Письмо

Я сижу в комнате за столом. На столе чашка, наполовину полная крепким кофе, лист бумаги, черная и синяя ручка, телефон с музыкой, книга, у которой практически отваливалась обложка. Сначала мне хотелось написать ей стихи. Потом понял, что рифмы в голове нет, не могу ухватиться за мысль и написать что-то дельное. Хотя она, скорее всего, не обратила бы на недочеты внимания. После думал написать письмо со своими чувствами к ней. Мог бы просто настрочить в телефоне сообщение, прислать милые картинки, скачанные из интернета, но мне хотелось сделать для нее что-нибудь особенное. То, чего никто не делал для нее. Скорее всего, она уже получала милые открытки от одноклассников в школе. Но во взрослом возрасте заниматься подобной романтичной бредятиной никто бы не стал. А мне хотелось. Хотелось также, как и увидеть ее.  

В голову не приходила ни одна строчка, единственное, что я мог написать размашистым почерком: «Я хочу сказать, как сильно тебя люблю, потому что…», и все. Никаких аргументов к своему заявлению у меня привести не получалось. А так хотелось. Хотелось также, как быть с ней в эту секунду рядом.  

На фоне совсем тихо играли «Сигареты после секса». Я хотел проникнуться своими чувствами, погрузиться с головой в свое письмо. Не получалось. Вместо того, чтобы заняться делом, я прокручивал в голове моменты, прожитые с ней. От каждого воспоминания пробегали мурашки по коже, в животе приятно покалывало, а улыбка сама собой лезла на лицо. Я не видел ее уже 7 дней и несколько часов. Она уехала, но не надолго, по работе. Она и представить не может, что мне без нее тяжело и как же сильно я скучаю. Но слова для письма все не шли в голову.  

Я пил кофе, то вставлял колпачок в ручку, то выставлял обратно, вспоминая о ее прикосновениях, о ее зеленых глазах, которые ярко светились на солнце. Я закурил. Она не курила, но любила дышать сигаретным дымом, поэтому всегда прижималась ко мне ближе, когда я брал пачку сигарет в руку.  

Я начал думать о том, почему не могу наяву сказать о том, как она дорога мне. Как я сильно люблю то, как она выглядит с утра, как смотрит на меня, как мило дотрагивается своим носом до моего. Наверное, я просто боялся. Боялся ее реакции на мои чувства, на то, как я реагирую на совершенно обычные действия, на мелочи. Но она бы поняла меня. Выслушала, кротко прикоснулась своими губами к моим и шепнула бы, что она со мной рядом и мне не о чем беспокоиться.  

Я беспокоился о многом. Мне было страшно от одной мысли, что я потеряю ее, что не уберегу, что она разлюбит меня, променяет на кого-то получше, что больше не будет со мной разговаривать обо всем, что происходит, что больше никогда не назовет меня любимым. Тревожность часто одолевала меня, я нервничал, знал, что для беспокойства нет существенных поводов. Но мне было странно с ней. Я не представлял, что меня могут так любить, так относиться. Часто мне казалось, что она больше не любит меня, что чувства ее остыли, что я снова никому не нужен и те мимолетные дни с ней, объятия, поцелуи, секс, разговоры после и совместные прослушивания музыки, исчезнут из моей жизни. И я больше никогда не почувствую то, что чувствовал с ней. Никогда не почувствую себя вновь любимым, важным.  

На глаза накатились слезы. Я закурил вторую сигарету, музыка меня немного угнетала. Она вся, с самого начала и до конца, напоминала мне ее. Она всегда была такой же нежной, аккуратной, тихой, совершенно незаметной, но душевной и по-истине красивой. Каждая нота похожа на ее изгибы тела, на глаза, вздохи. Я определено боялся ее потерять.  

Постоянно накатывали порывы приехать к ней ночью, где бы она ни была, крепко-крепко ее обнять, заплакать ей в лицо и сказать тысячу раз, как люблю ее. Было невероятное желание сделать так, чтобы она всегда чувствовала себя счастливой, чтобы никогда не расстраивалась и не плакала. Сам я удержался и не заплакал от накативших эмоций. Пора избавляться от своей излишней слезливости.  

Я докурил, потер глаза руками, выставил колпачок из ручки и положил руку на лист. На нем все также было написано лишь 9 слов.  

Мне было непонятно, как в один лист А4 уместить все то, что горело в душе и голове. Я хотел перечислить все ее достоинства, но не хватило бы и 10 подобных листов. Кофе не помогал включить голову и хорошо подумать. На часах было 3:42 ночи. Обычно я сплю в такое время. А в этот день хотелось подумать над своими чувствами, сделать что-то, что могло бы ее вновь порадовать. Иногда мне казалось, что я надоедаю своими порывами души. Но я такой человек. Мне всегда хотелось делать для людей то, что хотел бы сам получать. И делал это, часто не получал взаимности, но хотя бы на миг, на короткое время был счастлив.  

Я пытался думать над письмом, что-то писал, но сразу зачеркивал, потому что мне казалось это недостойным ее прочтения. В какой-то момент начал чувствовать себя глупо, что ничего не получается. Но главное, что все эти чувства не просто могут быть написаны на жалком листе бумаги, а что они глубоко засели внутрь меня самого и никуда не денутся.  

Я допил уже холодный кофе, переключил на самую любимую песню «Heavenly”, которую мы часто слушали вместе и снова закурил. В комнате стало холодно, тело покрылось мурашками. Во рту стало кисло из-за привкуса кофе и табака, но курить хотелось страшно. Я глубоко затянулся, прикрыл глаза, облокотившись на спинку стула. Выдыхая большой клуб дыма, мне вдруг показалось, что передо мной стоит она, смотря на меня своими зелеными глазами. Мне нужно было идти спать, но я продолжал тянуть сигарету, по деталям вспоминая ее образ, звуки, запах. Мне ужасно хотелось к ней и я надеялся, что она тоже это чувствует.  

Я потушил сигарету. Свернул лист и положил его вместе с ручками в шкаф. Потушил свет. Лег спать, укутавшись одеялом. Музыку я забыл выключить, а потом подумал, что она поможет заснуть и не стал выбираться из кровати. К тому же, было холодно. Холодно, потому что без нее. Еще чуть подумав, я начал проваливаться в сон. Мне снилась она.