Ящерица и Лев

У каждого уважающего себя льва обычно есть свой прайд львиц — несравненных и совершенных.  

Там он заботится о них, оказывает знаки внимания и помогает уйти от депрессии и хандры.  

Но однажды ему повстречалась ящерица.  

Невысокая и хитрая, с чешуйками, что ловили свет как крошечные зеркальца, она двигалась быстро и почти бесшумно.  

Её зоркие глаза и мелькавший язык исследовали мир.  

В каждом прыжке угадывалась готовность к приключению.  

В прайде такие качества считались малозначительными, а для льва они оказались тем, что и притянуло: в её крошечном теле было больше дерзости и жизни, чем в выверенных позах многих львиц.  

Львицы насторожились.  

«Этого допускать нельзя», — думали они.  

Боялись, что лев начнёт проводить с «несоответствующей» партнёршей больше времени.  

У неё даже не было ушей.  

«Как же они будут слышать друг друга? » — шептались они, не говоря уже об абсурдности самого союза.  

А сам лев?  

Ему нравилась её компания.  

Он хотел поспевать за ней — из любопытства и восхищения, не ради чужих ожиданий.  

Пытаясь соединить два мира — устоявшийся прайд и ветреную ящерицу — он пожертвовал спокойствием и прежней уверенностью.  

Давление росло.  

Ревность сгущалась, и ящерица, не вынеся этого климата, ушла вглубь пустоши.  

Там воздух был другой: горячий ветер гнал запах пыли и сухой травы, солнце отбивалось в коре редких кустов, и каждый шаг звучал иначе — более хрупко.  

Лев мог остаться и замкнуться в прайде, но вместо этого сделал шаг, нарушивший привычные правила: он отправился вслед за ней — не парадной походкой, а тихо и осторожно, как тот, кто готовится к неизвестному.  

Вдруг между редкими акациями мелькнула та самая блеснущая спина.  

Ящерица остановилась.  

Они посмотрели друг на друга.  

В её глазах — настороженность и живость.  

В его — терпение и готовность ждать.  

Они не пытались ломать привычки прайда и не отреклись от себя ради чужих предписаний.  

Их встреча была тихой: никаких громких торжеств, только маленькие жесты — совместная тень под кустом, общий взгляд на дальнюю линию горизонта.  

Союз не стал украшением саванны и не вписался в папку условностей, но открыл прайду новый взгляд на мир: у сильного тоже может быть слабость — и порой эта слабость мудрее страха.  

Прайд понял: страх удерживает, а любовь открывает путь.