Я всегда буду с тобой рядом!

Дневниковые записи Миши Савельева.  

8 сентября 1941 год.  

Это произошло ночью. Я спал с сестрёнкой и мамой в комнате, когда услышал грохот и крики. На наш Ленинград опустилась мрачная, голодная, страшная блокада. Звуки взрывов наполнили нашу детскую также внезапно, как наступает последняя страстная часть "Лунной сонаты" Л. Бетховена. Именно её я не успел доучить с отцом, он ушёл на фронт ещё в августе. Моя мама обняла меня и Аню крепко, крепко, закрыла нам уши и запела колыбельную, вскоре весь город затих и заснул, но я так и не смог, чувствуя, что это лишь гроза перед наступающей бурей.  

12 октября 1941 год.  

Прошёл целый месяц с начала блокады. Сегодня мой день рождения. Мама достала мороженое, лежало оно, наверное, ещё с того года, но есть было просто нечего. Без отца мама бледнела, я видел в её глазах безграничную тоску, но в этот день она улыбалась мне, словно нет никакой войны, словно мы все вместе. От отца так и не было ни одного письма, я закрыл глаза и загадал, чтобы пришла хоть какая-то весточка о папе.  

Полночь. Почтальонка постучала, когда мы уже все спали. В этот день впервые мне не снились кошмары, а приснился отец, он обнял меня и сказал, что всегда будет со мною рядом. Я проснулся от того, что мама кричала радостно на весь дом: "Письмо! Письмо! Дети, это от нашего папы"  

Однако письмо не было от папы, это была пожелтевшая похоронка с тремя словами, которые я запомнил на всю свою жизнь: Савельев Иван мертв.  

В этот день я впервые заплакал, в этот день всё рухнуло.  

18 ноября 1941 года.  

После смерти отца, всё изменилось. Мама заболела, на заводе, на котором она работала, вспыхнула эпидемия кори, сначала она начала сильно кашлять, а после и во все покрылась белыми пятнами и не могла вставать с кровати. Я решил пойти работать за неё, целыми днями я тоскал железо, а после изготавливал патроны, мины, тралы и паравалы. Мои пальцы были все синие, я не мог играть на нашем старом рояле даже самые простые гаммы, но каждый вечер я садился и учил эту 3 часть "Лунной сонаты". Я знал, что маме станет лучше, когда я её сыграю, и наконец-то в этот день я доучил её и сыграл маме. Она впервые улыбнулась, встала с кровати и сказала, что любит меня и всегда будет рядом. Ночью мамы не стало.  

28 декабря 1941 год.  

Зима выдалась, как никогда холодной и суровой. Я укрывал Анечку теплыми одеялами, а сам уходил на завод, чтобы заработать хоть на маленький, но всё же такой значительный кусочек хлеба. Вскоре я заболел, как мама. Я понял, что Аню нужно спасать во, чтобы мне это не стало, и я нашёл выход. Наша соседка, тётя Оля рассказала мне, что по Ладоге можно отправить Анютку, как она отправила своего сына и дочку. До этой дороги жизни было идти очень далеко и мучительно долго. В последние дни у меня стали отказывать ноги из-за кори, я не мог встать без мучительной боли. Но всё это было неважно. Я дотянулся до стола, взял ручку и листок, написал письмо Ане, чтобы она не чувствовала себя грустно и одиноко. Было больно, но я встал. Собрал остатки еды Ане в мешочек, положил туда письмо и накинул на неё мамину шаль.  

Пора! Пора идти!  

Прошло 30 лет.  

12 октября 1961 года.  

Запись Савельевой Анны Ивановны.  

Сегодня твой день рождения, мой любимый Миша.  

Прошло уже 30 лет, а я никогда не смогу забыть твои тёплые и любящие глаза и нежные, но такие сильные руки. В тот самый день, в последний день, когда я тебя видела, ты взял меня за руку, накрыл маминой шалью и сказал:"Я всегда буду рядом, сестрёнка". Мы долго шли по дороге, может быть час, а может быть и два, ты падал, но тут же вставал, и мы шли, и шли, и шли, пока не увидели долгожданную реку. Ты посадил меня в машину, поцеловал на прощанье и сказал, что сильно меня любишь. Меня увезли в Москву, в детский дом, там я и прожила до 18 лет, но каждый день перечитывала твоё письмо, надеялась и ждала, что ты за мной приедешь. После того, как я выпустилась из детского дома, я сразу поехала в Ленинград, чтобы узнать о тебе. Наша соседка мне и рассказала, что ты погиб на той самой дороге, по которой ты меня вёл. Я прошлась по ней и заплакала. Вот мне уже и 36 лет, у меня есть сын. Я назвала его в честь тебя, Миша, в честь тебя. Он, как и ты, играет на рояле ту самую "Лунную сонату" Л. В. Бетховена. И когда я слышу эти аккорды, я снова чувствую, что ты рядом. И я рядом, Миша. Я всегда буду с тобой рядом!