ЛЕСОСПЛАВ (Моя Комическая одиссея)

Уважаемый читатель. Благодарю тебя за проявленный интерес к моей скромной персоне. Буду очень благодарен за любой оставленный комментарий, не обязательно лестный ))). Мне это очень важно. Спасибо. Надеюсь, тебе понравится, и ты не пожалеешь о потерянном времени.  

ЛЕСОСПЛАВ (Моя Комическая одиссея)  

Шабашникам 80-х посвящается.  

«Ко́ми-Пермя́цкий о́круг — административно-  

территориальная единица с особым статусом в составе  

Пермского края»  

Википедия.  

ПРОЛОГ. Колхозники.  

Самолет, старый видавший виды «кукурузник», летел низко над землей, под кромкой тяжелых, серых, пропитанных влагой облаков, готовых вот-вот пролиться холодным дождем на землю, расчерченную в каких-то двухстах метрах под нами на правильные квадраты и прямоугольники зон, огороженных столбами с колючей проволокой и вышками с автоматчиками по углам. Те пару часов, что мы провели на борту этого старичка, старательно тарахтевшего единственным винтом, под нами нескончаемым узором тянулись контуры зон. Иногда расстояние между ними составляло всего пару километров. С высоты нашего полета хорошо были видны не только постройки, но и люди. В одной из них, видимо, шла поверка – видны были шеренги, выстроившихся на плацу зэков, одетых во что-то серо-черное. Невольно в голову лезли мысли – «а что, если и я… там… вот так же», или «от сумы да от тюрьмы…». В общем, зрелище было не из самых веселых, и я отвернулся от иллюминатора. В соседнем с моим, таком же потертом и раздолбанном кресле, расположился мой школьный друг Вовка Марченков – он в прошлом году закончил Московский инженерно-физический институт, работал программистом в одном из московских НИИ и в качестве соискателя писал кандидатскую диссертацию. Сейчас он пытался сосредоточиться на книге, лежавшей на его коленях, учебнике по языку программирования PL-1, недавно появившемуся у нас и приобретающему все большую популярность.  

– Ну, что, блядь, колхозник, учишь? А зачем тебе в твоем колхозе уметь программировать? Ты бы лучше учебник по искусственному осеменению свиней штудировал. Больше пользы будет и тебе, и твоему колхозу.  

– Да иди ты. Сам колхозник, сам изучай. – Достаточно тупо ответил Вова.  

– Понял тебя. Ответ из серии «сам дурак». Достойно соискателя степени кандидата физмат наук. – Не отставал я. Было скучно.  

Летели мы уже долго. Сначала несколько часов Аэрофлотом из Москвы в Пермь. А теперь местными авиалиниями на этом допотопном кукурузнике, желающем, по-моему, лишь одного – кое-как дотянуть до этого проклятого Кудымкара, приткнуться где-нибудь в уголке травяного аэродрома и наконец-то тихо и незаметно скончаться, испустив последний дух облачком отработанного керосина. Название свое городок получил в честь героя коми-пермяцкого эпоса – Кудым-оша, человека-медведя, и в переводе на русский означало, как город Кудыма.  

– А че ты, Володь, задаешься? Не нравится быть колхозником? Белая кость? Прослойка интеллигентская? Нет, ты скажи нам прямо. Нам в лицо скажи, твоим приятелям, коллегам-колхозникам.  

Дело в том, что кроме нас на борту, если не считать двух пожилых коми-пермячек и старичка в потертом пиджаке, пассажиров больше не было. А мы – это десять, включая меня и Вовку, настоящих колхозников. Не сочтите за снобизм, но ни обликом, ни уровнем образования, ни лексикой никто из нас на колхозников особо не походил.  

Началась эта история месяца за три до описываемых событий. Шел 1982 год. В феврале я женился, жили мы в съемной однушке в Орехово-Борисово – спальном районе на юге Первопрестольной, в паре километров от окружной автомобильной дороги. Я учился в аспирантуре родной керосинки (институт нефти и газа), которую мы с женой окончили в прошлом году и получал аспирантскую стипендию аж в девяносто рублей. Ирка работала в вычислительном центре расположенного сразу за окружной дорогой ВНИИ Газа, принося в семейный бюджет еще сто десять рублей. Впритык хватало, но шиковать особо не приходилось.  

Слякотным вечером в конце февраля зазвонил телефон.  

– Алло. – Поднял я трубку.  

– Семен, здорово. – Голос моего институтского друга Андрюхи Ануфриева звучал, как всегда, бодро и уверенно. – Деньги нужны?  

– А у тебя что, лишние завелись? Хочешь в долг дать?  

– Пока нет, но есть интересная идея. По телефону говорить не буду. Давай завтра пересечемся где-нибудь в городе, перетрем.  

Мы быстро договорились о встрече, и я устроился на табуретке у экрана маленького черно-белого телевизора Юность неприлично красного цвета. Так как программы он принимал на свою встроенную телескопическую антенну, сигнал был очень плохой, и, зачастую глядя какой-нибудь хоккейный матч, трудно было разобраться – так как вместо одного хоккеиста по полю бегало три-четыре его клона. Те, кто помнит эти времена, понимают, о чем я говорю.  

Мы встретились в сквере перед входом в наш институт.  

– Здорово. Как дела? – Андрей сунул мне для приветствия пятерню и щелчком отбросил в сторону окурок. Не дожидаясь ответа на свой риторический вопрос, продолжил. – Есть тема заработать денег. Схема такая. Ты в курсе, что на Ставрополье проблемы с деревом?  

– Я, вообще-то, когда у нас географию преподавали, болел больше – уклончиво ответил я.  

Андрей юмора моего не оценил. Видно было, что он загорелся идеей, которую собирался мне поведать.  

– У меня один знакомый договорился с председателем колхоза на Ставрополье, что он сколотит бригаду шабашников и повезет ее на лесосплав в Коми. За это леспромхоз отгрузит колхозу лес, а колхоз заплатит шабашникам деревянные, но рубли. Въехал?  

– Радостно, а мы-то тут при чем?  

– При том. Мы пишем в колхоз «Родина», что на Ставрополье, заявления о приеме на работу. В леспромхоз едем, как колхозники, работаем. Ну, а дальше, как говорится, смотри выше.  

– Много платят? – по инерции поинтересовался я, расценив все услышанное авантюрой и бредом. Мой вопрос и для меня самого звучал довольно глупо, так как, по-моему, в совке меньше, чем аспирантам, платили лишь студентам очных ВУЗов и полубеременным женщинам-легкотрудницам.  

– Как минимум по тысяче обещают. – С деланным безразличием бросил Андрей.  

– Когда ехать? – моя реакция была мгновенной.  

– В июне. Тогда я тебя записываю. Через неделю встречаемся у бригадира, познакомимся, он более детально введет в курс дела.  

Андрей снова деловито сунул мне ладонь, теперь уже для прощания и убежал.  

Через неделю состоялось собрание потенциальных колхозников. Уже одно то, что руководителем будущей бригады колхозников был Боря Друтман, наводило на странные размышления. В стране тогда ходил самый короткий анекдот – «Еврей-колхозник». А вот, поди ж ты…  

Встретились на квартире без пяти минут бригадира-колхозника, которая располагалась в хрущевской пятиэтажке на улице Марии Ульяновой.  

Собрание наше представляло достаточно живописное зрелище. Все колхозники поголовно имели высшее образование – кто гуманитарное, кто техническое, кто естественно-научное. Опыта работы с деревом ни у кого не было. Самым искушенным оказался Андрей – он в детстве занимался в секции спортивной стрельбы из лука, что с большой натяжкой можно было отнести к занятиям с деревом. Андрюха поразил нас тем, что одним неуловимым движением пальцев, похожим на щелчок, смог до упора закрутить колпачок на авторучке, объяснив свой навык тем, что они так проверяли в секции прямоту стрел, располагая ее на ногте большого пальца одной руки, а щелчком пальцев другой руки раскручивая ее, как можно сильнее. Если стрела вращалась вокруг своей оси ровно, без подскакиваний, ее оставляли, в противном случае, она отбраковывалась. Ну, хоть какой-то опыт. Я попытался повторить этот фокус, однако смог закрутить колпачок авторучки лишь на треть.  

Больше никто специальными знаниями в области лесосплава из собравшихся не обладал, демонстрировать было нечего, и бригадир начал собрание.  

– Здравствуйте, коллеги. В общих чертах вы уже знаете, что нам предстоит, поэтому расскажу чуть поподробнее, оглашу организационные вопросы, которые нам надо совместно решить до отъезда и постараюсь ответить на ваши вопросы. Если таковые появятся.  

Открылась дверь и в нее проскользнула жена Бори. На подносе она принесла печенье, чайник с чаем и чашки, поставила поднос на низенький столик и тихо удалилась.  

– Для начала, – продолжил Боря, – давайте знакомиться. Я Борис Друтман, научный сотрудник ЦНИИ ТОЧМАШ. Предлагаю каждому представиться самому.  

Первыми, как особы, приближенные к руководству, представились друзья Бори.  

– Гриша Цфасман, младший научный сотрудник.  

– Женя Исакович, младший научный сотрудник.  

– Петя Кагарлевский, младший научный сотрудник.  

Организаций своих, где они служили, мэнээсы не называли, да нам это было и не особо интересно.  

На Пете список друзей Бори закончился. Должен отметить, что друзья Бори были сделаны, как под копирку – все ниже среднего роста, субтильные, носатые и в очках. В общем, словно созданы для работы на лесосплаве. Далее пошли (как мы узнали позже) родственники жены.  

– Виктор Корчной, старший научный сотрудник. – Это был худощавый среднего роста мужичок, гораздо старше нас, лет сорока. Мы его впоследствии, даже в глаза, называли Батей, против чего он не возражал.  

– Игорь Колмановский, инженер. – Высокий атлетичный парень с чеканным профилем римского легионера.  

– Вадим Михайлов, инженер. – Обычный советский, ничем не примечательный, инженер.  

Затем собранию представилась славянская часть бригады – я и Андрей. Замыкал список мой школьный друг Вовка Марченков, как я уже говорил, программист, окончивший год назад Московский инженерно-физический институт.  

Боря повел собрание. Его манера говорить, и вся атмосфера живо напомнили мне сцену из романа Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев», в которой описывается собрание членов тайного общества «Меча и орала» на конспиративной квартире Елены Станиславовны Боур.  

– Все вы знаете, что лес – это зеленое золото нашей страны. СССР занимает первое место в мире по лесным ресурсам. Однако в южных, особенно степных ее регионах, предприятия народного хозяйства буквально задыхаются от нехватки пиломатериалов…  

– Боря, кончай пиздеть, ты не на партсобрании – прервал цветистую Борину речь Виктор. -Давай по делу.  

– Хорошо, – как-то сразу сник Боря, – по делу, так по делу. В сердце нашей многонациональной Родины есть один интересный регион – Коми-Пермяцкий национальный округ со столицей Кудымкар. Леса там, хоть жопой ешь. А есть в нашей необъятной Родине еще и другой, не менее любимый нами регион – Ставропольский край.  

– Боря, ща в бубен получишь. – Это опять Виктор. На правах родственника.  

– Уже к делу подхожу. Нетерпеливый ты мой. Так вот, в этом самом Ставропольском крае леса нет, как волос на бабкином колене, как на попке новорожденного ребенка, как…, – Боря наткнулся на тяжелый взгляд Виктора. – Так я и говорю – Ставрополье задыхается от нехватки леса. И леса не в смысле зеленого массива, с этим еще можно как-то мириться, а леса в смысле строительного пиломатериала. – Перевоспитать Борю и отучить от многословия могла, похоже, только могила. Или кулак Бати.  

– У нас возникла идея. – Продолжил Борис.  

– У кого это «у нас»? – Подал голос Игорь.  

– Ну, пока я не буду раскрывать все карты. – Позже мы узнали, что простая до гениальности идея принадлежала дяде Бориса – Льву Александровичу. – Я сейчас раздам вам листки бумаги, и мы все напишем заявления с просьбой принять нас в члены колхоза «Родина» Георгиевского района Ставропольской области. Затем, в июне месяце, мы, как члены указанного выше колхоза, едем в указанный же выше Кудымкар разбирать завалы на местной реке Иньва, и напряженно работаем там в течение одного календарного месяца. После чего, по результатам нашего ударного труда леспромхоз города Кудымкар отгружает в адрес нашего, извините за тавтологию, родного колхоза «Родина» строевой лес, а тот в свою очередь оплачивает своим колхозникам, то есть нам, заработную плату в размере… Ну, я не могу сказать точную сумму, но обещано не менее одной тысячи рублей на каждого. Вопросы, возражения есть?  

Возражений не было, вопросы посыпались. Где будем жить, чем питаться, кто выдаст рабочий инвентарь и так далее.  

Практически ни на один вопрос Боря ответить не смог по одной простой причине – он сам ни хрена не знал. Поэтому, после написания нами заявлений на прием в члены колхозников (Господи, кем я только не трудился в этой жизни! ), он собрал листочки и предложил перейти ко второму вопросу повестки.  

– Все вы люди умные, – как оказалось впоследствии, умным был здесь один Боря, а мы так, погулять пришли. Но об этом позднее. – Должны понимать. Заработок наш напрямую будет зависеть от того, как местное начальство будет к нам относиться – какую работу давать и как будет закрывать наши наряды. А посему, для их к нам расположения, нам необходимо хорошо подготовиться – достать сырокопченой колбасы десять батонов, икры черной три банки по двести пятьдесят граммов, тушенки говяжьей и свиной по сорок банок, коньяка армянского три и пять звездочек по пять бутылок каждого.  

Это сейчас может показаться странным, зачем вопрос о приобретении продуктов питания и напитков выносился на всеобщее обсуждение, а в уже весьма голодные восьмидесятые, это был очень непростой вопрос. Тогда все это не покупалось, а именно с большим трудом доставалось.  

– Я попробую, – поднял руку я. – У меня теща работает во ВНИИГАЗе, секретарем директора. Надеюсь, она сможет помочь.  

И теща помогла. Достала все по списку. Низкий ей поклон. Особенно от Бори (Дальше, дорогой читатель, как уже говорил, тебе станет понятно, почему. Если хватит терпения дочитать).  

Расходились колхозники уже затемно.