ПОМОГИ МНЕ , СИРЕНЬ

Аля Хатько & Олег Вайнтрауб  

П О М О Г И М Н Е, С И Р Е Н Ь  

Глава 33. Прошло некоторое время.  

Десять лет кажется большим сроком, однако время летит со скоростью звука, человек не успевает оглянутся, как уже седина посеребрила виски, а кажется он только что бегал босиком по лужам и пропадал с утра до вечера на речке с друзьями.  

Николаю в областном центре десять лет назад успешно Сергей Тихонович сделал операцию, и он не только забыл о боли, но и ходил уже без трости. Только родные замечали еле заметную хромоту. К сожалению, Сергей Тихонович два года назад скончался вслед за своей супругой. Это был врач от Бога и многие пациенты, как и Николай Стрижнёв, остались навсегда ему благодарны. За это время ушли из жизни родители Ксении. Сразу на двоих человек уменьшилась дружная семья Дубравиных.  

Теперь уже Ксения Григорьевна вышла на пенсию и переняла материнскую эстафету по посадке и уходу за цветами, которыми всегда благоухал палисадник. Василий Васильевич продолжал работать, хотя здоровье желало быть намного лучшего.  

Егор по-прежнему дружил с отцом. Он уже заканчивал восьмой класс и мечтал пойти по стопам отца: быть военным.  

– Я непременно хочу стать лётчиком, – так всем говорил Егор. К 16 годам он вытянулся и уже был вровень с Николаем. Странно было видеть их рядом: у Николая рыжие волосы и синие глаза, а у Егора кудри чёрные, а глаза точь-в-точь отцовские.  

Юля только посмеивалась. Ведь и она когда-то мечтала летать, а потом резко приземлилась, как сама любила шутить.  

И вот уже с сожалением и сама поглядывала в зеркало, замечая хотя и совсем мелкие морщинки. Счастлива ли я? – не единожды задавала она себе вопрос. Но ответа так и не находила. Николай, как и обещал, никогда не сделал ей больно, старался сглаживать все шероховатости в отношениях, помогал по дому, везде подставлял своё плечо. Он видел, что тестю приходится не сладко тянуть работу и содержать дом.  

Как-то зимой Юле почему-то взгрустнулось. Она старалась отыскать в себе причину этой грусти, но так и не смогла. Егор и Николай о чём-то громко разговаривали и смеялись в комнате мальчика. Родители уже ушли в свою комнату отдыхать, а Юля помыла посуду, убрала на кухне, приготовила собойку мужу и подошла к окну, чтобы зашторить его. И, вдруг, словно электрическим током пронзила женщину насквозь. Недалеко от дома стоял мужчина и внимательно всматривался в их окно, или ей так показалось? Что-то до боли знакомое было в фигуре этого человека. Юля тихонько ойкнула и быстро задёрнула штору, а сама присела на табуретку. Неужели это в самом деле Марк? Или уже в каждом мужчине я начинаю видеть именно его? – гнала от себя прочь мысли женщина. Она обхватила голову руками, и так сидела, не имея сил сдвинутся с места. Она и услышала, как вошёл Николай и обнял ласково за плечи:  

– Устала, родная моя девочка? Пойдём, дорогая, я уложу тебя в кровать. Егор уже улёгся.  

Юлия подняла на мужа глаза и в них он прочитал невысказанную боль и понял причину грусти жены, но вида не подал, а помог жене подняться и проводил в спальню. Сегодня он не донимал её своими ласками, а просто положил её голову к себе на плечо и крепко обнял.  

–Спасибо, Коля, прошептала Юля и притихла.  

Что же мне, дуре, надо? Ведь любит же так, что любая женщина может мне позавидовать, а я уже столько лет мечтаю о журавле в небе, когда у самой синица в руке. С этой мыслью и уснула, а Николай ещё долго не мог уснуть и думал, думал…. Что же я делаю не так? Почему моя любимая женщина, никак не может успокоить своё сердечко? Чем же тот, пропавший без вести до сих пор держит её сердечко в плену? Сколько не думай, а узнать об этом ему так и не удастся. Только под утро уснул беспокойным сном. И снился ему сон, что на их дом надвигается сильная буря, которая разнесёт его по брёвнышку и разбросает в разные стороны. Тогда Николай принял решение: забежал в дом, схватил Егора, Юлю и понёс их на руках в подвал, чтобы уберечь от стихии, откуда только у него и силы столько взялось. А буря пронеслась мимо, слегка потрепав деревья у дома и перевернув скамейку под сиренью.  

– Коля, Коля! – кто-то тряс его за плечо.  

Николай открыл глаза и удивлённо уставился на жену. Та с тревогой смотрела на мужа:  

– Коля, тебе снова нога болит? Ты так стонал, что я проснулась.  

– Нет, солнышко, я просто видел плохой сон. Прости, что разбудил тебя.  

– Так уже спать некогда, пора вставать и на работу собираться, – засмеялась Юля и крепко поцеловала Николя. У мужчины сразу отлегло от сердца, словно и не было тяжёлых мыслей, и последовавшего за ними тяжёлого сна.  

А следующим вечером картина с незнакомым мужчиной и Юлей, стоящей у окна, повторилась. Теперь женщина была уверена в том, что это именно Марк приходит и смотрит в её окно. Прошло ещё три дня, и история повторилась. Тогда Юля, будучи не в состоянии переносить это испытание, оделась и выскочила на улицу. Но никого этим вечером не застала, только около скамейки под сиренью был утоптан снег. Следы были мужскими. Юля закрыла руками глаза и заплакала, приговаривая:  

– Боже, освободи ты меня от этого наваждения, иначе я не выдержу и наложу на себя руки.  

С этого вечера мужчина не появлялся. Следы у дома запорошило новым снегом. Потом наступила весна. И последовали новые события.  

Глава 32. Цветёт сирень.  

Незаметно наступила весна. Зимние события двухлетней давности, как-то отошли на второй план. Было много работы и в ветлечебнице, и около дома. Юля видела, что у матери со здоровьем не всё в порядке и как могла старалась всё свободное время проводить за домашними делами. А их было много. Надо было посадить грядки, вырастить рассаду для цветников, да и в большой дом необходимо содержать в порядке. Николай всегда был рядом с женой и не давал ей выполнять тяжёлую работу. Он и Егора приучил к этому.  

Наступил май. Он, как никогда был сухим и тёплым. Деревья очень быстро почувствовали это и поспешно распустили листья. Теперь дом, возведённый с такой любовью утопал в зелени и на смену отцветшим крокусам и подснежникам в палисаднике Дубравиных зацвели нарциссы и разноцветные тюльпаны. Проходившие мимо соседи, да и незнакомые люди останавливались у забора и любовались на эту красоту. И снова, как недавно зимой к Юле подступила непонятная тревога. Несмотря на то, что природа ожила, на душе у женщины лежала тьма, которую ничем не могла вытравить из себя. Почувствовал это и Николай. Словно чёрная гадюка притаилась внутри, и он ждал изо дня в день, что вот-вот нанесёт ему смертельный укус.  

В таком состоянии семья прожила несколько дней. И однажды в конце рабочего дня в лечебницу зашёл мужчина и спросил здесь ли работает Юлия Дубравина. Юля узнала бы этот голос из тысячи. Непроизвольно схватилась за грудь и присела на топчан, где они обычно осматривали животных. Кто-то из работников отвечал, но Юля погрузилась в какое-то болота, оно мешало что-то думать или принимать какое-то действие. Дверь отворилась и прямо неё уставились чёрные глаза Марка.  

–Юля……Юленька…. – негромко произнёс мужчина и в два шага оказался рядом с топчаном. – Юленька, это же я, Марк… – продолжал говорить Марк, но Юля словно превратилась в глухонемую статую. Она только и могла что сглатывать слюну. Мужчина сделал движение, чтобы обнять Юлю, но она подхватилась с топчана с неимоверной скоростью и отскочила к окну, выставив перед собой руки, словно поставила преграду. Сотрудники лечебницы друг за другом вышли из комнаты и последний тихо прикрыл за собой дверь.  

– Юля, это же я, твой любимый Марк, – твердил мужчина. Конечно, мы же давно с тобой не виделись, я постарел, ты может сразу и не узнала меня. А ты вот совсем не изменилась. Всё такая же молодая, стройная и красивая, -старался лестью ублажить женщину.  

Глаза у него не стояли на месте, в всё время бегали. Раньше такого Юля за ним не замечала. И волосы…волосы вместо, как смоль чёрных, стали почти полностью седыми. Да и кудри куда-то испарились. Теперь волосы стали просто волнистыми. Морщины отчётливо проступали горизонтально по лбу, да и носогубные складки были хорошо заметны. Всё это кинулось в глаза Юле, хотя эта встреча потрясла её до глубины души.  

– Юля, скажи хотя бы слово, – молитвенно сложил перед собой руки Марк.  

– Я…я…я… не знаю, что сказать, – растерянно промолвила женщина.  

– Ну, я же приехал к тебе, чтобы узнать, как ты, как твои родители, как бабушка и дедушка?  

– Неужели ты через столько лет догадался приехать, чтобы спросить меня об этом? – наконец смогла взять себя в руки Юля.  

– Но…я …. не мог этого сделать раньше, – снова глаза Марка забегали. Они словно живая ртуть не могли устоять на одном месте, вернее сосредоточиться на одной точке.  

– Да и теперь я не просила тебя приезжать и стоять, как нашкодивший школьник перед директором, – грубо ответила Юля.  

Она держала за спиной руки, которые крепко сцепила, чтобы скрыть их дрожь.  

Марк не заметил в них дрожи. В это время дверь отворилась и на пороге появился Егор. Не обращая внимания на чужого человека рядом с матерью, он выпалил с ходу:  

– Мам! Но ты же обещала сегодня пойти со мной за подарком. Я тебя уже двадцать минут жду.  

– Извини, Егорка, я уже иду, – дрожащим голосом ответила Юля и взяла свою сумочку. Егор к этому времени скрылся за дверью. Он только теперь заметил чужого человека и застеснялся того, как разговаривал с матерью.  

– Юля, это что …мммой ссын? – заикаясь спросил Марк. Он схватил Юлю за руки и начал трясти:  

– Ну, говори же!!! Это наш с тобой сын? Так…этому парнишке лет 13. Это точно мой сын, – надо вернуть его и поговорить.  

– Марк хотел выйти вслед за Егором, но Юля чуть не закричала:  

– Не смей!! Не смей травмировать моего сына. Это сын… Наш с Николаем Стрижнёвым сын.  

Марк сразу сник, опустил голову, а потом просящим тоном начал говорить:  

– Юля, нам с тобой надо поговорить. Я хочу объяснить тебе все с самого начала.  

– С какого начала? С того, как ты запретил мне проводить тебя? Или с того начала, как ты посадил сирень у дома и обещал, что этот дом будет нашим с тобой? А сам по-тихому увёз с собой в далёкий Алжир или куда-то в другое место Людмилу? – выговаривала Юля.  

– Юля, ну не могут же любящие люди, вот так взять и просто расстаться, – настойчиво стоял на своём Марк. – Давай не сегодня, давай через день или через два дня встретимся и спокойно поговорим наедине.  

– Хорошо. Называй место и время встречи, – решительно сказала женщина. А мне пора, а то меня сын уже заждался.  

Не задумываясь Марк назначил встречу в конце недели после работы в гостиничном номере. До встречи оставалось три дня. Юля кивнула головой и вышла. Марк последовал за ней и теперь издалека наблюдал, как Юля обняла сына, и они направились в город.  

– Да что это она говорит, что сын не мой. Да он же так похож на меня в детстве и по времени …..Точно. Это мой сын. При встрече я выведу её на чистую воду. И по ней вижу, что по-прежнему любит она меня. Немного настойчивости и птичка окажется в клетке. Да какая птичка! С приплодом. Я о таком счастье и не мечтал. Теперь уже такой глупости не допущу. Уговорю и увезу её подальше отсюда вместе с сыном, деньги ещё остались, чтобы обустроить жизнь на новом месте, а потом оба работаем. Заработаем на нашего сына, чтобы он стал достойным человеком.  

Так думал Марк, идя к себе в номер. Он даже и мысли не допускал о том, что что-то может быть иначе, а не так, как он задумал. Сердце радостно билось в груди. Не заходя в номер, зашёл в гостиничный ресторан и заказал себе триста граммов коньяка, лимон и так просидел до позднего вечера.  

Когда вечером мать с сыном вернулись домой, их уже поджидали родные. Стол был празднично накрытым. Сегодня у Николая был юбилей. Ему исполнилось 40 лет. В народе говорят, что 40 лет ни женщины, ни мужчин не празднуют и поэтому решено было просто сделать такой вот необычный ужин. Егор и приходил к матери на работу, чтобы пойти и купить отцу подарок. Они долго выбирали и остановились на складном ноже. Денег у Егора хватило. Он экономил на обедах и откладывал деньги, чтобы самому купить что-то отцу. А Юля купила тёплый махровый шарф. В последнее время Николаю часто побаливало горло.  

– Мама, так уже весна, май, а ты папе шарф, – смеялся мальчик.  

– Будет же ещё не одна зима, сносит папа шарф, – успокоила сына Юля. А сама подумала: хотелось бы в это верить…. Но, что имела ввиду и сама толком не поняла.  

Василий Васильевич открыл для мужчин водку, а женщины согласились пить домашнюю вишнёвую настойку. Благо вишня в прошлом году уродила. Женщины и варенье сварили с косточками, и настойка отменная получилась.  

Вскоре за столом начались весёлые разговоры. Отец рассказывал, что у них произошло, а Николай о своей работе. Только Юля сидела, потупив голову и не положила в рот даже крошки хлеба. У Николая сжалось сердце. Снова предчувствие захлестнуло мужчину. Но виду не подал и веселился весь вечер, подыгрывая тестю. Затем помог Юле убрать и помыть посуду и, как всегда, дождался её с ванной и проводил в спальню.  

– Спасибо тебе, дорогая жена, за то, что в этот свой день рождения я не остался один, а провёл его с родными людьми. Только я вижу, что стал для тебя обузой. Если это так, то ты мне скажи, и я постараюсь что-нибудь придумать.  

– Коля! – чуть ли не вскрикнула Юля. Не надо, не тревожь ты мою душу. Мне и так тяжело, ты понимаешь…. Появился отец Егора.  

– Вот как! – только и сумел сказать Николай и, как будто у него подкосились ноги. Он тяжело опустился на кровать и опустил голову. – Сердце, особенно любящее, не обманешь. Я давно чувствовал, что ты от меня отдаляешься, но гнал от себя плохие мысли.  

– Не надо, Коля. Никуда я не делась от тебя. Просто он пришёл сегодня ко мне на работу и попросил встречи со мной в конце недели.  

– И…ты…согласилась?  

– А, что мне оставалось делать, Коля? Дальше ни я, ни ты так жить не можем. Надо разрубить этот гордиев узел.  

–Да, ты права. Я не стану тебя отговаривать. Только знай одно, что от Егора просто так я не откажусь. Это мой сын и точка!  

– От Егора ты не откажешься, а от меня готов отказаться? – скривила губы Юля.  

– Ты не маленькая девочка, Юля. Ты сама должна решить свою, да и мою судьбу тоже. Я давно понял одну истину, что насильно мил не будешь. Я, когда-то обещал, что моей любви хватит на нас двоих, но, по-видимому просчитался. На этот раз я не рассчитал свои силы.  

–Коля, не рви ни мне, ни себе душу. Давай немного подожди. Осталось всего лишь три дня, и я приму окончательное решение. А теперь давай будем спать. День оказался тяжёлым.  

И он, как обычно положил голову жены к себе на плечо, крепко прижал к себе. И вскоре Юля уснула, а он до утра так и пролежал не двигаясь, боялся, что если пошевелиться или уснёт, то улетит его счастье, как птичка неведомо куда.  

– Я выдержу. Я выдержу, – твердил он про себя не только эту ночь, но две последующие.  

В пятницу утром Юля особенно тщательно собиралась на работу. Николай нарочно ушёл раньше, чтобы не смущать жену своим пристальным взглядом. А ему очень хотелось схватить Юлю в охапки, затащить в ванную и смыть всю краску с прекрасных длинных ресниц и бровей, выгнутых полумесяцем. Для него она и так была первой красавицей, а тому…еврею…, который сначала предал, а потом опомнился и вернулся, жаль отдавать.  

Весь день Николая не покидала мысль, что вот вернётся вечером домой, а Юли всё нет и нет. И не придёт его жена даже ранним субботним утром. А время тянулась очень медленно. А после работы решил не идти домой, а зайти в кафе и напиться до чёртиков. И направил свои стопы уже, но на полпути остановился и повернул в сторону дома.  

Ведь меня дома ждёт сынок, подумал он. – Как же я могу предать его?  

А у дома цвела сирень. Всё вокруг благоухало её ароматом. Николай остановился и полной грудью вдыхал этот дивный аромат. А где-то, в кустах, запел соловей. И такие трели выдавал, что невольно заслушался мужчина, и улыбка осветила измученное тяжёлыми мыслями лицо.  

(продолжение следует)