Ши Циньсюань о гибели Ши Уду

Помню лишь боль в твоих глазах,  

Мнимую грусть и лживый страх...  

И взгляд еле живой, стеклянный,  

как мои слезы... "Окаянный,  

Хэ Сюань, молю, остановись!  

Ко мне, прошу, лишь обернись! "  

Что же сказать не знал: "Прости... "-  

я прошептал. "Ты мне не льсти. "-  

сурово фыркнул Черновод.  

"Что ж, извинился ты, и вот,  

я в миг обиду отпущу?! Твоего братца не прошу! "  

Хоть были Ши плечом к плечу,  

Не возразил я палачу. Он прав.  

Но стыдно было мне признать обман в своей судьбе.  

Пред ним стоял я на коленях  

Нелеп и жалок в то же время.  

Не рвался боле я с цепей,  

но становился звон сильней.  

Предсмертный звон колоколов  

то был-не от моих оков.  

Он раздавался из груди  

с мольбами, криком: "Пощади! "  

Хэ Сюань будто не настоящий  

сверлил лишь взглядом леденящим.  

Поднять я головы не смел,  

И сил уже настал предел...  

На полы рваного халата,  

Сначала на меня, на брата,  

Взглянул он словно на рабов,  

Что безопасный ищут кров.  

И возвышаясь надо мною,  

Стоял весь в черном, как стеною.  

Презренно осмотрел мои  

одежды грязные куски.  

Вдруг резко к брату повернувшись,  

схватил за волосы, нагнувшись  

Хэ Сюань браниться начал вслух:  

"Ты! Надоедливый петух!  

Я столько лет тебя искал, и вот, ты предо мной предстал!  

Не хочешь ничего сказать?! Теперь уж нечего скрывать!  

Что, думал ты такой-сякой,  

раз предрешенное судьбой  

посмел так просто поменять,  

заставив тем меня страдать?!  

Ну, прояви же солидарность.  

Твой братец Сюань-просто бездарность!  

Если б не он, то... "  

"Я умру. И наказание понесу. "  

Я помню только яркий свет.  

Один рывок-и Уду нет...  

Передо мною во мгновение пронеслись вихрем поколения...  

Вот хлынула из шеи кровь  

на веер сломанный. И вновь  

скатилась по щеке слеза...  

Я в ужасе закрыл глаза...  

Хэ Сюань направил ко мне очи:  

"Еще что-то сказать ты хочешь? "  

"Прошу же, умереть мне дай! "  

А он лишь вымолвил:  

"Мечтай. "