Не быть как все, но делать дураков

Начну с того, что сам тому — не рад  

Я быть одним из многих между — дней,  

Куда глядят глаза придворных — плат,  

Когда нет ночи думать мне, что — яд  

Стекает по губам в пригожей — тьме,  

Как сон слоновий в пачке — сигарет,  

Как нужный дым, в котором нет — огней  

И нет причин быть лучше, чем — один  

Я был, когда-то Бакстер, чтобы — жуть  

Кроилась в смерти мужества — чутьём,  

Таилась мне под комнатным — ковром,  

Где я запрятал совестью — под смерть —  

И там хранил бы сумрак в теле — глаз  

Внутри печали собственной — души,  

Что взял бы сумму мнений, где — не рад  

Играть в футбол, а может — согрешить  

В себе так с Беккой или же — вничью,  

Где Телфер мне и город — неземной,  

И звук в душе кровавый, чтобы — бой  

Открыть в причуде местного — ума,  

Чтоб там чудачить в правилах — людей,  

Играясь, как с мозгами — тишина  

Мне может думать в обществе — уже,  

Что я прошёл свой выход — под чутьём,  

Мне было лишь за двадцать, ну и пусть,  

Я так беспечен, чтобы — хоронить —  

Свой тленный мир и очередь — по грусти.  

Где мне уже родители там — врут,  

Играясь в сумме общества — под флирт  

Такого же распутника, что — влип,  

Как Бекка забеременела — в личном  

Исчадии — быть только ни при чём,  

Искать тлетворный искус — между дел,  

Как я такой особенный был — здесь —  

Вовсю понурой формой — между стрел  

И после спел сам вычурность — в мозги,  

Как мы пошли в кино и стало — в жуть  

Мне страшно в этом сумраке — давно,  

Как гиблый хохот мне спадает — в грудь,  

А после бьёт там исподволь — меж ран  

И Бекку, но ведь нервничать — нельзя  

Ей в путь теперь, как стали мы — лететь  

На том конце особенности — в нужном  

Сегодня благородстве между — слов,  

Как будем делать в призраках — «нельзя»  

Так много, много новых — дураков,  

Но лить свою потребность — на врагов,  

Что жить семьёй непросто и — под стиль  

Мне стало внутрь так холодно, что — я  

Сегодня загрустил, а может — жизнь  

Пришла тогда в негодность — возле зла,  

Как взял себя я в руки, ведь — никто  

Мне почву вдаль не смог бы — проложить,  

Когда играешь вальс, но там — нельзя  

Привлечь страданий полное — под глушь  

Сегодня благородство в мерной — тьме,  

Но думать между толикой — под сном,  

Что Бекка станет матерью — потом  

И будет думать прошлым — мне на явь —  

Всю соль противоречий возле — глаз,  

То миром превосходство, где — роясь —  

Мы были лишь глупцами в смертном — сне,  

Хотели сделать прошлым — дураков,  

Чтоб там себя и обмануть — под страсть,  

Поджав колени в низменном — нутро,  

Подыгрывая в пользе сладкой — лжи  

Где мы не можем выпрыгнуть — уже,  

А только хомячками стали — в жизнь  

И будем стилем общества — манить —  

То зло плохого рока — между страхом  

И болью очерёдности — быть прахом,  

Набрав там горсть строения — под миф.  

Я был тогда понурым, но — окреп,  

Мне было жалко и себя — под флирт,  

А Адам, мой отец — был также прав,  

Когда несчастно убеждал — вокруг  

Мой день — из под колёс немилой лжи,  

Что буду в страхе прыгать — я вокруг  

Того доселе общества, чтоб — жить  

Там видом человека в смертной — лжи,  

Внутри бегущей мании — в строке,  

Не падая над старостью — под миг,  

Не пробуя наркотики, чтоб — ждать,  

Как можно вылить против этим — я  

На складной атмосфере — под нутром,  

Над лисом обстоятельств, где — прошла  

Мне в ток пути несказанная — смерть  

И выход пользы, как всегда — нашла.  

Так ждал я сына в мелком — рукаве,  

Учился смело в ритмах — этой лжи,  

Но был у Бекки выкидыш, чтоб — снам  

Опять в душе пригрезиться — под жизнь  

И выдумать себе строптивый — вальс,  

Где я уже не Бакстер, а под — грань —  

Другой, такой же исподволь — мудак,  

Что может тихо гладить этим — жизнь,  

А может думать в прошлом, где — идут  

Мне днём уже фантазии — под кровь,  

Внутри студёной пошлости — прожить  

Одно в себе несчастье — будто в дар  

Я сам украл любовно этим — мир,  

Спросил путём доеденным, где — стал  

Уже себе не нужным, чтобы — вдеть —  

То поле осмотрительности — в смерть.  

Вот мне октябрь и смело — возлежу  

Я в мягкой воле на кровати — в час,  

Что думаю, как можно жизни — взять  

Спокойный ветер сущности, где — я  

Не был бы сам как все, но перед — тем  

Не делал дураков бы этим — вдаль,  

Как ранний светоч мужества — под ним  

И талый вепрь расстройства — по любви,  

Что нужен я себе, но в миг — корю —  

Я сломленный ответ внутри — из глаз,  

Где мог бы говорить свой ток — вестей  

Я сам уже, как Бакстер, каждый — день.  

Устроился работать в страхе — вновь  

В приличный офис журналистом, но  

Искал себе подробностью — окно,  

Чтоб там ещё учиться между — лестью  

И болью в самоназванной — толпе,  

Где сам хотел бы убеждать — прогресс  

Над целью самозначимости — здесь,  

Где вырос, но искал бы сном — окно  

Внутри любви и общества — прожить  

Не так, как все мне любят — дорожить  

Студёной волей близости — в глазах  

И целью расторопной — накануне,  

Где я играю в чувствах, что — погиб  

В глазах у Бекки, не сминая — стилем  

Всё тот же рок искусственный — зато  

Горазд сегодня делать внутрь — детей.  

На этом смысл моей программы — весь  

Ушёл и смыло общество — заветно  

Тот ад кромешной близости — засесть  

На стиль мне возле общества — в нутро,  

Где там играюсь в пятницу — под раж  

Уже в бильярд и много сам — люблю  

Усидчивости в людях, где бы — жизнь  

Была мне много нужной — по нулю,  

Но нужен только космос — в голове  

И страсть в той тайной комнате — веков,  

Где много, много в жажде — облаков,  

Но сам я Бакстер и чего-то — в деле  

Мне тонко не хватает, чтобы — вдеть  

Клеймо кровавой тонкости — в курок,  

Подобной блажи ветра — в номерок,  

Где был себе отважнее, чем — ветер,  

Где жил уже не в городе, но — вдаль  

Искал бы сонный вечности — полёт,  

Куда-то в космос старой лени — в дар,  

Где мне немножко жаль — свой эхолот,  

Что был уже проигранным — в чутье  

Я мелким волей странником — поджать  

Свой верхний вальс катарсиса, чтоб взять  

Ту странности черту — напротив жалкой,  

Моей приметы думать всё — под жизнь,  

Под смерть, и там в гробах — уже чесать  

Свой зад, как тонкий в стиле — командир,  

Свой век, чтоб этим думать, как прижать  

Врагов — к покорной ценности в глазах,  

Привычный стиль под рамкой — мудреца,  

Что сам себе придумал — без конца  

Я лично на работе, вдев там — крылья  

В спокойный мир наощупь — для того,  

Чтоб Бекка, став там матерью — могла  

Мне в жизни дать таинственный — укор,  

Где в будущем искал бы я — свой рок,  

А может участь близкого — отца,  

Сгибая фарс умильной неги — в шанс,  

Что мог, как командир уладить — два  

Приятных мне, нетленных небу — шага,  

Пройдя по ним и в тысячном — уме,  

Опробуя свой хват в картине — лет —  

Я б думал, что писал — автопортрет,  

Нажравшись смелой тины — новостей.  

Надумав в жизни множество — ролей,  

И сделав там бесчисленное — в топь  

Количество в том дураков — на ноль  

Своей игры безумной — в жизни той.  

Так думал всё и думал, годы — шли,  

Под руку мне, не в руку там же — в час,  

Что к слову журналистом стал — в себе,  

Не понял только, как в последний раз  

Я буду говорить слова — под сном  

В том поле редкой глади, что — женой  

Мне стала Бекка — внутренне немой,  

Откуда-то свалившейся — под тенью —  

Такого же расспроса в жалость — мин,  

Такой плохой погоды, где — храним  

Мы в толще лет — той осени любовь,  

Чтоб дать себе оценкой мило — кровь,  

И там внутри пригладить — снова явь,  

Не сразу подсогнувшись — между лет,  

Не мельком в том приятнее, чтоб дам  

Мне также в путь уваживать бы — словно  

Я был себе не нужен, но — продал  

Мой мир фривольной проруби — на глаз,  

Ту смерть — из под каприза, где и я  

Пытаюсь смело будоражить — явь,  

Она мне близко воет в час — ночной,  

А я иду и волком в теле — жмусь,  

Набрав сегодня тощий светоч — мин  

На пользе от руки такой вот — мимо.  

Прожил в квартире с Беккой — восемь лет,  

Проспал свой миф и общество — омлета,  

Где с ранней дури в каждом — не умел  

Искать придворный пафос — между тем,  

Хранить морали старый мир — в глазах,  

Испытывая прошлым хлам — во сне,  

Доказывая свой противный — фарс —  

Друзьям и стойкой воле быть — никем  

На обществе работы иль — под рок —  

В кругу друзей довольных — между тем,  

Что стали ввысь они приглядно — мне,  

Как общество для серой воли — в мир,  

Когда не больше чувства видишь — сам,  

Чем съесть пародий большее — на сон,  

Чем можно будоражить кровь, пройдя  

В той гуще смен событий или — волн,  

Как капля пота сможет мне — упасть  

На жаркий вид от Телфера — под раж,  

Над бездной сожалений, что — не дашь  

Свободе — нужный облик между тем,  

Кто хочет задурить там смелый — ад  

В твоём мозгу, кто был бы — виноват  

В твоих сегодня неудачах, чтоб —  

Считал себя я исключением — в мире  

Из правил больших, изнуряя сном —  

Зловонный мир отличника — под звук,  

Трёхглавый стиль матёрой боли — в нём  

И общество приличное, чтоб — выть  

Там серым волком — в маленькой норе,  

Не падая под дождь такой вот — тьмы,  

Не сразу оперившись в страсти — вех,  

Где Бекка стала очень вновь — болеть.  

Так жили мы вдвоём, но — не умели  

Угадывать рассветы в полной — тьме,  

Искать друзей поодаль, чтобы мстить  

По внутренней раскраске — этой жизни,  

Где снова проводили в дар — ночной —  

Там в гуще лет — свой меленький аврал,  

А после в дар глотали — этим жизнь,  

Чтоб стать уже родителями — в честь.  

Судьбой я был низложен — насовсем,  

Искал среди друзей внутри — апломб,  

Искал себе ответчиков — кто б смог  

Угнаться вдаль иллюзии — за мной,  

Где много говорил, так много — пел  

О личности простой, где сам — имел  

Я только дождь из встречи — между мной  

И слабой волей — в призраке немом.  

Куда-то мне ушли внутри — под раж  

Те дни, и стало смутно — под апрель,  

Где заново весной я смог — вовнутрь  

Украсть свой сон мечты, чтобы — понять,  

Что стало мне за сорок в этой — тьме,  

Я сам распорядился вдарить — сталью  

Тот миф теней — за обществом под мель  

Второго счастья — быть себе умельцем,  

Как в том я отучился в жадность — лет  

На стиль себе бухгалтерский, но — он  

Не много мне принёс — вокруг на зверь  

Той формы обстоятельства — проверить,  

Куда смогу я в толще — дураков —  

Разжиться волей близкой — между дней,  

Направив смелый вызов — между тем  

На ночь внутри сомнений — стать уже  

Так новым всё здесь человеком — в час  

Своей природы большего — меча,  

Своей свободы в жалость — отвечать,  

Не зная толком сумрак — между дней,  

Но видя журналистский склад — на явь  

Вокруг своей обыденности — мнить —  

Себя уже, как профи, чтобы — звать  

На том и слово обществу — под жизнь.  

Моя природа стала мне — менять  

Тот вид приятный в цели — между днём  

И формой дураков, что стали — врать,  

Когда бы душу против я — направил  

Сегодня стиля мнений в час — от ран,  

Где мы встречались в жадности — замков  

С друзьями или звали в мир — под тем —  

Уже и дам, любовниц, чтобы — мчались  

Мои года быстрее — в жар любви,  

Когда бы Адам мне внутри — провёл  

Там стиль апофеоза — быть, как все  

И также говорить в понурой — дали,  

Что с возрастом он вывел — этим брешь,  

Куда-то в страхе общества — прождать  

Всё новый ад, но время в этом — стиле  

Уже, как сам бы поимел — под глаз  

От толики серьёзности быть — здесь  

Вопросом стиля общества и — звать  

Ту милую претензию, чтоб — время —  

Ласкало пользу общества — в тисках  

Такой вот аллегории — в той тьме,  

Где может человек не думать — вдаль,  

Но снова проживает свой — под миф  

Последний опыт времени, чтоб явь  

Спонтанностью накрыла злой — восход,  

Опять прождав там исподволь — игры —  

Ту пользу самомнений — будто ты —  

Не хочешь жить, но также воешь — старо  

На выдуманный гроб — в своей тоске,  

Нажав на рок последствия — под блажь,  

Когда он сам мерещится — в руке  

И нет тому пристрастия — быть дальше  

Уже и журналистом в смелом — сне,  

Что там всё время на работе — в милом  

Я жду тот отрок счастья — в декабре,  

Но он мне не приходит — между временем,  

Никак под новый год, нигде под — сном  

Мне нет его прощальной вехи — вдаль  

Уже прожитой точности — поверить,  

Что там один, диктуя смертный — день  

Я сам себе, но в теле — под судьбой —  

Не вижу дураков в понятном — сне,  

Я быть хочу не так, как могут — все,  

Не тем — кто мог бы думать на последнем  

Исчадии — внутри прожитой глаз  

Сегодня воле древности — быть в ней  

И также говорить о людях — в час,  

Когда им больно в суматохе — времени,  

Когда горят в последствии — той цели  

Уже другие квази в сплошь — миры,  

А ты не знаешь, что сказать — на деле,  

Ты только пожимаешь в том — плечами,  

Откупорив над верностью — последней  

Бутылку там шампанского — на теле.  

Одной мне стало мало — между тенью  

И я пошёл купил себе — в том мельком  

Ещё другую, после третью — в меле  

Той боли самозначимой — быть если  

И новым дураком в культуре — времени,  

То нужным обстоятельству — за целью,  

Испробовав там верный ад — на деле,  

Испив так гром преданий — между теми —  

Кто мне не хочет верить — в привидений,  

Не ждёт уже таинственный там — вотум,  

Кто мне тогда усерднее — для тела,  

Играя в пользе призраков — под песней.  

Устал, и вдруг пришла тогда мне — Бекка,  

Мы стали всё кричать, а может — раем  

Успели покидаться в цвете — чаяния,  

Уже так напросившись — от отчаяния  

Над пользой долгой переменой — в песне,  

Над важностью искусственного — рока,  

Что миф хотим принять — так одиноко,  

Где можно полюбить сегодня — в чаянии  

Уже другого — или стать актёром,  

Где был бы я внутри себе — на равных  

Тому в лице предателем — пройдённым  

И спетым формой благородства — ради  

Уже другой мадам, когда бы — тело  

Вошло моё в предательское — чванство  

И там же разомлело — между сердцем  

На длинной воле от дороги — вжаться  

В пустой вагон из близости — быть этим  

Себе проводником — на целом свете,  

В котором много дураков — под жилой,  

А много и волков, минуя — жирный  

Мне вес уже — предательский под жалом,  

Ведь Бекке можно не обнять — моралью  

То время, что прожили — идеально  

И внутрь себе, как стал я — ненормальным,  

А может чудаком — без лишней воли,  

Без стиля перемены в дар — рождений,  

Когда бы делал лучшее, как прежде,  

Но был не как там все, сминая — резче  

Свою мораль характера — под жадность,  

Опять витиеватый оброк — смуты,  

Чтоб видеть только противо — обратный  

Мне символ от семьи, где вид — наутро  

Пришёл бы в повторении — на жалость,  

Опять мне отворил идейный — пафос,  

Где мы уже друзья, но быть — не можем  

Любовниками — в важности тех ножен,  

Откуда были для себя здесь — целью.  

Я с этой мыслью смылся — в наваждении  

С подручной волей бдительного — толка,  

Я сам пропал бы мужеством — надолго,  

Как ветром переехал в честь — понуро  

В другую я квартиру, где бы — хмуро  

Провёл остаток лет своих, но — к ряду  

И Джим мне говорил, что ныть — не надо,  

А надо лишь играться — между теми  

Кто хочет выжить в обществе — умело  

На фоне дураков в такой вот — сказке,  

Поднявшись в цвете личности — надменно  

На вихрь любовной, оборотной — правки,  

И после вдавшись в плотной — атмосфере  

В прожитый вид потерянного — кванта,  

Что сам внутри реальности — я квантум,  

А миф дрожит и обещает — вдеться  

В другое мне лекало к смерти — нужной,  

В своём чутье, направив там — и призрак,  

Надев сегодня капюшон — каприза,  

Где буду ждать умельцев, как на ладан  

Я жить хочу особенным — под кресло  

Своей морали бдительности — в час, но  

Иду работать в жадности — пораньше  

И также раньше на конечной — призме  

Иду сегодня в бар гулять — с друзьями,  

Пирую в стиле бытовухи — мельком,  

Но сам маню презрение — под жалом  

Уже другого счастья — быть не мельком  

Себе внутри — актёром в смытой роли,  

Что сам развёлся и теперь — пожаром  

Мой друг там Джим — мне говорит, что этим  

Я стал уже, как мужиком — на свете.  

Придал серьёзность будущего — жала  

На солнце соли в подлинность — ответа,  

Что дамам мог бы говорить — пожаром,  

Но сам я Бакстер и меняю — ритмы  

Моей программы завтрашнего — счастья,  

Моей игры пронзённого — предлога,  

Где жить горазд и будущему — много,  

Но выть могу и волком — ниоткуда  

На сон себе, как под кроватным — илом  

Я свой матёрый стиль — внутри прикрасил  

На кон апофеоза страстных — казней,  

Что видеть здесь людей могу — прекрасно,  

Что ждать там буду мужество и — сцену,  

Где вид моей безоблачной — дилеммы  

Мне воет в сто миров — такой вот схемы,  

Как быть себе спонтанно — на кону я  

Хотел бы не как все, приглядно — с виду,  

Опять бы поменять там имидж — или  

Пытаться вылеплять противный — яда,  

Коварный искус внутреннего — взгляда,  

Что делать не даёт мне в сон — работа,  

Опять, когда я быстро в том — не вижу  

Её конец, её начало — в прошлом,  

А сам себя всё время — ненавижу —  

За прикус обывательский, где — веет  

Мой день так формой — для его мотива —  

Вторую сущность внутреннего — ила,  

А там живёт мертвец, что — по природе  

Не хочет изменяться в топь — актёра,  

Не хочет жить, но говорит, что надо  

Убрать сегодня трос коварный — вида  

За новой остановкой в жизни — ладной.  

Тогда я сам всё стал шутить, а — Джиму  

Я стал нести такую вдаль — харизму,  

Что вдеть кольцо сознания — мне к ряду  

Всё было бы сложнее, чем — в народе  

Уладить формой бдительность — на яде,  

Что друг он мне и говорит — печально,  

А я его дурю в своей — могиле,  

Где жду тот рок в душе — необычайно.  

Спокойно проведя свой светоч — мысли  

Я также успокоился — под верхней  

Сегодня балкой общества — быть нужным  

На свете журналистом, как — на чуде  

Моя примета вдаль слепой — измены  

Всё время коротала смертный — полдень,  

Давала призрак большего — на крене,  

Дарила мне цветы внутри — проблемы,  

А я всё время ухмылялся — в точность  

Той воли между личностью — и ленью,  

Что быть, как все могу — лишь одиноко  

Иду внутри сомнения — быть тенью  

Такого склепа общества, что — верю  

В любовь уже предательски — за маской  

Своей такой взросления — приметой  

И может обывательской — подсказкой.  

В неё один поверил в строгой — форме,  

Пустил следы проверенного — чувства  

На Телфере, что там же — под рассказом  

Я сам и познакомился — под счастьем  

Уже и с Рокси — за минутой взглядом.  

Она искала вдаль себе — мужчину,  

Хотела изменяться в счастье — мельком,  

Хотела быть, как все и этим — мерил  

Я шансы ей, что был немного — старше  

Неё, как возле благости — болезни —  

Она бы подошла, минуя — в стать мне,  

И что-то прошептала в смерти — ладной,  

Давая стиль прилежности — отрадной  

И мне и в том родителям — по смутной  

Привычке жить ту жизнь — неоднократно,  

Имея боль тщеславной неги — раньше,  

Чем там тебя имеет жизнь — на рампе,  

А после подаёт газку, чтоб — крылья  

Опять обрезать в видимости — мира,  

Когда ты сам готов бы стать, как все,  

Но в ритмах счастья говоришь — не все  

Погрешности в любви — неоднократно.  

Успел ли я поранить в стиле — мелком  

Так Рокси, но опять поймал — я мельком  

Свой фарс уже проверенный — мужчины  

И стал отцом за пятьдесят — на этом,  

Своём свободном отзыве — манеры —  

Стараться жить под выдох — на угаре  

По личной форме выгоды — быть первым,  

А может думать, что один — на дали  

Той власти современности — остался  

Я с Рокси в стать погрешности, а — время  

Уже не носит так очки — в морали,  

Оно сложилось мне в тупой — детали.  

Стоит теперь и что-то — рассуждает  

О пользе слов — по сумасбродной нити,  

О том — кто мог бы больше на детали  

Меня сегодня в жизни — ободрить бы,  

А может заменить, как — журналиста,  

Иль в топь отца, но выдумать — наивно  

В том часть своей души, когда не видно  

Там смерти в дураках, кидая — к виду —  

Всё тот же миф оценки — между глазом  

И верой в полный светоч — афоризма,  

Когда я не хочу быть также — ладным,  

Как все мои друзья, как под наградой  

Уже снуют там общества — артисты  

И верят в полной образом — примете,  

Как завтра проживут на том — ответе  

Они вопрос из счастья — быть как все,  

А может убегать в искусной — явке  

От формы дураков, от разной — лени  

Внутри гротескной области — томления,  

Что быть себе готов и я — под жалкой  

Тому приметой — большим на умении  

Иль более простым, не сожалея  

О прожитой строением там — жиле,  

Что был бы как другие в массе — тени,  

Что вынул свой курок из под — манера  

И выпил бы потребное — в примете —  

Не жить сегодня для отказной — маски  

В душе под личной каверзой — к указке.