Гаты Царского Села

Яков Есепкин  

Гаты Царского Села  

XVI  

Ночь юдоли темней и темней,  

Исполать этим хлебам порфирным,  

Где и звезды, ваянья теней  

Мы следим над фасадом эфирным.  

В пировые сие ли войти  

Нам позволят еще юродные,  

По челам иудицы вести  

Станут цветь и каймы ледяные.  

Так и будем немолчно стоять,  

Юды хлебы нарежут мечами,  

И Господе велит нас приять  

Ангелкам с ледяными свечами.  

XVII  

Шелк сугатный оденет столы,  

Млечным золотом вспыхнут лепнины,  

Се каждение воска и мглы,  

Се успенных царевн именины.  

Будут ангели плакать по всем  

Пировым неботечным фарфорам,  

Ночи требник мы тихо внесем,  

Станет неба тянущимся к хорам.  

И Господе тогда лишь узрит,  

Как под миррою мы восстенаем,  

Как в истемный ночной лазурит  

Бледный шелк и персты окунаем.  

XVIII  

Млечность выбиет ночь цветников,  

Апронахи порфирные снимем,  

Для царевен ли воск и альков,  

Мы ль иное урочество имем.  

Льет Селена огонь золотой,  

Пусть еще пирования длятся,  

Нет этерии аще святой –  

И одесно ж купцы веселятся.  

Паче скорби веселие их  

И преспелые вишни, и хлебы,  

Зри, юдоль, как отроков благих  

Не пускают в цветочные небы.  

XIX  

По лепнине венечной бегут  

Молодые подпалые волки,  

Небеса ль нас еще берегут,  

Мглой чиня роз меловых иголки.  

Чермный тюль зеркала увиет,  

Ночь нежна к алавастровой чаше,  

Мы тогда из цветочных виньет  

Соточимся, порфирность лияше.  

И начнут фарисеи вести  

Ядом ночи канвы на еминах,  

Где влекли нас в тлеенной желти –  

Отраженных во млечных карминах.  

XX  

С мышьяком ли эклеры гиад,  

Ничего, соведем червотечность  

Вишен их и поидем во сад,  

Чтоб оплакать холодную млечность.  

Будет время еще пировать,  

Яко цветью точатся лепнины,  

Чад в июле нельзя убивать,  

Наши, наши сейчас именины.  

Всемолчат феи ночи, шелка  

Царств Парфянских круг хлебов свивают,  

И сквозь цветь, со лепнин холодка  

На чела наши воск изливают.