Пляжные мансы

Одесский пляж Ланжерон кишил отдыхающими с раннего утра. Cтояла изнурительная липкая жара, спастись от которой можно было только возле моря. В тот день водичка была чудесная – теплая и спокойная, располагающая к длительным купаниям и неторопливым разговорам.  

Многие уже обгорели, но стойко держались и не покидали свое место под солнцем, периодически бегая "окунуться". Отдыхающие мазались маслами, кремами, лепили на нос бумажки и томно махали веерами, сделанными из газет и журналов. На головах было разнообразие шляп, кепок, газетных самодельных шапок. У кого не было ничего из перечисленного, нахлобучивали на головы рубашки, брюки, шорты и даже платья.  

Пожилой еврей обратился к своей жене:  

– Розочка, золотко, мы таки взяли с собой пляжный зонт или оставили его дома?  

– Я знаю? – растерянно отвечала супруга.  

От этой жары уже никто ничто не соображал. Кроме детей. Они, несмотря, на пляжную тесноту и зной, энергично бегали, засыпая песком чужие подстилки.  

– Мальчик, хватит делать мне геволт! Шо ты мельтешишь тудой-сюдой! – ворчала пожилая одесситка на юркого мальчишку.  

Просто лежать и загорать было невыносимо – солнце гнало окунуться в море даже самых ленивых.  

– Бенечка, иди мама даст покушать, – кричала крупная еврейка в шляпе своему сыну.  

– Мама, я ещё не пописял, – отвечало рыжее упитанное дитё из моря.  

– Тогда сиди, – невозмутимо заключила маман в белой шляпе.  

Чья-то молодая болонка, впервые увидевшая красоту Черного моря, вырвалась из ошейника и начала радостно гонять по подстилкам.  

– Мадам, таки заберите свою собаку и купайтесь с ней у ванне. Она нам щас всю посуду покоцает – возмущённо кричали соседи по пляжу.  

Великолепный морской пейзаж, как правило, возбуждал аппетит отдыхающих, чем удачно пользовались торговцы едой.  

Между узкими тропинками, разделяющими подстилки пляжников, ловко протискивались продавцы семечек, кукурузы, пива, солёной рыбы и прочих прелестей жизни. Продавцы были громкими и навязчивыми, не заметить их было невозможно! Одесская пляжная реклама всегда отличалась особым шиком и романтизмом. Кто хоть раз ее познал, уже не забывал никогда и стремился снова ее услышать.  

Тетя Хая, торговка рыбой, крутя своим огромным задом, кричала на весь пляж:  

– Риба! Риба! Берите сушёный бичок! Лопается от икры. Такого бичка ви ниде не найдете, свеженький и соленый, как поцелуй любимой!  

Бородатый продавец пива, дядя Мойша громким басом соблазнял отдыхающих, склоняя их к покупке:  

– Холодное пиво, свежее, ароматное, вкусное, с хорошей пенкой! Самый цимес!  

Говорил он громко, с интонацией и воздыханиями. Слушая рекламные слоганы дяди Мойши, пиво брали все, даже слабопьющие либо совсем непьющие.  

Супруги Цацкис, Соня и Хаим носили по пляжу варёную кукурузу, которую одесситы ласково называли " пшонкой". Ходили всегда вдвоем, Соня всегда сопровождала мужа, так как Хаим был очень пАдок на молодых симпатичных пляжниц и часто влюблялся во время продаж.  

Пирожки также водились на Ланжероне в большом ассортименте. Жареные, печеные, с картошкой, с грибами, с соленым творогом и ароматным укропом, с мясом, с вареньем и ещё не пойми с чем. Голодные, накупавшиеся пляжники все отрывали с руками. Пирожки подавались горячими или почти горячими прямо из торб продавцов. Что интересно, стоили они сущие копейки и были по карману абсолютно всем.  

Коренных одесситов, давно искушённых пляжным отдыхом, было видно издалека – они приходили со своей едой. Жареные бычки, биточки из тюльки, голубцы, плов, рыбные тефтели, форшмак, фрукта и даже икра из синеньких – изысканный одесский деликатес. Все это и многое другое возлегало на подстилках вместе с кастрюлями, баночками, мисочками и прочим барахлом, которое они таки не поленились притащить на море.  

А для приятной пляжной беседы брали, конечно же, семечки. Продавщицы семечек ходили вдоль пляжа и кричали :  

– Семочка, кому свежая вкусная семочка! Только со сковороды!  

Опытные покупатели знали, что семочку надо обязательно пробовать перед покупкой, чтобы не нарваться на старые или пережаренные семена. После дегустации, продавец с важным видом заворачивал клиенту порцию семочки в газетный или книжный обрезок.  

Безусловно, одесские пляжи тяжело представить без романтических историй. Знали бы вы, сколько страсти и любовного огня повидали эти пляжи! Сколько жарких признаний было произнесено на одесских побережьях под шум прибоя! А если не знаете, то приезжайте и сами убедитесь, что Одесса – город закоренелых романтиков.  

Две подруги, Роза и Софа пришли в этой знойный день на пляж с одной только целью – удачно познакомиться, а если повезёт – закрутить курортный роман. С яркими броскими макияжами и модными причёсками они кокетливо смотрели по сторонам, ожидая южных смуглых красавцев. Но, мужчины, почему – то все никак не появлялись. В основном, загорали пожилые пары, уткнувшись в газеты и книги. Громко резвились раскрасневшиеся от солнца дети под присмотром мамаш. Мужчин как ветром сдуло. Подруги стали нервно скучать.  

Вдруг на горизонте, как гром среди ясного неба, появился Хаим Цацкис – известный пляжный сердцеед и продавец самой вкусной вареной кукурузы в Одессе. С виду босяк босяком, но он был вовсе не прост. Обычно он работал с женой, которая ревностно преследовала его на каждом шагу. Иногда удача улыбалась Хаиму: он талантливо и ловко терялся от своей любимой Сонечки. Чаще всего это происходило тогда, когда пляжи были битком забиты. В водовороте надувных кругов, купальников, чьих-то мокрых спин и пляжных шляп, худенький незаметный Хаим, словно фокусник, растворялся в воздухе. Его жене оставалось только растерянно смотреть по сторонам и гадать, в какую сторону на этот раз унесло ее супруга. В те времена мобильных телефонов еще не было, поэтому поиски Хаима могли занять не один час. В эти счастливые минуты, а иногда и часы, Хаим наслаждался полнотой жизни. Он жадно дышал, вдыхая аромат такой долгожданной и такой сладкой любовной свободы. Ловелас активно знакомился с отдыхающими девушками, осыпал их комплиментами и щедро кормил кукурузой.  

Нередко Хаим подглядывал за молодыми женщинами в кабинках- раздевалках. Делал он это мастерски – незаметно и чрезвычайно тихо. Но иногда, по неопытности, случались промахи – женщины его замечали и поднимали хай на весь пляж. Попав в капкан, Хаим дико извинялся, объяснял " шо ви мене таки неправильно поняли" и позорно сбегал. Хаима знали уже почти все местные пляжницы, поэтому особый интерес для него представляли курортницы. Ежегодно, с июня и по конец сентября Хаим жадно и настойчиво охотился за женщинами, пополняя свою коллекцию знакомств. Сочетание опасности и страсти грело его тонкое худое тело изнутри, как добротная керосиновая лампа. Он жутко страшился своей ревнивой жены Сони, но все равно ввязывался в любовные авантюры, снова и снова. В этом худом полупрозрачном теле горел такой огонь, от которого обожглось немало женских сердец. Уж поверьте!  

Увидев Розу и Софу, которые грациозно лежали на красной бархатной подстилке, Хаим моментально очаровался и даже слегка влюбился сразу же в обеих женщин. Невысокий, худой еврей с голым торсом был одет в потрёпанную соломенную шляпу и брюки на несколько размеров больше, чем требуется. Невероятно большие, широкие брюки держались на массивном кожаном ремне с пряжкой-якорем. Это был подарок Хаиму от постоянного покупателя – моряка дальнего плавания дяди Жоры. Нередко Хаим врал женщинам, что он и сам когда – то был моряком и повидал весь мир.  

Обнаружив скучающих подруг, Хаим кинулся в любовную атаку сразу же в двух направлениях. Обе девушки ему дико понравились – чернобровые еврейки приятной полноты, одетые в модные купальники. Найдя свободные женские уши, Хаим настойчиво и ловко вливал в них заготовленные порции комплиментов и шуток. Делал он это красиво и пафосно. Перед обаянием, мягко говоря, невзрачного продавца кукурузы, никто не мог устоять, даже те, кто был давно и бесповоротно замужем. Чтобы не попадать в неловкие ситуации с мужьями, хитрый Хаим изобрел свой метод. Заметив это вдалеке понравившуюся женщину, он внимательно наблюдал, нет ли мужских вещей и обуви на подстилке и нет ли вообще признаков мужчины на объекте. Если было все чисто, Хаим, как опасный хищник, выходил на охоту.  

Двигался по пляжу неторопливо и тихо, как старая рысь. Осторожно оглядываясь и проверяя, не крадётся ли за ним его жена Сонечка, он искал глазами новую жертву, а затем с любовью набрасывался на нее. Как правило, женщины были не против и совсем не пугались.  

Хаим выглядел неопасно и совсем неэротично. Низкорослый, худой еврей, с выгоревшими от солнца волосами и загорелым, как у мавра, торсом, вызывал улыбку отдыхающих.  

Словно кот, он осторожно подбирался издалека, а потом садился на краешек подстилки с влюбленным и одновременно виноватым видом.  

Говорил очень ласково, без напора. Женщины пускали его на подстилки, жалели за худобу и часто подкармливали.  

Роза и Софа увлеченно слушали Хаима. Непонятно как, он уже забрался на подстилку и сидел между подругами, чувственно обнимая обеих дам. Хаим рассказывал им невероятные истории своих дальних морских странствий. Разгоряченный от фантазии Хаим поведал женщинам, как героически он спас почти целый экипаж затонувшего грузового судна. По словам Хаима, "вот этими вот руками", он грузил в спасательные шлюпки все новых и новых матросов и даже прихватил одного капитана, за что был удостоен награды.  

В самый разгар этой героической повести, на горизонте появилась жена Хаима с огромной торбой в руке. Соня внимательно наблюдала за тем, как ее муж в окружении двух очаровательных молодых евреек распивает вино, обнимая женщин за талии.  

Словно мощный свирепый ледокол, рассекая толпы отдыхающих, Соня направлялась к подстилке разлучниц. Она решила нападать со спины. Подойдя к любовному трио сзади, крупногабаритная Соня молча взяла своего худенького мужа за ремень и унесла, словно стильную дамскую сумочку.  

Лишившись веселого собеседника, Роза и Софа снова загрустили. Морской закат огненно – красного цвета манил своей таинственностью, прибой шептал слова любви залежавшимся на пляже отдыхающим. Кто-то вдалеке уныло предлагал одесситам и гостям города сфотографироваться в море.  

И тут Софочка заметила то, ради чего она таки пришла на Ланжерон. В ярких оранжевых плавках по кромке воды прогуливался огромного роста видный блондин. На его длинной шее небрежно болтался свисток. Это был пляжный спасатель, который покинул свой пост и легкомысленно бродил вдоль моря. Прекрасную наружность спасателя нельзя было переносить равнодушно. Потрясающе высокий, белокурый юноша с зелёными глазами, как сам аквамарин, любовался закатом и, наверное, мечтал о любви.  

Дамы разных возрастов заметно оживились и поглядывали на незнакомца. Мужья, особенно те, кто с пивными животами и в возрасте, недовольно смотрели на красавца и ждали, когда он, наконец, уйдет.  

Софочка буквально за несколько секунд поняла план действий и решительно направилась в сторону спасателя.  

– Ты куда, Софа? – удивилась подруга.  

– Роза, я срочно пошла тонуть.  

– Губы накрась, потом тони.  

Пока Софа рылась в своей огромной пляжной сумке, ища помаду, ее хитрая подруга шустро нырнула в мягкие приятные волны. Буквально через несколько минут весь пляж слышал, как Роза кричала из моря:  

– Спасите, уже тону не могу!  

Увидев, как заклятая подруга обскакала ее, Софа разозлилась и тоже побежала тонуть. Буквально за минуту, она преодолела брасом внушительное морское расстояние и оказалась рядом с "утопающей" Розой. В бешенстве она крикнула на ухо сопернице знаменитое еврейское проклятие:  

– Ой -вей, Роза! Зачем тебе тонуть! Умри лучше сладкой смертью. Шоб тебя уже грузовик с сахаром переехал!  

– Софочка, ты мне начинаешь таки нравиться! Сдается мне, ты со своими фляками сама можешь переехать тот грузовик.  

Пляжный спасатель молниеносно оценил ситуацию и тут же растерялся. Две молодые еврейки страшно ругались и одновременно просили их спасти. Взвесив все за и против, он решил заняться спасением двух дам одновременно.  

С ловкостью молодого дельфина, юноша подплыл к тонущим женщинам.  

– Женщины, тихо, ша. Послушайте сюда! Я всех спасу, только прекратите этой хай!  

Но подруги его не слышали.  

Словно голодная акула, Роза подплыла к спасателю и крепко вцепилась в него руками. Увидев это, Софочка побледнела от зависти и подплыла к юноше с другой стороны, также вцепившись руками в его молодое мускулистое тело. Юноша громко пыхтел, плыл тяжело, как раненый кит, с двух сторон волоча на себе Розу и Софу. Каждая из них пыталась крепче прижать к себе юношу и тянула красавца на себя. Спасенные женщины сожалели о том, что нельзя разделить поровну эту кошерную черноморскую добычу!  

Никто из подруг уступать не хотел, поэтому борьба продолжилась уже на суше. Оказавшись на песке, Роза опять не растерялась. Неожиданно и очень эффектно она упала в обморок. Прямо в песок. Недолго думая, спасатель прильнул к губам несчастной, делая ей искусственное дыхание. Софа, раскусив нечестный план подруги, объявила на весь пляж:  

– О! Притворяется, лежит, гембы развесила, как неживая. Ви только гляньте на эту хитрованшу!  

Ощутив на себе прекрасные пухлые губы спасателя, Роза не удержалась и прижала его к себе неприличной железобетонной хваткой.  

Изумленная пляжная публика, отбросив еду и чтение, волнительно наблюдала за этим любовным треугольником. Когда утопленница и спасатель слились в поцелуе, все громко аплодировали, некоторые даже встали с подстилок. Чёрное море тоже выражало свое восхищение шумными звуками прибоя. Вечерний морской спектакль, таки да, удался!