Огонек

Дождь барабанил по крыше старого ветхого дома. Приютившийся на самом краю деревни он стоял на холме слегка на отшибе. Возвышаясь над остальными домами он смотрел на них своими старыми окнами. Покосившийся забор, заросший травой двор, он казался абсолютно заброшенным, Если бы не тусклый свет свечи что неизменно светил сквозь мутные стекла как только солнце уходило за горизонт.  

В эти минуты хозяин дома, одинокий старик раскурив свою трубку садился в старое потрепанное кресло и начинал вспоминать. Он вспоминал о жизни, о смерти, о людях, их надеждах и мечтах. Он вспоминал обо всем что когда-то видел и о тех кого когда, то встречал. Вся его жизнь вдруг оживала перед глазами и он заново переживал ее фрагменты.  

Давясь от смеха, а где-то и пуская скупую слезу он вспоминал. Его воспоминания витали под потолком, сталкиваясь, наплывая друг на друга, соединяясь между собой в причудливые картины. Откинувшись в кресло он запрокинув голову наблюдал как маленький мальчик бежит босиком по двору дома с радостными криками встречая свою маму с работы. А вот тот же мальчишка удирает от нее боясь получить розгами за разбитое окно. А теперь он уже взрослый юноша спешит записаться добровольцем на войну. Мама в слезах. Пожилой отец крепко обнимает его, но ничего не говорит. Он все понимает.  

Клубы дыма от трубки поднимались к потолку и смешивались с дымом от пушки к которой он был приставлен артиллеристом. Выстрел, еще один и вот ответный снаряд взрывается совсем рядом принося с собой боль и забытье.  

Трубка погасла и старик встает что бы наполнить ее табаком. Потрёпанные тапочки шаркают по скрипучим половицам на кухню. Свет свечи выхватывает из темноты коридор. Игра теней вырисовывает на стенах лесную чащу. Он лежит раненый с осколком в ноге, над ним склонился его товарищ и что-то шепчет. Слова спустя столько лет стерты и забыты. Лишь дикая боль из прошлого перекликается с нынешней ноющей в ноге когда с севера начинает дуть шквальные ветра.  

Набив трубку табаком и заварив крепкого чаю старик возвращается. Кресло жалобно скрипнув покорно принимает в свои объятья хозяина и мысли его снова плавно текут по течению. Чай, крепкий и горячий обжигает сухие губы. Воспоминания уносят его бурным потоком и вот он красавец в военной форме стоит и целуется со своей невестой. Вокруг все поют, война окончена и он вернулся живым. Матушка утирает тихонько катящиеся слезы радости, но каждый раз когда взгляд падает на пустое кресло мужа ее захлестывает тоска. Да, отец его не дождался. Почти залпом выпив кружку горячего чая старик со слезами в глазах молча курил.  

Жизнь его словно река текла по своему руслу, и вот уже мать присоединилась к отцу. Но когда судьба отнимает чью то жизнь она неизменно дарит новую. И вот по его двору снуют туда-сюда двое ребятишек. Жена красавица развешивает бельё на веревках, а он уже взрослый мужчина со слегка тронутыми сединою висках, сидит на крыльце и наблюдает за ними. Руки уперты в колени, ясный взгляд голубых глаз из под кустистых бровей прямой нос и широкая чистая улыбка.  

Старик вдохнув добрую порцию дыма начал судорожно кашлять и образ витающий в воздухе начал меркнуть и тускнеть. Прокашлявшись старик подтянул под себя ноги и укутался в плед. С приходом осени ночи становились холоднее. Неудачно повернув ногу старик сморщился от ноющей боли. Допив остатки чая старик откинулся назад и заснул.  

Мысли его продолжали витать где-то в прошлом и картинки сменяли одну за другой. Вот его уже взрослые дети отправляются кто куда навстречу своим судьбам. Дом наполнился тишиной. Его жена. Милая и добрая жена. Она ушла вслед за его родителями. Эта часть его жизни он бы хотел забыть, но увы память всякий раз услужливо подсовывала ему воспоминания в красках как театральный спектакль.  

С годами душевная боль притупилась, и лишь изредка сидя вот так вот в кресле куря трубку он мог пустить одинокую слезу. Жизнь словно кто-то нажал на паузу замерла. Дни сменяли один затем другой. Дом вместе с хозяином ветшал. Все меньше сил оставалось у него на хозяйство. Дети изредка навещающие его с годами все реже и реже радовали его своим вниманием.  

С годами он все меньше выходил из дома. Соседи занятые своими заботами перестали обращать внимание на нелюдимого старика. Проснувшись он попытался затянуться, но трубка давно погасла. Свеча вполовину уменьшилась. Дождь продолжал барабанить по крыше дома.  

Прошла уже добрая сотня лет, а старик так и не мог вспомнить только одного. Как и когда он умер. Именно это воспоминание было словно окутано туманом. Может быть в один из таких же холодных осенних ночей сидя в своем любимом кресле покуривая своей любимую трубку он потерял ту грань что разделяет мир живых от иного мира. Может быть. Может быть.  

Призрак старика взяв свечу в руки снова отправился бродить по дому. Капли дождя стекали по мутным стеклам. Огонек мелькавший в них и по сей день пугает проходящих мимо заброшенного дома людей.