Коул

— Скажи мне, как у кого-то с хуем вместо языка может быть такая прекрасная дикция? — Деревянные балки, атлантами держащие свод маленькой ванной комнаты, тихо потрескивали от пара. — Премногоуважаемый Коул, примите наши искренние поздравления. От лица всех старейшин Дома Грайт спешу сообщить вам прекраснейшую новость: после коронации, вы предоставляетесь новому Совиному матриарху в качестве первого помощника. — Фальшивое переигрывание голосом медленно сникло. — Ещё так мерзко коверкает букву «К». Бедняга, наверное, подавился честью, оказанной госпожой Амандой, что та позволила поручить мелкому секретарю столь важную работу, как сообщить мне эту новость. Ночка, вот скажи мне, на кой хрен меня вновь решили связать с этой зазнайкой? — По-видимому, за громко бегущей из душа водой не было слышно спокойного голоса юноши, так как вопрос остался без должного ответа. — С каких пор в районе Белого Берега узаконили рабство? Она слишком несамостоятельна, чтобы моя жизнь на службе прошла спокойно. Даже яйца на раскалённую сковороду не сможет разбить, если проголодается, не говоря уже о том, чтобы править целым городом. Был бы я членом главной семьи, взял бы себе в слуги милашку с большими амбициями и глубокими познаниями в вопросах государственного управления, а не…меня. Ночка, ты вроде бы умное создание, как ты думаешь, зачем я ей опять нужен? Мне казалось, с тех пор как мы поругались, наши дороги разошлись. — Из чёрной массы шерсти, мирно греющейся на подоконнике, показались два острых уха. — Я понимаю, ты не в состоянии ответить, просто смирись, что выступаешь в моём споре в качестве игрушечного утёнка. Хорошо ты, конечно, устроился – греешь чёрное пузо под солнцем, ни о чём не напрягаясь, жрёшь чаще, чем бегаешь по поручениям, да мармелад тягаешь из моего стола. — Мгновения хватило, чтобы аморфное пятно шерсти превратилось в грациозное создание с не пропорционально длинной шеей украшенной густой гривой. — Родной, ты знаешь, прицеливаюсь я убого, но, если попаду – ты сам виноват! — Мокрая рука потянулась за черпаком, пока белые ладони питомца судорожно старалась выдавить оконную раму. — Ещё раз увижу намёк на чернила в комнате – обрею подчистую! Не сомневаюсь, ты меня прекрасно понял. — Гордо поднятый средний палец кораблём, потонувший в пучине синих роз под окнами второго этажа, оставил голого юношу один на один с криками разбегающихся девушек.  

— Коул, мать твою Лакур, живо спускайся и объясни мне, о каком «Сюрпризе» говорит эта милая девушка! —  

***  

— Как попался на этот раз? — Тонкие косы из спутанных волос отыгрывали на барабанах марш в такт каждому движению по комнате.  

— Окно! Тебе не кажется странным сам факт наличия огромного окна в ванной комнате? Я понимаю, что это весьма эргономичное решение, для экономии света и искусственного создания большего объёма помещения, подходящее для не больших домов, где-нибудь за чертой населённого пункта, но никак не на самой оживлённой улице огромного города. В этот праздничный день я меньше всего хочу, чтобы ещё и гости праздника знали, что у меня под трусами! — Последний удар по гулкому барабану взял сфорцандо и затих, спрятавшись в копне спутанных, чёрных волос. — А ещё меньше я хочу, чтобы этой информацией обладала ты! Уйди из моей комнаты и дай спокойно одеться брату. —  

— Ночка перед тобой забегал. Весь на нервах, шерсть мокрая, устал ведать, ну я ему и предложила угоститься газировкой из твоего стола. Как ты уже заметил, он с радостью принял моё предложение, взяв всё, кроме этого дневника, удачно спрятанного мной ранее. — Две пары глаз цвета лазури впились друг в друга голодными пиявками. Будь возникшее из ниоткуда напряжение струной, уже бы лопалось стекло.  

— Надеюсь, моя любимая сестрёнка не постеснялась угоститься тоже? Тем более, в моей коллекции как раз не хватало этих лимитированных малышек, которые ещё не успели присоединиться к своим спрятанным коллегам. – широкие лазурные глаза неестественно сощурились в уголках.  

— Ох, не беспокойся братец, конечно же, не постеснялась. Было бы невежливо оставлять бедные напитки, не спрятанные под пол, одни. В нашей большой семье ведь всё общее. Общая бывшая коллекция газировок… — На каждый вариант загибался палец. — …общий дом, еда и даже кровати. — Только средний палец остался держать позицию.  

— Если бы я привёл даму к себе, то мать по скрипу кровати быстро бы поняла, что я не спортом решил заняться. Ты знаешь, как она относится к посторонним в доме. Прости, пожалуйста, я постираю простыни! —  

Словно паучья лапка, чёрный локон с неестественной гибкостью протянул дневник. — Считай, мы квиты! Я прочла лишь то, что хотела обнаружить…—  

— …и обнаружила то, что я пытался спрятать. Зря мы так часто играли в «горячо – холодно» детьми, теперь тебе отлично знакомы паттерны моего поведения… —  

— И цвет волос твоей пассии. Меньше рефлексируй, зануда, нам выходить через двадцать минут. — Если бы не послушные волосы, пирамида из трёх барабанов на голове, рухнула бы на сносящий с ног тайфун в лице маленькой, черноволосой девочки.  

— Лилит, твою мать, живо вылезай из пижамы! — Тайфун прибил к двери ещё одну черноволосую девочку.  

— Девушка, я не потерплю, чтобы в моём доме оскорбляли мою мать! —  

— Чья бы корова мычала! Ты скажи, какого хрена Коул, третий раз за неделю светишь на весь город своим достоинством? — Ростом немногим выше влетевшей в комнату девочки, единственное, что отличало одну от другой, её точная копия тоже походила больше на фарфоровую куклу, чем на живого духа.  

— Потому что достоинство – это простое чувство собственной значимости. Если не хочешь, чтобы меня и четвёртый раз застали, в чем ты родила, то дай одеться, пожалуйста! — Пользуясь отвлечённым вниманием матери, девочка метнулась в приоткрытый шкаф.  

— Но не забывай, что достоинство подразумевает отсутствие нужды в его доказательстве. Я так понимаю, первый раз тебе не было нужды что-то доказывать. Ты «просто» выполнял карточный долг, а стража «просто» ловила твой голый зад по всему городу. — Левый пучок волос распустился бутонам длинных локонов, прикрыв острое, кукольное плечо — Второй раз, ты «просто» на спор полез купаться голый в фонтан. — Тенёта чёрных волос оплели дверной проём, соткав еле видную сеть.  

— Но ведь почти никто не увидел, как я это делал. И вообще, отвернитесь все, пожалуйста, мне неуютно общаться, когда все, кроме меня одеты, а под резинкой от трусов ни одной купюры. — Худоба и широкие плечи явно передавались по женской линии всем без исключения в семье.  

— А рассказывать госпоже Аманде про естественность голого тела, тебе, значит, было уютно? Ты посмотри, нашёл себе собеседника по уровню в лице Совиного матриарха, главы нашего дома и всего города. Ты хоть представляешь, как я краснела, выслушивая всю правду о тебе. Самому то не стыдно за свои поступки? — Второй бутон волос пополз в сторону шкафа.  

— Стыдно должно быть ей, за то, что подглядывала за нами. —  

— Она вышла подышать на свой балкон свежим воздухом! И представь себе, какую картину подглядела – под окнами своего дома, два взрослых дитя беззаботно плещутся нагишом с бутылкой виски в её фонтане, распевая нецензурные четверостишья. Сын, думаю тебе и твоему брату, не стоит напоминать, с каким трудом нашей семье досталось место под крышей дома Грайт. Я понимаю, что ты взрослый парень, любящий хорошенько погулять, но и ты пойми меня – ещё раз тебя застанут за подобным и нас просто выставят за порог города. Эни, вместо того, чтобы греть уши, давай отвернёмся и позволим твоему брату одеться. — Тонкие губы прилипли к указательному пальцу в знак молчания.  

— Я всего лишь случайный свидетель вашего разговора и вообще собиралась готовиться к выступлению, но, пожалуй, мне сейчас лучше сесть на кровать. — Матрас прогнулся под пышными бёдрами.  

— Правильно мыслишь, доченька. Коул, если ты уже одет, отойди от шкафа и не мешайся. — Ланью, услышавшей треск веток на водопое, малышка мигом вылетела из шкафа, уворачиваясь от назойливых волос, но, к её несчастью, хищник оценил жертву и заранее расставил сети. – И что же в третий раз стало причиной столь претенциозного поведения? Ты вроде трезвый сейчас. — Запутанная и обездвиженная жертва не спешила сдаваться, хватаясь и утаскивая за собой всё, что не прибито к полу.  

— Ты, не поверишь. Я всего-то ругал Ночку за его поведение, ну и не рассчитал с видом из окна. —  

— Каждая история шикарней другой просто. Надеюсь, в следующий раз, ты будешь более предусмотрителен в ванной и всё рассчитаешь. Не учить же мне тебя снова мыться. А если серьёзно, то это не шутка, Аманда не двусмысленно намекнула, что входить в наше положение снова не собирается, а ты и так знаешь, что мы не в лучшем свете после… — Зрачки закатились под тонкие брови, не выдержав писка.  

— Это издевательство над детьми! Я буду жаловаться! — Когда рот удалось освободить, то стоит воспользоваться возможностью и заявить о своих правах.  

— Лилит, дорогая, тебе всё равно придётся одеться в платье, хочешь ты этого или нет, как и тебе Коул. Разрешаю выбрать другую одежду. А тебе Эни…я желаю порвать аудиторию своей музыкой. И пока я не ушла, спешу напомнить, о поздравлении брата после процессии, надеюсь. вы подготовили подарки? —  

— Погоди, мам, разве ты не пойдёшь на День народов с нами? Я думала, что ты поддержишь меня за сценой! — Чёрные тени особенно хорошо подчёркивали контур удивлённых глаз.  

— Прости меня, любимая, боюсь, я не успею на твой дебют. Весь дом в срочном порядке созвали в храм до начала процессии и массовых мероприятий. —  

— Не смотри на меня так злобно, я здесь ни причём! — Между чёрной, кожаной курткой и пиджаком выбор пал на первый вариант, отлично сев на высохшее тело юноши.  

— Это мы ещё узнаем, причём ты или нет, а пока, удачно провести вечер и Эни, не переживай, мы два месяца терпим твои ежедневные репетиции и уверены, что ты прекрасный музыкант! А если начнётся паническая атака, просто не забывай дышать, но не дыши слишком усердно, а то начнётся паническая атака! — По традициям хорроров маленькая жертва, обездвиженная и измотанная, потащилась по полу за своим охотником, бросив жалобный взгляд на родственников. — И вот ещё, пока не забыла – Лилит сегодня на вашей ответственности! Внимательно следите за тем, что она тащит в рот! —  

***  

— Чё показывают? — Букет синих роз, вплетённых в волосы сестры как нельзя кстати подчёркивал лазурь широких глаз в зеркале, но также своей громоздкостью перекрывал обзор для наконец одетого брата.  

— У меня в отражении такой испуганный и растерянный взгляд, ума не приложу, что случилось. Последний раз я так выглядел, когда мать забирала меня из-под стражи в юношестве. Странно как-то, я ничего ещё не успел сделать, чтобы так повлиять на свою жизнь. —  

— И о чём же говорит, это твоё отражение в зеркале? Может, Ночка живёт по принципу, что месть – это блюдо, которое следует подавать холодным? — Наливные яблоки, вечно румяных щёк прыгали довольные шуткой.  

— Оно говорит, что нам стоит ускориться, а то опоздаем к началу шоу, а у Ночки не настолько сложная нервная система, чтобы понимать, что есть принципы. Лилит, ты готова? — На зов в прихожей появились синие, пышные кружева.  

— На помощь! Охотники поймали маленькую птичку в эти колючие сети. — Из воротника вырос пучок спутанных волос.  

— О нет! — Чёрная помада на тонких губах обрамила белоснежную улыбку. – Маленькая птичка в беде и нуждается в нашей помощи, брат. Так вот почему твоё отражение напугано, если мы не поспешим, кружевное платье поглотит нашу сестру полностью. Коул? У тебя всё в порядке? Бледный, словно увидел смерть! — Не без труда лазурные глаза отлипли от лукаво подмигивающего отражения. Неловкое молчание, наполняемое пыхтением и шуршанием ткани, оборвалось с появлением на свет чёрных, кружевных перчаток.  

— Всё нормально, просто задумался о своём. Лилит, это последний раз, когда ты одеваешься с чьей-то помощью. Пора бы уже и самой понять, как и зачем вся эта ткань одевается. — Занятая леденцами без сахара, малышка на полном игноре посеменила к шкафу.  

— Не любовь к одежде, это семейное, да, братец? Госпоже будешь своей предъявлять такие претензии, а сестрёнка ещё просто мала для всех этих ремней и шнуровок. Я и сама то порой затрудняюсь зафиксировать корсет. — Хитрый прищур скрылся под круглыми, тёмными очками раньше, чем Коул сообразил, о чём речь.  

— Не сравнивай свои фетиши и простое платье, и вообще, если безработный социофоб в курсе моего повышения, то окружающих уже ничем не удивить. — Маленький флакончик изверг на короткие, чёрные волосы ароматы – пороха, кожи и мускуса.  

— Дом как большой организм – если мозг решил, то и аппендиксу не скрыться от нервного сигнала. — Аромат персика с вином лёг на гладкую, припудренную шею. — Секретарь приходил к нам, пока ты прикладывался к бутылке. Прокаркал не разборчиво про повышение и удалился самодовольный. Странный тип. Так значит ваши пути с Асакуро вновь пересеклись? —  

— Лучше бы скальпель хирурга пересёкся с моей шеей, как с ненужным рудиментом. Не хочу вновь иметь дел с кишкой. –  

— Не придумывай. Обиды обидами, но вторую дочь матриарха с ранних лет подготавливают к будущему званию, разве я не права? Максимум будешь следить, чтобы мини-бар в её комнате всегда был полон, да бегать по мелким поручениям. —  

— Я, конечно, рассуждал о жизни нашего Филинни, но в рамках вычёсывания шерсти и беззаботного наслаждения снами, а не подписывался доставлять сообщения. Тем более я, в отличие от Ночки, не умею разливаться чернилами, а это создаст определённые трудности в обхождении препятствий на пути. Да и одними поручениями дело не закончится, поверь. Кто-то же должен следить, чтобы она не зарезала себя бумагой, пока будет подписывать документы и не подавилась скорлупой, не представляя, что внутренности яйца нужно отделять от оболочки, чтобы приготовить омлет. Лилит, только не говори, что теперь шкаф напал на тебя и нам нужно помочь. — Одинокое чавканье в ответ.  

— Я шляпку не могу достать, братик, помоги, пожалуйста. — Посыпавшиеся градом фантики и бумажки из шкафа ловким движением ноги отправились под соседнюю тумбочку.  

— Лилит, это что сейчас было? Ты забыла, как пользоваться урной? — Широкие поля шляпы прикрыли сестринский прищур.  

— Я испугалась, что это были пауки и сделала первое действие, пришедшее на ум. Не смотри на меня так, сам бы поступил похожим образом. — Она знала, что брат прожигает её удивлённым взглядом, но глаза в ответ боялась поднять. — Я уберу, как вернёмся, сам же говорил, что можем опоздать! —  

— Определённо характер как у матери, похоже, только мы втроём уродились похожими на отца, Эни. — Испуганный голос замолк на мгновение. — О нет, мы взрастили очередного манипулятора. —  

— Забей ты на это недоразумение. Я тебе говорю – по натуре мы все свиньи, загнанные в рамки культуры. Хоть раз замечал, приходя в гости, что всё время чисто? Я понимаю, есть некоторые личности, что забивают на свой хлев и признают своё свинство. Но есть пара особых кадров, что устраивают генеральные уборки только к приходу гостей, а те, в свою очередь, приходят и даже внимание не обращают на то, как ты запыхался, разгребая тонны немытой посуды и тогда, спрашивается, ради чего всё это было? А лишь потому, что зануда! Сказали же тебе, что потом все выкинут! Лучше ответь на такой вот вопрос: на улице достаточно тепло для кед? —  

— К твоему сведению, я тоже собрался в них идти, так что замёрзнем оба, если мороз вдруг вернётся. А вот не все мы свиньи, чтобы ты знала. Взять хотя бы мать, она всё время в уборке, по локоть в пыли и не имеет значения, придёт кто-то или нечем дышать. Просто у нас с тобой руки из жопы, и малышка переняла это от нас, тем более что живёт она в одной комнате с тобой, а мать по своей натуре обычная чистюля. —  

— Ты посмотри, как распетушилась, так засрал свою комнату, что второй бы жилец и не поместился. Дело в том – не как часто ты убираешься, а то мусоришь ли ты. —  

— Напомни мне об этом, когда я соберусь поесть, а ни одной тарелки или кружки в пределах видимости нет, спрашивается, где они все? — Протяжное «не начинай» было безжалостно проигнорировано. — Да-да. В основании фундамента затворничества у тебя на столе. Если бы на семью напали – можно было бы трое суток вести стрельбу за бойницами из чашек с засохшим кофе, проливая на лезущих по стене остатки супа. А хотя постой, посуда же не мусор, её не выкинешь, а значит, не насоришь. —  

— Да ладно? — Удивлённый взгляд дал фору линзам очков. — Ни разу в жизни не каталась на коньках, но встану с первой попытки. Не думаю, что это сложнее, чем проход по коридору после твоих банных процедур. Хочешь совет? Когда добавляешь сахар в чай, мешай его после того, как донесёшь до места, и, если разольёшь по пути, просто забей, липкого пятна не останется после высыхания. Прислушайся и смывай хотя бы гель для душа прежде, чем выйдешь из ванной. —  

— Отличный совет, просто фантастический, поделюсь им с братом, когда он в следующий раз не смоет мыло, а ещё напомню этому воробушку, что после чистки своих пёрышек не стоит забывать мокрое полотенце на моих вещах. И, кстати, о птичках, мы собираемся его поздравлять или так и будем демагогию развивать? Ты подарок-то купила? —  

— Я что, похожа на организованного духа? Не зря же на главной площади арендуют места ярмарочные палатки каждый год, и, если поторопимся, успеем и рыбку съесть и… — Лилит застыла в ожидании продолжения. — …и насладиться праздником. Ну что, все готовы? —  

***  

— Дорогие гости и граждане Кловертона, надеюсь, вы хорошенько выспались перед праздником. Идя на работу, я, позволил себе, немного прогуляется и знаете, что вам скажу: в городе яблоку негде упасть! Хотя кого я этим удивлю, вы и сами прекрасно все видите. Вторые сутки в отелях и постоялых домах – настоящий аншлаг, некоторые семьи даже прихватили собственные палатки и шатры, заполонив парки. Но стоит отдать должное администрации города, к такому наплыву новых духов и богов хоть никто и не был готов, совет делает всё возможное, чтобы обеспечить нуждающихся особенными условиями. Я сам был свидетелем, раздачи заранее приобретённых зонтов с внутренним солнцем, делегации духов солнца с далёкого, пустынного Бадаса вчерашним вечером. Думаю, они остались довольны. Одну минуту… — Весь город стих, прильнув ушами к возникшим помехам на радио. — Как мне правильно подсказывают, вы все собрались здесь не для того, чтобы слушать новости. Что ж, дамы, господа и остальные, не подпадающие под эти категории, объявляю «День народов» начатым! — Раскат фейерверком не скоро заглушил рёв толпы. — Тащите с собой друзей и боевых подруг, хватайте детей и стариков, да поспешите на площадь Берроуз. Не знаете, где это? Всё просто – идите за толпой в сторону самого большого циферблата в мире, его вы уж точно не упустите из виду! Зажигательные концерты приглашённых артистов и музыкантов, не менее зажигательные выступления цирка «Райкири» весь вечер там, где пахнет едой и веселятся духи. Добро пожаловать! Весь вечер я буду информировать вас о самом интересном, что происходит вокруг, а теперь слово нашим спонсорам. — Громкоговорители понизили громкость до фонового шума или так показалось от воцарившегося на улицах гомона.  

— Лилит, не пачкай меня, ты же видишь какая вокруг слякоть! — Внезапный снег застал врасплох понадеявшихся на раннюю оттепель.  

— Братик, я хочу посмотреть на пушистых циркачей —  

— Сходишь завтра с мамой, праздник будет длиться ещё три дня, если не забыла. Сиди смирно, я посадил тебя на шею, только чтобы другие ни затоптали такую кроху. Так, о чём я, подарим бутылку чего-нибудь брату, купим сладости и посидим часик перед сном, это же не день рождения в конце-то концов, а лишь повышения. Меня, между прочим, в каком-то смысле тоже передвинули по службе, но никто не торопиться отмечать. — Толпы разношёрстных духов, плотным строем спешащие к центру, зажали троицу в узкие стенки живого лабиринта.  

— Горизонтальное движение по службе из одного раба в другого с разницей лишь в обязанностях, а не в отношении к нему, ни в какое сравнение не идёт с вертикальным передвижением из советника в старейшины. —  

— А ты умеешь подобрать поздравительные слова, но правда твоя. Есть идеи, чтобы могло понравиться «самому молодому старейшине за всю историю дома Грайт»? — Пробираясь сквозь пышные лисьи хвосты, как путешественники сквозь лианы, Коул жалел лишь о том, что не прихватил карту с обходными путями. — Впервые вижу, чтобы Арлисианские духи заплывали так далеко на север. Интересно, не холодно ли им в своих тонких халатах. —  

– О, я как-то хотела заказать себе такой в ателье, только короткий. Кажется, они называют это юката. Думаю, у них шерстяные не только уши и хвост, если ты понимаешь, о чём я. Представляю, как их девушки окунаются в ванную с воском, а затем обматываются, как больные, полосками ткани, пока тот не остыл. — То ли от неудачного выбора одежды и обуви, то ли от богатого воображения, Эни пробрала дрожь. — Я вспомнила, что Арлисианцы балуются персиковым ликёром, даже ритуалы для употребления разработали, как тебе такой вариант? —  

— Если ты предлагаешь мне побаловаться, то за милую душу, а если рассмотреть этот вариант на подарок, то лучше, что-нибудь покрепче. — Камнепад из братающихся здоровяков в рогатых масках перекрыл тротуар оледеневшей троице. – Ну вот что эти Они забывают уже третий год в нашем городе? Неужели им так нравится тащить свои перекаченные туши через две страны, чтобы нажраться и подраться?! Или это не Они?! Слышь, сеструх, у них в том году тоже была коричневая кожа или они успели полинять? —  

— И с каких пор ты не различаешь себе подобных? По медным протезам у каждого из них, очевидно, что это дом Онори. Да и слухи ходят, что Нанами послал своих представителей на сегодняшнее мероприятие. Так что это либо они, либо твои синекожие сородичи вдруг научились носить закрытую одежду. —  

— Ну знаешь, я на Они похож не больше, чем они на плюшевых медвежат. Точно-точно эти более одеты будут, хотя бы рубашки умеют застёгивать. Я что придумал – может спрятаться в чемодане одного из них и отправится покорять «Ночной город»? Раз я тоже Они, то сойду за своего. Всегда мечтал пожить там, пройтись по вокзалу «Семи сторон», отобедать в одном из ресторанов на Красной аллее. — Малышка крепче вцепилась в задумчивую голову, чтобы не улететь от нахлынувшей метели.  

— Слюну вытри, а то примёрзнет. С нашим заработком, максимум на что можно надеется, это искупаться в Мёртвом море, если температура там хоть, когда-нибудь поднимется ниже минус десяти. Тут хватило бы на подарок для начала... — Пирамидка из барабанов в волосах скрылась за аллонжем из снега. — … и чашечку чего-нибудь согревающего. — Река из празднующих бурным, хаотичным потоком предстала в виде нового испытания. Одно неверное движение за линию бордюра, и ты унесёшься вслед за тележками с едой, голодными акулами мчащиеся на запах монет, поворот ни туда и поток артистов со случайными зеваками вынесут любого на рифы ресторанных террас, к водоворотам шоу и представлений.  

— Ты слышала? — Малышка еле держалась за непослушную голову брата.  

— Хватит озираться по сторонам, Лилит и так еле держится. Все что я слышала, это то, что в этом году из-за огромного наплыва Праймов, многие торговцы понесли убытки, но на горячий кофе со сливочным ликёром точно должно хватить. —  

— Что за Праймы? — малышка с трудом оторвалась от мчащейся повозки с леденцами.  

— Ожившие предметы и явления, ставшие духами. Я слышал, последнее время, все страдают от этой странности. А я, кажется, страдаю от галлюцинаций. Кто этот Карл, о котором все говорят? —  

— Не знаю, о чём ты, братец, но погляди, какие серебряные часики у этой седовласой красотки. — Чёрный локон указал на девушку в коротком халате с меховым воротником. — Может, подарим брату часы? Он вечно куда-то опаздывает из-за того, что не может найти где посмотреть время. — Пара беседующих между собой жабьих духов врезалась в неожиданно остановившуюся девушку. — Простите. Коул, я тоже слышу Карла, как думаешь, это заразно? —  

— Только если ты их тоже видишь. — Голова развернулась под напором маленькой наездницы в сторону витрины, заставленной разноцветными бутылками.  

— Как же я сразу не заметил, это же фирменный магазин Karat de Byan, спасибо сестричка, я бы долго на себя злился, пропустив такое место. —  

— Правее, дурак. Видишь, в чёрных балахонах, кажется, они издают это странное кряхтенье. Поверить не могу, это что, родственники Асакуро? — Вся троица застыла, глядя на компанию из десяти духов, как на новые ворота.  

— Смешно. Ты же знаешь, этот город принадлежит дому Грайт, а они, как известно, не сильно отличаются от пернатых. Давай не будем привлекать их внимание? — Двадцать пар карих глаз на вороньих лицах, разом уставились на троицу, как на баранов.  

— Точно её семья, ты посмотри какие большие, чёрные клювы. Как думаешь, зачем они идут к нам, а, Эни? Эни? — Слева, где должна стоять сестра, прозвучал протяжный «Кар». Мигом толпа пернатых духов взяла в оцепление остатки семьи Лакур.  

— Уважаемые, простите, я не знаю, какой Карл вам нужен, но я Коул, расступитесь. Простите. — Столь же аккуратно, как слон в посудной лавке, Коул вёл за собой потерявшую, дар речи, сестру прочь из оцепления, погоняемый вслед раздражённым карканьем. — Ни слова на нашем. Могли бы для приличия выучить хоть пару фраз. Почему они говорят так странно, а Эни? —  

— Какие они жуткие. — Оцепенение на лице старшей сестры спадало так же быстро, как усиливался снегопад.  

— А мне эти пташки понравились, такие красивые и острые коготки. — Лилит ловила волосами снежинки, окутывающие постепенно всю толпу.  

— Ещё чуть-чуть и эти бы коготки испробовали нашей крови, как, мне кажется, и вообще, Лилит, что за дела? — Строптивый конь сбросил своего наездника, держа под руки. — Ты ела сладкое? — Слова возражения так и не успели покинуть маленький рот.  

— Лилит, как ты могла? Ты же знаешь, что тебе нельзя сладкое! — Локоны сестёр неожиданно вцепились друг в друга.  

— Смелости ругать беззащитных детей у тебя больше, чем при встрече с Арклавами! И вообще, я ребёнок и мне хочется хоть иногда сладкого! — Перепалка сестёр началась столь же быстро, как и закончилась благодаря усилиям брата, схватившего малютку в крепкие объятия.  

— Прости меня, конечно, но именно по этой причине мы и запрещаем тебе есть сладкое, сестрёнка. К сожалению, твоя болезнь, проявляется из-за всех этих вкусняшек. — Капкан волос, придерживающих барабаны, оплёл обездвиженную жертву. — И из-за эмоциональных всплесков, что собственно, и вызывает большое количество сахарозы, если ты не забыла. Твоя болезнь проявляется так и с этим ничего нельзя сделать. Ты же знаешь, у всех свои слабости. — И пока толпа отвлекалась на раздосадованных чем-то воронов, Коул увёл сестёр к магазину, обставленному алкоголем и так удачно делящим главный вход с магазином Karat de Byan.  

— Зайдём сюда, пока вы не подрались. Судя по столпотворению духов и паланкину на входе, здесь либо есть из чего выбрать, либо есть на что посмотреть. — Вцепившаяся в сестру обезьянка вмиг забыла, чем занималась от вида высоченной фигуры в меховом капюшоне и чёрной маске, закрывающей рот. Последнее сопротивление, для уставших авантюристов выросло непреодолимой стеной на пути к подарку.  

— На вашем месте я бы не загораживал путь, ребятки! — Закованный в нефритовые доспехи воин, хоть и выглядел внушающее по сравнению с Коулом, с трудом доставал до груди своего спутника в меховой накидке.  

— Ну-ну, главнокомандующий, не портите людям праздник своими должностными полномочиями, вокруг и так не спокойней, чем в центре Глаза бурь, а это на минуточку непрекращающийся водоворот. — Обладательница грубого голоса и такого же роста наклонилась к заползшей на шею брата Лилит. — Ты только посмотри какая куколка. —  

— Разговаривая с незнакомцем, принято соблюдать манеры и снять маску! — Грубость малышки могла посоперничать с голосом девушки вплотную приблизившейся к маленькому лицу.  

— Ничего страшного, ребята. — Низкий смех перебил возмущённых родственников. — Люблю дерзких детишек. А так не страшно общаться с незнакомцем? — Из-за нагрузки на плечах Коул не смог разглядеть, что под стянутой маской незнакомки, но почувствовал, как малышка с силой сжала поводья волос.  

— Думаю, моей красоте только что нашлась соперница. Я Лилит Лакур, приятно познакомится. — Маленькие кулачки не разжимались, хотя незнакомка, вновь выпрямившись, как громоздкий обелиск, зашагала к белому паланкину.  

— Лакур значит, рада знакомству. Хорошего праздника вам, ребятишки. — Узкий разрез глаз не смог скрыть струящуюся радость, когда его обладательница на плечах нефритовых воинов покидала оживлённую улицу, но даже этот факт не унял возмущения брата.  

— И ни слова больше, мне всё придётся рассказать матери! — Вслед за толпой, влившейся в алкогольный магазин, троица вошла внутрь.  

— Не знаю, сколько новых домов в этом году нам предстоит повстречать, но в глазах этих незнакомцев, наша семья уже не в лучшем свете. И всё из-за тебя, мелкая! — Эни, так и не дождавшись парирования надутой от возмущения малышки, начала изучать ассортимент.  

— Если мы и встретим ещё новых духов, то, пожалуйста, пусть это будут духи красоты с Лазурных островов, или что-нибудь нежное и утончённое как те Арлисианские лисички, встреченные нами по дороге. Но учитывая, как мне везёт последнюю неделю, не удивлюсь, если увижу духа грязи. Как думаешь, сеструх, такие уже существуют? — Блаженная улыбка исказила вечно серьёзное лицо, то ли от мыслей о красотках, то ли от вида разнообразия алкоголя в приглушённом свете дорого обставленного магазина.  

— Я видела самое мерзкое место нашего мира, на протяжении двадцати восьми лет, но ни один дух грязи так и не вылез из твоей комнаты. Крепись, братец, возможно, ты единственный в своём роде. —  

— Очень, малышка закрой, пожалуйста, уши, блять, смешно. Вспомни, что я не один такой, когда тебя накроет горой немытой посуды. — От неожиданно громкого мурчания затряслись кошельки, прервав пререкания родственников.  

— Вечер добрый, молодые господа, надеюсь, всем вам уже можно приобретать алкоголь? — Большие ярко-зелёные глаза обвели троицу, задержавшись на маленькой наезднице.  

— Я пойду поищу брату что-нибудь в другом помещении, а вы здесь сами присмотрите подарок и помните, кофе со сливочным ликёром! — Эни удалилась раньше, чем брат смог переложить ответственность за Лилит на неё.  

— Малышка, пройдись немного по магазину, но ничего не трогай, хорошо? — Малышка последовала примеру сестры и молча оставила Коула.  

— И так, уважаемый, могу я вам что-нибудь подсказать? — Бархатное мурчание высокой, рыжей кошки ворожило сильнее скидок на вино, которое молодой ценитель уже успел приметить.  

— Конечно, можете, я заметил, что у вас скидки на отличное вино из рислинга, могли бы вы мне помочь определится? —  

— Любое действие, помноженное на бесконечность, становится невыносимым, поэтому позвольте мне быть вашим проводником по этому кошмару. В левой руке у вас прекрасное сухое с болот Бо-вэй, виноград которого пропитался сезонными дождями солнца, называемого Слёзы богов, а в правой чарующий букет с севера Бадаса, с самих виноградников Гешшо. Позвольте мне немного побыть занудой и предложить вам сие чудо. — Первый ход был сделан весьма ловко, заставив соперника принять его. — Скажите, вы, когда-нибудь бывали в Нанами? Его ещё также именуют «Ночным городом» за отсутствие солнца над головой. —  

— Нет, но я наслышан о прекрасных красных винах с виноградников «Рубин», в милости самой Кровавой госпожи, предположу, что это оно?! — Оппонент раскусил стратегию и сделал ответный выпад.  

— Что ж, ваши познания в области виноделия впечатляют, как и цена на эту бутылку. — Пара лишних нулей на ценнике поставили фигуры Коула в рискованное положение.  

— Впечатляет, однако мне бы хотелось что-то дешевле, но не менее презентабельное, что насчёт вин с Лазурных островов? — Фигура не была отдана, но подставлена под удар.  

— Прекрасно, только взгляните сюда. — Мягкая лапа кошачьего духа ни менее мягко сняла с верхней полки белую бутылку с зелёной этикеткой. — Выдержанное персиковое вино, с нотками трав с Полуденного острова ни оставит равнодушными даже самых искушённых богов. — Оба были так вовлечены в игру, что не заметили, как на входной двери зазвенел колокольчик. — А цена, для сего напитка, не уступающего по вкусу предыдущему экземпляру весьма подходящая. Что скажете? —  

— Прекрасное предложение, но послевкусие весьма суховато, вам так не кажется? Я бы предпочёл более нежный виноград. — Подставленная фигура слетела с доски, не ожидав такой рокировки.  

— Мне нечасто приходится иметь дело со столь знающими покупателями, оттого и работа моя становится интереснее, и не менее интереснее, чем эта красавица производства Karat de Byan, что лишь недавно поступила в продажу. Знаете ли, для компании, специализирующейся в своё время лишь на сладких напитках, такой серьёзный шаг, как вино, заслуживает определённого внимания. — Шаг был поставлен.  

— Они стали поставлять вино? — Преданный ценитель этого бренда, лишь глупо променял одну из главных фигур для защиты, усугубив ситуацию. — Могу я посмотреть всю линейку? —  

— Ну конечно, уважаемый, тем более что цена ничуть не хуже качества самой продукции. — Опытный игрок раскусил неумелого в два счёта, окружив короля тремя бутылками с белой этикеткой, поставив новый шаг и даже усом, не поведя в сторону главного входа, за стеклянными дверьми которого начался переполох. — Три экземпляра перед вами парадируют вкус бессмертной линейки газированных напитков: манго с тернистым виноградом, с оранжевой полоской, сухое полусладкое, клубника и личи, с алой полосой, красное сладкое вино и под синей полоской напиток по вкусу напоминающее жвачку с нотками мяты и кактуса Апачи, белое, полусладкое. Выбирайте, что вам больше по душе… — Неожиданно в игру вмешался случай и из двух бутылок с алой и синей полоской, с громким хлопком вырвались два водянистых антропоморфных сгустка, заглушив своим пьяным криком неразборчивый гомон в соседнем помещении.  

— Да что опять? — Шипящая гримаса исказила кошачьи черты лица продавщицы. — Уже вторую неделю из бутылок лезут эти проклятые Праймы, такими темпами магазин разорится. Уважаемый, я отдам вам целую бутылку с двадцатипроцентной скидкой, если оно вас, конечно, заинтересовало. — Но даже это недоразумение не заставило Коула передумать, приняв шах и мат в заранее проигранной партии.  

— Беру! — Кофе с ликёром, от столь выгодной сделки будет слаще прежнего.  

— Вы не пожалеете о приобретение, по крайней мере, это вино по достоинству оценено мной, иначе бы оно не украшало прилавок. -  

— Я верю вам так же, как и себе, когда вру, но тем не менее приятно было иметь с вами дело. — Довольный покупатель осёкся по сторонам.  

— Замечательная апофегма, как и ваш выбор. Хорошего вам праздника! — Удалившись в подсобку под неразборчивое бурчание о Праймах и очередных скидках, продавщица оставила соперника всё же в некотором замешательстве после партии.  

— А где Лилит? — От грохота за стеной чуть не посыпались бутылки с полок. — О нет… — Вслед за протяжным отрицанием Коула в соседнее помещение, где продавали сладкую газировку, влетела Эни, от ужаса чуть не уронившая очки.  

— Ну не стойте же столбом, поймайте эту бестию! — Перепачканная красными следами разорванных банок и внутренностями мармеладных мишек продавщица безрезультатно старалась угомонить маленького зверя, покрытого чёрной, острой шерстью. Первой в бой пошла Эни, мигом раскинув вокруг прыгучего урагана капканы локонов, в которые тот незамедлительно попался. Сцену кровавого убийства также дополнял тот факт, что дети, ставшие случайными свидетелями жестокой расправы над их любимыми мишками, в один голос, вопили от страха, прижимаясь к ошарашенным родителям, зашедших на место преступления, за сладкими подарками. Как только оперативно подоспевшей помощи удалось подтащить разъярённого зверя к себе, не без помощи Коула, команда спасения мигом скрылись за исцарапанной входной дверью.  

— Бежим скорее к Храму творцов в двух кварталах отсюда, там сейчас должно быть меньше всего народу! — Коул изо всех сил держал когтистого монстра, впившегося в новую кожаную куртку.  

— С чего ты вообще взял, что там сейчас никого? — Задыхающийся голос старшей сестры тщетно просил замедлиться.  

— Ни один здравомыслящий дух, во время всеобщей попойке и на йоту не приблизится к подобному месту. — Укус тонких, как волос, клыков пронзил плечо, задев при тряске ухо своего скакуна. — Лучше добежим молча, пока нас не поймали! —  

***  

— Малышка, это зашло слишком далеко! Ты знала, что, нельзя ни есть, не пить сладкое, но всё равно пренебрегла запретом, и первый раз, когда ты нагрубила мне и той великанше, мы с братом закрыли на это глаза, но сейчас твоё непослушание перешло дорогу закону. — Все принципы гражданского судопроизводства нарушились в тот момент, когда вне правовой субъект устроил самосуд в самом, к слову, подходящем для этого месте, напротив дома тех, кто сотворил мир. Можно считать, что суд первой инстанции слышал перед своими пятиметровыми дверьми множество раскаяний в своих грехах и невыполненных клятв и оттого по праву мог выступать в качестве предполагаемого зала суда.  

— Но почему? Вы ведь едите сладкое и не сходите с ума, так почему я должна ограничивать себя в чём-либо?! —  

— Я одного понять не могу, мы же обсуждали этот вопрос много раз. Все мы больны ты, я, все духи и боги, у каждого симптомы разные, но оттого суть не меняется – пренебрежение запретом опасно не только для жизни! — Раздосадованный порчей совершенно нового имущества старший брат взывал к совести подсудимой.  

— Да? И как проявляется твоя болезнь? Что-то не видела, чтобы ты отказывался от чего-то или тебя что-либо беспокоило. Я же ребёнок и все дети любят сладкое. — Ответчик, неумело оперируя фактами, выстроил защиту не крепче нервов брата, потирающего укушенное ухо и прислушивающегося к разносящемуся эху «карл».  

— Малышка, не думай, что мне не приходится каждый день себя сдерживать. Всем детям, доросшим до нашего возраста, приходится постоянно бороться с искушением, будь то возможность послать кого-то или заморить червячка чем-то сладким. В любом случае одно навредит отношениям, другое – зубам, вопрос лишь в том, чем ты готова пожертвовать, лишившись внутренних барьеров. То же самое касается и целей, и жизненного опыта. Мотылёк, раз обжёгшись огнём, больше не станет касаться пламени. —  

— Даже если хочет согреться? — Неожиданный аргумент заставил прокурора в лице Эни отвлечься от разглядывания острых, выложенных чёрной черепицей, шпилей храма.  

— Согреться можно разными способами, а вот сожжённые крылья вернуть уже не удастся. То же самое и с желаниями, твой огонь — это сахар… —  

—… и резкие эмоциональные перепады — Подключился к обвинению брат. — Не опались лишний раз, потом сложнее будет остановиться и восстановиться. — Судья занёс молоток, но удар в боёк не последовал.  

— Что-то я не заметила, чтобы твои внутренние барьеры распространялись на алкоголь и раздевания в общественных местах, хотя вряд ли можно сказать, что ты себя ограничиваешь в этом. — Искусность приведённых отвечающей стороной аргументов дала фору искусности вырезанных фресок на фасадной части храма, отображающих виденья мастера о сотворении мира.  

— Может, ты и права, но я тем не менее не превращаюсь в безумное создание, окутанное своими волосами! Пойми, болезни у всех проявляются по-разному, для примера наш брат, ему всё время приходится носить маску, иначе во время стресса пар бы выходил не за голову, а прямо в лицо, лишая видимости или твоя сестра, что при стрессе теряет контроль над волосами, а это для духов Она сродни потере рук. К сожалению, для тебя ещё не изобрели такой маски, что помогла бы отказаться от сахара, ну или, по крайней мере, ограничить в его потреблении. — Судья перевёл взгляд на прокурора в поиске подходящего вердикта, но её пятки уже сверкали по направлению к башне Зала советов в такт барабанов из рюкзака. — Лилит, давай поступим так, пока ты полностью не вернула себе прежний облик… — Взгляд упал на когтистые лапы обвиняемой. —…ты легко поспеешь за сестрой. Поддержи старшую на предстоящем концерте за нас с мамой и братом, а я, так уж и быть, закрою глаза на твою провинность. Идёт? — Ответа и не потребовалось. Синедрион опустел под галоп сорвавшегося зверька. — Ну что ж, вот и настал мой час. — Стрелки часов самого большого циферблата остановились на семи. — Удобно. Надеюсь, брат не сильно меня заждался. — притоком влившись в реку празднующих, Коул прибился к рифам стройных лисиц из Арлисии — Девушки, не желаете ли пойти в бар, я вам город покажу?! —  

***  

— Пять минут до начала, Лилит, ты можешь сидеть смирно? — Скрипка в руках нервного музыканта взяла фальшивую ноту — Я и так до сих пор зла на тебя за этот случай! — Локоны, стучащие по четырём барабанам разной величины, вновь вторили в такт скрипке.  

— И за какой такой случай ты злишься? — Синяя пачка протиснулась в дверь раньше маленькой куклы, окутанной венком из синих роз.  

— Мать богов! — инструменты спели на прощанье нечисто сыгранную ноту, прежде чем замолкнуть.  

— Я за неё! Так мне кто-нибудь расскажет, что между вами произошло? — Пытливый взгляд глазок-пуговок падал с одного недовольного лица на другое.  

— Думаю, оставим этот разговор до вечера! Как я рада, что ты пришла, мам. — Змеи волос перестали сражаться, запутываясь ещё сильнее. — Но мы думали, что всех старейшин созвали на собрание! —  

— Так оно и есть, но не могла же я оставить свою доченьку без поддержки, тем более нас так вовремя отпустили пораньше. — Троица сомкнулась в крепких, насколько позволяли платья, объятиях.  

— Мисс Вакур. — Слегка упитанный секретарь, входя, первым внёс своё брюхо в дверной проём. — Забивайтесь, ваш жгут на сене. — разговорная речь, видимо, давалась не просто с таким широким клювом.  

— Странный тип. — Тенёта волос подтащили заскучавшие инструменты вслед за закрывшейся дверью.  

— Ого, либо он тебе угрожал, либо у них там жаркая вечеринка. — Мать с трудом выпытала слабую улыбку на чёрных губах дочки. — Девочка моя, посмотри мне в глаза. Мы несколько недель терпели твою скрипку не смыкая глаз от боевого марша барабанов по ночам. В один момент я даже подумывала спасать Лилит от этих мук… -  

— А ты умеешь подбодрить! — Один из барабанов с грохотом покатился по полу.  

— Я лишь хочу сказать, что все наши мучения были не напрасны, особенно твои. Ты превосходный музыкант, лучше, чем художник, или плотник, или актриса… —  

— …или скульптор, или дизайнер… — Малышка подкинула пару дровишек.  

— Или врач, в конце концов, но речь не об этом. Мы к тому, что музыка это твоё. Она даётся тебе лучше всего того, чем ты пробовала заниматься и бросала на половине пути. Я бы даже сказала, что у тебя талант, который ты смогла отточить за эти пару месяцев, как взяла впервые в руки барабаны. Я уверена, у тебя всё получится, главное, если начнётся паническая атака, не забывай дышать, но не дыши слишком усердно, а то вызовешь паническую атаку. — Слегка скомканная, но горячая речь была встречена не менее тёплыми объятиями.  

— Да помню я, помню. Держите за меня кулачки. — Инструменты, наконец, дождались своего звёздного часа, явившись на главную сцену города под бурные крики толпы.  

— Надеюсь, она не занервничает в самом начале. Хорошее начало задаёт курс всему выступлению. Ну что, Лилит, как прошел твой праздник? — Приняв единственное верное решение и сдавшись матери с потрохами, малышка выбрала, что лучшим выходом будет умереть сейчас быстро и безболезненно, чем мучатся весь день в ожидании страшного суда. — Что ж, юная мисс, вы, конечно, меня расстроили, но часть кары я всё же приберегу для твоего брата с сестрой, что так наплевательски отнеслись к наказу. Кстати, о брате, интересно, как там у них дела с Каем? —  

***  

— И что значит «у меня мало хвостов»? — Поток туристов извергнул Коула в самое сердце праздника, бьющегося фантаном веселья. — С чего вообще у меня должен быть хвост, так ещё и несколько? — утопающий в размышлениях юноша плыл по главной площади Берроуз, лавируя между палатками с едой, раскинувшимися тут и там завлекающими сиренами. Площадь была огромной, в сравнении с другими площадями, но даже здесь можно было найти островок спокойствия, одним из которых стал главный вход в Зал советов. Окружённый войнами в бронзовых доспехах, сплав которых парадировал своим видом перья. Этот уголок умиротворения не подпускал празднующих слишком близко до момента, пока церемония не решит начаться. Но даже в таком мирном месте происходило что-то, влекущее своей загадочностью и клубящимися облаками пара в самом центре оцепления. — Это что, Кай? — Не веря своей удаче, Коул направился прямиком к источнику пара.  

— Уважаемый, с-сюда нельзя. Найдите другое место для веселья. — Растягивая шипящие, величественный воин в костяной броне возник перед Коулом, непреодолимой преградой.  

— Всё в порядке, любезный, это мой брат и один из подданных дома Грайт, пропустите! — Юноша немногим выше Коула в половинчатой, клыкастой маске отвлёкся от беседы с ещё одним воином в такой же броне, как на перегородившем путь духе.  

— Гос-сподин Кай, надеюсь, мы друг друга правильно поняли в сложившейся с-ситуации? — По мере приближения удачно зашедшего брата, воин, беседующий с Каем, вырастал на глазах. Более внушительный, чем все ему подобные, которых Коул успел насчитать в количестве десяти штук, змей, в масках из черепов на вид грозных сотканных, имел одно большое отличие: две огромных жаровни на спине, словно острые зубы, готовые сожрать любого, кто подойдёт слишком близко к их пламени.  

— Будьте уверены, господин Таош, дом Грайт сделает всё возможное для нашего общего дела, особенно когда вопрос касается нашей же безопасности. А сейчас, если вы не возражаете, я бы хотел оставить вас, тем более что за мной уже пришли. Эй, братец как жизнь? — Тонкие полоски золотых зрачков пронзали насквозь обнимающихся братьев.  

— Интерес-сно. Ваше имя, уважаемый? — Змей наклонился вперёд, принюхиваясь к чему-то.  

— Его имя вас не должно заботить, господин Таош, как и то, что дом Грайт предпримет в сложившейся ситуации. Если мы обо всём договорились, то я предлагаю вам не ждать решения совета и направить ваших ловцов нести вести в другое место. —  

— Выбирайте выражения, Кай, особенно в разговоре со мной и моими войнами. Мы не какие-нибудь почтальоны, Ловцы огня несут волю безжизненных пустошей Хташ и ваше счастье, что мы пришли сюда с благими намерениями. — Десять воинов сорвались с места, по направлению выхода из города, следуя приказу хозяина. — При следующей нашей встрече, надеюсь, вы обучитесь уважению, господин Кай. Думаю, она непременно настанет. — Оставив после себя лишь лепестки сажи, предводитель унёсся прочь.  

— Ну что за день, а, братец. — Тяжёлая рука, упавшая на плече порванной куртки, пошатнула равновесие. — Как твой день? —  

— Судя по всему, лучше, чем твой. Что это за милые пресмыкающиеся, кажется, у них здесь было какое-то дело? — Вопрос, казалось, прошёл мимо ушей.  

— Не бери в голову. Слушай, пока у нас есть время до начала церемонии, не хочешь навестить Мэри? — Лазурные глаза замигали в лукавом тике.  

— Ты думаешь, я тащился сюда потому, что соскучился по брату? Я всё боялся, что ты не предложишь. — Не отводя взгляда от самодовольного отражения в луже, Коул подытожил. — Идём. Только не знаю, найдём ли мы свободный столик. —  

— Твой любимый старший брат обо всём позаботился заранее. Столик у окна, на две персоны. Обнимемся? Эй? Брат, всё в порядке? –  

— Да, наверное. Пошли. — Нерешительность в голосе Коула не заставила новоиспечённого старейшину отказаться от своих намерений на сегодняшний вечер.  

***  

— Смотри, что я раздобыл, а, как тебе? — Бутылка с выгравированной надписью: «Мэри Шелли», звонко ударилась о два гранёных рокса. — Я подумал, что стоит пригубить чего-нибудь покрепче сидра, в такой замечательный вечер, как считаешь? — Роскошно украшенный бар, названный в честь своей двенадцатилетней, односолодовой подруги за небольшим круглым столом у окна был полон духов разных форм и мастей в этот вечер. Все вокруг давно забыли о языковом барьере, стеснении и неловкости, налаживая «дипломатические отношения» и изучая «чужой язык» в спальнях наверху. Слева от столика братьев, компания из пяти кошачьих духов, Камалов, поют серенады, молоденьким официанткам бара, а за ними тихо седевшие полчаса назад, попивающие маленькими глотками красное вино высокие, темнокожие духи с жёлтыми глазами, уже подсели к огромным, словно скалы, Они, за столом которых развернулся чемпионат по армрестлингу и только один Коул выделялся среди всей толпы серьёзной гримасой, не покидавшей его лицо весь путь до бара.  

— Так кто это был? Я имею в виду твоих новых друзей, увешанных костями! — Первые сорок грамм за встречу прогрели тело лучше раскалённого камина позади Коула.  

— Ловцы огня. Что-то вроде культа с безжизненных земель Хташ на юго-востоке от нас. Не забивай голову географическими терминами, просто знай, что это не близко. Странно, что они забрались так глубоко на север, но что поделать, работа у этих ребят такая. — Вторые сорок грамм зашли как по маслу.  

— И чем же занимаются твои ловцы? —  

— Да так, ловят сбежавших преступников. — Между первой и второй неожиданно был взят перерыв.  

— Преступников? Для нашего мира такое понятие, как преступление довольно редкое. И какого рода преступник? — Стакан с недовольным скрипом проехал по столу.  

— Да ты пей, пей. Слушай, то, что я тебе расскажу, и так скоро станет все общим достоянием, но пообещай мне особо не трепаться на этот счёт, ладно? — Под молчаливое согласие оба стакана поднялись в воздух — В общем, тут особо и рассказывать нечего. Сбежал у них творец хаоса, вот и вся история. —  

— Быть не может, сам Творец хаос, а кто это? — Любопытство прожигало горло не сильнее виски.  

— Я в истории сам несилен. Но эти змеи с самого утра поставили нашего Совиного матриарха на уши. Притащились не свет ни заря с просьбой помочь им в поисках, но ничего не объяснили. Уже от самой Аманды я узнал, что этот тип в своё время перебил почти всех Творцов, за что и был умерщвлён. — Радостный крик, выигравшего Они, на мгновение сбил весь ход мыслей.  

— Жаль, я ставил на чёрного. Умерщвлён? Разве ты не сказал, что он сбежал? Или мёртвые научились ходить? —  

— Брат, да я сам толком не знаю ничего, а знал бы, всё равно не понял, что к чему, ты же понимаешь, моё дело с другими общаться, да социальные проблемы их решать, а уголовно-розыскная деятельность – это уже забота других органов. — Атмосфера бара застыла в ожидании новых развлечений. — Меня скорее вот какое дело интересует. Сегодня в город прибыл Дом Раст. Да не просто семья представителей, а целое войско, сопровождающее их хозяйку. Запашок от них, я тебе скажу, дерёт глаза хуже моего пара, да так, что смотреть противно. Хотя оно, возможно, и к лучшему. Вид у этих тварей не менее отвратительный. Я вот что подумал, неужели действительно грядёт война? — Удар стакана об стол, как судейский гонг, призвал всех готовится к шоу.  

— Что это за слово, «война»? Новые дома и духи – это уже дело привычное, с тех пор как барьеры между нами пали. Может, они мир решили посмотреть, да впечатлениями новыми наполниться, дел-то, а вот покойничек твой – это совсем другое. Говоришь, он перебил всех Творцов? Интересно, что из себя представляет хаос, никогда не слышал о подобных духах. — Второй бокал с грохотом опустился на стол, приняв вызов.  

— Да что ты привязался к этому хаосу, не пойму. Очередное шило в жопе тех, от кого он сбежал, может, и нет никакого хаоса, а ловцы под наспех придуманным предлогом другое вынюхивали. Да и когда поймают его тоже непонятно, то ли дело скорое будущее, да изменения в нём. Война – это вооружённый, кровопролитный конфликт между разными политическими сторонами, вроде бы такое определение дала Аманда, но суть такова, что духи убивать друг друга начнут в огромных количествах, да города разрушать. — Зрители заняли своё место за столиками вокруг дубового ринга.  

— Как всегда, дальше своего носа и видеть не хочешь. Война, или как её там, это, конечно, дело плохое, но ты же не думаешь всерьез, что интеллектуально развитые существа, способные на эмпатию и осознающие ценность своей жизни, готовы лишить жизни другое такое же существо?! А вот, безумный узник, уже убивший, с твоих слов, немало Творцов, явно опаснее будет. Как посмотрю, у тебя во всём такая позиция – откладывать деньги на будущее? Зачем, если можно купить что-то сейчас. Не поехать в отпуск в другой район, потому что здесь тоже отлично, как за милую душу. Меня, конечно, тоже волнуют разного рода конфликты, в обозримом будущем, но нужно и о чём-то большем думать, ведь мир вокруг тебя не ограничивается нашим Домом и страной. — Первый раунд начался, под поддерживающий пьяный гомон духов позади Коула.  

— Все как мы любим, да, братец? В отличие от тебя меня тоже беспокоит глобальное будущее, но я как-то был слишком занят работой и помощью маме, когда отец покинул нас, чтобы распыляться на что-то грандиозное, и посмотри, как всё сложилось. У меня есть отличная карьера и забот полная голова, поэтому я так переживаю за разного рода конфликты. Не думай, что побег заключённого меня не волнует, но я привык браться за то, что в моих силах изменить, а поимку хаоса, я, пожалуй, оставлю профессионалам. Тем более Таош не двусмысленно дал понять, что тела-то у него и нет вовсе. — Бойцы нанесли по удару, выпив за это по сто грамм.  

— Так это всё меняет, не пойму, правда, в какую сторону, но отсутствие тела у беглеца уже настораживает. Ты просто не хочешь разбираться с такими вещами, как переезд или поиск новой работы, вот и держишься за Дом, который дал тебе хоть что-то. Так и скажи, что ты просто пирожок. —  

— Какой ещё пирожок? —  

— С корицей. Мог бы уже давно бросить это прогнившее место и свалить на поиски того, о чём всегда мечтал. Ведь у тебя больше шансов, чем у меня, по крайние мере ты знаешь несколько языков и отлично находишь его с другими духами, но ты выбрал сидеть здесь, ведомый мыслью, что нам с матерью нужна была помощь. — Точный удар задел за живое.  

— Ты посмотри, как распетушился. Я остался здесь, чтобы дать вам нормальное будущее, образование и финансовую поддержку, которую, к слову, оказало нам в своё время «прогнившее место». Дома редко принимают в свои ряды обескровленные семьи, предпочитая состоять из кровных родственников, друзей или выходцев из родных земель. Не мне тебе об этом говорить, но сам бы мог давно уже выучить хоть один из пяти «больших» языков и уехать отсюда, как ты всегда мечтал, но нет же, такие грандиозные планы, такой талант с твоих высокомерных слов, а тратишь себя на глупые попойки с братом и распутывание тёмных мыслей. —  

— Если ты не заметил, в основном я трачу деньги на то, чтобы угощать тебя в барах. Или ты забыл, как мы бегали от стражи? — Холостой удар остался без внимания.  

– То ты слишком устал от повседневной рутины, чтобы действовать, то такие прекрасные дни, что ты отдыхаешь от усталости, только и ждёшь, что случится что-то грандиозное, что подтолкнёт тебя к чему-то великому. Уже три года так ждёшь, а прогресса ноль. То, что может коснуться тебя сейчас на мой взгляд, важнее того, что не тронет тебя никогда. И я говорю не только о войне, давно бы нашёл интересующее тебя дело и вместо постоянных жалоб начал делать хоть что-то. Поверь на слово тому, кто поднимался с самых низов по карьерной лестнице, постоянные занятия хоть чем-то на постоянной основе, пусть даже и неинтенсивные, через время дадут свои плоды. Меч тем острее, чем искусней его точит кузнец! — Отличное парирование привело толпу позади Кайя в восторг.  

— Прекрасная гнома, вот только я нашёл чем занять себя, но тебе не скажу, пока не будет готово хоть что-то, что можно будет показать такому дураку, как ты. Видишь ли, для творцов вроде меня необходимы перемены мест, событий и поиск новых вдохновений, отсюда и желание поведать мир, пожить хоть раз не своей жизнью, а где ни будь в столице. Просто бытовым парням вроде тебя не понять, что есть желание творить, когда проблемы, которые тебя пока ещё не касаются, не дают сосредоточиться. — Блок был пробит под напором ударов старшего брата, и односолодовый судья сделал небольшой перерыв, поменявшись со своим кукурузным коллегой.  

— Так, ну про творчество притянуто за уши. Для увлечений я всегда смогу найти время, конечно, не так много, как мой брат, выбравший быть обычным слугой, но всё же иногда, взяв в руки музыкальный инструмент или сосредоточившись над рукописью, смогу по-настоящему расслабится, на время забыв о проблемах, и получить больше удовольствия, чем такие «творцы» как ты. Всё же я не ставлю творчество во главу стола и не расстраиваюсь, если что-то идёт не так, а просто отдыхаю…тебе бы тоже не мешало абстрагироваться от всего и просто заняться чем нибудь другим. Отвлечься от хобби, если можно так выразиться. Поработать над чем-нибудь другим. — Коул увернулся от сентиментального встрёпывания его зализанных назад волос братом. — Меня тоже беспокоят разного рода преступники, в теории, способные причинить вред моим близким, но в первую очередь я бы не хотел, чтобы моя семья или друзья жили в мире, где, война и разрушения идут в ногу с голодом и болезнями. Пойми, я простой служащий и у меня нет ни полномочий, ни сил, ни мыслей, что-то поменять, и что мне остаётся? Лишь наблюдать за миром, стараясь менять в лучшую сторону то, до чего смогу дотянуться, делать то, что у меня получается лучше всего. А что касается проблем, то они у нас тоже есть. Просто они не такие простые, как у вас – где достать денег на новые шмотки или на новые — «увлечения», наши проблемы более серьёзные – как не вылететь с работы, так как мне содержать семью и помогать кому-то, как не заболеть, так как хочется отдохнуть в выходные, что поесть… —  

— Деритесь до крови, до смерти! — Писк из стакана Коула вмешался в ход битвы.  

— Кто это сказал? — братья разом оглянулись. Зрители как один вели споры о чём-то своём, вдохновившись поединком. Кто-то старался найти компромисс кулаками, а кому-то было достаточно и язвительных ударов на те или иные проблемы. Своеобразный кружок бойцовских дебатов захлестнул весь бар, и каждый пытался отстоять свою точку зрения не на жизнь, а на спор.  

— Я Его Величество дуб, и я приказываю вам сражаться! — Маленький орешек, потрескивая скорлупой, плескался в стакане Кая.  

— Откуда ты это сказал? Знаешь, что, проваливай отсюда. — ловкий бросок отправил орешек в бокал с вином за соседним столом.  

— Любимое занятие всех духов, вести споры и общаться, после долгой изоляции, но как так вышло, что мы оказались в самом эпицентре этих демагогий? — сорокаградусный бурбон дал старт второму раунду.  

– Братец, может не будем так рисковать?! Ну подумаешь, не сошлись во взглядах, это вполне естественно, если брать во внимание разницу в нашем жизненном опыте. — Кай закатил рукава своей белой рубашки, наигранно подогревая интерес толпы.  

— Лишь пережитый опыт, вот наша разница, и никто не говорил, что я должен пережить твою жизнь, чтобы что-то понять в ней. Это такая же иллюзия, как и твоя уверенность в том, что лучше места, чем Кловертон нет. Ты лишь плескаешься в своём болоте, как лягушка, а мог бы уже давно уплыть в бурные воды окружающего мира. Но нет же, «кому я нужен буду там, в чужой стране. Там и своих мечтателей полно, а мне и здесь среди родных и близких хорошо», ведь так ты оправдываешься?! — Второй раунд начался с точных выпадов под дых старшему брату.  

— Также никто и не говорил, что нет города или страны лучше нашего родного дома, но есть множество весомых аргументов для меня в пользу остаться здесь. А сам то, восхваляешь неведанные земли, попутно жалуясь, что денег и возможности уехать нет. Если бы ты так хотел, давно бы собрал сбережения и забронировал билет в один конец на поезд. Да только, какой дом захочет иметь в своих стенах такого, как ты? — Апперкот сразил наповал. – Прости, брат, я не это хотел сказать. –  

— Но прозвучали именно эти слова. Да, ты прав, я ещё ничего не представляю собой, чтобы в другой стране суметь найти место. Но я вдруг понял, что прогнил не наш Дом, а вся эта система. Я про Дома, понимаешь? — Кай мотал головой, уворачиваясь от ударов умных мыслей. — Исконно духи, жившие в изоляции, создали свои мини-мирки и когда границы между районами были разрушены, барьеры никуда не делись. Сторожевые псы, эти эндемики, ревностно оберегают свою культуру, скаля клыки на любого, кто посягнёт на их обитель. А что делать тем, кто недоволен местом, в котором родился, но ничего изменить не в силах, спросишь ты. —  

— Да не, не хочу сбивать ход твоих заумных мыслей. Пожалуй, мы мало выпили для таких разговоров. — Судейство продолжилось, звеня роксами счёта, хоть матч и было принято признать сыгранным вничью.  

— Это риторический вопрос, и я дам тебе ответ. Он таков, что недовольным попросту некуда идти. Либо ты остаешься без покровительства семьи и Дома, либо миришься с несправедливостью. В любом случае ты в проигрыше. Теперь отвечу на твой вопрос. —  

— Да я вроде бы молчал. Или это такая преамбула твоего вывода? – В борьбу вступила тарелка, только что нарезанных фруктов, принесённых с кухни.  

— И да, и нет. Я не уехал ещё лишь потому, что за пределами дома останусь без каких-либо прав. Пойти против воли совета сейчас, значит, остаться без Дома, а остаться без Дома… — Долька персика положила на лопатки язык Коула. — …думаю, ты понял, к чему я веду. —  

— Слушай, братец, нелегко тебе с таким негативом, конечно. Но есть и плюсы. Здесь я, мама и сестрички, у тебя новая должность, а это значит, что всегда есть на кого положиться, и тем более, будут деньги на то, чтобы угостить своего любимого брата. Ну же, иди сюда эскапист, дай я тебя обниму. — Матч кончился уворотом от тёплого захвата.  

— О нет-нет-нет, только не это. Кай, спасай! — Младший брат юркнул под стол напуганной мышью, под звон дверного колокольчика.  

— Коул, мать твою, простите, старейшина, не в обиду вам, Лакур, я видела твоё самодовольное лицо за окном! Вылазь уже из-под стола, ты играешь в прятки хуже провинившегося кота. — Скрипучий голос разом сбил всю атмосферу бойцовского клуба.  

— Хэй, Асаи, какими судьбами, детка? — Приглушённый смешок брата оценил актёрскую игру на двойку.  

— Лакур! — Худая девушка в жёлтом халате, на манер встреченных ранее Арлисианских лисиц, повела неудавшегося актёра подальше от основной толпы. — Ты чё, головой ударился об стол, какая я тебе «детка»? Слушай сюда, скотина, ты поможешь мне, и это не обговаривается, считай, это своим первым приказом! — Жёлтые совиные глаза пригвоздили Коула, и без этого чувствующего себя как жертва в тисках хищника, к полу.  

— Это ты, походу, ударилась о дверной косяк вот так явившись в бар без предупреждения. Я только завтра вступаю в должность, так что все взятки гладки. — Чёрные перья, проступающие из белых щёк молодой особы, взъерошились от ответа непослушного слуги.  

— Тогда это просьба, которой ты не в силах отказать. Слушай меня внимательно и только посмей повернуть голову. — Острый коготь на ухоженных руках вонзился в непослушную щеку. — Не смей! В общем, дела обстоят так, что мать взвалила на меня услуги экскурсовода для наших дорогих гостей, позади нас, а я, как ты знаешь, не то чтобы плохой экскурсовод, но где находится Зал советов, не знаю. — Толстые брови искривились в задумчивой гримасе.  

— Это та незаметная башня с самым большим циферблатом в мире? — Прыснувший смешок лишь усугубил ситуацию для своей страдающей щеки.  

— Повыёбывайся мне тут! А я всё думаю, почему они смеются каждый раз, как мы её проходим мимо. Не в этом суть. Твоя задача – сопроводить меня и сделать всё возможное, чтобы они как можно скорее отвязались. Я, к твоему сведению, готовилась весь день, даже юкату купила у Арлисианских торговцев, прибывших вчера вечером. – Шаг назад продемонстрировал жёлтый халат с чёрными узорами лучше всяких слов.  

— Красивое. —  

— Спасибо. Значит, мы договорились? Ты идёшь со мной и отбиваешь у них всякое желание бродить по городу, я-то знаю, что у тебя лучше всех получается портить другим настроение. —  

— Спасибо. Но я не дал своё согласие, а всего лишь оценил работу Арлисианских портных. Может быть ты не заметила, но я отдыхаю с братом и, если ты не возражаешь, нас ждёт ещё одна встреча с Мэри. — Не успел Коул обернуться, как тут же вернулся в прежнее положение.  

— Лакур, если ты мне не поможешь, я загоняю тебя до смерти поручениями, усёк? — Когти на порванном плече сжались в настойчивой просьбе.  

— Не то чтобы я боялся лишней работы, но, дорогие гости Кловертона, надеюсь, вы хорошенько выспались перед праздником? — Ладонь Кая закрыла глаза.  

— Ты чей выводок, парень, что позволяешь себе обращаться к нам? — Огромная, закованная в ржавый доспех фигура двинулась к Коулу.  

— Этот выводок, господин Малек, подданный дома Грайт и мой слуга, так что выбирайте слова, обращаясь к нему. — Чёрный коготь ткнул ржавый доспех, оставив на нём серебряную полосу замечания. – Господин Коул любезно согласился провести вместе со мной вас по городу, и я не потерплю грубых слов в его адрес, вам всё ясно? —  

— Если вам будет угодно, госпожа Грайт. Но попрошу заметить, что мы с моими коллегами… — Длинная ладонь махнула в сторону двух воинов, с огромными мечами наперевес, спрятанных в ржавую броню — …не рассчитывали на компанию, но если вы настаиваете... — Лоск шипящего голоса мог посоревноваться с лоском Арлисианского, жёлтого халата.  

— Эм, Асаи, можно тебя на минутку? — Теперь Коул взял на себя инициативу отвести недоумевающую девушку в сторону. — Не знаю я, настаиваешь ли ты на моей компании, но брат настоял, что пойдёт с нами. –  

— Господин Малик, у нас небольшие изменения в сопровождении. К нам решил присоединиться господин Кай, будущий старейшина нашего дома. —  

— Старейшина значит, а не мелковат он для семантического обозначения, занимаемой им должности? — Узкие, крысиные зрачки впились в скалящуюся маску. — Но, если вам будет угодно, мы примем такую компанию за честь. —  

— Брат, на два слова. — Кай вернул Коула на лобное место всех секретов, подальше от толпы. – Это войны дома Раст. Не нравится мне их компания. Желанные гости, прибывшие на праздник, не разгуливают по городу, обнажив оружие. Не знаю, о чём вы перешёптывались с госпожой Асакуро, но у меня плохое предчувствие, касательно этих троих. Не по нраву мне эта встреча, если вспомнить, о чём мы говорили ранее. Просто держу тебя в курсе, чтобы ты был внимателен и по возможности не выпускай нашу госпожу из виду. Надеюсь, у мамы с сёстрами всё в порядке. — Коул последний раз бросил взгляд на отражение в окне, настойчиво машущее головой влево-вправо, прежде чем присоединится к сопровождению.  

***  

— Эни, ты собираешься есть пирожное? А то Лилит на него уже минут пять как глаз положила. — Букет из синих роз неспешно двигался в сторону циферблата — И вытри наконец слёзы, потёкшая тушь делает тебя скорее похожей на вдову, чем на амбассадора этого вечера. —  

— Вечера, который я запорола! Знала ведь, что собьюсь! — Локоны из-под гнезда с барабанами, змеями бросались на проходящих мимо продавцов.  

— Ничего ты не запорола, подумаешь, ошиблась в паре мест, но судя по реакции зрителей, все сочли оплошность за банальную импровизацию, своевременно взявшую курс в нужное русло благодаря твоему опыту. Реши уже наконец, что будешь делать с этой кремовой трубочкой, пока я не записалась в конкуренты. Хотя после шести есть нельзя, да и у меня фигура, лучшим выходом тебе будет сомой всё съесть. —  

— Я так неосторожно сломала себе карьеру музыканта, знала ведь, что перенервничаю. — Чёрная помада оставила ободок на слоёном тесте.  

— Послушай совет старого духа – ошибки случаются и не дай одной из них остановить тебя на выбранном пути. —  

— Спасибо, но ты вроде бы не такая уж и старая. — Вслед за трубочкой в рот отправился пирожок с мясом, предусмотрительно купленный перед выходом.  

— А я не про себя, а про нашу бабушку. Хотя весьма настораживает слышать такие советы от практикующего хирурга. — Мимо проезжающая повозка лишилась трёх поджаренных сосисок на палочке. — Доченька, я всё понимаю, растущий организм, но тебе одной немного? —  

— Ты знаешь моё первое кредо по жизни – «Всё, что вокруг есть, нужно съесть», иначе как ещё мои волосы будут получать достаточное количество калорий и полезных компонентов, чтобы оставаться всегда крепкими и упругими. — Припорошённые снегом дома и улицы в этот праздничный, полный радости и веселья вечер, были особенно красивы, но ничего так не восхищало и не возбуждало Эни больше, чем палатки и рестораны с праздничными блюдами и закусками, импортными и редкими напитками, а также сотни других заведений, от ярмарочных столов, набитых выпечкой до продавцов, слегка засохших, странных деликатесов, чей манящий аромат отвлекал от праздничной суеты.  

— Так вот, о чём я говорила, сбежал, значит, этот убийца две недели назад, так что будьте аккуратны и не задерживайтесь на улице до темноты. В основном это касается тебя, Эни, ты же у нас такая милашка…главное не выбирай для первого свидания ресторан. — Набитый рот пробубнил не внятное замечание.  

— Быть не может, девушка, а ваши родители, случаем, не владельцы театра? Откуда же у них такая куколка? — Высокая фигура в меховом плаще стиснула в крепких объятиях стройную девушку.  

— Кара, как я рада тебя видеть. Дети, познакомьтесь, это Кара Карат, пока ещё наша королева. — Оцепление нефритовых воинов взяло семью в кольцо.  

— Дерзость передаётся по наследству в вашей семье? Можно сказать, что мы заочно знакомы. — Чувство голода сошло на нет от осуждающего взгляда матери.  

— Прошу прощения, госпожа, мы и представить не могли, кто перед нами. — Эни выронила недожёванную сосиску изо рта.  

— Моя бы воля никто из города и не обратил на меня внимание. — Две огромных королевских регалии из декольте, явно ловили взглядов на себе больше чем внимания их владелицы к своей особе. — Но моя охрана увязалась за мной, как кутята за мамой. Марта, а не согласишься ли ты со своими дочерями составить мне компанию на предстоящей церемонии? —  

— Не знала, что тебя волнуют ритуалы отдельно взятых домов. Мы с радостью примем твоё предложение, ведь кому как не мне скрасить твоё одиночество. Как говорила моя мама – когда тебя о чём-то просят, то не откажи, даже если это не в твоей компетенции. –  

— Мудрая женщина, твоя мама, кем она была по профессии? — Матрёшка девушек по возрастанию сомкнула цепи рук.  

— Хирургом. —  

— Оу, ну впрочем, кто знает. Вы уже слышали последние новости? — Вереница девушек вступила на синюю, ковровую дорожку, расстеленную у десятиметровых ворот.  

— Если ты про потерю одного убийцы в рядах, заключённых Хташ, то да, ловцы утром организовали незапланированный совет старейшин. Даже накрасится, не успела. — серебряные вставки в виде сов на двери навострили уши.  

— Выглядишь замечательно, даже с естественным макияжем. Мне вот что интересно, Хаос, хоть и пленник безжизненных пустошей, по легендам был откуда-то с центральной части Нанами. Не происки ли это Кровавой госпожи? Народы их нитей имеют достаточно своеобразное понятие о моральной стороне жестокости. — Первым на церемонию въехал кортеж из пятидесяти воинов в оперённой броне.  

— Прости за каламбур, но не стоит впутывать сюда нити. С момента, как незримые границы между нами пали, всё так тесно переплелось, что уже начинаешь задумываться о надобности понятия «народ». Знаешь, что-то я волнуюсь, здесь столько высокопоставленных особ, а я не накрашена, ты не против, если я оставлю тебя в компании девочек и схожу припудрить носик? —  

— Я тоже пойду, нехорошо получится, если вы все тут такие все из себя, а я как вдова, заставшая скорбную весть, с уже потёкшей тушью. — Эни вскочила вслед за матерью. Высокие своды наполнялись гостями, занятыми своим величеством, что мешало им обращать внимание на других.  

— Главнокомандующий, вы со своими ребятами можете занять место в патруле. Не думаю, что кто-то осмелится причинить мне вред в компании такой прелестной особы. Ну, малышка, хочешь о чём-нибудь поговорить, пока мама с сестрой не вернулись? — Королевский слух, привыкший к постоянным жалобам и просьбам подчинённых, не был готов к тому, что единственное любимое занятие маленькой собеседницы – общение. Ведь если вы никогда не имели дела с детьми, уже научившимся говорить, но не обученными молчать, то простейший способ справиться с их неукротимой энергичностью – занять чадо.  

— Так если вы королева, то где ваша корона? —  

— Главные лица дома Карат носят браслеты, обозначающие их титул. Например, мои брильянтовые — Блестящие обручи на грубых руках завладели вниманием девочки.  

— А у ваших воинов из зелёного камня я правильно поняла? — Интерес ёрзающей, на подоконнике витражного окна, особы неожиданно заняло лицо королевы.  

— Из нефрита. Ты весьма наблюдательна, малышка. Сколько тебе сейчас лет? —  

— Четыре, но мама говорит, что я любознательна не по годам. А сколько вам лет? — То, что было под тканьевой маской, не давало покоя большим, лазурным глазам.  

— Триста четыре — Кара поправила тяжёлую на вид грудь.  

— Ого, а выглядите на все сто! У вас есть король? —  

— Надеюсь, в процентном соотношении. Знаешь, хотела бы я выглядеть как твоя мама в её возрасте. В триста лет походить на подростка не каждому дано, и уж тем более выглядит на все сто. Когда-то у меня был король, но сейчас моё сердце занимает лишь забота о стране. —  

— Надеюсь, во временном исчислении. Это всё из-за твоего рта? — Взрослые же больше предпочитают держать язык за зубами. Искреннее общение для больших духов, в отличие от их детей – непозволительная роскошь. — Он ушёл, потому что ты съедаешь за раз много мороженого? Мама на меня тоже ругается, когда я запихиваю в рот слишком большой кусок. Ты засунула в рот что-то большое, отчего он порвался, и король ушёл от тебя к кому-то со ртом поменьше? — Грубый, смех вырвавшейся из широкого, порванного на щеках рта испытал эхом акустику старых стен храма, за секунды заполнив забитую парадную.  

— Надеюсь, когда ты подрастёшь и вспомнишь наш разговор, к тебе придёт осознание того, насколько близка ты была к истине, и в тот же момент удивишься, как сильно тебя захлестнёт чувство неловкости. Скажу так: король и правда ушёл от меня, потому что застал с набитым ртом, когда я ела «леденец» своего друга. Возможно, мой рот и повлиял на его уход, но то, какой он формы тут ни при чём. —  

— Ты жадина, я бы поделилась леденцом! — даже мимо проходящие кошачьи духи, обладая чутким слухом, не могли взять в толк, о чём так задорно перешёптываются королева с маленькой спутницей у окна.  

— У короля есть свой «леденец», просто не такой большой, как у моего друга, вот он и обиделся, что я угощаюсь чужим «леденцом». Но давай не будем больше об этом. От этих «сладких» разговоров зубы начинают болеть. Что касается вопроса, почему моё лицо с рождения выглядит так, думаю, ты и сама сможешь дать ответ, не без помощи. Скажи Лилит, почему твои волосы, обвязав моё запястье, до сих пор пытаются его поднять? —  

— Потому что мне не нравится, на чём мы закончили разговор. Ума не приложу, как чужой «леденец» смог повлиять на ваши отношения, а когда мне что-то не нравится, волосы начинают меня слушать. Такая вот особенность народа моей матери. — Под натиском кудрей рука отдёрнулась ударом о витраж, привлеча внимание всех в зале.  

— Не злись, я всего лишь пытаюсь навести тебя на мысль. Давай подойдём к этому вопросу, с другой стороны. Чтобы выжить мне необходимо питаться камнями и минералами, но если я съем неочищенный от земли самородок или не обработанную, редкую породу, то у моей любвеобильности сносит крышу. Признаться, я обожаю вкус чернозёма, есть в нём манящая так меня нотка дикорастущих трав, но мне приходится ограничивать себя от своих же желаний. — Глаза малышки просияли ещё ярче тысяч свечей, украшающих остроконечный купол башни.  

— Так проявляется твоя болезнь. Не повезло. А я вот становлюсь безумной, когда съедаю слишком много сладкого и превращаюсь в дикого сотканного. — Грубый смех, стеснённый замечанием, вырвался из королевы.  

— Так вот, значит, что происходит. Марта запрещает тебе есть не большими кусками, а в целом сладкое. Мне бы её в то время, когда я соблазнилась на редкие самоцветы, подаренные моим другом. Может быть сейчас, страна управлялась как подобает, королём и королевой. —  

— Что там Марта запрещает? Если ты хочешь угостить Лилит чем-то, то ни в коем случае не давай ей сладкое! — Подводка ресниц лишь усложнила возможность отличить мать семейства от своей младшей дочери.  

— Да так, обсуждаем твой возраст и то, как тебе повезло с предками из народа Она. — Перемигивание было воспринято Лилит как хорошая шутка.  

— Мне не повезло с генами, просто я с рождения красавица. —  

— Марта, что-то случилось? На тебе лица нет, только косметика. Если ты по поводу возраста, то извини, я не знала, что ты вошла в тот период, когда цифры в паспорте уже что-то значат. — обеспокоенность не походила на нервозность ожидания.  

— У меня треснуло зеркальце —  

— Ничего страшного, в туалете голой стены не найти. — Не понимая, что происходит, Кара выпрямилась.  

— Мама всегда говорила – если зеркало треснуло, то лучше пришить обратно конечность, вдруг это знак, что ты делаешь что-то не так. —  

— Не хотела бы я оказаться на хирургическом столе перед вашей бабушкой. Да брось! — Оказавшись безвольным ребёнком в руках матери, Марта повеселела от такого обращения. — Приметы уже давно потеряли связь с объективной действительностью иначе бы мы до сих пор остановились в развитии, ведомые лишь тем, что нога решила опередить свою правую подругу с утра. —  

— Может, ты и права, но чувство тревоги всё равно не покидает меня. Надеюсь, у сыновей всё в порядке. — Переживания прервал секретарь Дома Грайт, распахнув дверь в главный зал.  

— Её Величество желает обидеть вас! — От неожиданного приглашения все гости с опаской проходили внутрь, оглядываясь по сторонам.  

— Кажется, ритуал передачи власти матриарха принял новый оборот и нам придётся сражаться. Так вот почему ты так распереживалась, не волнуйся, я тоже не была готова к схватке. А вообще, я ума не приложу, как Аманда сработалась с тем, у кого такой сильный речевой дефект. Ладно, раз нас хотят видеть, то не будем лишать их такой возможности, наше опоздание может сыграть плохую шутку со скоротечностью жизни, старушки. —  

***  

В полутьме, подражая птичьему образу, горели ярким, синим пламенем глаза ложи Грайт. Гости, заняв свои места у подножья овального постамента, чертами и обработкой древесины напоминающего дупло дерева, застыли в ожидании начала.  

— Друзья мои, нет слов, чтобы передать радость от встречи с вами. — В окружении своих птенцов, принадлежащих только ей одной, постаревший совиный матриарх, хищным взглядом охватила собравшихся у её ног в этот вечер. Как и положено, все члены дома восседали на хаотично расставленных по высоте и уходящих под наклоном ввысь, жёрдочках, занятых ими по праву рождения. — Настал день, который я надеялась застать нескоро…—  

— В её то возрасте, не удивительно. — Кара расположилась рядом с сопровождающей её семьёй.  

— Но всё же застала в относительно добром здравии. — Огненно-рыжие глаза, нарочно скрытые белым капюшоном, застыли на стрелках часов, взирающих на её обитель, с высоты птичьего полёта. — С гнетущей скорбью в сердце мы начинаем ритуал передачи регалий новому совиному матриарху. К несчастью, моя дорогая дочь Асакуро, погибла сегодня от рук сбежавшего из заточения Творца хаоса. Да, вы не ослышались. — По залу пробежала волна ужаса. — Древний дух, заточенный некогда в землях Хташ на востоке, вновь явился в мир, неся боль и смерть всем нам. Возможно, моя милая девочка, станет не первой жертвой, павшей от рук беспощадного ублюдка. Посему призываю вас к защите своих домов и семей от нежданной опасности. А защиту нашего дома Грайт, я возлагаю на свою старшую дочь Нину. — Как две капли воды похожая на молодую Аманду девушка, приняла в дар белую накидку из рук своей матери.  

— В этот нелёгкий час я беру на себя бразды правления районом Белых скал, городом Кловертон и домом Грайт. И первое моё решение, в качестве нового матриарха – принятие в свои ряды членов дома Раст, наших дорогих друзей с юга Нанами. Наш союз по праву укрепит моя женитьба с первым сыном Крысиной королевы, главнокомандующим её армии, господином Малеком. – Фигура в ржавых доспехах обнажила на обозрение всем свои истерзанные когтями, крысиные черты лица. – Но это ещё не всё! С не меньшим прискорбием, чем от утраты родной сестры, я хочу сообщить, что с завтрашнего дня семья Лакур, больше не является частью дома Грайт! —