Не найденный приз

Всё детство не прожил, а так для себя  

Проел — между пафосом скудного дня  

И нет там почтительной ноши — в глазах  

Искать мой затерянный старости — страх.  

Ведь молод, отнюдь, но страдаю — в тоске,  

Что ночью глаза мне — по Кингстону выше,  

А днём — постоянно мерещится вдоль  

Реальности — новый ответ, где пароль  

Уже — в повседневности горько нашёл,  

Но виду не подал, а так — перешёл  

Им странный маяк — между лжи и краёв,  

Где сам не собрал этим — дохлое время.  

Оно не подохло, как ножны — во мне,  

Оно в пережитках искусства — корит  

Свой ад расстояния, чтобы творить  

Иллюзии пошлости — в каждом окне,  

Где сам я не свой, но вращаю — под мир  

Другое начало — из мерзости лет,  

Что было мне двадцать и два — по душе  

Любовных, отсыльных поэтому — льда.  

Спешил отомкнуть иллюзорностью — я  

Свой берег из тысяч раскрасок — в себе,  

Но мальчиком не был, а просто — в ушах  

Сбивал просторечием — мысленный страх,  

Чтоб заново в гордости приз — там заметить.  

Любил я подарки, что в старой — семье  

Мне снова дарили под таинство — мира —  

Мои постоянные родом там — дни,  

Родители, прошлые люди, где светом  

Я сам в обстоятельстве им — проложу  

Сегодня — заветный ответ, что служу  

Для радости в пользу своей — темноты,  

Где вижу другие рассветы — на небе.  

Будить меня ночью любила — под звук  

Моя оголтелая мать, что дрожала,  

Когда из-за стен появлялся — паук  

И следом бежал — будто падал на ладан,  

Что хочет опять её съесть — или вжать  

Двусмысленный ветер — под знать до укора,  

Что будем мы думать, а после бежать  

И снова тащить удивление — в скорость.  

Минута и больше уж так — не скажу,  

Что прожил года и опять — понарошку  

Свой тайный ответ для людей — нахожу  

И сам им в душе отвечаю — за радость,  

Что ближе и ближе к подарку — судьбы,  

Где стал он мне новой игрушкой — поверья,  

Где вылепил ад непростой — высоты,  

Но в руку ведёт — под другие недели,  

А может и месяцы, чтобы — под даль  

В одной расстановке условно — продать  

Мой ветер в глазах надлежащего — там  

Иль новое чудо под смерть — преподать.  

Как тёмный паук, что не сводит глаза,  

Топорщась — за мнением тины из тлена,  

Движением лапок так сносит — глаза  

И внутрь укоризной ведёт — разговор,  

А после в случайности вылепит — я,  

Забыв этим ночь и другое — нахальство,  

Что душу он матери взял — за глаза,  

Чтоб завтра ужаться под свет — в тормоза  

И снова ей думать о том, что — отжил.  

Но я не отжил, а учился — под зной,  

Чтоб стать машинистом — внутри от ума  

И гладить людей — в обязательстве лет,  

Где мне одиноко ведёт — этот свет —  

Последний трамвай или поздний — отвес  

За мысленной позой — отжившего шанса,  

Что стал я — предателем в мирной тоске  

Себе и последнему поезду, где  

Не знал бы случайности — тайно в окне.  

За серой стеной было утро и — рано  

Опять собираться на лекции — в части  

Мне строгой программы, что даже — и я  

В случайности чисел — не думал там ждать,  

А просто надев этим близко — глаза —  

Я вышел на улицу — с милой причёской,  

Что ветер мой звук обдувал, как года  

И выше старался бы выманить — слухи.  

Они рассекали весь двор и — кювет,  

Куда умудрился бы сам я — пометить  

То утро, в котором был рано — согрет,  

Но звал одиночество в томном — ответе.  

Ведь сам я страдал, что есть мочи — ещё  

И в душу мою дул — застенчивый ветер,  

Как только я юную девицу — жду  

Иль думаю в прошлом, что тайно живу  

Для наших в глазах отношений — к любви.  

Мои привидения лично — под страсть  

Скопились и ведали больше — портретов,  

Чем мог я от тайны под звук — удержать  

И выть понарошку над личностью — всей,  

Когда ты бежишь по шоссе, но другой  

Тебя обгоняет внутри — как подельник,  

Иль думая просит, что стал он — такой,  

Как счастье в аду — к бесконечности осени.  

Гордиться, чтоб жить и мечтать — по уму  

И в тысячной рамке кривого — уродства  

Ещё соблюсти то упорное — внутрь  

Властителя бледной приметы, чтоб гнуть  

Мой разум обратно к надёжной — земле.  

Я жил так покуда — мой рот был отмечен,  

Как главный помощник на судне — в окне,  

Где встретил я мыслью — одну только леди  

И стал ей внутри поклоняться — в бреду.  

Но время так быстро ушло, как источник  

Материи — в поздней реальности вдаль,  

А звали её там Абриль, чтобы — та  

Игралась с глазами за партами — мило.  

Снедала в подручной примете — за тон  

Мне новая сказка под вид — за окном,  

Что мог получить я сюрприз — потому,  

Что сам я учился под смелостью — лиц  

И все там меня восхваляли, когда б  

Я меньше свободы давал — для итога  

Людей — в построении высшей звезды  

И новой, рачительной новости — ждать.  

Не то госпожи, а не то — гувернантки,  

Что вторит в глазах обольщению — кротко  

И думает низменный ветер — поднять,  

Чтоб выключить пафосный звук — по лицу.  

Так жил бы и жил, но случайности — ради  

Паук тот забрался под блеском — зарниц  

И съел мою мать, чтобы страхом — отдать  

Ту вечность — напротив унылой борьбы,  

Что стала с ума там сходить — не ночами,  

А днями и в общем — проблемой зашла  

На новый тупик, без которого — в стиле  

Сегодня свой повод наутро — нашла.  

А там — санитары и страхом на поле  

Ей в жадности выключил свет — ювелир,  

Что был он, как гневное общество — боли  

И сам в равноправии — долгий ответ.  

Ведь приз был получен и стало — темно,  

Как будто сбываются старые — раны,  

Когда им не гложет пространство — одно,  

Но манит в итоге — пробраться за окна,  

Где выше и выше в страдании — часть  

Моей инфернальной, безумной идеи —  

Всё хочет реальность наутро — придать  

И выключить это окно — насовсем.  

Ведь люди другие и нет им — бахвальства,  

Как нет идеальности думать — понятно,  

На том обнимая свой вид — по чутью,  

Что стал приближать апокалипсис — я.  

Ко мне он недвижно руками — прижался,  

Толкнул между свечкой — подземный урон,  

А может в глазах идеалами — вжался,  

Чтоб быстро в движении видеть — укор  

И думать, как мать провалилась — на это  

Убойное тело — в немеркнущей маске,  

Когда постаралась изжить — без подсказки  

Всё прошлое в умственной боли — нутра.  

То прошлое ей, как сюрприз — заиграло  

И снова паук показался — под частью  

Иллюзий — столь древних, что можно упасть,  

Не выучив сказкой — ту форму под масть  

И время — в практической воле на звук.  

Так Кингстону больше казалось, что я  

Играл с подсознанием — выше постели,  

Доискивал прошлый мотив — будто спал  

Над дверью в душе посторонней, где тело  

Мне хочется выключить в малой — тоске,  

А может в роду приобнять — понарошку,  

Что вслед ожиданиям — снова бегу,  

Задумав свой мир и остаток — в чутье.  

Чудес не бывает и стал я — под наглость  

Искать оправдание медленной — жару,  

Своей монограмме — в задетом песке,  

Где слышно паук мне играл — по руке,  

Но думая, помнил, что стал — по лицу  

Так вкрадчиво мерить — подземные тени,  

Где он обвивает и мать, чтобы ждать,  

Как тело её растворится — в прозрении.  

Тот приз показался, как белый намёк,  

Но сам не увидел я манны — покуда  

Не вышел на улицу, чтобы там — чудо —  

Мне вскользь показалось и выше — не так,  

Как хочет в душе молодой и — красивый,  

Наивный и опытный ветер — поодаль,  

Но видел я облаком выше, что родом  

Из очень сам древней семьи — на уме.  

Моя родословная стала — однажды  

Меня так придавливать, чтобы вокруг  

Я слышал тем утром, как время и ток  

Сбиваются в личный обломок — души,  

А после я сам не могу — в привидении  

Разжать те тиски — опустившейся дружбы  

И мысли мои, проползая — за тернием  

Блуждают — от пафоса между разлуки,  

Когда мне темно и когда — нет итога  

Быть встреченным сходом лавины — на сне,  

Когда одиночество кормит там — Бога,  

Но выть не даёт в этом призраке — с ним.  

Отчаялся думать, что страх — на коленях  

Я должен держать, но и гены — во сне,  

Что мог сумасшедшим остаться — в вине  

Своей недалёкой мамаши — под сердцем.  

Когда там в больнице искала — она  

Мой звук и простительный берег — наутро,  

Когда за врачебной эстетикой — к ней  

Опять приходил тот паук — между судеб  

И думал, как в личность её — подвести  

Ту мысль обручённую, словно на суше  

Не сможет тот воздух — обратно вести —  

То утро, что в новой тоске — не подумал  

О будущей сказке — под слово «болезнь».  

Неслышно вошла медсестра и поникла,  

Что снова прогнозы плохие — когда б  

Ей мыслью казалась там — абракадабра  

И выше под чувство тот рай — отнесла,  

Что время уводит свой сон — по плохой  

В глазах параллели и снова — немеет  

Под жизнь ограниченной власти — такой,  

Где быть ты не можешь, увы, как изгой,  

А только попросишь немилости — сложно.  

Я взвыл, что есть мочи и снова — во мне  

Стихия в руках заиграла — под гордой  

Материей вольности — жить для себя,  

Но думать теперь об отце — на лице.  

Считал я свой мир неудачником — или  

Сгустившимся облаком — в метре пучка,  

Едва распустившихся в слове — зрачка,  

Что чёрным потоком снуют и — не просят  

В роду удивляться — за новой там осенью,  

Где вид благодетелей — мирно отжил,  

А новой тоски не прибудет — поодаль,  

Но сникнет тот парус реальности — в моде  

И станет сегодня — одной былиной.  

Учился я плохо и можно — пытаться  

Расставить реальности — долгие крылья,  

Как ждал всё сюрприз, что уйдёт на дорогу,  

Внутри от которой не выучу — к Богу  

Тот личности слова — плохой я пример.  

Прождал я ей год, а потом — между летней  

Моей инфернальностью жизни — в уме  

Стал бегать за леди, в которой приметил  

Свой ад многомерной расщелины — мне.  

Искал её глаз и случайных — призывов  

Для тонкой манеры — в упадке под сон,  

Что думал о матери — в спаянном сердце,  

Когда бы играл мне тот номер — в укор.  

Но душу мою не корили — под страхом  

Реальности тонкие крылья — в аду,  

Я жил и не знал, что не узнан — за прахом  

Тем словом к тоске — пауком на роду,  

Что мог он меня и сегодня — похитить,  

Где в белой расщелине свойской — игры  

Я снова бегу, чтобы жизни — провидеть  

Материю в ловкости — спать на ходу  

И помнить тот клич — в безнаказанной рамке  

Иль спаянной миром — внутри пустоте,  

Что белый не сам я, но вывел под малой  

Своей ирреальностью — позу во мгле.  

В том ветре была и болезнь — поначалу,  

Но Абриль не думала в призраке — ждать  

Мой дух уникальности — только капризам  

Мечтала тот мир — на роду перекрасить,  

Что белое солнце за мстительной — жилой  

И вид одиночества — будто бы стихло  

Мне старое зодчее образом — кредо,  

Что жив для неё и не будет — соседа  

Вокруг идеальности счастья — в глоток.  

Но жизни черта неминуемо — вышла  

И вот, я опять проживаю, как раб  

В своей многолетней каморке, чтоб слышно  

Я видел реальности — полные грани,  

А может в привычках стараться — не смел  

Играть в обожаемом ветре — неправду,  

Но снова и снова звонил — этим вдаль  

Абриль, чтобы там не искала — тот приз.  

Прошёл ещё год, но болезнь обострилась  

И вышла для матери — томной приметой,  

Что видимо дальше увидеть — глаза  

Я всё ж не смогу и сойду — в тормозах  

За главный источник чудес — на лице.  

Там буду искать сам лекарство и — мину,  

Чтоб в серой тоске подложить — за порог  

Тот главный сюрприз, что себя ненавижу,  

Когда бы устал я блуждать, где провижу  

Свой древности род и ещё — уголок.  

Мой сон был тревожен и старый — в ответ,  

Мой дух рассыпался, чтоб жизни — отнять  

Ту старую вотчину — в прошлом мотиве,  

Где блеском для глаз — никогда я не видел,  

Как люди в безумии — прячутся в стены  

И там поднимающей разницей — лгут  

Себе и своим самомнениям — длинным,  

Чтоб чище и чётче искать — свой сосуд,  

То время и прошлое в маске — сознания,  

Тот прах ирреальности — в путь дураков,  

Что были мы ближе и ближе — познанием,  

Но стали, как серые мыши — в призвании  

Душить друг у друга — реальность под кров.  

Мечтатель я был неплохой, но по виду  

Искал здесь и робкий мотив — на глазах,  

Как думал пройти — сюрреальности глину  

И снова парить, не взирая — на страх —  

В особенных недрах — предвзятого мира,  

Чтоб только по чёрной расщелине — скал  

Не думать, что я в пауках — там задвину  

Спокойствие в тёмном бассейне — в боках  

И взгляд устремлю свой отныне — по миру,  

Где мыши уже не приводят — оценок,  

Но в тайне раскроют — заигранный свет  

Меж тонкостью бликов — увидеть рассвет,  

Чтоб там, поднимая свободу — отчалить.  

За серой стеной никого, чтобы — ты  

Искал лишь по Кингстону — опыта мифы,  

Чтоб тонко в чутье разглашать — на себе  

Свободное общество жизни — на сне  

И малым чутьём привлекать — по соседству.  

Глазами не видел, как время — под жар  

Сбивает мой дух самомнения — тонкий,  

Что сам я закончил на свете — под жажду  

Сегодня и лично — в душе универ.  

Опять ощутил, что немного пылаю,  

Но время в практичности — снова моё,  

Как этим живу я с отцом — и не знаю,  

Где листья расчертят мой — странности дом,  

А после морального всплеска — преграды  

В одном просторечии — будто бы ладане  

К упитанной розни во мне — подведут  

Свой страха манер — к иллюзорному миру.  

Спадал мой уют и под каждой — свечой  

Ходил я в субботу там в церковь, когда  

Сближался с природой любви — ниоткуда  

И ставил сам свечку — опять в никуда.  

Но видом болезнь, как покорная маска  

Снедала и в прошлое — хитро манила,  

А я всё же видел свой жизни — пример,  

Как этот не найденный приз — в рукаве.  

Он выше и выше мне шёл — по аллее,  

Он думал, что сам я такой — в параллели,  

Не думаю, чтобы прожить — ненароком  

И выдумать мысленный опыт — пророком,  

Но жадно ту ловкость во сне — провести.  

Вот осенью года — не помню какого —  

Я стал обучаться играть — по глазам  

На ветре, как в жилах и роли — искомой,  

Искусственной боязни в дар — идеала.  

Он лично преследовал мой — ненадёжный  

Источник души, чтобы прятать — надежду  

И после сурово бежать — за притоком  

Маячившей разнице — думать, как Богом  

Я мог бы свой мир на кону — разобрать.  

А леди Абриль — не скрывая изыска  

Мне падала в руки, как будто мечтала,  

Что стану сюрпризом — я ей на виду  

И буду нести этот образ — так близко,  

Что тени реальности станут — последней,  

Потерянной областью — выше минуты,  

Что будем мы ждать удивления — в чуде,  

Как снова детей, от которых — не будем  

Играться — от памяти снова во сне.  

Тогда предложил пожениться — и томно  

Мой дух ирреальности — выше природы  

Почувствовал, словно сюрприз — на виду  

Сегодня в прощании — тайно найду  

И будет тот приз мне — нечаянной кармой,  

А может свидетелем в страхе — укора,  

Где жив в обстоятельстве старого — мира  

Я сам, чтобы думать, как этому здорово  

Я вечно в душе отношусь, чтобы — выть  

На свете природы, снимая свой — парус,  

Где вид корабля, что игривой — души  

Примета — под формой грядущего дня.  

За новым итогом — под страстью ещё  

Клялись мы играться — не зная пороков,  

Но делали тихие — россказни вдаль,  

Где будем там вечно искать — за нутром  

Свой вид для семьи, что не делал потом  

Паук — от несчастной расщелины мира,  

Где сам затаился и выжил — под явь,  

Но ветром по чёрной ущербности — ждал,  

Что в логово скоро к нему — там придёт  

И новая жертва — глаза не раскинув.  

Раскис я, что может в чутье — никогда  

Я словом к тому не увижу — здоровой  

И мать, что блуждает теперь — изо льда  

В покоях — под мысленной тенью его,  

Судьбы паука, чтобы выстрелить — вниз  

В загробный ответ — исчезающей мысли,  

Что стал он плести паутину — нам ввысь  

И думать, что маленьких — сможет украсть.  

А может больших — в иллюзорном подоле,  

Ещё не умеющих толком — летать,  

Где выше и выше укроет — там в волю  

Свой миф преисподний, не видя раздолья,  

Как время под стиль на кону — содержать.  

Наивностью матрица стала — стараться  

Пытать меня больше, чем в жизни умел  

Сегодня я думать и заново — браться  

В расщелинах плоского мира — замера.  

Но эта борьба в откровении — тайны  

Мне только губила мой сон — многолетний,  

Что ждал я в душе — ирреальности мира,  

А видел лишь только — туземный намёк  

На разум последних под вид — идеалов,  

На тон постоянного опыта — возле  

Реальности плотного чувства — обиды  

На жизнь, как капризную даму — восхода.  

Когда ей не жаль одевать — расстояние  

И снова смежать этим веки — в чутье,  

Когда из под верности слышит — зараза,  

Что стало спокойнее небо и — сразу  

Там ближе гремит идеальности — блик.  

Как гром в поднебесной и мыши — на роли,  

Когда от подручного образа — взвоет  

Свой миф на предании — между людей,  

Что нет родословной в природе — твоей,  

А крылья любви — собирают отвагу,  

Где взять нам умеют и выше — пороки,  

За ложью которых — мы также и Боги,  

Стараемся вызнать — обыденный смех.  

Что смерти там нет, что упало — к тебе  

Убранство — под чёрный источник в глазах,  

Но думает вылить презрение — выше,  

Чем мог бы задвинуть — иллюзии страх.  

Он тихо томился под звук — дураков,  

Он видел иллюзии — в стиле врагов,  

Когда их так много, что падают листья  

На прошлое, вдумавшись — ниже оков  

И нет мне по месту реальности — плыть  

Ещё для того, чтобы видеть — в руках,  

Как оземь бросаются — крылья умов  

На прошлое в выемках — тех дураков.  

Отнюдь, не скрываюсь в усилии — мнить  

Я снова за маской реальности — выше,  

Чем мог я в церковной расщелине — сам  

Увидеть, не падая в гроб — к господам.  

Сегодня играючи спел — постоянную,  

На деле знакомую песню, что вижу  

Ей длинный ответ — между прошлого и  

Стараюсь отжить этот свет — позади.  

Но в дом, в котором живу — не сумел  

Привыкнуть — к реальности строгого вида,  

А просто запомнил тот ад — на кону  

Моей безвозвратной идиллии — в свет.  

И вот, поженился, чтоб стало — уму  

Искать родословную ближе и — ближе,  

Но гены в глазах — непростительно лгут,  

А новый паук приближается — здесь,  

Чтоб видеть болезнь, от которой погибну  

И буду сам выше — в отсыльной душе  

Играться — со временем матрицы тише,  

Чтоб больше на клоуна в мир — походить  

Иль выстрелить в сердце, не зная вину  

О роде своём — в сумасшествии милом,  

Что крепко качаюсь и слепо — не лгу  

Себе — в приключении в сердце теперь.  

Мой дом, словно каменный плёс — не окинул  

Мой ветер движения — в рамке людей  

И ночью — под каждым рассветом тонул  

Я сам и Абриль, чтобы думать — к тому,  

Как время течёт для реальности — милой.  

Там снова мой приз — неразгаданной рамки  

Ужился впотьмах и чего-то — хотел,  

Чтоб сердцу везло в уникальности — стрел  

И сам я увидел свой опыт — во сне,  

Когда бы блуждал он — короткой стрелой,  

Когда не вникал в обсуждение — тихо,  

Что сам для себя говорю и — не знаю,  

Что миф в постоянной расщелине — тает  

И мир не сбывается в призраке — том.  

Паук не пришёл в этот час — напоследок,  

Меня не увидел и в смысл — не забрал,  

Но снова я приз там почуял, где выпил  

Сегодня — свой ром от стакана нечаянно.  

Абриль была в белом, но тихо молчала,  

Мы мило беседовав — думали прочно  

Устроить здесь праздник и — очень душе  

Опять подзадорили странный — мотив.  

Когда лишь к тому говоря — не запнулась  

И лихо сказала, что снова — беременна  

Она, чтоб поднять меня на ноги — или  

Искать утешение — в новом вампире,  

Что сам потому расставляю — я здесь.  

Я выпил ещё и пригрезилось — нынче,  

Что мы распадемся в атомах — слова,  

Что маним в глазах приговора — цену,  

Не ведая прошлые тени — за этим.  

А дух от семьи не уходит — поскольку  

Он жив в престарелом, обещанном чувстве  

Мне ждать там свой приз и — обычную метку  

И думать, что завтра у мысли — не смеркну,  

Чтоб выдумать новое тождество — вновь.  

Не вышел тот приз и когда — разродилась  

Абриль, словно крылья минуты — в руках,  

В глазах идентичности — плыть по себе,  

Чтоб чувствовать прошлые тени — на ветре,  

Однако не стала во мне — унывать,  

А просто спросила, чтоб думать — об этом,  

Как можно в душе притворяться — и ждать  

Свой приз — без которого можно остаться  

Лишь в тёмных руках дураков — на веках?  

Тем утром был слышен морали — этюд,  

Ко мне подошёл мой отец — и не вывел  

Мне странности новой, откуда — деталь  

Была предназначена ловкости — вдаль,  

Когда он сказал, что сегодня — под нишу  

Обычной тоски — он не знал, как летать,  

А мать задрожала и вытянув — мысль  

Не выжила в том, от чего — умерла.  

Страдая — под ясностью ближе ответа  

Той здравой приметы, что очень больна,  

Но словом лекарства — ей не были видом  

Нужны, как отрава влияния — к лицам,  

Где новые в том пауки — подошли бы.  

Мне стало темно и наверно — неясно,  

Что мог я в душе заразиться — болезнью  

Той гиблой, как будто в чулане — запрятан  

И сплошь занемею, рискуя под ладан  

Играть — от беззвучной потери своей.  

По Кингстону выше и выше — серело  

То небо в тоске, как прозрачная масса  

Чутья человеческой робости — злиться  

На эту судьбу, без которой — роиться  

Здесь долго и муторно — вдаль от себя.  

Но новой в себе не предвидел, а слышно  

К тому запирался я в комнате — мило,  

Что в тучах свободного образа — выше  

Летел — под обратные склоки чудес,  

Но чудо, как прошлое вновь — прикасалось  

Ко мне, где таинственной близостью — лишь  

Поджало свой хвост, от чего — неумело  

Блестело — под разницей малого плена  

И смыслом несло — в опрокинутый трос.  

Где море синело и не было — равных  

Мне в том моряков — под бессмысленной тиной  

Из лет благородного рыцаря, чтобы  

Я сам понимающе высмеял — честь,  

Где тише спадает под ад — неуёмный  

Расцвет уникальности — думать природой  

И время тащить, как материю — хаоса  

Под дружный рассвет утомления — сил.  

Но с этой привычкой — сегодня расстался  

И живо моё бесполезное — солнце,  

Что вдаль очертил, чтобы видеть — его  

Глаза, как последние юности крылья.  

Так приз мне не вышел и стало — посильно  

В годах — утомление страха на теле  

Играться, чтоб выяснить, что надоели  

Мне мысли плохие, как время уродства,  

Где образ за образом — ниже не крою  

Вдали исключением — мерной оценки.  

Они, как на собственной шкуре — взросления  

Не помнят тот смысл и одной — не уводят,  

Как тайный паук по ночам — не приходят,  

Но вьют паутину и мельком — расспросом  

Считают свой чисел обширный — манер,  

Где витязь во мне, как расщелина смерти  

Бежит и не просит отжать — благородство,  

Но вот, по карнизу прошёл и — остыло  

Мне сердце плохое, как пламя — уродства  

На дне бессознательной личности — всей.  

Белее по белому стало — над маской,  

Чернее, чем тучи — под риском укора,  

Где в стенах мерцают обрывки — ещё,  

Сегодня для нас притворяясь — рукой,  

Той самой, чтоб смело вести — по обратной  

Дороге из призраков — мир свой неладный,  

Где форма для приза — такая от стиля,  

Что сам приготовил ты миру — под вес.  

Но жил, как обычно и не было — тины  

Тебе на глазах, как упрёка — манер,  

Где сам в паука превращаешь — ты мир  

И снова в глазах оплетаешь — природу.  

На целом звене, на обратной монете,  

Что нет там тебе — обращаемой тени,  

Что новые козни не ждёшь — на рассвете,  

Но смыслом стреляешь всё вверх — по нутру.  

Отсюда, чтоб снова стараться — поболее  

Изжить привидение в сложном — пороке,  

В аду, по которому ходишь и — кровное  

В себе причитаешь, как будто на звуке.  

Когда мне и приз — постарался на смысле  

Уже не пытаться оставить — возмездие,  

Но тенью под яд — повторять привидение  

И снова вести свой порочный — конфуз.  

Теперь я один и нет счёта — поладить  

С тем сном, от которого вышел — из тени  

Я сам, будто новый паук — по рукам  

В изжитой реальности думать — сильнее,  

Чем может прозрение выделить — ровно,  

За час прижимаясь и веря — под тонной  

Морали сегодняшней — будто бы скован  

Я сам в повторении счастья — к себе.  

Не вижу от женщины страха — в притоке,  

Не знаю, что буду любить — там поболее,  

Чем выждал ту страсть и обжил — на итоге  

Свой старый приёмник, а может и — Бога.  

Что старше он, выше и меры — не знает,  

Не в душу посмотрит, а меньше — от стаи  

В любви привидений — отсюда восполнит  

Мой ужас, как чувственный мир — преисподней.  

Когда и по чертям — не стали в разносах  

Мои повторения частности — босса —  

Играться, чтоб думать — ещё не оставив  

Мой мир и семью — без отличия правил,  

Где жить не могу, но всё время — бегу.  

За призом в глазах, за играющей — костью,  

Близ старости опыта — сложного мира,  

Под серой ментальностью — выше укора,  

Где сам не могу выжидать — приговора,  

Но тихий поклон — точно прошлому мерю  

И завтра он будет — ещё ирреальнее  

Искать мне удачу — под сон подозрения,  

Где личность я новая — будто в прозрении  

Тот миф для себя — навсегда озадачу.