Бородино

Я знаю, как прощался август,  

Вписав историю в лета.  

И кто о битве той сказался,  

Понёс её с собой в года.  

Напомню вам, тихонько ныне,  

Про место то, где бой прошёл.  

Тот год навёл прилив уныний,  

Когда француз к Москве пришёл.  

Привёл его тот славный фарт,  

Что знал к России тропы.  

Подмять хотел всё Бонапарт  

Под хлыст своей Европы.  

Стояли в той поре солдаты  

В границах области Москвы,  

Готовили для битвы латы,  

Землёй родной крепили рвы.  

Сражений дух, империй нрав,  

Сожгли Москву, не удержав.  

Как знал Кутузов, что творил,  

"Отдать Москву! " – всем говорил.  

Ушли, чтоб войско сохранить,  

Чтоб было чем французов бить.  

И город брошен неспроста —  

Француз вошёл, Москва пуста.  

Никто не пел весёлых песен,  

Смешных рассказов не травил,  

Был каждый перед богом честен,  

Когда ход крестный проходил.  

Воздев на бой мундир почище,  

Чтоб свод тради;ций соблюсти;,  

Негоже встать перед полчищем  

И грязным в бой себя вести.  

Встав на пути у наступленья,  

У всех желанье, как одно,  

Не дать далече продвиженья  

С границ села Бородино.  

В линейку сильной обороны —  

Редуты, флеши, бруствера,  

Уткнётся враг в эти заслоны —  

Вот здесь и кончится игра.  

Сражений дух, империй нрав,  

Сожгли Москву, не удержав.  

Как знал Кутузов, что творил,  

"Отдать Москву! " – всем говорил.  

Ушли, чтоб войско сохранить,  

Чтоб было чем французов бить.  

И город брошен неспроста —  

Француз вошёл, Москва пуста.  

Исполнят пушечки стальные  

Чугунных песен для врага.  

Пусть хоть атаки групповые —  

Француз свернёт свои; рога.  

Вот бросилась Европа разом  

В атаку к русским рубежам,  

С Наполеоновским приказом  

Пушки бьют по всем войскам.  

Шагают полчища в мундирах,  

Бросаясь прямо на штыки,  

И в рукопашной, на рапирах,  

Враги всё прут, словно быки.  

Жестоко бьются за курганы,  

С высот быстрее штурм развить,  

Но попадают на капканы —  

Не так-то просто русских бить.  

Сражений дух, империй нрав,  

Сожгли Москву, не удержав.  

Как знал Кутузов, что творил,  

"Отдать Москву! " – всем говорил.  

Ушли, чтоб войско сохранить,  

Чтоб было чем французов бить.  

И город брошен неспроста —  

Француз вошёл, Москва пуста.  

Туда-сюда всё переходит —  

Редуты, флеши, бруствера.  

Но у врагов всё не выходит  

В них укрепиться навсегда.  

И в эскадронах кирасиры  

Под шквалом русского огня,  

Достав все острые секиры,  

Мрут командиров прокляня.  

В напоре русских кавалерий  

Французы бросились назад,  

Набросив им аркан сомнений,  

Внесли в войну другой расклад.  

Вот притих немного пушек рёв,  

Большая битва вдруг погасла,  

В крови земля вся до краёв —  

Кто победил, никак не ясно?!  

Сражений дух, империй нрав,  

Сожгли Москву, не удержав.  

Как знал Кутузов, что творил,  

"Отдать Москву! " – всем говорил.  

Ушли, чтоб войско сохранить,  

Чтоб было чем французов бить.  

И город брошен неспроста —  

Француз вошёл, Москва пуста.  

Спорят в сходке генералы,  

Где битву следующую дать.  

Кутузов молвил: "Сохранить запалы",  

И приказал: "Москву отдать. "  

Сражений дух, империй нрав,  

Сожгли Москву, не удержав.  

Как знал Кутузов, что творил,  

"Отдать Москву! " – всем говорил.  

Ушли, чтоб войско сохранить,  

Чтоб было чем французов бить.  

И город брошен неспроста —  

Француз вошёл, Москва пуста.