Беседа в ночи

В темноте висели ноги. Упитанные, похожие на кряжистый дуб, крепко держащийся корнями за землю, не поддавшийся буйным ветрам и морозам. Всем своим видом они излучали самодовольство и превосходство над окружающими, кому не улыбнулась судьба в части полноты, а значит, красоты в полном объёме. Ноги колыхались в такт перестуку колёс и чувствовали себя превосходно вплоть до того момента, пока в ночи не раздался пронзительный крик. Он доносился откуда-то снизу, где и положено находиться существам низшего уровня развития. А кто высший, нетрудно догадаться по местоположению. Кто наверху, значит, главный. И зачем так пронзительно возмущаться естественному порядку вещей? Но крик не замолкал. Наконец верховному это надоело.  

– Чего вопишь? – послышался голос, раздававшийся, казалось, из других сфер.  

Крик захлебнулся. Дрожащим голосом вопросили:  

– Вы... кто?  

– Дурак, – последовал лаконичный ответ.  

– Приятно познакомиться. А я Степан.  

– Ты дурак. А я Василий Петрович.  

– А почему не целиком?  

– В смысле? Фамилию хочешь узнать? Трофимовы мы.  

– До чего дошёл прогресс, – потрясённо шепнули в темноте. – Даже у ног есть полное ФИО. А почему вы отдельно от основного вашего места обитания?  

– Путешествую я, понятно! Я же не гриб, на одном месте всю жизнь просидеть. Скучно у нас в захолустье. Вот и решил, так сказать, размять ноги.  

В ответ промолчали, потом робко сказали:  

– Вы их очень хорошо натренировали.  

– Стараюсь, – хохотнули сверху.  

– А... стесняюсь спросить...  

– Давай, чего уж там, – подбодрил голос.  

– Как вы разговариваете? Ведь это же невозможно с физической точки зрения.  

– В смысле "как"? У меня, к твоему сведению, есть рот, также, как и у тебя.  

– Рот?! Где? – поражённо спросили.  

– Где-где! В Караганде! – разозлились в ответ. – Что за дебильные вопросы!  

– Извините, я понимаю, это щекотливая и болезненная для вас тема.  

– Отродясь ничем не болел, кроме кори в детстве, – сообщили собеседнику.  

– К-кори, – переспросили, заикаясь. – А как же... И замолчали.  

– Я даже зубы не лечил, все целые, – продолжают хвастаться. – И острые. Проволоку перекусить могу.  

– Ой, – тихо сказали снизу.  

– А ты тоже путешествуешь или по делам? Может, расскажешь что-нибудь интересное, чем глупые вопросы задавать?  

– Да что я... самый обычный человек, ничего выдающегося, – выразительный взгляд на болтающиеся конечности. – Мне до ваших возможностей далеко. Не в обиду будь сказано, предпочёл бы всё же находиться в целом состоянии.  

– То есть? – удивились сверху.  

– Ну..., – замялись в ответ. – Ноги...  

– А чем тебе не нравятся мои ноги?  

– Что вы.... что вы... Ничего не имею против. Я же не расист какой-нибудь. А человек вполне продвинутых взглядов. Медицина далеко шагнула вперёд. А вы, простите, мальчик или девочка? Или ещё не определились?  

– Совсем дурной? – грозно вопросили. – А в глаз?  

– Простите, сейчас такое время, не всегда разберёшься с первого взгляда, да и со второго, – ещё один взор на беспокойно двигавшиеся ноги.  

– Всё-таки в глаз, – определились наверху.  

– Не надо так нервничать! Всё ещё поправимо. Ведь что-то осталось от прошлого. А с возможностями современной науки пришить можно всё что угодно! Моя покойная тёща, например...  

– Мозги себе пришей! – рявкнули возмущённо. – К чёрту твою тёщу и тебя с ней впридачу!  

– Насчёт родственницы абсолютно согласен. Искренне убеждён, что она сейчас там, где вы так прозорливо определили ей место. Лично я собираюсь избежать очной встречи с ней любой ценой. И неважно, на какой стороне бытия она находится.  

– Интеллигент, что ли, – поскучнел голос. – Понятно. У них всегда мозги набекрень были. И ты такой же.  

– Спасибо на добром слове. Куда уж мне до интеллигента.  

– Тьфу, – сплюнули. – Расскажи что-нибудь умное.  

– Знаете, мне никогда ещё не доводилось бывать в компании настолько интеллектуальных частей тела. Я, право, теряюсь.  

– Тебя, видно, самого потеряли ещё в детстве, – тяжкий вздох. – Не следовало и ожидать ничего другого от подобного типа. Пойду спать Спокойной ночи.  

И ноги исчезли. Растворились в ночи, как их и не было. А потрясённый Степан долго не мог заснуть, размышляя, КАКИМ ОБРАЗОМ ноги могут спать? Неужели и сны видят?! Но такое предположение оказалось чересчур сокрушительным для измученного мозга. И Степан провалился в мучительные кошмары, в которых за ним, не отставая, топали толстые ноги, требуя умных речей, иначе затопчут насмерть. Или растерзают острыми клыками, дробящими даже проволоку на мелкие кусочки. Утром вставал с гудящей головой. Первым делом взглянул вверх. Ног не было. "Наверно, ушли искать более интересного собеседника", – с грустью подумал Степан Алексеевич.  

А Василий Петрович Трофимов, бодро шагая по вокзалу, держа в не менее крепких руках по увесистому чемодану, рассерженно вспоминал нелепый ночной разговор в уносящемся вдаль поезде.  

"Довелось же встретить придурка на своём пути! – мрачно думал он. – Богата страна моя родная не только территориями, но и всякими ненормальными личностями вроде этого идиота! Что за странные вопросы он мне задавал! Мол, почему вы отдельно путешествуете? От кого, спрашивается, отдельно? Что я, половина какая-то, по его мнению? И ещё пришить что-то предлагал! Тьфу, пакостная рожа! Чтоб ему со своей тёщей в одном купе ехать пришлось! "  

И, ускорив шаги, поспешил к видневшейся неподалёку остановке.