Помоги мне, сирень.

Марк только что вернулся с обеда. Он недавно хорошо и плотно поел в столовой завода “Мехдеталь”, что была в квартале от поликлиники. Там кормили вкусно и недорого. Это не то, что в больничной столовой, где постоянно протертые супы и паровые котлеты. Теперь можно было отдыхать и дожидаться конца рабочего дня. Хотя для врача травматологии понятие рабочий день дело растяжимое. В любое время суток он может понадобится. То дорожная авария с травмами, то травмы на производстве, а иногда даже и бытовые травмы. Он за полтора года работы в этом городе уже ко всему привык.  

Он взглянул на часы. Время было 15-40. До конца работы оставалось чуть больше двух часов. Он надеялся, что сегодня уже до конца дня ничего не случится. На столе лежала пачка сигарет. Рука невольно потянулась к ней. Но он тут же ее отдернул. Вот уже третий день, как он дал себе зарок бросить курить. Но вредная привычка давала о себе знать. Все чего-то не хватало. Пытался отвлекать желание леденцами, но это не сильно помогало. Невольно вспомнилось, как отец его отучил курить во втором классе. В семье, где он рос, из взрослых были только дедушка Иван, мать Надежда и отец Арон. Бабушка умерла, когда Марку еще не исполнилось и 6 лет. Дедушка не курил, но зато курили отец и мать. Отец курил с детства, а мать пристрастилась к папиросе, когда училась в мединституте. Папиросным дымом перебивала запахи в анатомке.  

Вечерами, когда вся семья собиралась в столовой вместе за ужином, после чая обычно отец и мать выкуривали папиросу. При этом дед уходил в свою комнату, а Марк оставался еще за столом, общаясь с родителями. Он докладывал свои успехи в школе.  

В классе он был самый младший. А уже во втором классе ребята постарше начинали курить. Чтобы не отставать от них и казаться старше, Марк тоже начал покуривать. Благо папиросы у них были по всему дому. Курил он пока только для вида, как тогда говорили “для форса” еще не затягиваясь. Как ни скрывал он свою пагубную страсть, отец в прошлом чекист, сразу вычислил это. И вот как-то вечером после ужина, когда мать и отец закурили, отец пододвинул пачку папирос Марку.  

–Закуривай, сынок, – предложил он  

Марк настороженно взглянул на него.  

–Закуривай, ты у нас уже большой и уже куришь давно. Бери, не стесняйся.  

Марку понравилось предложение отца. Он взял папиросу, закурил с довольным видом. Мать только искоса поглядывала на него. Когда докурил до конца, отец снова подвинул пачку к нему.  

–Бери еще!  

–Я не хочу!  

–БЕРИ! – в голосе отца уже слышался металл.  

Когда докурил вторую, отец снова приказал:  

–Б Е Р И!!  

–Не хочууууу!  

–А я сказал Б Е Р И!  

Мать не выдержала:  

–Ты что, издеваешься над ребенком.  

–Ничего, отучится курить!  

Плачущий Марк взял папиросу и после пары затяжек, схватился за рот рукой и выскочил во двор, где его вырвало. Бледный он вернулся в комнату. И с тех пор он в школе даже не пытался начинать курить. А уже в институте, по примеру матери, из-за запахов в анатомке, все-таки закурил. Сейчас он пытался бороться с этой привычкой.  

Воспоминания его прервал стук в дверь. Медсестра Мира заглянула в кабинет.  

– Марк Аронович, там привезли больную Дубравину Юлию. Упала с дерева. У нее что-то с ногой.  

– Я сейчас иду, – поднялся он со своего кресла.  

Пострадавшей оказалась девушка лет 20-22, да еще такая симпатичная. У нее были расцарапаны все руки, на лице царапина, колено левой ноги ободрано, а правая нога в колене была неестественно вывернута. Не то перелом, не то вывих, – подумал Марк. Больную сопровождала медсестра скорой помощи. Она передала сопровождающие бумаги  

–Так вы говорите, что она упала с дерева? – удивленно спросил Марк у медсестры.  

–Так сказали девушки, которые ее сопровождали.  

Марк взглянул на представленные бумаги. Отметил про себя, что девушку зовут Юлия.  

–Красавица Юлия, с каких это пор у нас девушки стали лазить по деревьям? Этому вас в институте учат?  

–Я спасала котенка… – тихо ответила Юля.  

– От кого?  

– От собаки.  

– А что сейчас собаки уже лазят по деревьям?  

– Нет, эта такса загнала котенка на дерево.  

– Так. Это мне понятно. И вы решил его оттуда достать? А зачем? Пусть бы там и сидел, пока ему бы не надоело.  

– Да он же боялся сам слезть…  

– И вы решили ему помочь, как я понимаю? А зачем прыгали с дерева?  

– Да я не прыгала, я просто сорвалась и упала.  

Во время этой перепалки доктор осматривал пострадавшую. Царапины и ссадины не представляли опасности. Сестра обработает их зеленкой и все будет в порядке. А вот правая нога была, действительно, повреждена. Доктор осторожно взял за лодыжку и потянул за ногу. Юля дернулась и вскрикнула от боли.  

– Надо рентген, – подумал доктор, – на простой вывих не похоже. Как бы ни сложный перелом.  

– Мила, скажи Маше пусть везет сюда каталку.  

Через пару минут в кабинет ввезли каталку. Они втроем переложили на нее девушку. Рентген кабинет был на четвертом этаже. До лифта пришлось каталку везти по всему этажу, а потом поднимать на четвертый этаж. Марк отправился вместе с больной. К счастью, долго ждать не пришлось у дверей кабинета. Кабинет работал и очереди не было.  

Вместе с рентгенологом Марк осмотрел колено девушки. К счастью, ничего серьезного рентген не обнаружил. Это был просто сильный вывих со смещением. Пару недель девушке придется провести все-таки в гипсе, а потом если не на костылях, то с палочкой еще придется походить.  

Больную вернули в отделение и положили в отдельную палату. В палате на четверых она была одна. Медсестра заполнила историю болезни, Марк выписал назначение и вернулся в свой кабинет. Он сидел в своем кресле, а перед его глазами стояло лицо этой девушки. Светлые длинные волосы, а глаза голубые, даже скорее васильковые и ямочки на щеках, когда улыбается.  

Марк даже помотал головой, словно пытаясь отогнать это видение, но все равно оно не исчезло.  

С работы к себе домой Марк вернулся позже обычного. Он задержался на работе, хотя в этом сегодня не было никакой необходимости. Перед уходом еще раз заглянул в палату, где лежала новая больная. Девушка мирно спала, хотя еще не было восьми. Эх, студенческие годы, когда вечно голодный и всегда хочется спать, – подумал Марк. А тут тебе тишина, да еще и накачали обезболивающем, вот теперь будет отсыпаться. Пусть спит, сон тоже хорошее лекарство.  

Себе на ужин в продуктовом отделе прихватил бутылку кефира и батон. Хлеб только привезли, батон был еще теплый. Выйдя на улицу и оглянувшись вокруг, чтобы никто не видел, как в детстве, откусил кусок от батона. Он всегда любил свежий хлеб. Дома выпил полбутылки кефира и умял еще полбатона. В общем зале Дома колхозника по телевизору шел футбол. Марк болельщиком не был, поэтому разделся, лег в кровать с книжкой. Читал до 11, поднялся пошел гасить свет, лег, но сон не шел. Снова перед глазами стояло лицо Юли, кажется так звали эту девушку-парашютистку, как он ее мысленно назвал. Уснул он уже в первом часу ночи. Утром проснулся в хорошем настроении. Впереди его ждало что-то приятное. Пожалуй, впервые ему захотелось быстрее на работу. Проанализировав свои мысли, понял, что ему хочется скорее увидеть эту белокурую с васильковыми глазами. Он даже выругал себя за эти мысли. Но все же на работе оказался на 15 минут раньше обычного, вызвав удивление дежурившей медсестры. Принял от нее доклад о ночном дежурстве. А докладывать особенно-то было и нечего. Больных было всего двое: старик со сломанной ногой и вновь поступившая. Старик уже шел на поправку, сам ходил по коридору на костылях. А вот в палату к новой больной Марк шел с удовольствием.  

– Доброе утро! Как себя чувствует наша парашютистка? – улыбаясь спросил он.  

– Спасибо, сегодня лучше, – вынырнула Юля из-под простыни, стараясь прикрывать зеленую полосу на щеке.  

– Как ваша нога? Давайте я вас осмотрю.  

Он присел на край кровати, откинул одеяло с простыней и стал осматривать ногу девушки.  

Сорочку поднимите повыше, – скомандовал он.  

Юля потянула вверх больничную сорочку, обнажая ноги до самых трусиков. Особой необходимости у Марка в этом не было, но он не смог отказать себе в удовольствии лицезреть прекрасные девичьи ноги. Он ощупывал не только больное место на правой ноге, но и повыше. За подобные вольности мой учитель профессор Тихомиров крепко отругал бы меня, – подумал Марк”. Никаких вольных мыслей при работе с больными женщинами, – учил он. – Вылечится, будет здорова, встречайтесь где хотите и щупайте, где хотите. А в лечебном заведении ни-ни! ”  

Опухоль не спала, -подумал он, нужно все – таки делать гипс.  

– Сестра!  

– Да, Марк Аронович.  

–Готовьте гипс.  

– Слушаюсь.  

– Так, милая кошачья спасительница, придется вам пару недель попрыгать на одной ножке, другая будет в гипсе.  

– Марк Аронович, может не надо? Может и так заживет? – жалобно попросила Юля.  

– Это уж мне решать надо или не надо. А кошки без вас пусть это время не лазают по деревьям  

– Марк Аронович, мне же в институт, я лекции пропускаю.  

– Не надо было по деревьям лазать. Пусть друзья теперь конспекты приносят.  

С палаты уходил с приятным ощущением, словно прикоснулся к чему-то хорошему. День прошел быстро, новых поступлений не было, три часа просидели на совещании у главврача. Перед уходом еще раз заглянул в палату, где лежала Дубравина. Девушка снова спала. А ему хотелось поболтать с ней, он даже успел придумать тему для разговора.  

продолжение следует.