Практикантка

День сталкера начался с плотного завтрака, и большой кружки горячего, обязательно сладкого кофе, в процессе распития которого он непременно выкуривал не менее трёх сигарет. Вот и четвёртая, подойдя к концу, слегка обожгла пальцы, заставляя окончательно воскреснуть. Именно воскреснуть, не проснуться, потому как поднявшись с койки в столь ранний час, чувствовал он себя не лучше мертвеца, восставшего из могилы. Сделав последний глоток уже остывшего кофе, он водрузил на плечи собранный ещё с вечера рюкзак, и уселся на ящик с инструментами, вздыхая. Суеверным он не был, но сейчас очень хотелось, чтоб древнерусская примета присесть на дорожку сработала, потому как ходка предстояла не самая простая.  

Улица встретила его лëгким боем дождя по капюшону, и он вытянул перед собой ладони, поднимая затем взгляд голубых глаз к хмурому, каменному небу.  

— Рожу попроще сделай, всех мутантов распугаешь! — Шедший мимо Ганс поржал, и одарил товарища звонким хлопком по плечу, приободряя.  

— Хорошо бы, если так. — Серьёзно ответил тот, поправляя ВАЛ, висящий на плече.  

Шум некоторое время окидывал взглядом базу, мысленно прощаясь с родными стенами. Эти, в отличие от неприступных стен сталкерского городка, имели высоту всего шесть метров, но обладали колоссальной огневой мощью, из раза в раз отбивая нападения волн мутантов, которые утопали в свинцовом дожде ещё до подхода к минным заграждениям. За то они и стали своеобразным символом надëжности и безопасности. И потому вернуться сюда стремился всякий, когда-то их покинувший.  

Боеспособность базы была на максимуме благодаря финансированию, что поступало от разных НИИ взамен на результаты исследований, ведь в то время как одни всей своей сущностью Зону ненавидели и пытались уничтожить, Свобода активно пользовалась её благами. К тому же, прямо здесь, на базе, расположилась одна из нескольких мобильных исследовательских лабораторий, великие умы которой весьма часто находились в поисках материалов и артефактов, а также нуждались в охране для научных сотрудников.  

База Свободы – самая настоящая военная база, за одним лишь исключением: теперь она принадлежала не военным, когда-то оставившим её, а прямо противоположной общине, бойцы которой объединились с одной целью: сделать Зону независимой и освободить её от рук монополистов, решивших оградить её от всего мира, дабы присвоить и по своему усмотрению распоряжаться всеми её чудесами и открытиями. Зона – считали фримэны – это кладезь Нобелевских премий и различных открытий, которые можно использовать во благо человечества. Зону нельзя уничтожить, но с ней можно, и даже нужно сосуществовать.  

Этой идеологии придерживался и Шум, нередко принимая участие в исследованиях. Под лозунгами Свободы он вставал против военных, Долга, и даже против правительственных спецов, которые, выискивая в Зоне неизвестно что и неизвестно зачем, создавали проблемы многим хорошим людям, за что и остались погребены в этих радиоактивных землях.  

Он закурил ещё одну, и неспешно направился к мобильному комплексу учёных, где уселся в ожидании. Через пару минут до слуха его донеслись звуки работы гермозатворов, и дверь открылась. До слуха сталкера донеслись шаги вперемешку с невнятным бормотанием Стеклова. Старый профессор давал последние наставления:  

— Парень он странный, собственно, как и все они, сталкеры, так что ничему не удивляйся. В полевой работе у него опыта побольше будет, поэтому слушай внимательно, и делай как он говорит. — Закончив болтовню, профессура обнял девчонку за плечи, и уже было хотел юркнуть в свою железо-бетонную обитель, но взглядом наткнулся на нанятого сталкера. — Берегите себя. И её.  

Тяжко вздохнув, старик спешно вернулся в бункер, громко шурша одноразовым комбинезоном РХБЗ.  

— Здравствуйте, сталкер. — глухо проговорила девица из-под заслона.  

— Здорово, практикантка. — бросил он, чуть покосившись.  

Холодный взгляд мельком пробежался по стану подопечной. Не промах. Стройную фигурку не сумела скрыть даже за грузным комбинезоном Сева, который по настоянию сталкера появился у неё взамен яркого СПП, потому как не было у него и малейшего желания идти в дебри Зоны под ручку с телепузиком, одетым в красное. В руках она неумело держала МП5 с глушителем, или же Гадюка – как его называли в народе. Её экземпляр был оснащён глушителем для более скрытной работы.  

Сталкер хмыкнул и поднялся, отряхивая задницу, да поудобнее перехватывая излюбленный автомат. На момент он попытался рассмотреть мордашку, что пряталась за тëмным экраном заслона, но успеха в этом не возымел.  

— Идëм. И смотри, не уройся тут нигде. Ушатаем оборудование – закончим работу даже не начав.  

Вскоре, шлëпая сапожищами по лужам, парочка покинула базу. Ворота за ними закрылись, и теперь пути назад точно не было. Впереди ждала абсолютная, пугающая неизведанность: сделать то, что оказалось не по силам целой экспедиции, а вдобавок узнать о судьбе её участников, которых уже успели не раз помянуть. Когда экспедиция не вышла на связь в назначенный день – никто и не удивился, ведь здесь, в Зоне, редко что-то шло по плану. Не стали бить тревогу даже когда они не вернулись к назначенной дате, которая высчитывалась с учётом всех остановок и объëма предстоящей работы. Но шли дни, и надежда на благополучный исход угасала. Сейчас же и вовсе, люди просто хотели узнать что произошло. Незнание пугало куда сильнее чем любая, даже самая страшная правда. Собрав вокруг себя всю верхушку Свободы, Стеклов ломал голову, выдвигал самые разные теории случившегося, и упрашивал руководство НИИ развернуть поисково-спасательную операцию, однако в итоге всё свалилось на плечи одного сталкера, да юной практикантки, невесть зачем напялившей на себя заслон аж с самого бункера. Радиоактивных осадков не было уж с неделю, а периодические дожди прибивали всю пыль, отчего воздух был чистый, едва не альпийский, и потому столь острую необходимость изолировать себя от внешних воздействий Зоны можно было объяснить только влиянием Стеклова, не иначе.  

— Эй, учёная, зовут тебя как? Я — Шум.  

— Вообще-то, учëной степени я не имею. Я всего лишь прохожу практику, и учитывая всё происходящее, я – полевой работник Межова. — затараторила она, — А почему именно Шум? Вы не оставляете за собой ощущение шумного человека.  

— Надеюсь, тебе не представится случая узнать это.  

От ответа он ушёл с присущей ему загадочностью. В живых не осталось практически никого из тех, кто знал историю его прозвища. Новые знакомые ссылали странное имя на внешнюю громоздкость сталкера, лишний раз не вдаваясь в подробности. И версия казалась вполне правдоподобной, учитывая немалый рост и широкие плечи. Да и пошуметь он, при случае, любил, когда в руки попадала какая-нибудь весёлая железяка из семейства ручных, или даже станковых пулемётов.  

Учёная хотела было продолжить болтовню об имени, но сигарета в руках сталкера тут же переключила еë внимание.  

— А вы знаете, что в мире проживает более одного миллиарда курильщиков? В России курят пятьдесят восемь процентов мужчин и двенадцать процентов женщин. Средний курильщик делает около двухсот затяжек в день. Это составляет примерно шесть тысяч в месяц, семьдесят две тысячи в год и свыше двух миллионов затяжек у сорока пяти летнего курильщика, который начал курить в возрасте пятнадцати лет. В мире насчитывается до ста двадцати способов лечения табачной зависимости, практически применяется около сорока. По данным Всемирной Организации Здравоохранения из восьмисот миллионов нынешних жителей Европы сто миллионов умрут от причин, связанных с курением. По сравнению с некурящими, длительнокурящие в тринадцать раз чаще заболевают стенокардией, в двенадцать раз – инфарктом миокарда, в десять раз – язвой желудка. Курильщики составляют девяносто восемь всех больных раком легких. Каждый седьмой долгое время курящий болеет облитерирующим эндартериитом – тяжким недугом кровеносных сосудов. Курение во время беременности увеличивает риск ее неблагоприятного завершения почти в два раза. При длительном употреблении, никотин вызывает физическую зависимость – одну из самых сильных среди известных наркотиков. Однако «тяжелым» наркотиком никотин не считается, так как его психоактивное действие сравнительно слабое, он не вызывает «изменения сознания». — без умолку вещала она, не давая и малейшей возможности сказать слово.  

— Полевой работник заноза. — Шум остановился, и с любопытством глянул на девчонку.  

Лицо его выражало некое, удивление, что ли, вперемешку с обыденной его хмуростью.  

— Межова. — Поправила та.  

— Я не беременный, не переживай. — Только и ответил он, докурив практически до самого фильтра, затем пульнул окурок куда подальше.  

Лишь после он подумал, что этот необдуманный жест повлечëт за собой лекцию о вреде окружающей среде, но препятствовать не стал – всё-таки, в Зоне НаукаFM вещает не так часто.  

– А вы знали, что, как выяснили американские и английские специалисты, даже окурки от сигарет с фильтром вредят экологии? При этом, они наносят ущерб не меньше пластика. Суть в том, что для производства фильтров сигарет используются ацетатные волокна целлюлозы. Это, изначально, рекламировалось в качестве средства для снижения опасности для самого курильщика. Последующие исследования показали ошибочность данного суждения. Как установили учёные, когда сигарета обладает фильтром, люди делают более сильные затяжки и выкуривают намного большее количество табачных изделий. Однако, фактом является одно. Сейчас в мире производится просто огромное количество сигарет с фильтром. При этом, они оказывают негативное воздействие не только на человека, но и на окружающую среду. Это относится не только к табачному дыму. Огромный вред экосистемам наносят также фильтры, которыми обладают выброшенные так называемые «бычки». Суть в том, что они изготовлены из материала, неспособного разлагаться в земле. Следовательно, как полагают специалисты, их вполне можно включить в «чёрный» экологический список. При этом, они полагают, что вред от них ничуть не меньше, чем от одноразового пакета из пластика. Таким образом, сигареты уже переходят в категорию «всесторонней вредности». Ранее считалось, что выкуривание четырёх-пяти сигарет за день является вполне «социальным». То есть не оказывающим существенного вреда для здоровья. Последние исследования показывают, что это совершенно ошибочная точка зрения.  

— Вот послушал тебя, и сразу бросил. На ближайшие полчаса. — Усмехнулся сталкер, на что Межова недовольно хмыкнула.  

Вскоре они оказались у придорожного знака, надпись на котором извещала о нахождении на территориях группировки Свобода. Обхватив ладонью покрытый ржавчиной столбец, Шум обернулся, вглядываясь вдаль, где над горизонтом всё ещё виднелись вышки оборонительных и снайперских башен.  

— Храни нас Зона. — почти неслышно проговорил сталкер, и стащил с плеча автомат, тут же переводя флажок предохранителя в режим огня, ведь в патовый момент доля секунды, затраченная на это простое действие, могла стоить жизни. Он, в отличие от многих, предпочитал сначала стрелять, а уж потом разговаривать разговоры, считая, что благодаря столь, казалось бы, глупому правилу, можно прожить гораздо дольше. И практика показывала, что это действительно так. То же самое со своим оружием проделала и Межова, на что получила неодобрительный взгляд своего проводника, и тут же вернула предохранитель в исходное его положение.  

Подготовка к походу была основательной. Уж слишком он казался непредсказуемым, а потому значительное внимание было уделено составлению маршрута и выявлению потенциально безопасных мест, которых на карте, увы, можно было пересчитать на пальцах одной руки. Отмечены были также и опасные места, появляться в которых вовсе не следовало. И соответствующих меток, к сожалению, оказалось куда больше, чем прочих. Позаботился Шум и о схронах с оружием и припасами на случай, если что-то пойдёт не так, хотя всё же глубоко в душе он надеялся, что прибегнуть к ним не придётся.  

— Так, ладно, моя очередь болтать: нудить не буду, я не нянька, но если не усвоишь с первого раза, то до второго можешь и не дожить. Правило первое: делай то же самое, что и я. Точь в точь. Вскинул автомат – следуй примеру. Побежал – не отставай. Рухнул в канаву – это я не на дерьме псевдособачьем подскользнулся, а затаился. Не надо ржать, или самой выискивать глазами угрозу, от которой я укрылся. Нужно просто сделать так же: затаиться и утихнуть. Второе: идём в аномальных зонах – иди точно по моим следам. Занят чем-то – значит, ты на стрëме, вертишь головой и контролируешь окружение. Сама занята – делай своё дело и не отвлекайся, а я прикрываю. Инструктаж окончен. — Закончил Шум, и через плечо глянул на подопечную. — Добро пожаловать в Зону, Межова.  

На последних его словах грянул оглушительный гром, и цепи молний пронзили стремительно чернеющие тучи. Минуты не прошло, как мощным ливнем захлестнуло всю землю, а вместе с ней и парочку, бредущую по ней навстречу целому круговороту тайн и загадок.