Сашка ч. III

Ранним утром, ещё до рассвета, в город густым ливнем ворвался дождь. Громыхнул грозой, смыл налипшую пыль, умыл глаза витрин, затем притих, и сейчас развлекался, запуская по лужам пузыри. Утомившись плавить асфальт городских улиц, солнце пряталось за тучами, изредка просверкивая одиноким лучиком, поглядывая, не пора ли возвращаться, не пора ли начинать подсушивать лужи, советовать прохожим свернуть неуместные среди лета зонты.  

Моя королева – ночь, моя музыка пера  

Чем тебе помочь? Забываюсь в номерах  

Убегаешь прочь, догоню – это игра  

Убегаешь прочь, догоню – это игра  

Как бы ни было, мы снова двери на засов  

Но откровения тут песнопениями слов  

Моя муза – ремесло  

Видимо, мне повезло  

А мы звуками писали картины  

Обожаемая мистика поглотила...  

Из наушников негромко звучал медляк.  

«Ночь» MiyaGi и Эндшпиля идеально попадала в настроение. У себя в спальне спала после ночной смены мама, Сашка сидел на кухне, допивал кофе, и пытался уложить в голове вчерашний парковый треш.  

В голове треш не укладывался. Здравый смысл воевал с приобретённым накануне жизненным опытом. Опыт побеждал, и перемирия не предвиделось. Сашка бросил взгляд на часы – 11:11, и в этот момент беззвучно завибрировал смартфон.  

– Лёнька, привет  

– Привет. Чего шепчешь?  

– Мать после ночной спит, будить не хочу.  

– Понял. Дать маме отдохнуть – это правильно. К часу подваливай ко мне. Придёт дядя Марк, поговорить хочет.  

– Лады. Буду.  

Я снова в поисках идей  

Пою откровенно не в ноты  

Зато с душой, без заботы  

В новый день смотри, как в панче  

Сделал mood теплей и ярче  

Всё ради тебя, в этом весь я  

Твори добро, лейся песня  

Плавно строю планы, мама  

Soldier не устал  

И пусть этот тернистый путь нелёгкий  

Впереди опасный слалом  

Так что же греет нас внутри?  

Тишина нависла...  

Рэпчик Эндшпиля ненавязчиво звучал из ляшек, успокаивал, намекал на какую-то тайну. До дома, где жил Лёнька, всего полквартала, дождь едва моросит, воздух свежий, можно спокойно пройтись, выбросив из головы все мысли. Сашка перепрыгнул громадную лужу, и не спеша пошел дальше.  

Справа раздалось громкое кваканье. Прямо в центре крытой автобусной остановки сидела и пела гимн дождю огромная жаба. Увидев, что Сашка обратил на неё внимание, жаба заткнулась, прыгнула вправо, Сашке за спину, и затем плюхнулась в лужу. По луже пошли круги, рябь, от места, куда нырнуло земноводное, в сторону дальнего от Сашки края, зигзагом поплыла по луже тонюсенькая змейка.  

Сашка сглотнул.  

Змейка мгновенно добралась до края воды, мелькнула серо-зелёным шнурком по асфальту, обвилась вокруг тонкого стволика акации и исчезла в кроне. Захлопали крылья, из ветвей акации вылетела крупная серая птица, в лапах которой болталась змейка.  

«Ну нихрена себе» — опешил Сашка. Проводив неизвестную птицу взглядом, он посмотрел по сторонам, не видел ли кто – нибудь ещё эту природную драму.  

Вокруг никого не было. Не было прохожих, не было машин, хотя Сашка мог бы поклясться, что еще несколько минут назад рядом шли люди, а по дороге проехал автобус, перестраиваясь и петляя в густом трафике.  

«Блин, блин, блин, блин... », Сашка ускорился, и уже через пять минут свернул во двор дома, где жил Лёнька. По ушам ударил шум галдящей детворы. На детской площадке, не обращая внимания на моросящий дождь, выясняли какие-то свои важные дела пацаны, по виду класс третий-четвёртый. Сзади послышался сигнал, во двор вползал громадный джип, и Сашка стоял у него на дороге. За джипом, по тротуару, с которого только что ушел Сашка, шли люди. Дверь подъезда открылась, выпуская девчонку с мопсом, Сашка показал сигналящему водителю джипа средний палец, и метнулся в открытую дверь.