песчаная буря

Ночь накрыла город своей тёмной пеленой, принеся вместе с собой долгожданный дождь. Беспроглядные улицы неприветливого Дастсайда были абсолютно пусты. Пыльная мгла, нависшая над городом во второй половине дня, заставила жителей поплотней закрыть окна и двери своих домов перед очередной песчаной бурей, однако никто не ожидал столь обильного ливня после продолжительной засухи.  

Глубокой ночью не каждый мог заметить начавшийся дождь, бьющий в запертые окна и по крышам, к тому же в засушливый период жители старались не выходить на улицу в тёмное время суток. Лишь истинные любители поразвлечься могли покинуть свой дом ради веселья в «Пыльном котле», баре в самом центре города, и вернуться к семье, если таковая, конечно, имеется, только под утро.  

В эту ветреную мглистую ночь безлюдный переулок озарял свет, исходящий из «Котла». Обычно по утрам на это на первый взгляд неприметное место обращали внимание лишь заядлые пьяницы, и только под вечер там зажигались лампы, включалась музыка, сейчас практически перекрывающая собой шум дождя снаружи, и помещение наполнялось разношёрстным народом: кто-то пришёл пропустить стаканчик-другой после тяжёлого рабочего дня, кто-то решил провести ночь в компании незнакомцев, беседуя о повседневных тяготах жизни в маленьком городке, а кто-то просто уже вписал посещение бара в список своих привычек.  

Негромкий звон колокольчика над входной дверью «Пыльного котла» был едва ли слышен в какофонии из десятка голосов со всех сторон и доносящихся из проигрывателя ритмичных блюзовых мелодий, но тем не менее несколько посетителей обратили внимание на вошедшего в бар человека в мокром пальто, хмурясь то ли от удивления из-за начавшегося на улице дождя, то ли от личности этого мужчины. Он осматривался по сторонам, делая неспешные шаги вглубь заведения и проводя по нему своим брезгливым взором. Практически все столики просторного зала бара были заняты пьяным народом, и если ближе к входу посетители были ещё более-менее трезвыми, то вдалеке, в самом конце помещения, еле движущиеся мужские тела полусидя полулёжа дремали на столах, подложив под головы свою верхнюю одежду. Ночной гость поджал губы то ли от жалости к посетителям, то ли от очередной волны брезгливости, накатившей при виде происходящего внутри «Котла», стянул с себя сырое пальто и аккуратно повесил его на вешалку, сопровождаемый заинтересованными взглядами. Этот плотный коренастый мужчина пятидесяти лет в безупречном коричневом костюме неторопливо шагал по направлению к барной стойке, слегка приглаживая ладонью свои волнистые тёмно-русые волосы и не прекращая оценивать обстановку. В его руке был небольшой вымокший от дождя блокнот, что заставило посетителей потерять к нему интерес, ведь те поняли — мужчина является журналистом, и сейчас он на работе, занимается поисками того, с кем можно было бы побеседовать по той или иной теме. И они были правы. Оценивающий взгляд серых глаз мужчины блуждал по людям, перескакивая с одного пьяного лица на другое, с надеждой отыскать хоть одного вменяемого человека, способного на внятный диалог.  

— Люди так просто никуда не исчезают, — чья-то весьма вразумительная речь чётко выделялась на фоне хмельного говора, и внимательный взор журналиста устремился к говорящему. За барной стойкой сидел долговязый мужчина, облачённый в чёрные брюки и того же цвета мятую рубашку, поверх которой была небрежно накинута серая жилетка. Он разговаривал с барменом, задумчиво поглаживая своими длинными пальцами едва начатый стакан виски, и даже не заметил, как к стойке практически неслышно подошёл журналист и, чтобы не напрягать своим присутствием, сел чуть поодаль. — И всё же, не хотелось бы знать, что они были похищены. Я ведь знал одну из них.  

Мужчина в коричневом костюме тут же выложил блокнот перед собой, фокусируя всё своё внимание на хрипловатую речь незнакомца. Это именно то, что ему нужно. За последние несколько недель в Дастсайде пропали три девушки. Не привыкшие к криминалу жители старались верить в несчастный случай, отгоняя от себя мысли о похищениях и убийствах, однако можно было сказать, что горожане замерли в страхе и ожидании следующего исчезновения. Никому не хотелось думать о худшем исходе, но все прекрасно понимали, что вероятность простой пропажи человека в таком небольшом городке неимоверно мала. Журналисту хотелось провести собственное расследование, побеседовать с родственниками и знакомыми исчезнувших, чтобы найти какую-то связь между этими тремя девушками и убедить жителей Дастсайда в том, что нельзя грезить мыслями о несчастливых совпадениях, а поверить в надвигающуюся опасность.  

Бармен был занят протиранием бокалов, но участвовал в разговоре с незнакомцем, делясь с ним своими мыслями насчёт всколыхнувших город событий. После того, как журналист попросил воды, он устало улыбнулся и выполнил заказ.  

— Полагаю, тебе просто хочется верить в лучшее, и именно по этой причине ты думаешь, что ни с твоей знакомой, ни с остальными девушками не случилось что-то страшное, — бармен поставил стакан с водой перед посетителем и пожал плечами, вернувшись к прежнему занятию — снова схватил бокал и продолжил усердно его протирать.  

— Быть может ты и прав. Мне всегда хотелось, чтобы однажды она осмелилась вырваться из города в поисках лучшей жизни, — после этих слов последовала пауза и подавленный вздох. — В таком случае, если это так, я даже не обижусь на неё за то, что она сбежала, не оповестив об этом меня.  

И всё же, судя по вялому шатанию из стороны в сторону, можно было понять, что этот мужчина не так уж и трезв, как это могло показаться на первый взгляд. Его неспокойные пальцы постоянно находились в движении, то гладя стакан, то стуча по стойке, а мутные ореховые глаза смотрели в одну точку перед собой, словно оболочка, тело этого посетителя пребывало здесь, а разум был где-то далеко. Казалось, будто девушка, о которой он говорит, была ему дорога, и он, не переставая, терзал себя мыслями о её неожиданном исчезновении.  

— А вы, мистер Остин, что думаете? — бармен перевёл взгляд на посетителя в коричневом костюме. — Это всё случайное, но вместе с этим весьма печальное совпадение, или всё-таки похищение?  

Как Питер Остин и полагал, остаться инкогнито у него не получилось. Он обхватил стакан руками и, пожав плечами, ответил:  

— Я не верю в совпадения и считаю себя реалистом, поэтому, сдаётся мне, это точно похищения, но всё же я соглашусь с этим мистером, — журналист глянул на незнакомца в чёрном, который продолжал прожигать своим отрешённым взглядом невидимую точку перед собой. — Не хочется верить в то, что в нашем городе кто-то способен на похищение человека. Здесь и без того всегда было неспокойно.  

Дастсайд на протяжении всего своего существования старался поддерживать статус умиротворённого места, идеального для жизни с семьёй, однако его нельзя было назвать райским уголком, так как тут время от времени всё же случались различные конфликты, приводящие к вооружённым столкновениям. Причин тому было много: недовольство городскими властями; процветание алкоголизма, приводящее к увеличению случаев разбоя; разногласия на фоне расизма или веры.  

— Я… Скотт Уильямс, — посетитель в чёрном лишь на секунду задержался глазами на Питере, после чего опустил голову. Выражение его лица излучало нечто похожее на неприязнь, но он старался сохранять нейтральный тон. — Неспокойно у нас потому, что именно вы стали причиной последних волнений в городе?  

— Прошу заметить, эти волнения коснулись только меня и моей семьи, поэтому на вашем месте я бы воздержался упоминать в нашей беседе данный случай.  

В ответ на раздражённую реплику Питера Скотт усмехнулся. Было видно, что ему хотелось продолжить разговор в язвительной манере из-за явной враждебности по отношению к мистеру Остину, однако он всё же пересилил себя и просто промолчал, всё ещё сидя с опущенной головой. На некоторое время между тремя мужчинами воцарилась не столько неловкая, сколько напряжённая тишина, которую не решался нарушить даже дружелюбно настроенный к обоим посетителям бармен. Питер украдкой поглядывал на Скотта, пытаясь понять, является ли мужчина завсегдатаем этого бара, какие отношения связывали его с одной из пропавших девушек и почему его неприязнь к нему настолько категорична. Мужчина прекрасно осознавал, что в данную секунду не должен терять заманчивую возможность раздобыть информацию для статьи про исчезновения, поэтому, прочистив горло, подал голос:  

— Вы сказали, что знали одну из пропавших. Можете рассказать о ней поподробнее? — он пытался звучать как можно более дружелюбно.  

— Не думаю, что мне хотелось бы сплетничать об этом. Тем более с вами, мистер Остин, — Скотт хмыкнул, делая глоток своего напитка. Он глянул на наручные часы и потянулся к своей чёрной фетровой шляпе, покоившейся на соседнем барном стуле. Мужчина окинул Питера затуманенным взглядом, кивнул бармену и, схватив шляпу, встал из-за стойки. Мистер Остин не решился его останавливать и молча наблюдал за тем, как мистер Уильямс, слегка покачиваясь, накинул на себя своё чёрное пальто, до этого висевшее на спинке стула, и достал из кармана бумажник, откуда вытянул несколько купюр и положил их на стойку. — Всего доброго.  

Он развернулся и со шляпой в руках покинул бар. Вновь еле слышно прозвенел колокольчик и послышался шелест не прекращающегося дождя, после чего дверь за Скоттом закрылась. Питер, вздохнув, покачал головой. Остин действительно стал чуть ли не центральной фигурой скандала, всколыхнувшего Дастсайд около полугода назад, но он не ожидал, что кого-то помимо его участников ещё заботит эта история. Поджав губы, мужчина глянул на бармена. В любом случае, всегда можно поговорить с ним, ведь за этот день он точно выслушал больше десятка различных слухов и историй, которые всегда могут пригодиться.  

Пустынная улица встретила Скотта непривычным для города ливнем. Мужчина надел шляпу в мыслях о том, каким образом посреди ночи и в разгар дождя он будет добираться домой. В бар Уильямс шёл ближе к вечеру, когда Дастсайд был застлан пыльной мглой, и ничего не предвещало подобной погоды, поэтому он даже не думал брать с собой зонт. Скотт едва слышно простонал от недовольства и сделал шаг из-под козырька, вдыхая аромат дождя и остывающего после продолжительной засухи города. На самом деле мужчина не планировал так рано покидать бар, но его заставил это сделать мистер Остин, лишивший возможности в более менее спокойной обстановке пообщаться с барменом. Проще говоря, Скотт пребывал не в том настроении, чтобы беседовать с журналистом, который вдобавок к своей раздражающей, по мнению Уильямса, профессии являлся Питером Остином. В слегка нетрезвом состоянии мужчине было трудно даже для самого себя объяснить свою недоброжелательность, направленную на журналиста, поэтому он просто пытался оставить в «Котле» всё, что в нём произошло, и построить более краткий маршрут до своего особняка.  

Из темноты внезапно появилась низкая фигура, облачённая в черный плащ, которую Уильямс сначала даже не заметил из-за редких фонарей в этом переулке. Человек стремительно приблизился к Скотту, вложил ему в руку маленький клочок бумаги и, прихрамывая, пропал из виду до того момента, как мужчина успел что-либо понять. Во мраке было практически невозможно уследить за тем, куда именно направилась фигура и за каким из зданий она исчезла, поэтому мистер Уильямс не предпринял никаких попыток догнать незнакомца. Он просто вскинул брови и развернул полученную записку, на которой неразборчивым почерком было написано всего три слова. «Склеп семьи Андерсон».