Блуждающая

Три десятка во мрак облачённые –  

Девы – и косы их ниже плеч.  

Улыбнулся в их глаза чёрные –  

И ведьмачий достал я свой меч.  

Helvegen – Шабаш  

Часть 1.  

Залитая солнцем дорога, ведущая из леса на пригорок, врезалась в её память первым острым осколком. Эта картина, наконец-то, была статична, в отличие от предыдущего… предыдущего… чего? Пока мысли мучительно пытались достучаться до опустевшего сознания, ей самой оставалось лишь любоваться пейзажем.  

Лес едва отпустил странницу из зелёных объятий, а вдалеке, за пригорком, уже маячила новая полоса зелени, укрывающая мелкую речку. Зато круча, на которую взбиралась эта пыльная дорога, оставалась совсем лысой, открытой всем ветрам и взглядам. Она же и давала обзор на всю округу, с высоты напоминающую ковёр, сотканный из чередующихся полос леса и полей. Далеко на горизонте угадывалось поселение, но странница, оценив положение солнца, сильно сомневалась, что сможет добраться туда до темноты. Да и добравшись, что она должна сказать местным людям? В подобных случаях принято называть себя, а её голова при малейшей попытке заглянуть в эту область сознания отзывалась только острой болью.  

Кто она? Откуда пришла сюда?  

Скосила глаза на свой наряд: за отсутствием в округе других женщин для примера объективно оценить, насколько он соответствовал обстановке и моде этих мест, казалось затруднительной задачей. По собственным ощущениям, на ней сидел обычный дорожный костюм: кожаные штаны, слегка жарковатые для нынешней погоды, сапоги с невысоким – до середины икр – голенищем, приталенная льняная рубаха неброского светло-зелёного оттенка, лёгкая серая безрукавка на плечах с капюшоном от дождя и широкий ремень с прорезями для ножен и накладных карманов. Самих ножен и карманов, содержимое которых могло бы напомнить девушке о себе хоть что-нибудь, не обнаружилось с самого начала.  

Вибрация земли под ногами от стука лошадиных копыт нарастала – и немного сумела отвлечь странницу от панических мыслей. Показавшиеся из леса всадники передвигались рысью: спеша, но стараясь при этом пыли не поднимать. Путница сошла с дороги, недалеко – всего на какой-то скромный шаг, рассчитав, что так по недогляду с ног её не собьют, а коли повезёт – возможно, даже и заметят. Колонна выезжающих растянулась на лошадей двадцать, не меньше. Впечатления простого гражданского каравана они не производили никак.  

– Девка! Эй! – Вид у этих всадников был не ахти какой, усталый, однако предводитель колонны не только заметил её, но и притормозил, отделившись от основного потока и жестом велев остальным ехать дальше, не сбавляя скорости.  

Какого бы то ни было страха, положенного в подобных ситуациях, путница в себе не обнаружила. И ужаснулась этой неведомой части себя. Она не только не страшилась возможных последствий встречи в глухом лесу с толпой вооружённых мужиков, но даже смутно рассчитывала, что от них она, быть может, узнает больше о месте, в котором очутилась столь неожиданным для себя образом.  

Всадник осмотрел её подозрительно и хмуро. Облачение воина, можно назвать лёгким: пластинчатый нагрудник поверх облегчённой кольчужной рубахи, открытый шлем с единственной полоской наносника. Но при всей простоте комплекта, искусные узоры травления, покрывающие его, выдавали в мужчине не самую последнюю на селе фигуру. За густой темно-русой бородой угадывалось молодое, не лишённое привлекательности лицо – однако малейший возможный проблеск симпатии к себе этот воин гасил пронзительным злым блеском стальных глаз и презрительной складкой от крыла носа до краешка губ.  

– Куда это ты идёшь?  

– В деревню, – ответила как можно более просто, при этом поднимая на всадника взгляд, весьма далёкий от приличествующего простой деревенской девушке.  

Спохватившись, что слишком сильно наглеет для первого впечатления, она перевела глаза на пятиугольный щит, притороченный к его седлу. На щите неведомые мастера яркими красками изобразили символический пейзаж: алое закатное небо, под ним – земля, чётко разделённая на чёрную, выжженную, и зелёную, процветающую; на переднем плане всё это от зрителя отгораживала желтокаменная стена с могучими крепостными зубцами и узкими бойницами. Такой детальности на щитах девушке встречать ещё не приходилось. При мысли о возможности наличия подобного опыта у неё отчаянно заломило в висках.  

Однако воин не оставлял попыток выяснить происхождение загадочной девицы на дороге. Кивнул через плечо, в сторону, из которой они выехали:  

– В ту деревню?  

Странница покачала головой. Минуту назад она не имела понятия, куда идёт, но теперь знала наверняка: их маршруты должны совпадать.  

– Вот и славно, – заключил воин, бесцеремонно подхватил её поперёк живота и перекинул через седло. Не давая похищенной опомниться, он резво пришпорил коня и вскоре вернулся во главу колонны.  

– Послушай, мне неудобно так, – заявила путница вместо того, чтобы начать дрожать в страхе за свою дальнейшую судьбу. Гораздо больше её занимала неравномерно приливающая к голове кровь – и вообще, в положении попоны, тряска ощущалась стократ сильнее. – Давай я как-нибудь в седло переберусь?  

Если воин и был удивлён тем, что крестьянская девка ещё и разговаривать умеет, то виду не подал:  

– Тебя вот только спросить забыл. Лежи смирно.  

– А-йа! Сам так полежи – а там уже и советы раздавать будешь! – буркнула путница себе под нос невнятно. Сущим чудом ей удалось извернуться, выскользнуть из хватки похитителя и, опираясь на луку седла, перетечь в куда более удобное место – в седло прямо перед всадником. – Вот теперь и говорить можно.  

– Лучше уж помолчи до поры, не до тебя сейчас.  

Решив не искушать судьбу лишний раз, странница сделала именно так, как было велено. В конце концов, несмотря на тревожные провалы в памяти, сейчас она не выброшена на обочину событий, а с комфортом двигается в потоке, который непременно выведет на нужный путь, стоит только немного подождать. Даже компания, по здравому размышлению, показалась ей вполне приятной: всадники – молодые воины с пышными рыжими усами и открытым светлым взором. От того, кто возвышался за её спиной, веяло спокойной и уверенной силой. Чувство покоя под однообразный ритм езды слегка убаюкивало.  

Тем временем, река уже показалась в поле зрения, до деревни оставалось рукой подать, однако предводитель скомандовал своему отряду спешиться и приготовиться к бою.  

– Вы что, засаду тут собрались устроить? – не удержалась от едкого замечания путница. – Два десятка лошадей посреди леса, вы это серьёзно? Кто на такое… ай-йа!  

Не слушая ни протестов, ни возмущений, воин стащил свою пленницу с лошади и прямо за волосы поволок к крутому обрывистому берегу.  

– Эй вы, – крикнул он зычно, словно надеялся докричаться до берега напротив. – Одна из вас в моих руках! Выходите и попробуйте забрать!  

Странница, едва понимавшая, к чьей стороне её причислили и по каким признакам, яростно зашипела от боли и несправедливой обиды. Однако наносить ответный удар было рано: для того, чтобы помочь ей понять происходящее, этот мужчина должен оставаться в живых.  

Как ни странно, реакция противника не заставила себя долго ждать. Посреди бела дня река удивительным образом принялась извергать из себя клубы тумана. Спешившиеся воины заметно напряглись. Туман сгущался там, где по законам природы быть ему совсем не положено, – на круче, вокруг предводителя отряда и его пленницы. В ответ на эту невысказанную угрозу, воин обнажил кинжал.  

– Услышу свист хоть одной стрелы – ей не жить! Тебе лучше показаться, трусливая колдовская крыса!  

Путницу, сомневающуюся в том, что неведомый маг с той стороны дорожит ею настолько, чтобы вступить в ближний бой с двумя десятками вооружённых людей, весьма позабавила эта угроза. Однако ей хотелось взглянуть, что будет дальше.  

Судя по звукам, за туманной завесой уже завязался бой: до слуха девушки приглушённо доносились яростные крики, лязг оружия, жалобное ржание лошадей. Здесь же, напротив, царила неудобная тишина – лишь потоки воздуха, несущие туман, начали угрожающе циркулировать вокруг них двоих, отрезанных от остального мира.  

– Почему ты думаешь, что им на меня не плевать? – вдруг подала голос странница. Угрозы воина перерезать ей горло почему-то не произвели нужного впечатления: страха по-прежнему не ощущалось. Зато явственно ощущалось любопытство. – Потому что выманить удалось? Так они же всё равно вас преследовали, вы сами все условия создали.  

– Замолчи, не заговаривай мне зубы, ведьма, – огрызнулся предводитель.  

– Зато сейчас они просто ответили тебе тем же: уничтожают твоих товарищей в ожидании, пока ты сам к ним выйдешь. Кстати, нет желания выйти и помочь?  

– Уничтожают? – Теперь тон воина излучал презрение. – Это ваши-то слабосильные наёмники – воинов Тверди?  

– Кто кого – я, конечно, отсюда не скажу, но смертью фонит достаточно явно. Глядишь, так и до нас очередь дойдёт. А, вон, смотри, уже началось.  

Потоки циркулирующего воздуха увеличили скорость вращения, ещё и принялись сокращать дистанцию, всё ближе подбираясь к узникам этой туманной ловушки. Мужчина спрятал в ножны кинжал и достал меч. На лице его – крайне хмуром и потому жутко неприятном – не дрогнул ни один мускул, хотя попытка защититься от заклинания простым стальным мечом показалась путнице слишком самонадеянной.  

Раз уж неведомый противник выбрал в качестве оружия туман, бороться с ним следует так же, как и с любым другим порождением водяного пара. Воспользовавшись тем, что её невольный спутник отвлёкся на приближающуюся стену колдовского тумана, девушка зачерпнула щедрую горсть песка из-под ног и швырнула перед собой. Мельчайшие капельки пара облепили песчинки, попавшие в их недра, со всех сторон и, отяжелев, опали на землю уже толстыми дождевыми каплями. Вторая горсть песка полетела следом за первой. На месте выпавшего конденсата среди тумана образовалась прореха, которая, впрочем, довольно быстро затягивалась новыми паровыми клубами.  

– Бежим, чего застыл! – оглянулась девушка на спутника.  

Тот не заставил себя долго уговаривать, вбежал в прореху первым и, крепкой хваткой вцепившись в руку своей пленницы, увлёк её следом.  

– Вот только не надо так сильно… Ай-йа!  

Вне плотного кольца-завесы туман был намного реже, однако воин, продвигаясь вперёд, на всякий случай, поднимал впереди себя клубы пыли размашистыми ударами ребром сапога по земле. Туман рыдал, оседая каплями на траве и давая им дорогу. То, что дорога эта вела куда-то вдаль по круче, а не прямиком в обрыв, путница про себя уже считала небывалой удачей.  

Резкое движение слева по курсу вывело её из задумчивости, инстинкты забили тревогу, однако воин среагировал быстрее, рубанув мечом наотмашь выскочившее на них из зарослей тело. Нападавший со стоном покатился по земле, а воин, без малейшего колебания подошёл к нему и вонзил меч в сердце.  

– А ты точно был уверен, что это не свой? – снова не удержалась от вопроса девица, и на этот раз спутник даже не стал просить её замолчать.  

– Не свой, – отрезал он, продолжив путь.  

Стоило им, наконец, вырваться из туманной завесы, как отзвуки резни стали отчётливо различимы – и, по ощущениям странницы, уже затихали. Девушка прониклась уверенностью своего спутника в том, что его люди способны отбить нападение сами, однако сомнения в том, плохо это или хорошо лично для неё, никуда не исчезли. На лесную опушку, где происходила бойня, они вышли аккурат к финалу. «Воины Тверди», как их с гордостью называл предводитель, добивали врагов и допрашивали тех, кого ещё не успели добить.  

В попытках рассмотреть за широкими спинами победителей, тела поверженных врагов – и понять, почему же предводитель этих вояк без малейших колебаний причислил её к противоборствующему лагерю, – странница так увлеклась, что даже на цыпочки встала. И заметила на себе колючий взгляд спутника.  

– Кого это ты там высматриваешь?  

– Нуу… Мага, наверное. Вы как-то чересчур спокойно восприняли его отступление. Думаете, возвращаться и мстить не станет?  

– Надумает вернуться – встретим. Нападение он уже провалил, а что до мести за товарищей… вам же, чёртовым южанам, никто из мира не товарищ.  

И снова дело стало за различиями – теперь уж совершенно точно, национальными. Девушка цепко оглядела русоволосых и светлоглазых воинов Тверди: все они, однозначно, принадлежали к одному народу. Надо полагать, их враги – «южане» – должны разительно отличаться, раз уж их так легко определить с первого взгляда. Однако мёртвые враги не создавали впечатления чужаков – это были такие же воины, как и те, что остались стоять на ногах: высокие, крепкие, светловолосые. Даже их доспехи почти ничем не отличались, за исключением некоторой разношёрстности в облачении и потрёпанного состояния оного. Вопросы снова принялись роиться в голове и требовать пищи.  

– А кто из этих – «южанин»?  

– Никто, – отрезал предводитель раздражённым тоном. – Это всего лишь наёмники – отбросы мира. Единственную южанку черноглазую я здесь вижу перед собой. Ранмар!  

Воин, уже спешащий навстречу своему предводителю, немедленно отозвался:  

– Слушаю, милорд!  

Он был одет и экипирован на порядок лучше остальных – за исключением самого «милорда», конечно, – и явно исполнял здесь обязанности заместителя, однако голос выдавал в нём совсем зелёного юнца. Странница заинтересовалась иерархией этого отряда ещё сильнее.  

– Наши потери?  

– Павших нет, зато есть раненые: четверо, – отрапортовал названный Ранмаром.  

– Сами ехать смогут?  

– Смогут, милорд. Раны лёгкие.  

– Прекрасно. Стоит убираться отсюда, а то увязнем до темноты.  

– А трупы хоронить разве не станете? – снова вмешалась в разговор странница. Не из вящего человеколюбия – исключительно по санитарным соображениям.  

– Ранмар, свяжи эту ведьму и заткни ей рот. Допросим на привале.  

– Будет исполнено, милорд, – Подчинённый склонился в лёгком, едва заметном поклоне.  

* * *  

Привал случился ближе к середине ночи. Перед тем, как разбить лагерь и отправиться спать, по пути отряд заехал в деревню за припасами и информацией. Однако останавливаться в удобных крестьянских домах не стали. Перед отъездом хмурый «милорд» велел крестьянам поутру заняться погребением тел вражеских наёмников и зачем-то сообщил точное количество тел.  

– Это чтобы трупы не разбежались за ночь? – Ехидство выбежало вперёд всех других вопросов, стоило только Ранмару снять с пленницы повязку-кляп.  

– Чтобы крестьяне лишних мертвецов по лесам разыскивать не бегали, а делом занимались, – ответил предводитель отряда. Вместо того, чтобы отдыхать после тяжкого дня и дать отдохнуть ей, мужчина, всё-таки, решил учинить допрос.  

Ради такого события пленнице освободили рот, однако руки оставили связанными. Кроме того, предводитель распорядился завязать ей и глаза плотной темной тканью.  

– А это ещё зачем? – удивилась девушка. – Я же видела дорогу сюда: поздно суетиться, если уж на то пошло.  

– Вот и славно, что видела. Можешь уже начинать передавать её своим друзьям-колдунам. Мы их горячо встретим.  

– Передавать? Это как? Силой мысли, что ли? Ты, кажется, фантастики перечитал у себя в глуши, «милорд».  

– Я тебе не «милорд»: не припомню, чтобы принимал присягу от такой блажной ведьмы.  

– Тогда как мне тебя называть?  

– Выходит, прежде, чем лезть в чужие земли, вы, южане, даже не озаботились узнать, кому они принадлежат? Я – светлый лорд Хайнар Хальбранд, наследник этой земли. А вот кто ты – это я рассчитываю узнать от тебя.  

Вполне ожидаемый вопрос словно ударил пленницу под дых: внятного ответа у неё не было даже для себя, – чего уж говорить о хмуром лорде, прямо сейчас решающего твою судьбу. Для того, чтобы соврать что-нибудь правдоподобное, она была ещё слишком плохо знакома с порядками этой местности и раскладом сил. Очевидно, здесь её приняли за чужачку, – «южанку», да, к тому же, «ведьму», – что, судя по презрительному тону местного лорда, представлялось ей не самыми лучшими исходными данными. Хуже всего было то, что она сама не имела понятия, насколько много в этих обвинениях правды: ни имени своего, ни лица девушка не могла припомнить, сколько ни старалась. Что если всё именно так, как говорит лорд: его отряду она – враг, потому что «ведьма» и «южанка», а маги по ту сторону – её настоящие товарищи – в самом деле, пытаются спасти её из плена, в который она по незнанию угодила?  

– Как хочешь, так и называй, – сдалась она бьющей в виски тупой пульсирующей боли. – Ай-йа… Мне новое имя сейчас выдумывать тяжело.  

– Значит, будешь Айей, – заключил светлый лорд, лишней минуты не потратив на раздумья. – Итак, Айя, отвечай: много ли вас, колдунов, нанялось к Вольфхартам?  

– Да откуда ж мне знать… – прошипела странница раздражённо. – Давай, я вам просто мешать не буду: а вы уж там сами всех найдёте и пересчитаете?  

Выдох оппонента прозвучал очень осуждающе:  

– И ты ещё удивляешься, почему мы презираем южан? Вы готовы отречься от собственного племени, стоит только почуять опасность!  

– И от кого я это слышу? Вы же только сегодня, при мне, вырезали целый отряд соплеменников!  

– Вольфхартовская наёмничья гнусь никакие нам не соплеменники!  

– Я что, слепая, по-твоему? Вы вообще ничем, кроме доспехов, друг от друга не отличаетесь!  

Крепкая хватка сомкнулась на вороте её рубахи, и странница почуяла исходящую от оппонента волну жгучего желания влепить ей отрезвляющую оплеуху. Однако воин справился с собой меньше, чем за минуту, и легонько оттолкнул пленницу от себя.  

– У наёмников нет племени, – назидательно заявил он.  

– Тогда с чего ты взял, будто бы у меня оно есть?! – взорвалась в ответ названная «Айей». – Ты признаёшь, что распри внутри вашего народа – это нормально, зато «южане» все одинаково враги, несмотря даже на то, что сами друг друга товарищами не считают? Вообще никаких противоречий, чистая и безупречная логика!  

– У южан и наёмников одинаково ничего святого нет, – убеждённо ответил лорд. – Однако ты утверждаешь, будто не служишь Вольфхартам – и потому их наёмники тебе – не товарищи. Я всё правильно понял? Тогда отвечай: кто твой хозяин?  

– А это обязательно? – Девушка гордо вскинула голову в том направлении, где предположительно возвышался её оппонент. – …Иметь хозяина для того, чтобы путешествовать в твоих землях, Хайнар Хальбранд?  

* * *  

Разговор окончился только ближе к утру – и Айя уже сама не помнила, чем. Кажется, она вовсю клевала носом и что-то невнятно сонно отвечала. Головой понимала, что не обливая её ледяной водой, как положено в таких случаях обращаться с пленниками, Хайнар подчёркивал своё благосклонное отношение к приблудной ведьме, но выдать нужную ему информацию – даже из благодарности – никак не могла.  

Конец беседе наступил, когда она окончательно вырубилась от усталости, однако выспаться, как следует, ей так и не дали. Какая-то возня и суетливая беготня поблизости с самого рассвета вернула её сознание в промозглый от утреннего тумана лагерь.  

Неважно соображающая от усталости и бешенства странница сдёрнула с себя натершие за ночь верёвки, стянула с глаз платок и поднялась на ноги.  

В лагере царил настоящий бардак. Воины из элитного отряда местного лорда, с щитами наизготовку плотным строем держали оборону против… летящих в их сторону ледяных игл и даже целых дротиков…  

– А я думаю, что так холодно, – пробормотала девушка, кутаясь в отсыревшую от тумана накидку.  

К обороне отряд подошёл крайне серьёзно, не пропуская за стену щитов не единого снаряда, однако Айе было невдомёк, что мешает магу материализовать в оружие влагу по другую от щитов сторону. Да даже просто капли туманного конденсата на одежде врагов в руках более опытного колдуна могли бы решить исход битвы. Похоже, сам процесс битвы для местных наёмников был куда важнее результата.  

Умыкнув по дороге чей-то забытый в лагере плащ и накинув его себе на плечи, странница подошла к светлому лорду, командующему обороной.  

– Что у вас тут происходит? Шумно – звездец. Можно мне хотя бы пару часиков поспать нормально?  

Предводитель отряда быстро окинул пришелицу раздражённым взглядом.  

– Зачем из лагеря вылезла? Хочешь, чтобы я продолжил подозревать тебя в соучастии?  

– Думаешь, в лагере, без присмотра, я вызову меньше подозрений?  

– Тогда, раз уж ты здесь, можешь воспользоваться случаем и доказать, что ты не с ними.  

– Нет, спасибочки. Не хочу лишать тебя удовольствия оказывать горячий приём, как ты хотел.  

– Что ж, как скажешь, – неожиданно легко согласился Хайнар и зычно велел своим воинам Тверди переходить в наступление.  

Щитники плотным строем двинулись в сторону рощи, откуда в них летел лёд, и Айя, окончательно проснувшись, разгадала нехитрую задумку противника. Прихватив с собой по дороге из лагеря бурдючок с маслом, она решительно отправилась вслед за отрядом.  

Отряд, конечно, не терял бдительности: наступали не прям уж в лоб, а этаким полукругом из щитов. Впрочем, вражеский маг точно знал, чего добивался, заманивая воинов в чащу леса, ближе к себе. Когда град ледяных игл внезапно иссяк, Хайнар был начеку и велел нескольким воинам развернуть щиты, дабы захлопнуть образовавшуюся брешь в тылу.  

– Так ты кого в ловушку-то хотел загнать: мага или себя? – усмехнулась Айя снисходительно, оказавшись со светлым лордом в этом круговом построении буквально спиной к спине.  

Прежде, чем сам факт опасности подобного соседства дошел до защитников лорда, ведьма-южанка уже успела от души хлебнуть содержимого бурдючка и, подобно уличному факиру, распылив масло в воздухе над отрядом, угрожающе щёлкнула пальцами.  

От небольшой искры в небо взмыл впечатляющий по высоте и размаху столб пламени, опустошающий и осушающий всё, до чего смог дотянуться на своём пути. По крайней мере, летящие в отряд сверху ледяные дротики более не находили в воздухе влаги для поддержания своей угрожающей формы и рассеивались задолго до попадания в цель.  

Внезапно вспыхнувшее над головами пламя заставило воинов инстинктивно пригнуться ближе к земле, однако далеко не все держали при этом глаза закрытыми.  

– Ранмар, он наверху! – рявкнул лорд Хайнар, кивая на дерево, под чьими раскидистыми ветвями они находились.  

Листва, попавшая в зону поражения пламенного столба, оказалась немедленно уничтожена и опадала вниз неприятной жжёной субстанцией. Зато крупные ветви обуглились лишь слегка – и среди них шустрый человеческий силуэт оказался более чем заметен.  

Ранмару не требовалось повторять приказ дважды: парень мгновенно выхватил из-за спины лук и отправил вслед за улепётывающим по веткам колдуном сразу две стрелы подряд.  

Как минимум, одна цели достигла – об этом оповестили хриплый вскрик и хруст веток подроста, в который рухнуло вражеское тело. Воины с копьями тут же подбежали на место крушения и вскоре извлекли переломанного колдуна из кустов и вынесли прямо на копьях пред светлые очи своего светлого лорда.  

Глаза у колдуна были тщательно завязаны, поэтому Айе не удалось рассмотреть их цвет. Так что цепляться взгляду приходилось за другие отличия: к примеру, колдун был заметно уже в плечах и воинов Тверди, и вчерашних наёмников, по фигуре настолько субтильный, что Айя даже засомневалась про себя, мужчина ли это. Из-под повязки выбивались чёрные вихры, которые девушка невольно сравнила с кончиками своих волос и неудовлетворённо хмыкнула. Получив стрелу и рухнув с шести метров высоты, колдун всё ещё был жив, шипел от боли и сдержано ругался сквозь зубы – но пощады не просил.  

– Ты! – набросился он сходу на Айю, почуяв в ней – по запаху масла – свою соперницу. – С какого отряда, тварь?  

И снова вопросы личного характера принялись отзываться в её голове тупой болью.  

– Тебе хана, поняла, падла? Отряд ДельМУ тебя из этого леса живой не отпустит!  

– Ой, как страшно, – пожала путница плечами, в очередной раз отмечая про себя, что чужие угрозы по-прежнему никак не трогают её сердца. – Что у вас там за отряд, расскажи-ка поподробнее?  

Вместо ответа колдун попытался плюнуть в противников кровью, за что схлопотал весомый удар по скуле от Ранмара. А, схлопотав, принялся нервно ржать, демонстрируя врагам своё презрение к боли и пыткам. Хайнар, глядя на это, даже не подумал его переубеждать, только коротко скомандовал:  

– Хворосту.  

Тут хохот резко оборвался, а Айя с интересом воззрилась на светлого лорда.  

– А я-то ещё думала, зачем вам столько масла!  

– Верно подумала, – кивнул лорд, очевидно, крайне довольный собой. – Как раз для таких, как ты, и возим.  

– Хей, вот видишь! – с торжеством воскликнул колдун. – Эти чёртовы варвары только так и умеют! Нашла, с кем дружить, больная, тебя они тоже на костёр отправят, как надоешь!  

– Ай, да ладно, – лениво отмахнулась странница, – я не настолько скучная. Если весь ваш отряд состоит из таких, как ты, бояться мне точно нечего. Сколько там, говоришь, вас, неучей, приехало?  

– Больше, чем ты думаешь, так что смотри по сторонам внимательнее, тварь! А главное, – про миртанцев своих любезных не забывай!  

Айя великодушно пропустила мимо ушей браваду противника:  

– Ребят, вам масла-то хватит?