Нет в забвении твоей души

Серый час не сереет один,  

Он, что катарсис у ночи – твоей,  

Он – одиночество в сферах любви,  

Долго забытой и новой – приметы.  

Сколько ты гложешь искусству – ума  

Сложный мотив из под длинного – света,  

Ты не узнаешь, откуда он был,  

Только близ ясности слова – души.  

Нет для забвения часа – тебе,  

Нет и усталости жить – понемногу  

В том, чтобы утром, сгибаясь – идти  

В ту поколения сильную ногу  

С редкой болезнью – на край бытия,  

С новой причиной от власти, имея  

Подлый фантом антуражного я  

В мысли от мира и гения.  

Нет у забвения новой руки,  

Только страдают от ночи – тиски,  

Нам они точно не знают – зачем  

Вышли от нового ужаса мира.  

Тают в забвении новой игры  

Призраки лиц от такой – суеты,  

Тают и снова стремятся – понять,  

Что одиночество – это могила.  

В дар красноречию снята – твоя,  

Подлинной формы материя мира,  

Но из неё ты не видишь – умом  

Слову подобный надзор.  

Тише и тише струится печаль,  

Но из ручья не сбегаются – линии,  

Вдаль по которым ты стал – идеал  

К робе твоей удивлению – лирике.  

Страшно стоять от такой – суеты  

В мире пустом оконечности сказки,  

Страшно, умнея искать – идеал  

В личности форм, измеряя прогресс.  

Нет для забвения личного я,  

Чтобы убрать это поле – подсказки,  

Что принимает внутри – от руин  

Снова забвению подлые мины.