Кошка на крыше

Однажды, густой и бархатной ночью, девица по имени Джейн смотрела с тоской в окно. И увидела черную кошку. Та бродила по крышам – ловка, своенравна, свободна.  

Не то, что она – закутана в сети приличий и фальши, почти благородная леди в пышных лиловых платьях, так нелепа, скучна и несчастна. Женишок, костлявый, плешивый, в смешном желто-красном камзоле, с отцом обсуждает, примерно с полудня, условия выгодной сделки, а тетушка Энн планирует свадьбу – как рада, должно быть, она наконец-то сбросить обузу, принесенную загадочной смертью сестрицы, гордой красотки Джоанны.  

Но Джейн еще верила в чудо. Она слышала странные слухи, опасливый шепот от слуг, что леди Джоанна жива, сбежала с каким-то прохвостом, колдуном-дикарем, черным, могучим. И не в силах принять тот позор, семья отреклась от Джоанны, предала забвенью и имя похоронила, а маленькой дочери, десяти лет отроду, твердила – мертва.  

Джейн давно уже выросла и тоже хотела сбежать. Каждую ночь она вызвала к богам, чтобы послали ей знак, указующий путь и мечтала стать сильной. Увидеть мечтала улыбку Джоанны, вернувшейся за непутевою дщерью. Но уже почти поздно. Разве сможет она, словно матушка, священную клятву нарушить, что на вечность скрепит две судьбы обручальными рабскими кольцами? Милая Джейн слишком честна и труслива.  

И когда в темноте вдруг загорелся фонарь, и хрупкое волшебство можно было потрогать руками, на вкус ощутить чарующий сладко-ягодный дух, и как кошка та прыгнуть, легко, грациозно, на облако колдовского тумана, и вперед, по мосту из сияния звезд устремиться к мечте и свободе – Джейн отступила. Захлопнула ставни. Легла на кровать и тихо забылась во сне тревожном и странном, скрываясь от призрака матери в желтых кошачьих глазах и грезя свадебным платьем – пусть жених и нелюб, но невеста должна быть прекрасна.  

Кто знает, что той чернильно-фиалковой ночью случилось, что было в манящем огне – проклятие или спасенье, или, быть может, всего лишь виденье соткалось из трепета празднества и простого тумана. Загадка.  

Время ушло.  

Джейн стала хорошей женою – послушна, смирена, мудра.  

Но, говорят, по ночам вместе с кошкою черной бродит по крышам девица, фантом, в платье пышном, лиловом, с длинными рукавами. Свободная и вечно печальная – сотворена из мгновенья сомнений и веры. В ее взгляде тоска, ее ноги босы, в руках держит фонарь, хранящий волшебное пламя. Беззвучно ступает и пристально смотрит она в залитые светом окна, и ищет кого-то – да никак не найдет.