Созвездие Ориона

Смерть ничего не стоит. Смерть – это абсолютная пустота. Ты можешь и дальше тешить свое самолюбие и уникальность таким редким пониманием слов, сказанных поэтом, который тебя никогда не знал. Ты можешь обманывать себя эзотерическим бредом о вечной жизни в перерождении, слушая о сансаре от тех, кто не понимает, что такое сансара. Ты можешь верить в Бога и его любящие объятия. Я не прошу тебя верить мне. Твои мысли беспрекословно остаются твоими. Я просто надеюсь. Совсем чуть-чуть, на мили микрон надеюсь, что ты поймёшь  

– смерть ничего не стоит.  

Настя была прекрасна в огромной растянутой футболке белого цвета, которую Сема лично надел на её обнажённое тело после потрясающе нежного утреннего секса. Настя, маленькая блондинка с длинными волнистыми волосами и аппетитными формами, шустро нарезала ветчину и сыр для будущих сэндвичей под звук работающей кофеварки и кряхтений Хетфилда, несущихся из всех дырок преданной колонки Алисы.  

Настя была счастлива. И Семён тоже. Вот уже три года эти двое вели своë хозбыт-существование, наслаждаясь близостью друг друга. Семён, 35 летний бобыль, наконец нашедший свою любовь в неприхотливой Насте, после кризисных моментов в своей организации, которые сам же и создал, а потом героически преодолел, дорос до начальника отдела работы с клиентами – этакий самый главный продавец. А Настя, 29 летняя красоточка, мечтала о прекрасном, любви, с Семёном конечно же, развитии своего маленького парикмахерского бизнеса, и изредка о круассанах со сливочным кремом и латте с корицей... Но только в меру! Только чуть-чуть, потому что попа должна быть круглой и аппетитной, чтоб Семе нравилось, а совсем не жирной бесформенной развалюхой.  

Молодая семья, когда не была занята удовлетворением самой здоровой и самой приятной биологической потребностью, сопровождаемой шлепаньем плоти о плоть, влажными звуками, сладкими стонами, скрипами мебели и смущенными, но одобряющими, улыбками соседей со всех сторон их обиталища, очень любила путешествовать по области, с целью выискать место, где бы ещë предаться любви на природе. Ну или просто в поисках места "где ещë не были".  

Именно в таких местах и возникала Настина печаль. Небольшая такая, вполне привычная. Дело в том, что Семён, бывалый путешественник, в каждом уютном месте вспоминал Машку. " А здесь мы с Машкой костёр жгли, потом на углях сосиски жарили. Ух! Голодные были! Родители бы узнали, за сосиски прибили бы! " И как-то весело и грустно смеялся. "А здесь я чуть не утонул. Полез купаться, а нога за карягу зацепилась. Машка меня еле вытащила, считай, жизнь спасла! " Ну и уж совсем вырывающий все заусенцы монолог: "А вот на этой полянке мы с Машкой лежали и на звезды смотрели. Так красиво было... " Ещë бы добавил – "после того, как я еë у костерка оттрахал хорошенько! "  

Настя сначала злилась, но как барышня здравомыслящая, решить вопрос отклонения от своего завоёванного счастья пыталась дипломатическим путём. Беседы заканчивались фразами "не обращай внимания", " Не хочу говорить об этом", ну и в конце концов "считай, что я просто сам с собой говорю". Вот Настя и привыкла к постоянному незримому присутствию какой-то Машки в их с Семёном отношениях. Да и к чему напрягаться? Муж обожает, на руках носит, подарками заваливает, и в интимных событиях вполне понятно, что вся его страсть только для неё. Вот и черт с ней, с этой Машкой!  

Так шёл месяц за месяцем, год за годом. Вылазки на природу с шашлыками, сгоревшими снаружи и сырыми внутри, песнями под расстроенный кусок забора, который русские барды называют гитарой, секс на траве, в окружении комаров и озлобленных негостеприимных муравьёв и слепней, воспоминания о Машке...  

У каждой женщины после свадьбы наступает момент "хозяйки". У кого-то сразу, у кого-то позже. У некоторых нарастает долго и распознается не сразу, как у Насти. Но этот момент должен наступить, когда женщина понимает, что эта семья – это еë семья, а этот мужчина – это еë мужчина. И не дай нам Вселенная глупости перейти дорогу женщине в этот момент. Прощай, дурная голова!  

Это произошло в субботу. Обычный летний выходной. Обычная тишина спящего города в 7 утра. Обычный запах кофе, а через некоторое время бензина и разогретого асфальта. Обычный ветер в лицо. Обычная затаенная злость в ожидании воспоминаний любимого мужчины о сопернице. Пусть бывшей. Но всё ещё живой в его сознании. Очень необычная решимость действовать. Действовать непонятно в каком направлении. Но с неë хватит! Настя готова. Сама не знает к чему, но точно готова.  

К вечеру напряжение стихло. Добротная порция шашлыка и бутылка Алазанской долины сделали своё дело. Семен и Анастасия лежали на спинах уставив осоловевшие довольные взгляды в темнеющий небосвод. Сема что-то ныл про работу, а Настя слушала его в пол уха, блаженно улыбаясь.  

Небо темнело и звезды становились ярче. Казалось каждая звезда, становясь видимой на чернеющем небе, пронзала лежащую парочку лучом холода. "Смотри, Настюша, это созвездие Ориона! Видишь три звёздочки в ряд и четыре по краям? Машка мне его показала в первый раз. Она очень любила это созвездие... " Семен умолк, начисто забыв про тупое начальство и нерадивую клиентуру. Теперь его внимание ушло целиком в созвездие Ориона и, наверное, болталось где-то на пути к трём звездочкам в ряд. Настя почувствовала укол ненависти и холода от каждой звезды. Удар в голову... Три звезды?! Как символично! И кого они олицетворяют, интересно?! Я, ты и... твоя бывшая шлюха Машка??? Какой же ты романтичный, Сема!  

Удар в самое интимное место – Настя физически почувствовала прикосновение глыбы звёздного льда между ног.  

Да ты до сих пор спишь с ней, сволочь!!! Или представляешь еë, когда спишь со мной. Неверная мразь!!! Волны ненависти накатывали ледяными волнами!  

Удар в душу... Настя не могла больше лежать, её дыхание оборвалось, нужно было срочно встать. Обливаясь холодным потом она вскочила на ноги и наконец смогла глотнуть свежего ночного воздуха. Семен даже не двинулся с места.  

Настя двинулась в сторону ярко красного Рэндж Ровера, машина, на которую Сема почти молился, и подойдя к водительской двери в последний раз кинула взгляд на мужа. Он валялся на спине с руками за головой, вытянутыми ногами и широко открытыми глазами, уставившимися в звёздное небо. Приняв это за знак правильности своего поведения Настя села за руль и рванула с места.  

Адрес безошибочно был найден в бардачке, записанный на театральном билете на спектакль "преступление и наказание" какой-то неизвестной молодой труппы. Ах так?! Мы театралы, значит? А меня ты, Семушка, давненько в театр не водил! Ну будет вам сейчас спектакль! Дальнейшая дорога заняла секунды полторы, и вот Настасья перед дверью своей жертвы.  

Звонок. Дверь открыла потрясающе красивая черноволосая высокая женщина с бледным лицом и огромными зелёными глазами. Ей было около 40, самое время умереть! Резким движением правой ладони Настя прорвала кожу на животе Машки и проведя под ней вверх схватила её за горло и швырнула обратно в квартиру. Высвободив руку из Машкиных внутренностей, Настя аккуратно, тихо и спокойно закрыла за собой дверь на ключ. Машка отлетела в сторону и теперь лежала на кухонном полу, выложенном бежевой плиткой. Еë домашний голубой халат начал пропитываться кровью в районе живота. Настя достала из заднего кармана походных джинсов новенькие блестящие пассатижи. Приблизилась к Машке, та выставила вперёд руку в рефлекторном желании защититься – это и было нужно. Схватив её руку железной хваткой Настя начала выдергивать один за другим ярко-красные ногти соперницы, выкрикивая при каждом резком движении – это моя семья!!! Это мой муж!!! Исчезни из его мыслей, сука!!! Мощная пощёчина справа оставила красивый зелёный левый глаз Машки болтаться на ногте мизинца Насти. Окровавленный глазной нерв оборвался и опутал Настино запястье. И этого Насте не хватило. Сняв со стены так удачно припаркованный там топор, Настя начала наносить им беспорядочные бабские удары справа и слева, без цели попасть в конкретное место. Сначала раны получались тонкими, почти как царапины, затем всё глубже... И вот уже Машкина кухня стала наполняться обрубками её тела. Оголились кости и внутренние органы. Но Настина ненависть не стремилась к отдыху, и после нескольких десятков ударов Машкина голова соскользнула с шеи, отлетела к стене, и с нелепым звуком отскока баскетбольного мяча приземлилась в кровавое месиво своей, уже бывшей, плоти... Настя замерла. Отрубленная голова смотрела на неё единственным зелёным глазом, и ей почудилось, что мёртвые губы прошептали что-то вроде: "а как же поговорить? "...  

Резкая колющая боль в плече вывела Настю из оцепенения, и прихлопнув комара со всего размаху, Настя проснулась. Сема лежал рядом и мирно сопел. Таким же сонным выглядел их ярко-красный Рэндж Ровер. 4 утра. Настя взглянула на небо – в светлеющей дымке исчезало созвездие Ориона, а в голове, шумящей от выпитого вина, звучало слово, сказанное разодранными кровавыми губами – "поговорить... "  

Утро семейной кухни провоцировало скандал. Но его не случилось. Здесь стоит вспомнить старинную китайскую мудрость – какой бой считать лучшим. Тот, где ты победил? Тот, где ты победил быстро? Или тот, где ты победил соперника сильнее тебя? Всё неправильно. Лучший бой – это тот, который не состоялся! Именно из этой мудрости Настюшка приступила к беседе.  

"Может расскажешь мне о ней, Сема? ", – Настя смотрела в столешницу, в надежде, что она всосëт еë, и Настя исчезнет навсегда.  

" Я не могу так дальше, я схожу с ума! Я люблю тебя, и знаю, что это взаимно. Но между нами как-будто другая женщина! Твоя бывшая женщина! "  

Настя сжалась, как испуганный ёжик. Но в этом не было ничего симпатичного. Она осунулась и побледнела. Она была готова к всплеску агрессии любимого человека. Она ещë никогда не чувствовала себя такой слабой. Слезы катились потоком на столешницу, не оправдавшую Настиных надежд на исчезновение. Её было очень... очень жаль.  

Семен как-то странно вздохнул, прерывисто... И, как будто, всхлипнул. От этого звука Настино оцепенение развеялось и она посмотрела на мужа – плечи его опали, взгляд потускнел. Он выглядел так, как если бы был подключён к аппарату по откачке энергии. Семен рухнул на стул и отвалился на спинку. Настя видела человека постаревшего на 10 лет за 10 секунд.  

Машка мне не женщина... Она уже никому не женщина... Семён говорил непривычно тихо и медленно. Так вот в чем дело, осознала Настя своим воспаленным мозгом. Не женщина больше!!! Бедный мой мужик! До меня влюбился в какую-то шлюху, а она поменяла пол. Вот ужас-то – тусил с бабой, а она всегда в душе была мужиком. Тут даже педики стандартные выглядят душками. Понятно, почему говорить не хотел. Бедненький мой Семушка!  

И так Насте легко на сердце стало, и так много она ещё глупостей нафантазировала, что, несмотря на скорбный вид Семена, почти готова была ласково рассмеяться и прижать бедняжку к своим неадекватно возбуждённым соскам...  

– Она умерла 4 года назад. И я никогда не перестану любить её. Машка – это моя родная старшая сестра. Она была очень красивой высокой, черноволосой женщиной с огромными зелёными глазами... Она всегда была рядом. Она была моей путеводной звездой. А однажды зимой она потащила меня на озеро, кататься на коньках, и провалилась под лёд. Её отнесло подводным течением и я не мог её спасти. Я избил руки в кровь, но лёд не ломался. Я видел, как она умирает. В её последнем жесте мне показалось, что она поднесла палец к губам... С тех пор я не говорю о ней. Ты первая, кто это слышит...  

Семён замолчал. Его слезы не требовали больше слов. Настя давно перестала плакать. Насте было стыдно. Очень-очень стыдно...  

В спокойствии ночи так приятно проснуться на пару минут рядом с любимым человеком. Прижаться к нему, почувствовать его тёплый запах и снова уснуть... Но в эту ночь Настя не уснула – её немного подташнивало. Пройдя в ванную комнату и произведя необходимые процедуры, Настя с тестом на беременность в руке направилась в кухню, еле освещенную лунным светом. Созвездие Ориона поблескивало тремя звёздочками своего центра через атмосферные искажения. Две полоски. Три звезды. Сема, ты такой романтик. Ты, я и... Пусть это будет девчонка... Пусть это будет Машка!