Портреты юдиц у Ювентас

Портреты юдиц у Ювентас  

Седьмой фрагмент  

Торты с вишней, десертных емин  

Чары пышные, хлебниц ваянья,  

Иль угасит истечный кармин  

Лет былых золотые даянья.  

Се, Ювентас, ритоны богинь  

И лекифы во мгле ядовитой,  

Се глинтвейн для безруких княгинь,  

Шелк, тесненый диавольской свитой.  

Льется пурпур в точащийся хлеб,  

Ссеребрились шелка и виньеты,  

И в меловых окладниках неб  

Чезнут царственно дев силуэты.  

Десятый фрагмент  

Снег виньеточный, тлейся, гори,  

Огнем тьмы серебри канители,  

Цвет бессмертия небам дари,  

Услаждай сном гранатовым ели.  

Из Эолии вьется арма,  

Лишь ея мы и ждали одесно,  

Феям ночи Геката сама  

Пламень шлет, се мгновенье чудесно.  

Ах, еще ль не убраны столы,  

За какими холодность внимаем  

Персеид, и юдицы белы,  

И к вечере мы хлебы ломаем.  

Тринадцатый фрагмент  

Локнов глянцевых шелковый мел  

Золоченой осыпкой блистает,  

О власах лунноликих Памел  

Снег искристый виется и тает.  

Длись, мгновение чудное, длись,  

Буде пламень восковый нетечен,  

Всяк одесный – полночно мелись,  

Шелк асийский сейчас безупречен.  

Иль колодницы фей облачат  

К темным пиршествам Цин и Аделей,  

И томящихся дев заключат  

В пламень матовый благостных елей.  

Двадцать четвертый фрагмент  

И не в святки ль пасхалы гасить,  

Хлебы маками веять, осыпкой  

Меловой истеняя, носить  

Их к еминам с флеорою зыбкой.  

Ах, очнемся ли – ели каждят,  

Беовульф мертвых пчел воскрешает,  

Иродицы из хвои следят  

Гостий неб, мглу Эреб оглашает.  

А и будем всенощно пеять,  

Лити хмель о рождественских термах,  

И чарующих юн соваять  

На меловых тлеющихся гермах.  

Пятидесятый фрагмент  

Мед в леканах полночных иль яд –  

И не важно, резвитесь, юниды,  

Парфюмерные столы тияд  

Ныне чествуют вновь аониды.  

Вновь тостовники пышны, богинь  

Лунноликих венчают плюмажи,  

Безобразно-седых герцогинь  

К феям Асии мчат экипажи.  

Оглянемся: круг темных столов  

Никого, злать Ювентас вакханки  

Прелиют, шелк их тускл и мелов,  

И серебрят иудиц коханки.