Стукач

— У вас свободно?  

Он ответил:  

— Да.  

И я присел, с горячей чашкой чая.  

— Чаек? — он улыбнулся.  

Я кивнул.  

— Погода. — он сказал.  

И я растаял.  

Разговорились. Я к нему с душой  

в кафе уютном что на улице Неглинной:  

все хорошо мол, только вот с войной  

ну не совсем приглядная картина.  

А он кивает, сразу не понять —  

согласен или возражает.  

На всякий случай, говорю ему опять,  

что я за власть, но иногда она хромает.  

— Не так ли?  

А он кофе отхлебнул:  

— Вы говорите. Очень интересно…  

Я пододвинул ближе стул,  

приободренный, говорю, казалось, к месту,  

что и с запретами немного перебор —  

ну глупо запрещать иное мнение.  

— Ну да… — поддерживает он разговор.  

А я:  

— Мне кажется лакеев это рвение —  

чиновников и депутатов всех мастей,  

старающихся угодить начальству.  

Он быстро глянул из-под сдвинутых бровей,  

хрустя суставами красивых пальцев.  

Определенно, родственные души.  

Он, как и я, к свободе тяготеет.  

— Я думаю, что будет лучше  

сменить тут всё! — отчаянно смелею.  

— Вот как? — глядит по сторонам.  

— Никак иначе! Все эти напасти —  

эта война и весь этот бедлам —  

прямое следствие преступной власти!  

— Я извиняюсь, — говорит он невпопад. —  

Мне по нужде. Вы, может быть, спешите?  

— Я подожду, знакомству очень рад.  

Не ухожу еще, и вы не уходите.  

— Я не уйду…  

Тревога полностью прошла.  

Я заказал чизкейка ломтик,  

Как вдруг рука мне на плечо легла.  

— Договорились, гражданин? Пройдемте….  

Он не ушел. Хозяин слова, без сомнения —  

стоял у стойки и смотрел как двое в штатском  

ведут меня в иное измерение.  

И улыбался — сочувственно, по-братски.  

И мне подумалось: вот это я сглупил!  

И как же я дурак не догадался?  

Ведь если б первым его я заложил,  

Сейчас бы я пил чай и улыбался.