Ценестезия

Дверь подъезда открылась, я шагнул на улицу и холодный воздух сразу же окутал моё разгоряченное лицо. Куртка была нараспашку, я был без шапки и перчаток, хотя на улице было -7. И всё же я не дрожал от холода, но почему? Ответ банален: я был пьян. В крови все ещё гулял алкоголь.  

– "Сколько я выпил? Одну... Две... Четыре... Восемь? Нет, нет, стоп. От восьми стопок я бы лежал, но я стою. Значит всё же семь? Или шесть.... Блять. " – пытаясь примерно прикинуть сколько я выпил(однако попытки всё же были не очень удачные – алкоголь всё таки), я засунул руку в левый внутренний карман и достал оттуда пачку сигарет. Окинув взглядом пачку, я улыбнулся, – "Всё самое близкое к сердцу, хах... Так... А где зажигалка то? Неужели я её про... – попутно я открывал пачку дабы достать сигаретку и что-то блеснуло мне в лицо. – Опа! А вот и моя любимая... "- этот блеск был от железной (а может и алюминиевой) штуки на зажигалке.  

Сигарета фильтром идеально легла на губы, нажав на заветную кнопочку появилось пламя. Почему-то оно было настолько прекрасно, что я даже на несколько секунд залип. Отбросив мысли о пламени, я поднёс его к кончику сигареты и медленно затянулся. Никотиновая горечь ударила по вкусовым рецепторам и, быстро спрятав сигареты обратно, я устроился поудобнее на перилах. Медленно затягиваясь, я закрыл глаза. Чувства обострились, казалось будто дым плывет по венам, огибая каждый кончик, каждый капилляр моего тела. Было настолько тихо, что даже было слышно как тлеет сигарета. Стоп. Почему так тихо? Дрожь, ранее не проявившая себя даже из-за холода, нахлынула на моё тело. Конечно она не была такой уж сильной, но всё равно на душе было как-то неспокойно. Вдалеке загавкали собаки и меня тотчас отпустило.  

– "Конченный параноик. " – пробубнев себе под нос я продолжил своё дело.  

Мысли текли сквозь мозг бурным потоком. Когда я стал таким пугливым? В детстве? Возможно... А может даже раньше? Кто знает. Страх был в каждом моменте моей жизни. Я вечно чего-то боялся, хотя нет, я вечно чего-то боюсь. Страх быть отвергнутым, не понятым, страх быть высмеянным, страх отстать, страх что-нибудь упустить, страх умереть. Столько много страхов, интересно у других людей также? Они тоже чего-то боятся? У них тоже есть страх, который гложет их на протяжении всей жизни? Такой едкий, неотлипающийся, который въедается внутрь разума, внутрь каждой клеточки тела, заменяя саму её структуру собой, делая так, что страх будет всегда, что страх не часть тебя, страх это сам ты. Делая тебя беспомощным что-либо изменить, ведь исцелить измененную клетку можно лишь удалив её. Значит стоит сделать суицид? Нет. Бред.  

– "И что тогда прикажешь делать? " – вдруг произнёс голос, взявшийся из ниоткуда в моей голове, казалось бы будто и не мой вовсе.  

– "Жить. Искать что-то светлое в своей жизни, оно обязательно придёт. В моей жизни так было. " – продолжил я диалог с самим собой.  

– "Светлое... Единственное светлое, что у тебя есть это маленький огонёк из твоей зажигалки. " – голос немного засмеялся и продолжил, – "Обязательно придёт. Да, да. Конечно придёт. И ты как обычно это упустишь. Ты же у нас мастер упускать все свои возможности. Ты упустил столько шансов. Ты потерял столько времени. "  

– "Ты прав... И тем не менее, шансы ещё будут. Должны быть. Когда-нибудь я ухвачусь за него".  

– "А ты никогда не задумывался о том, что шансы не бесконечны? И твое "когда-нибудь ухвачусь" неуместно. Ты как обычно испугаешься, не сможешь пересилить себя и упустишь его. Он пролетит у тебя перед глазами. А ты так и будешь думать о следующем шансе".  

– "И что мне сожалеть что-ли о каждой возможности, которую я упустил? Смысл сожалеть о том, что прошло".  

– "Тогда почему же ты сожалеешь? " – ехидно, спросил голос.  

Не желая продолжать разговор, я открыл глаза. Вокруг не было ни душонки. Медленно спустившись с крыльца, я пошёл домой. Всë вокруг было усыпано снегом, белоснежным как чистый лист бумаги, таким невинным и красивым. Свернув на полутёмную улочку, я увидел лишь один-единственный фонарь, который пытался осветить еë всю. Однако получалось у него это не очень хорошо. Медленно дойдя до него, я заметил красивое явление: свет от фонаря падал на снежный сугроб и переливался. Я остановился и стал наблюдать как сияет снег, словно серебро, вычищенное ювелиром до блеска. Я ненадолго погряз в мыслях, а после очнувшись, понял, что мне пора идти. Войдя в темноту и сделав ещë пару шагов, я оглянулся назад, ещё раз наслаждаясь видом. По моему пути я встретил ещё пару таких островков. Казалось, когда выходишь на свет, фонарь обливает тебя теплом. Сразу становится спокойнее на душе. Окинув взглядом сугроб, горько улыбаешься и шагаешь дальше. Дойдя до последнего островка, я увидел, что сугроба нет. Вместо него был след как будто кто-то лежал. А вокруг этого следа множество следов от обуви. Может здесь лежал человек, а затем его друзья помогли ему дойти домой? Или может здесь лежал какой-то бомж и его труп увезли? Понаблюдав за этим следом и прокутив ещё пару версий у себя в голове, я заметил нечто необычно. Блеск был какой-то другой, более яркий. Аккуратно окопав этот блеск, я понял, что это шприц, наполненный жидкостью.  

– "Это явно наркотик... " – такое я выдвинул умозаключение.  

– "Попробуй! " – произнёс тот самый голос в моей голове.  

– "Нет. Не хочу. " – возразил я ему.  

– "Давай. Не стесняйся. Чего терять? И так всё потеряно. "  

– "Но если я залезу на иглу, то с неё не слезу. Ты же сам понимаешь. "  

– "Ну и что? Смысла ведь в твоей жизни нет. Сам так говоришь. Так давай напоследок проживёшь в кайфе. Кое-что ведь ты уже пробовал. Понравилось же. Так может и это понравится. "  

– "Нет. Не хочу это пробовать. " – однако моя рука сама потянулась за шприцом. Я понимал, что вот он конец. Вот он омут в котором я утону, который затянет меня в бездну страданий и отчаяния.  

Но тут мою руку схватила чья-то другая.  

– "Что это ты хочешь сделать? " – голос был женский, незнакомый мне.  

Но как? Я вообще не слышал ни шага. Никого же рядом не было. Как она появилась? Я посмотрел на незнакомку. Красные волнистые волосы, словно языки пламени... Она была красива. Очень красива. Я взглянул ей в глаза. В её зелёные, прекрасные глаза. Я начал тонуть в них, мой разум стал пропадать...  

– "Эй! Ты меня слушашь? Отвечай. " – спросила она, тем самым вырвав меня из моих мыслей.  

– "А?! Э... Я... Ничего... " – я не смог придумать чего-то другого. Просто банальное "ничего".  

Я выпрямился, так как мы продолжали стоять в позе наклона, но ее рука не отпустила мою.  

– "Ты не отпустишь? " – посмотрев на руку, а затем на неё я сказал.  

– "А ты хочешь, чтобы я отпустила? " – она слегка ядовито улыбнулась.  

– "Да.... Наверное.... Я не уверен... "  

– "Хы. А если я не хочу? " – она переместила свою руку с моего запястья к моим пальцам, и просунув свои пальцы сквозь мои крепко сжала.  

Я был в смятении. Я не знал, что следует ответить. Я смотрел в её глаза, а она смотрела в мои, мы просто стояли молча друг напротив друга. Как бы я не хотел, как бы я не желал, я не мог увести взгляд. И я бы никогда не смог, это было похоже на попытку человека сдвинуть гору. Казалось будто в её глазах бездонная яма и я медленно в неё падал.... И вместе с тем, там ощущалась такая же печаль и тоска, а может даже больше чем моя. Казалось эти глаза видят меня на сквозь, понимают все мои тревоги, все мои страдания... Хотелось плакать. Не знаю.... От радости, что наконец-то нашёлся человек, который меня понимает. Что я больше не одинок. Или от горя, что этот человек скорее всего уйдёт. А может от страха, потому что этот человек тебя полностью понимает?  

Она едва заметно грустно улыбнулась. А затем вмиг преобразилась и с широкой улыбкой спросила:  

– "Чего молчим? "  

– "Я... Я не знаю... " – ответил я, вновь вырвавшись из пучины раздумий. И я действительно не знал почему я молчу. Обычно я довольно разговорчив, даже в новой компании. Люблю поговорить о чепухе и великом, но тут как будто мой язык связали в узел... Словно меня обезоружили и отобрали мою самую сильную защиту – слова и красноречие.  

– "А вот мне кажется я знаю... Но это не важно, может прогуляемся? " – и не дожидаясь ответа, она, крепко держа мою руку, потащила вперëд.  

Мы шли довольно долго, а может и нет. Может мне казалось, что минуты проведённые с ней длятся как часы, а может годы? При этом весь наш путь был в тишине, которую я всë-таки решился прервать:  

– "А как тебя зовут? "  

– "Разве это столь важно? " – произнесла она остановившись. Повернула голову ко мне и улыбнулась.  

– "Да, важно. Иначе как я могу к тебе обращаться? " – спросил я у неё и она поднесла к своему подбородку руку, делая вид, что она мудрец, принимающий решения для целых цивилизаций.  

– "Зови меня Ви, понял? " – в момент произнесения "Ви" пальцем в воздухе она вычертила английскую букву "V".  

– "Так сложно сказать нормальное, полное имя? " – недовольно произнёс я.  

– "А кто определяет нормальность моего имени? Кто определяет нашу нормальность? " – она поднялась на носочки, потому что была ниже меня и смотрела в глаза, – "Общество? Я не хочу чтобы эта скучная и серая масса говорила мне что делать и каким путём идти. "  

Я смотрел в её глаза. Она меня пленила своим взглядом, будто сотни цепей сковали моë тело и не дают пошевелить даже пальцем. В чëм же дело? Почему мне хочется оставаться с ней? Почему же мне хочется слушать еë возмущения по поводу мира и... Почему же я хочу возмущаться вместе с ней? Я не понимал. Или я боялся понимать, боялся, что моë понимание приведёт к отказу. Я был как те глупые люди, которые всю жизнь любят человека, но так ему и не признаются. Будут всю жизнь питать чувства и надежды, но в итоге не смогут жить своей жизнью. Им нужен этот отказ, даже если это разорвёт отношения – лучше так, чем жить чьей-то собачкой.  

Тут я почуствовал ощущение мокроты на шее и инстинктивно отдернулся.  

– "О, очнулся наконец... " – она ехидно улыбнулась.  

– "Погоди... " – я провёл пальцами по мокрому месту, – "Это что? "  

– "Гы. А ты как думаешь? " – она высунула язык.  

– "Ты меня... Облизнула? " – я удивлённо на неë посмотрел.  

– "После моих слов об обществе как-то резко замолчал и стал тупить в одну точку. Не реагировал вообще, вот и пришлось тебя привести в чувства. А что такое? Тебе понравилось? " – она игриво улыбнулась, но вместе с тем в еë улыбке я ощущал язвительность.  

– "И всë же... " – я думал как мне отреагировать, но к сожалению ничего не придумав, я произнёс, – "Ладно... Время позднее. " – глянул время на телефоне: 3:13. Как это... Я же вышел с вечеринки в 2:40. Путь до того места где я встретил еë занимает обычно около 25 минут + мой перекур и залипания, это же в районе 30 минут... Мы с ней разговариваем всего-лишь около пяти минут? Но как... Как это возможно? Мы столько прошли и по ощущениям прошло уже около 20 минут. Я в этом уверен. Может просто алкоголь играет свою роль?  

– "Эй, так сколько время? " – она пихнула меня в бок.  

– "3:14. Уже пора идти домой, мне завтра на учёбу... "  

– "Уже? Так рано. " – последнее слово она особенно длинно протянула, – "Слушай, а может я у тебя переночую? Не хочу идти домой... Там скучно. "  

– "Ты серьёзно? Не боишься идти к незнакомцу в квартиру ночевать? " – я посмотрел на еë миловидное лицо, на котором читалось полное отсутствие страха. На секунду во мне проснулась зависть. Зависть к её бесстрашию, разве можно так спокойно напрашиваться в гости к абсолютно незнакомому человеку? Не боясь, что этот человек может оказаться не таким хорошим, как ты думал.  

– "А чего бояться? " – она заглянула мне в глаза, словно пытаясь докопаться до того, что спрятано за ними, до моей коры головного мозга, до моих мыслей.  

– "Меня? Того, что ты окажешься в моих руках. Я ведь смогу сделать все что хочу. "  

– "А ты уверен, что справишься? " – она игриво улыбнулась.  

– "Хорошо, пошли. Смотри не пожалей о своем решении. "  

Мы медленно приближались к моему дому, снег хрустел под ногами. Писк ключа домофона, щелчок открытия дверей подъезда, подъём, щелчок открытия замков квартиры и вот я «дома». Я сам не уверен мой ли это «дом». Весь день я твержу себе о том, что я хочу вернуться домой, но возвращаясь сюда, все равно продолжаю неосознанно говорить «хочу домой». Тут все мои вещи: компьютер, одежда, тетради; я тут сплю и ем, но тем не менее почему мне так тягостно находиться в этом месте, именуемым мной же «домом»? Почему же этот «дом», родное место и моя крепость мне так чужда? Пронзительный писк в ухе – пронзительная боль в голове. Снова этот принудительный вывод из мыслей, словно кто-то окатил меня ледяной водой. Насильственный вывод из раздумий в реальность, как будто мой разум старается защитить себя от саморазрушения, не позволяя думать.  

Только вот у такого вечного принудительного и резкого возврата в реальность есть один побочный эффект – спутанность сознания. Резко вырвав человека из мыслей, ему нужно время, чтобы принять реальность и адаптироваться к ней. Поэтому словно в трансе, на, сотни раз отработавшем, словно идеальный механизм, автоматизме я скинул обувь, куртку вместе с шапкой и поплелся в кровать. Дойдя до нее, я рухнул на неё совсем обессиливший от вечных недосыпа и головной боли. Алкоголь уже перестал играть в крови и лишь усилил ожившую головную боль. Я перевернулся на спину и посмотрел на потолок. Снова этот унылый вид, ничего нового, вновь серый потолок и лампа. Как будто что-то изменится… Я закрыл глаза, тут на моё тело обрушилась тяжесть. Я открыл глаза и увидел её. Всем телом я почувствовал её тепло. Она лежала на мне и своим лицом закрыла обзор на мой привычный унылый вид. Ее волосы падали мне на лицо и щекотали.  

– "Спишь? " – спросила она меня, тихим и нежным голосом. Тепло её тела проникало в моё, заставляя сердце биться быстрее, казалось кровь закипает прямо в венах.  

Я инстинктивно сделал глубокий вдох, её аромат ударил в голову. Голова прояснилась, боль затихла и пелена агонии сменилась какой-то другой, неведомой пеленой.  

– "Нет, не сплю…" – едва слышно прошептал я. Тело горело, я стянул толстовку, она же прильнула всем телом ко мне. Снял я толстовку из-за того, что мне стало жарко или из-за того, что я хотел почувствовать её кожу своей?  

Крепко обняв её за талию я закрыл глаза, её размеренное дыхание медленно и уверено, как колыбельная убаюкивало меня.  

Я заснул. Впервые спокойно.