Конец разговора.

Конец разговора.  

И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать; сойдем же и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого. И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город [и башню]. Посему дано ему имя: Вавилон, ибо там смешал Господь язык всей земли, и оттуда рассеял их Господь по всей земле.  

Из книги Бытия, главы 11, стихи 6–9.  

Инопланетяне могут быть хитрее, чем мы думаем. Зачем им воевать, если можно просто залезть к нам в голову? Представьте, что они умеют влиять на наши мысли и чувства. Потихоньку, день за днем, они могут изменять то, как мы видим мир. Может, они уже это делают, а мы и не замечаем?  

«Вдруг мы и сами не обратим внимания, как человечество окажется под их контролем? Постепенно, шаг за шагом, наши решения, наши желания, наш язык, всё это может стать не совсем нашим. И в один прекрасный день мы проснемся на планете, которая уже не принадлежит нам, хотя внешне всё будет выглядеть как обычно. Вот это и будет настоящее завоевание, тихое, незаметное, но абсолютное.  

Стэн Фридман, канадский уфолог  

…Ополчится небосвод на зловещий Ад,  

Стаи ангелов лихие скроют небо куполами…  

Ария — Мессия.  

Утром Максим открыл глаза и сразу потянулся рукой к смартфону. Его ладонь скользнула по холодной поверхности тумбочки, нащупывая телефон. Экран мигнул, показывая 7:00. В квартире царила привычная тишина.  

«Как же не хочется идти на работу, — подумалось ему. — Быстрее бы уже выходные».  

Мужчина вновь взял смартфон, включая его, просматривая сообщения в социальных сетях, после чего перешёл на новости, которые, как оказалось, были не слишком уж и хорошими. Впрочем, как и всё последнее время.  

«Россия и США разрывают дипломатические отношения после инцидента в Черном море»  

Напряженность между двумя державами достигла пика после столкновения военных кораблей. Обе стороны обвиняют друг друга в провокации. Посольства закрываются, дипломаты высылаются.  

«Иран заявляет о наличии ядерного оружия, Израиль приводит армию в полную боеготовность»  

Тегеран шокировал мир, объявив об успешном испытании ядерной бомбы. Израиль немедленно отреагировал, мобилизовав резервистов и приведя ПВО в состояние повышенной готовности.  

«Северная Корея начала массированный обстрел Сеула»  

Без предупреждения КНДР открыла огонь по столице Южной Кореи. Сообщается о многочисленных жертвах и разрушениях. США заявляют о готовности вмешаться.  

«Китай вводит войска в Тайвань, ссылаясь на защиту этнических китайцев»  

Пекин начал масштабную военную операцию на острове, утверждая, что защищает права китайского населения. Мировое сообщество осуждает действия КНР.  

«Индия и Пакистан обмениваются ракетными ударами в спорном регионе Кашмир»  

Многолетний конфликт перерос в открытое военное противостояние. Обе страны заявляют о готовности использовать все имеющиеся средства для защиты своих интересов.  

«Турция угрожает выходом из НАТО, обвиняя альянс в бездействии»  

Анкара недовольна отсутствием поддержки со стороны союзников в сирийском вопросе. Эрдоган заявляет о возможном пересмотре членства в организации.  

«Беспорядки в крупнейших городах Европы, введено чрезвычайное положение»  

Массовые протесты против политики правительств переросли в погромы и столкновения с полицией. Власти вводят комендантский час и ограничивают передвижение.  

«ООН признает свою беспомощность в урегулировании конфликтов»  

Генеральный секретарь организации заявляет о кризисе международного права и неспособности мирового сообщества остановить эскалацию напряженности.  

— Да уж, дерьмо, — пробормотал Максим, откладывая телефон в сторону. — Что-нибудь хорошее бы случилось, а то всё…  

Было ясно, что мир стоял на пороге чего-то плохого. Конфликты с каждым днём только увеличивались в масштабах, становясь всё злее, кровопролитнее, а загнивающий запад, казалось, окончательно сошёл с ума от своей безнаказанности.  

Мужчина приподнялся в кровати, чувствуя легкую усталость от недосыпа, и направился в ванную, почёсывая живот, ступая босыми ногами по холодному полу.  

«Гляди, такими темпами завтра проснёшься, а мира больше нет. Точнее, уже никогда не проснёшься. Господи, если ты существуешь, то почему всё это позволяешь».  

Вода полилась из душа холодная, отрезвляющая, приводя мгновенно в норму.  

«Весь мир сошёл с ума. Что вообще происходит? »  

Когда он вернулся в спальню, Лина уже лежала, перевернувшись на спину, глядя сонно в потолок. Он, как обычно, мягко тронул её плечо, после чего нагнулся и поцеловал в губы.  

— Доброе утро, спящая красавица, — сказал он, улыбаясь.  

— Кернсалх, -ответила супруга, зевнув, прикрывая рот ладонью.  

Максим замер, не сразу осознав, что услышал. Голос его жены был таким же, каким он слышал его каждое утро, но слова… Слова были каким-то бредом. Он нахмурился.  

— Что ты сказала? — переспросил он, думая, что просто не расслышал.  

— Кернсалх, — повторила Лина.  

«Что за бред! »  

Он стоял несколько секунд, не в силах понять, что произошло. Какой странный звук она произнесла? Почему он не мог разобрать её слова? Ощущение нарастающей тревоги закралось в его мысли, но он решил, что это просто недоразумение.  

«Чёрт! — Спохватился он. — Да я же опаздываю на работу! Сегодня же встреча в половину девятого с Никитиным! »  

Жена вновь перевернулась, спрятав голову под подушку, оставляя лишь на виду зад. Видимо, она решила ещё немного подремать, благо сегодня ей на работу не идти.  

Максим направился на кухню, где к тому времени находилась их дочь. Маша сидела за столом, работая ложкой, поедая йогурт и всё это запивая яблочным соком. Девочка также имела ещё слегка сонный вид. В школу идти, ей явно радости не приносило.  

— Доброе утро, — произнес он, включая электрический чайник.  

Девочка подняла на него глаза и засмеялась, сказав что-то так быстро, что он не успел уловить ни одного знакомого слова. Максим недоуменно замер с ложкой кофе в руке и пустой кружкой. Его дочь, его девятилетняя девочка, говорила, но ни одно слово не имело смысла.  

— Маша, повтори, что ты сказала, — попросил он, пытаясь скрыть нарастающее беспокойство. — Но только внятно и понятно.  

— Ксва мэндико, — с улыбкой ответила дочь.  

Максим почувствовал, как холодный пот пробежал по его спине. Он обернулся к телевизору, который фоном транслировал утренние новости. На экране ведущая двигала губами, но звук, который доносился из динамиков, был беспорядочным набором слов, лишенным всякого смысла. Слова сливались в хаотичный шум, будто кто-то перемешал их, превратив в бессмысленную какофонию.  

Он поспешно схватил пульт и выключил телевизор. По его телу прокатилась волна паники. Всё вокруг вдруг стало чуждым, незнакомым. Он попытался успокоиться, но разум уже был охвачен непонятной тревогой.  

«Чёрт возьми! Что происходит? »  

Максим вернулся к жене. К тому времени Лина уже сидела на кровати, смотря в окно, как будто ничего не произошло. Её длинные волосы находились в беспорядке, а сорочка задралась, открывая ноги и часть живота. Благоверная всегда трудно просыпалась утром.  

— Дорогая, скажи что-нибудь!  

Супруга с недоумением уставилась на мужа, через секунду выдав нечто непонятное.  

— Что? Я тебя не понимаю!  

Она вновь сказала, но эта была всё та же тарабарщина.  

— Ты нормально можешь сказать. На русском.  

Лина смотрела с широко распахнутыми глазами на супруга, слегка покачивая головой, что-то бормоча себе под нос..  

— Чёрт! Я тебя вообще не понимаю. Какого хрена!  

«Может я сплю? »  

Мужчина взял лист бумаги и ручку, чтобы написать ей, но когда начал выводить буквы, они странным образом перепутывались, словно его рука больше не подчинялась привычному письму. На листе появлялись символы, которые не были похожи ни на один известный ему алфавит. Он бросил ручку, ощущая, как нарастает страх и паника.  

— Лина, — сказал он громче, стараясь говорить медленно и четко. — Ты меня понимаешь?  

— Кеарто, — ответила она, глядя на него с недоумением. — Суно майдаро тун.  

— Да какой, к чертям, тун!  

Максим отчаянно попытался объяснить жестами, что происходит нечто странное. Он показал на свою голову, на рот, размахивал руками, пытаясь передать смысл, но Лина смотрела на него с пустым выражением. Наконец появилась гримаса от раздражения. Она выкрикнула ему в лицо всю ту же странную тарабарщину, будто послала по известному адресу.  

«Где… Где мои сигареты… Вот срань, ещё и купить вчера забыл».  

Спешно одевшись, мужчина вышел из квартиры, не обращая внимания на домочадцев. На улице его встретил шум, но не совсем привычный. Люди вокруг говорили, но каждый звук был таким же беспорядочным набором, как и дома. Молодая пара у подъезда что-то кричала друг другу, но их речь напоминала бессмысленность. Прохожие оглядывались в растерянности, многие из них стояли, как замороженные, пытаясь понять друг друга.  

Максим свернул к ближайшему магазину. Внутри царило недоумение. Он подошел к кассе и жестом указал на полку с табаком. Продавец, молодой парень в форме, посмотрел на него, прищурившись, будто пытался понять, что от него хотят. Мужчина снова показал на сигареты.  

— Сиктор наль? — наконец, спросил кассир, и его голос звучал как что-то совершенно незнакомое, бредовое.  

Максим ощутил, как в груди начинает сильнее сжиматься тревога. Он кивнул, не вдаваясь в подробности, и достал деньги. Но когда парень передал ему пачку, Максим вдруг заметил, что надписи на упаковке тоже изменились, буквы выглядели искажённо, как будто нарисованы ребёнком, не знающим алфавита. Он напряг зрение, но не смог прочитать ни одного слова. Как, собственно, и на купюрах. Лишь только по знакомым рисункам можно было определить достоинства.  

Медленно выйдя из магазина, он почувствовал, что мир вокруг словно перевернулся. Люди на улице всё больше напоминали растерянных существ, пытающихся найти хоть какие-то ориентиры в происходящем. Некоторые кричали, размахивали руками, другие стояли молча, глядя в небо или на экраны телефонов, которые больше не несли никакого смысла.  

Максим достал свой смартфон, надеясь на видеозвонок с родителями. Он быстро нашёл номер матери по аватарке. Вскоре родительница ответила. Её лицо появилось на экране. Она говорила, но её слова сливались в тот же бессмысленный поток звуков. Максим пытался что-то сказать, но понимал, что и его ответы не достигали цели. И даже онлайн переводчик не спас положения.  

«Может, это именно я сошёл с ума, — мелькнула жуткая мысль. — Все вокруг по-прежнему говорят нормально, а у меня произошло нечто с мозгами? »  

В конце концов, он отключил связь и, растерянный, огляделся. Люди вокруг начинали общаться жестами, некоторые вовсе рисовали что-то на асфальте или на стенах, пытаясь объясниться примитивными рисунками. Максим заметил, как группа школьников на тротуаре размахивала руками, рисуя в воздухе круги и линии, словно пытаясь создать новый язык прямо на ходу.  

«Нет же, вот и они также не понимают друг друга. Значит, дело не во мне».  

Внимание его привлекли полицейские. Двое мужчин в форме пытались успокоить небольшую толпу у метро. Они показывали людям жестами, что нужно разойтись, но вся ситуация выглядела абсурдной. Максим несколько минут наблюдал за ними, дымя сигаретой, понимая, что хаос только нарастает и дальше будет хуже.  

«Нет. Сегодня никакой работы. К чёрту всё».  

Вернувшись обратно домой, он встретил Лину в зале. Она стояла с Машей, обе выглядели испуганными. Максим достал бумагу и ручку, пытаясь изобразить что-то понятное. Он нарисовал дом, улицу и людей, пытаясь объяснить, что за пределами квартиры происходит что-то страшное. Супруга долго смотрела на рисунки, но её лицо оставалось непроницаемым. Она не поняла, что он хотел сказать.  

Максим подошёл к окну. Город, который раньше казался таким привычным, теперь выглядел как декорация к фильму о конце света. Много Машин стояло в хаотичном порядке, люди бродили по улицам, пытаясь найти ответы. Вдалеке слышались редкие крики, но они не несли уже никакого смысла.  

Он потянулся к ноутбуку, надеясь на чудо. Может быть, в интернете удастся найти хоть какую-то информацию. Однако, когда он открыл браузер, его встретили те же искажения. Все тексты на страницах выглядели так, словно их написали на незнакомом алфавите. Буквы переплетались в странные символы, которые не имели никакого значения. Максим почувствовал, как его сердце забилось быстрее. Что могло произойти, что в один миг мир лишился языка?  

«Ведь, как мне помнится, в семь утра, взяв телефон, я читал новости и тогда было всё нормально. Видимо, где-то в тот момент и произошло всё это дерьмо».  

Он опустился на стул и закрыл лицо руками. Мысли путались. Что-то глобальное, что-то необъяснимое случилось в этот день, и его последствия были непредсказуемыми. Мир, каким он его знал, рухнул. Смогут ли они когда-нибудь снова понять друг друга?  

«Господи…»  

Максим глубоко вздохнул, пытаясь собраться с мыслями.  

«Может быть, это действительно было божественное вмешательство», — подумал он. «Возможно, человечество зашло слишком далеко, и это единственный способ остановить нас от самоуничтожения».  

Он вспомнил заголовки новостей, которые читал утром. Напряженность между странами, угрозы ядерного оружия, терроризм… Всё указывало на то, что мир стоял на грани катастрофы.  

«Но почему именно так? Почему нужно было лишать нас возможности общаться? »  

Максим чувствовал, как отчаяние накрывает его волной. Он представил, как миллионы людей по всему миру сейчас испытывают такое же замешательство и страх.  

«Что если это навсегда? Что если мы никогда больше не сможем понять друг друга? »  

Эта мысль пугала его больше всего. Он подумал о своей семье, друзьях, коллегах. Как теперь они будут жить? Как будут работать, учиться, любить?  

Мир, который он знал, исчез в одно мгновение. И неизвестно, что ждет их впереди. Сможет ли человечество преодолеть это испытание и найти новый способ объединиться? Или это начало конца цивилизации, какой они её знают?  

Он поднял глаза к небу, глядя через окно, словно ища ответы. Но небо молчало, оставляя его наедине с тяжестью неизвестности и страхом перед будущим.  

Тяжело поднявшись, мужчина присоединился к жене и дочери на диване. Те смотрели новости без речи. Просто обычная картинка с мелькающими кадрами.  

Италия. Рим.  

Фонтан Треви окружён туристами, которые с растерянными лицами пытаются объясниться с местными жителями. Репортаж показывает ресторан, где официант не может принять заказ. Посетители показывают на меню, но ничего не выходит. Между ними начинается хаос жестов и попыток выразить мысли через мимику, но всё это вызывает только большее недоумение. В центре города люди пытаются использовать телефоны, чтобы написать друг другу сообщения, но на экранах появляются странные символы вместо букв. Какой-то мужчина в раздражении бросает телефон на землю, размахивая руками в сторону прохожих, которые только смотрят на него с непониманием.  

Канада. Торонто.  

Город утонул в тишине. Обычно оживлённые улицы внезапно опустели, поскольку люди прекратили любые попытки общения. В одном из офисов деловая встреча неожиданно прерывается: сотрудники смотрят на экраны своих ноутбуков, где текст в электронных письмах и документах превратился в неразборчивый набор символов. Главный герой репортажа — курьер, который пытается объяснить клиенту, что не понимает, где находится нужная улица. Оба разводят руками, и курьер уезжает, так и не доставив посылку. На крупных магистралях машины стоят в пробках, водители не могут обменяться информацией о происшествиях.  

Япония. Токио.  

Крупным планом, перекрёсток Сибуя, где обычно толпы людей двигаются синхронно, но сегодня всё иначе. Люди стоят в растерянности, не двигаясь, как будто потеряли всякую уверенность в своих действиях. Репортаж показывает школьников, которые сидят в классах, но учителя не могут начать уроки, потому что каждый написанный на доске символ превращается в непонятные каракули. В метро пассажиры молча стоят, уставившись в свои телефоны, на экранах которых ничего, кроме бессмысленного текста. В кадре мелькает женщина, с отчаянием пытающаяся позвонить по телефону, но вместо голосов — неразборчивый шум.  

Весь мир.  

По всем телеканалам планеты проходят кадры с пресс-конференциями: политики и журналисты сидят в тишине, никто не понимает, как задать вопрос или ответить. В воздухе витает напряжение. Экстренные службы пытаются координировать усилия, но каждый их приказ превращается в непонимание. Сюжеты из разных городов демонстрируют одно и то же. Люди на улицах пытаются общаться, но это больше похоже на пантомиму, чем на разговор.  

«И что нам делать теперь», — подумал мужчина, беря супругу за руку.  

Та повернулась к нему, слегка улыбнувшись.  

Ночью, Максим лежал рядом с Линой. Жена тесно прижалась к нему. Он обнял её, стараясь успокоить хотя бы прикосновениями. Оба молчали. Для этого слова не нужны, чтобы выразить собственные чувства. Главное, они друг у друга есть, а всё остальное как-нибудь переживут.  

Мужчина вздохнул, вспомнив новости, которые посмотрел по телевизору уже вечером. Там было по-прежнему без слов, одна картинка, но становилось ясно, что некоторые страны, несмотря на всё произошедшее в мире, по-прежнему продолжали боевые действия, готовясь к более решительным шагам.  

— Всё будет хорошо, — пробормотал он, хотя и понимал, что супруга его не поняла. — Слова… Ну что слова? Создадим новый язык со временем. Выучим как-нибудь.  

«В конце концов, из каждой ситуации есть выход».  

Он обнял жену крепче, чувствуя, как её дыхание становится ровнее. Она смотрела на него с тем же испуганным выражением, что и утром, но теперь в её глазах отражалась ещё и меланхолия, словно она уже смирилась с тем, что привычная жизнь исчезла.  

Максим улыбнулся, пытаясь передать ей тепло, свои эмоции, хотя сам не был уверен в завтрашнем дне. Он знал, что нужно быть сильным ради неё и ради Маши.  

Лежа в темноте, он размышлял. Что же могло стать причиной этой глобальной катастрофы? Неужели это вирус, который поразил не только речь, но и само понимание? Или же что-то другое? Неведомая сила, которая решила лишить человечество его главного инструмента? Максим пытался найти ответы, но каждый раз возвращался к одному, как бы это ни случилось, им придётся учиться жить по-новому.  

Он закрыл глаза, чувствуя, как усталость медленно овладевает его телом. Мысли путались, но одна из них настойчиво звучала в его голове:  

«а вдруг это просто временно? Возможно, утром всё вернётся на свои места, и мы снова сможем говорить, объяснять, чувствовать друг друга через слова».  

Эта мысль немного согрела его, как слабый луч надежды. Он уснул, держась за неё, крепко прижимая Лину к себе.  

Утром Максим проснулся раньше обычного, ощущая странную лёгкость. В комнате царила полумгла. Солнечные лучи ещё не успели пробиться сквозь плотные шторы. Он потянулся, чувствуя, как мышцы приятно заныли после сна. Лина ещё спала рядом, её дыхание было тихим и ровным.  

Он сел на кровати, посмотрел на жену и постарался сформулировать в голове простую мысль:  

«Сегодня всё будет хорошо».  

Однако, как только он попытался осмыслить это, в его сознании возникло что-то непонятное. Мысли, которые ещё секунду назад были ясными и чёткими, теперь расплывались. Слова в голове будто перестали складываться в привычные цепочки. Он попробовал сосредоточиться, но внутренний голос, который всегда был таким знакомым и понятным, вдруг стал чужим, как будто кто-то подменил его.  

Максим бездумно встал с кровати и подошёл к зеркалу. Он посмотрел на своё отражение и внезапно ощутил, что не может понять самого себя. Лицо, которое он видел каждый день, вдруг показалось незнакомым. Мысли, которые раньше текли рекой, теперь были как закодированные сообщения, лишённые смысла.  

Мужчина постарался произнести что-то вслух, но из его рта вырвался лишь бессвязный набор звуков. Слова больше не приходили. Он потерял не только способность понимать других, но и собственные мысли стали для него барьером, который невозможно преодолеть.  

Максим огляделся, но он уже не мог даже осознать, что ищет. Всё вокруг стало чужим. Мир, в котором он жил, окончательно распался. Жена, всё ещё спавшая, не воспринималась, как жена. И даже как человек…  

Мужчина приблизился к окну, глядя с высоты десятого этажа на утренний город. На первый взгляд всё было как обычно: машины, люди, серые дома. Но что-то в этом пейзаже вызывало ощущение нереальности, словно это был лишь фон, декорация, за которой скрывалось нечто большее. Он поднял взгляд к небу. Там, в вышине, что-то двигалось. Медленно, беззвучно.  

То, что спускалось с небес, не имело чёткой формы. Будь на его месте другой человек, он мог бы испытать панический страх или безумное восхищение. Кто-то бы бросился прочь, спасая свою жизнь, а кто-то, наоборот, шагнул бы навстречу этому. Но Максим не чувствовал ничего, ни страха, ни восторга. Он был внутри абсолютно пуст.  

И лишь одно было ясно: мир, каким он был до этого, больше не существовал, и никогда уже не станет прежним…