбегали из отверстий сына. Анна стряхивала всех живых существ на теле Ильи.  

Рыдая, изо всех сил она опять начала трясти младенца.  

– Ну вставай же, что же ты лежишь! – Завопила она.  

С размаху ударила по лицу младенца, в надежде, что он проснется. Но уже понятно было, что он давно мертв. Его тело было невероятно холодным, полностью покрыто тёмно-синими пятнами. В воздухе стоял резкий запах, который невозможно было не заметить. Анна вела себя так, словно не замечает этого. Ей казалось все нереальным, будто такого с ней не могло произойти.  

Рядом с телом лежал пустой бутылёк объемом 50 миллилитров. В этом подвале Пётр хранил препараты и различные приборы для проведения операций.  

Анна взяла младенца на руки, тело между её рук провалилось вниз, сын был похож на мешок с органами. Она начала пристально разглядывать лицо сына. Уродство лица Ильи её нисколько не смутило. Приложив губы ко лбу малыша, Анна рыдала и скулила так, словно только сейчас она поняла, что потерян самый важный для неё человек. В такой позе она просидела пол часа.  

Мама положила тело на пол. Её лицо было искривленно. С виду любой человек бы заключил, что женщина сошла сума. В глазах её была пустота, словно она не думала ни о чём или по крайней мере пыталась не думать. Латкова отползла и облокотилась на стенку, начала медленно вырывать клочки волос с головы. Казалось, что боль, которую Анна причиняет себе отвлекает её от ужасной мысли, что сына больше нет. Чем дольше это продолжалось, тем резче становились её движения. Через 5 минут вокруг неё было куча волос. Вдруг она остановилась, опустив голову в пол, начала разговор сама с собой:  

– Зачем ты мучаешь себя? Остановись. Мой Илья, на самом деле, с Петей. Это всего лишь чужой мальчишка заполз с улицы. Их тут много. Надо срочно найти его мать.  

Анна встала, быстрыми шагами пошла к выходу, свет из дверного прохода ослеплял её глаза. Резко остановилась перед выходом.  

– Нет! Что за глупости я несу.  

Еще с первого раза поглядев на труп, она различила лицо Ильи.  

Мать стояла, глядя на сына и рыдая, начала говорить ему.  

– Сыночек мой, мама скоро придёт, ты только подожди немножко.  

Анна подошла к сыну. Рядом на полке нашла какой-то раствор. Залпом проглотила его, легла рядом с телом и крепко прижала к себе Илью. Спустя 20 минут уже никто не шевелился в подвале. Свет, доносящийся с выхода, постепенно гас, по приближении ночи.  

Через три дня приехал Пётр Латков. Обнаружив, что жена и сын его мертвы он впал в сильную депрессию. Ушел из науки, погрузился в себя. С этого дня он больше никогда не появлялся в этом доме, а потом и вовсе уехал из города.  

Мать Анны Латковой, бабушка Ильи – Полина Бурова узнав о смерти внука и дочери, сильно захворала и через месяц умерла.  

Спустя год Пётр смог вернутся в медицину, продолжил свою работу. И даже не плохо преуспел. Получил различные премии, награды, хорошо заработал. Иногда он приезжал в этот город, на могилку к своим родным. Проходя мимо того самого дома, его охватывал сильный ужас. Память оживлялась, он представлял тот день в мелочах, когда видел два мёртвых тела. Латков не любил это место, всегда старался избегать нахождения его там.  

Так и стоял забытый богом двухэтажный дом, уже весь проросший плесенью. И только ветер гулял по гостиной, словно напевая мелодию той самой колыбельной, которую когда-то пела мать: “Спи моё дитя, Богородица у тя…”.