Ловушка старого дома

Каждому, кто хоть раз покидал родимый дом, а затем возвращался, знакомо это волнительное чувство. Чувство, что после долгих странствий ты вернулся в свой маленький рай. Невозможно скрыть эмоции, стоя у порога дома, где провел детство, отрочество и кусочек юности. Хочется припасть к крыльцу, всплакнуть, объять собою все здание. В душе смешиваются грусть и радость, печаль и счастье, и от этого внутри происходит буря. Которая становится еще сильнее, когда ключ открывает старый замок на входной двери. И превращается в шторм, когда дверь отворена. И чем больнее было расставание в прошлом, тем сильнее бури в душе.  

Примерно такие чувства охватывали молодого инженера в потасканном костюме, что стоял на пороге белокаменного дома дореволюционной постройки, на фонаре которого навечно застыла цифра «9». Он держал за руку очень стройную девушку в летнем платье красного цвета, с интересом осматривавшую трещины на деревянных дверях.  

— Так это и есть твой дом? — спросила она у парня, что был выше на полголовы.  

— Да, Звездочка. Вот здесь твой Святослав делал первые шаги в этом мире! — мечтательно ответил парнишка, приобняв девицу за плечи и играя с ее длинными каштановыми волосами.  

— Вот бы посмотреть на это, — не менее мечтательно прозвучал звонкий девичий голосок. — Уважаемый инженер, изобретите машину времени!  

Звонкий смех стал полной неожиданностью на самой тихой улице провинциального городка. Тем более что им заливались молодые люди. И не от очередного видео с котятами.  

— Для тебя, Лена, что угодно! Только дайте мне нормальный карандаш и бумагу! Чтобы больше не было черноты на пальцах! — Святослав смеялся от души. До той поры, пока его взгляд не пал на другую дверь, что была с правой стороны здания. В отличие от основного входа, она была сделана пару лет назад, на месте бывшего окна. Смех стих. Лицо Святослава стало мрачней, что не могла не отметить девушка.  

— Все в порядке? — обеспокоенно спросила Лена.  

— Не волнуйся, все хорошо. Пойдем внутрь! Не хочу, чтобы ты простудилась! — Он снова улыбнулся ярко и искренне, что успокоило девушку. И хотя ей не было холодно, но артистка ясно показала, что на улице мороз. И ее надо срочно запустить! Или обнять! Или и то, и другое.  

В левой руке Святослав держал небольшой черный портфель, в котором он хранил все самое необходимое. Из бокового кармана он достал связку блестевших на солнце ключей. Один из них, с квадратной поцарапанной головкой, и был ключом от дома.  

Два поворота — и замок открыт. Дверь в родимый дом отворилась. Святослав закрыл глаза, взял за руку девушку и сделал шаг вперед.  

За дверьми молодую пару встретила широкая лестница из потрескавшегося дерева цвета янтаря. Слева от входа находилась еще одна дверь, массивная зеленая, что закрывала проход во двор и в сад, наверняка основательно заросший.  

— Самая важная информация для тебя, Солнышко: ванная комната там, — указал он на обитую кожей дверью наверху лестницы слева. Но брюнетка смотрела вверх.  

— Какой высокий потолок. ю — удивленно прошептала она.  

— Никогда не видела высоких потолков?  

— Конечно! Даже у бабушкиного дома в деревне не было такой высоты. Здесь же можно два этажа сделать!  

Святослав лишь усмехнулся.  

По правую сторону от лестницы были окна, которые позволяли увидеть просторный зал, стол в самом центре, старинное фортепиано с вазами и давно заложенный камин. Лена продолжала удивляться всему, что видела.  

— А тут у нас всякие крупы, сахар, соль и прочие банки. — Святослав отодвинул белую занавеску у двухметрового стеллажа. — Я же знаю, что ты обожаешь готовить. Так что должна знать, где лежат ингредиенты.  

— Безусловно. Но я бы все равно узнала, где они находятся! Даже если бы ты молчал как рыба. — Лена очень хитро улыбнулась и обняла левую руку парня. Тот улыбнулся в ответ.  

— Предлагаю зайти внутрь! Ведь ингредиенты бесполезны, если не иметь кухни, верно? — С этим вопросом он одним толчком руки отворил деревянную дверь. Она открывала вид на длинную г-образную прихожую. Слева были закрыты две белые двери, за которыми находилась кухня. Краска на них изрядно потрескалась, было множество дыр. В некоторых местах прихожей отклеивались зеленые обои.  

Святослав немного порылся на полке из-под обуви и нашел мягкие розовые тапочки. Пусть они и были потрепаны, но на первое время сгодятся. Он передал их Лене, а сам надел практически стертые резиновые. Выпрямившись, он случайно не задел вешалку, на которой который год висел забытый всеми пуховик.  

— Так вот как выглядит изнутри этот дом. Просторно! — Лена вышла на середину прихожей, где стояло большое зеркало. Как и любая уважающая себя красавица, она не упустила возможность посмотреть, не растрепались ли волосы и нет ли пятен на платье. — На мне точно нет никаких пятен?  

Святослав знал, что означает этот вопрос. Он подошел и тихонько приобнял ее за плечи.  

— Пятна не могли устоять перед твоей красотой.  

Лена улыбнулась, повернула голову в сторону Святослава и поцеловала его.  

— Давай покажу тебе кухню, — сказал парень и улыбнулся. Лена радостно кивнула.  

Белые двери отворились, давая возможность пройти в небольшую комнату с окном во двор. Слева от входа стояла электрическая печка, что служила для обогрева в холодные месяцы. Чуть ближе к окну располагалась старая газовая плита, к ней примыкала деревянная тумба с тремя открывающимися ящиками. Над плитой проходили газовые трубы, а на стене у входа висел газовый котел. У внешней стенки комнаты стоял большой кухонный стол с различными отсеками в нижней части. По обе стороны от стола стояли деревянные табуретки, одну из которых Святослав взял и выставил перед столиком, приглашая свою милую присесть. Лена не стала отказываться.  

— Уютно у тебя. Холодильник и умывальник рядом, да и микроволновка хоть и в углу стоит, а все равно близко! Помнится, у меня отец поставил ее черти куда, потому мы редко ей пользовались.  

— Я видел. На другом конце длинной кухни. Только истинный гений мог так поставить прибор!  

Двое дружно прыснули.  

— Значит, ты прожил здесь с рождения до…  

— До выпускного, Лена. Я исходил на этом участке каждый уголок по десятку раз. Здесь много всего родного и знакомого. К примеру, вот этот угол я очень хорошо помню, так как в четыре года дважды стукнулся об него со всей силы. Еле привели в чувство.  

— Да ладно, Ты запоминал такие мелочи?  

— Помнится, кое-кто все никак не может забыть упавшее в реку мороженое. — Святослав хитро улыбнулся, глядя на легкое смущение подруги.  

— Это другое! Мороженое было чертовски вкусным! Ты же знаешь мою маленькую слабость!  

— Да, да, Сластена, мы все помним. Сегодня устроимся, а завтра — тортики!  

Лена засмеялась, что повлекло за собой смех Святослава. В течение минуты двое не могли остановиться. Но потом первой успокоилась девушка.  

— Слав… Это трудно было? — внезапно ее голос стал серьезен.  

— Трудно было что?  

— Покинуть свой дом?  

Святослав задумался. Он пытался правильно сформулировать ответ, но выходило не очень. Снова и снова перебирал фразы.  

— Понимаешь… Решение уехать дается нелегко и часто наталкивается на определенные препятствия. Они, словно якоря, пытаются удерживать тебя на одном месте. И их очень трудно сбросить, — лицо молодого инженера помрачнело.  

— Твои … — начала было Лена, но парень ее перебил:  

— О, пойдем покажу главную достопримечательность нашего дома! — Только что хмурый Святослав вновь был веселым и полным энергии. Вскочив со своей табуретки, он сразу же подал руку девушке. Лена, будучи в легком недоумении, приняла ее и пошла вслед за ним.  

Пара вышла из кухни и прошла чуть дальше зеркала. По обе стороны от ребят были двери. Святослав, не задумываясь, открыл левую.  

Ребята попали в продолговатую комнату. Слева от них стоял высокий деревянный шкаф, чуть дальше от него располагалась раскладная кровать. Но это было не главное. Лена повернула голову направо и обомлела. Вдоль всей стены, от двери до окна, располагались книжные полки, некоторые из которых прогибались под весом многочисленных томов. Сотни книг словно создавали собою всю стену.  

— Откуда? — Лена была очень удивлена.  

— Еще отец мой начал собирать. Если говорить начистоту, то я за все годы после его смерти даже на одну шестую не закрыл его библиотеку своими приобретенными книгами. Потому решил объединить все. А после смерти дедушки и бабушки их книги также пополнили семейную коллекцию. Так, поставлю-ка сюда портфель.  

— Афигеть. Думаю, если собрать все книги моей семьи, то и на две полки не хватит! — Лена продолжала удивленно рассматривать названия. Слава же, взяв стремянку, что была прислонена к полкам, развернул ее и полез к самому верху.  

— Где же ты… А, вот! — Из темного угла он достал черную книжонку, на которой красовалось имя Эриха Марии Ремарка. — Ты же просила взять что-нибудь почитать из хорошей литературы. Думаю, «Три товарища» будут очень интересны! — с этими словами он отдал книгу ей. И никто не заметил того, что рядом с Ремарком лежала еще одна книга, и в момент передачи она слегка повернулась вправо. Никто не заметил.  

— Это же из того же цикла, что и «На западном фронте»? — спросила Лена, перелистывая пожелтевшие страницы.  

— Да. Но, в отличие от «Возвращения», никак не связана с первой книгой. Читается легко даже тем, кто не очень любит произведения о быте какого-либо народа.  

Лена вновь бегло прошлась по страницам книжки, а затем ее закрыла и прижала к себе на груди.  

— Выходит, ты начитан благодаря своей библиотеке. Книжный червячок! — Она широко улыбалась.  

Святослав спускался с лестницы. Тем временем книжка повернулась еще немного, и вновь ни один не заметил этого.  

— А там, получается, зал? — Лена рукой указала на большие белые двери напротив комнаты с полками.  

— Да. Тот самый, который мы видели. Хочешь туда пройти?  

Кивок был ему ответом. Слава приобнял свою девушку и повел ее к этим дверям. В это же время книга повернулась не одна.  

Открыть двери в зал оказалось труднее, чем ожидалось. Крючок уже давно проржавел. Потребовалось две минуты усилий, чтобы отворить ворота.  

— Ну здравствуй, мой любимый стол, — тихо произнес Святослав, медленно подойдя к большому дубовому столу, что стоял на ковре в самом центре просторной комнаты. Обойдя его, парень подошел к старому пианино, лак на котором во многих местах потрескался, целые куски покрытия отслаивались в разные стороны. И все-таки оно было таким родным и знакомым.  

— Помню, я мог часами играть мелодии, что мне выдавали на уроках. Я учился на пианиста, потому часто отрабатывал свои навыки. Но давно забросил это дело. Сейчас, быть может, и не вспомню, как правильно играть Шопена.  

— А жаль! Мне бы хотелось услышать от тебя прекрасную мелодию! А не выстукивание солдатских маршей правой ногой, как ты любишь.  

Слава улыбался, вновь и вновь возвращаясь в те времена, когда он учился правильно перебирать пальцами по клавишам. И как много раз мазал мимо нужной ноты.  

— Осталось только спальню показать. Пошли? — Святослав уже собрался покинуть зал и пойти к последней комнате, но девушка его остановила, указав на запертую дверь.  

— Разве она не должна быть открыта? — Она с недоумением посмотрела на парня.  

Святослав сильно изменился в лице. Мгновение назад он улыбался, а теперь стал мрачнее тучи. Он смотрел на дверь, и во взгляде читалась злость.  

— После смерти бабули дом оказался разделен. Две комнаты, бабушкина и гостевая, перешли сыновьям одной старой карги, что не жила в этом доме, но сохранила за собой долю. И они решили переделать все. А за этими дверьми теперь голая стена. — Он громко стукнул по плитке, что закрывала камин. Было видно, что разделение родного дома — больная тема. Лена это видела и приобняла Святослава. Это позволило успокоиться.  

— Пойдем? — он снова спросил ее, чтобы пойти осмотреть спальню. Лена кивнула.  

Парочка вышла из зала. Поворот круглой табуретки под фортепиано они не увидели. Как и не услышали ее скрипа. Поворот двери ребята заметили, но его приняли за действие сквозняка, так как на кухне и в зале окна были открыты.  

Стены спальной комнаты были обклеены обоями золотистого цвета. Окна выходили на двор и на сад. На старинном черном комоде, что стоял в углу комнаты, располагался огромный телевизор конца 90-х годов. Пережиток прошлого уже многие годы стоял без дела, а потому не было никакого смысла его пытаться включить. В противоположном углу комнаты, совсем рядом с входной дверью, что никогда не закрывалась, стоял деревянный шкаф с витиеватыми черными узорами. Двумя своими стенками он упирался в стены комнаты. По левую сторону от него была двухместная застеленная кровать. На стене над ней висел пострадавший от моли древний красный ковер с черно-красно-оранжевыми узорами.  

— Знаешь, когда я был маленький, мне казалось, что на ковре изображено падение какого-то древнего города! Вроде Рима, Константинополя или Рязани. Или как великий пожар.  

— Так вот откуда твоя тяга к военной истории! Это все ковер виноват! — Лена улыбнулась, рассматривая небольшую дыру в левой части ковра.  

— Как видишь, комната небольшая. Разве что раньше кроватей было две. Но за год до моего отъезда решили сделать двойную. Теперь у письменного стола больше свободного места.  

— А что вот в этих тумбочках? — спросила Лена, указав на мебель, что находилась под подоконником.  

— Эм… Вроде раньше там были детские журналы, и я бы не хотел туда лезть…  

Поздно. Лена уже достала самую верхнюю «Мурзилку» и начала листать её.  

— Ага. Значит, тебе хотелось стать художником? — она хитро посмотрела на Славу.  

— Нет. Вообще нет. Мой предел — палочный человечек.  

— Ага. И портрет неизвестной девочки тоже. — Лена вытащила старый пожелтевший рисунок, на котором красовалась одноклассница Святослава. Парень внимательно вгляделся в изображение.  

— А, ты про этот. Верно, пробовал. Но до шестого класса! А эта длинноволосая шатенка — моя одноклассница Рита  

— Оу. Надеюсь, она щедро одарила тебя за такой портрет, — сказала Лена с улыбкой.  

— Она бы одарила, если бы я ей показал. Но ты же знаешь художников, они далеко не всегда хотят делиться с людьми своими работами.  

— Ах, ты не показал той, в кого был влюблен, ее прекрасный портрет? Тогда понятно… — Лена, будучи очень артистичной натурой, взяла театральную паузу.  

— Не знаю, о чем ты говоришь, — Слава отмахнулся, но по его лицу было заметно, что Шерлок в юбке провела отличное дедуктивное расследование, верно указав обстоятельство, почему портрет не оказался в руках натурщицы.  

— Вижу, что знаешь. О, придумала! А давай ты мой портрет нарисуешь! — Лена игриво смеялась и взглядом искала на столе бумагу и карандаш.  

Слава был огорошен. С начала учебы в вузе он не практиковался в изобразительном искусстве, если не считать за художества эскизы деталей. Руки за годы могли забыть. А впрочем, всегда можно попробовать снова. К тому же лист и карандаш с ластиком всегда были на столе. И сейчас лучшая возможность вспомнить свои навыки.  

Капли дождя легонько стукнули по крыше. Одна, другая… десятая… С каждой секундой дождь становился слегка сильнее. Тучи закрыли солнце, стало темнее.  

— Странно. Передавали ясную погоду. — Святослав уже наносил первые линии, которые позднее превратятся в лицо его любимой. Но из-за закрытого солнечного света пришлось включить настольную зеленую лампу. Старинный прибор недавно восстановили, и теперь он работал лучше, чем когда-либо.  

— Жаль, сад не посмотрели. А то ты все хотел его перекопать вдоль и поперек. — Лена пристально смотрела на парня, который был поглощен своим делом. Старательно выводил линию за линией, штришок за штришком. Это было главным качеством, что могло как привлечь, так и оттолкнуть. В случае с Леной он смог привлечь ее внимание упорством в написании стихотворений. А теперь он сидел перед ней и старался в другой форме выразить свои чувства к ней и к ее красоте. Вот только месяцы общения не прошли даром, и девушка не могла не заметить в его глазах отблеска печали.  

— Тебя не радует возвращение в родной дом? — Лена прямо спросила у парня. Тот сперва не понял вопроса и удивленно смотрел на нее. — Я просто заметила в твоих глазах нотки грусти и печали.  

— Нет, я рад. Не знаю, что в моих глазах не так. Может, стоит сходить к окулисту?  

Дождь становился все сильнее. За окном блеснула молния.  

— Ты явно меня не понял. За полгода я научилась читать твои эмоции, и ты это знаешь. Как бы черепашка не скрывалась за панцирем, есть щель, через которую можно ее увидеть. Так и у тебя глаза — показатель душевного состояния. Внешне ты выглядишь веселым и счастливым. Но в глазах — явная боль.  

В этот момент ребята услышали раскаты грома. Слава на минуту оставил подругу, чтобы закрыть окна на кухне и в зале. Подойдя к кухонному окну, он взглянул на двор, заросший травой и кустами. Раньше здесь бегала собака по кличке Буханка. Кличку лохматый получил за схожесть формы его тела с хлебом, что продается в магазинах и лавках. Слава улыбнулся, вспомнив мохнатого друга, его беготню за палочкой и искусные подкопы под любой забор. Все это уже было далеким прошлым.  

Он уже собирался отойти от окна. Но кое-что зацепило внимание парня. На обветшалой деревянной будке, несмотря на шедший дождь, сидел ворон. Черную птицу не заботила вода, что капала на его перья. Ворона не тревожил и ветер, качавший ветви деревьев. Он сидел смирно, глядя прямо в окно кухни. Ворон напоминал небольшую статую. Слава снова и снова вглядывался в него. Птаха как птаха. Обычная, черная. Вот только в душе паренька было неспокойно. Ему казалось, что ворон смотрел не просто в окно. Он на секунду подумал, что птица следит за ним.  

Впрочем, думать о странной пташке было некогда. Гроза лишь усиливалась, стоило срочно закрыть окно в зале. Слава оторвался от созерцания двора и пошел туда. Но там его ждал сюрприз. По ту сторону окна был еще один ворон, усевшийся на подоконнике. Сидевший до этого момента смирно, птах неожиданно закаркал, стал махать крыльями из стороны в сторону, а клюв всегда был повернут в сторону молодого инженера, который задумчиво чесал репу после безуспешной попытки прогнать назойливого пернатого балабола. Не найдя решения проблемы, Слава просто закрыл окно. Ворон, как и его собрат, плевать хотел на ливень, молнию и гром. Он продолжал сидеть и каркать в окно, глядя прямо на парня.  

«Вот же наглые пошли! » — подумал Святослав, медленно отходя от окна. Птах улетать и не думал. Он продолжал заливаться, сидя на окне, и даже шум дождя не мог его перебить.  

— Слава… Иди сюда! — раздался голос из спальни.  

— Что случилось? — спросил он перед тем, как войти. Ответом стала занимательная картина: Лена смотрела в окно, выходившее на двор, а за стеклом сидели три ворона. Но и окно, из которого открывался вид на сад, тоже оказалось захвачено птицами.  

— Давно у вас появились такие настырные птицы? — Лена была немного потрясена, ее руки охватила легкая дрожь.  

— Эм… Сам первый раз с подобным сталкиваюсь. Да и родня никогда не оказывалась под птичьей осадой. Тем более в грозу!  

— И что теперь делать? — Лена встала и укрылась за спину Славы. Парень глядел на птиц, а птицы смотрели на него и подругу. На минуту все участники действия замерли. И лишь дождь за окном слышался отчетливо.  

— Кар! — молчание нарушил один из воронов, что сидел на подоконнике со стороны двора. Уже через секунду черные бестии последовали за ним, и комнату наполнило карканье птиц. Слава испуганно глядел на разбушевавшихся птиц, чувствуя на своей спине дрожь прижавшейся девушки. Ребята отходили к дверному проему, не переставая глядеть на воронье.  

— Что происходит? — тихим голосом спросила Лена.  

Слава не знал, как ответить. А вороны тем временем развели свои черные крылья, чтобы выглядеть еще внушительней. Птицы, каркавшие на фоне грозового неба и закрывавшие своими перьями треть целого окна.  

Как только ребята вышли из комнаты, до них донесся стук по стеклу. Слава на секунду выглянул из проема и обомлел: воронье било своими клювами по стеклу. Парню было ясно, что согнать их не выйдет, потому он решил закрыть комнату.  

— Что там? — Лена спрашивала испуганно, на ее глазах виднелись слезы.  

— Пернатые черти решили поиграть в дятлов. Просто вместо дерева практикуются на стекле. Ну-ну, не стоит плакать. — Парень подошел к Лене и обнял ее за плечи, прижав как можно сильнее к себе. Он мог ощущать тревожный стук ее сердечка. И хотя парень сам боялся, в данной ситуации он был единственной опорой своей возлюбленной.  

— Может, они перебесятся и перестанут? — фраза Лены была произнесена в пиджак, но Слава смог ее разобрать.  

— Скорее всего. Может, они просто хотят укрыться от грозы? — сказал парень, и через секунду в очередной раз прогремел гром. Но прогремел он гораздо сильнее, чем раньше. Гроза все еще усиливалась.  

Вместе с тем Слава взглянул на окно кухни. Черные бестии были и там. Разве что пока не поддерживали превращение ворона в дятла, а просто глазели на ребят.  

— Ишь какие. Видать, по всем окнам уселись. Но почему? Чем мы не угодили вороньей федерации? — Святослав гладил девушку по голове, неотрывно глядя на ворон. Поскольку свет не был включен, а на улице солнца было не видать, парень мог видеть лишь птичьи силуэты. Одна из птах активно закивала головой. На секунду Слава заметил, что она открывает клюв. Но знакомого «кар» не было слышно.  

— Погоди минутку, — сказал он девушке и медленно подошел к окну. Птица вновь активно закивала головой и открыла клюв, проронив слово:  

— Чуж… чужа… чужак…  

Говорящий птиц был пострашнее грома и молний. Слава впервые в реальной жизни говорящего ворона. Раньше он мог лицезреть подобную птицу лишь на экране телевизора или в интернете. Но не живую.  

— Ты погляди! Говорливый, стервец!  

— Чу… жак… Чужак. — Ворон смотрел прямо на парня.  

— Да что за чертовщина! — Парень отскочил от окна. Он хотел немедленно вернуться к Лене, но перед носом внезапно закрылись деревянные двери.  

— Слава! — послышался девичий крик. Лена испугалась, когда деревянные двери сами захлопнулись.  

— Я в порядке! Тебя они не задели? — Парень прислонился к дверям. Он знал, что с ними все всегда было просто. Не имевшие засовов и крючков, они не могли быть закрыты. Потому их должно быть легко открыть.  

Навалившись всем своим весом на двери, он попытался их протолкнуть. Однако они не сдвинулись с места, чем изрядно удивили парня.  

— Это что еще за новости? — Слава еще раз толкнул двери. Без результатов. Лишь кусочки краски осыпались.  

— Чужак… Чу-у-ужак… Из-з-згой… — Ворон за окном выучил новое слово. Слава обернулся и посмотрел на черную бестию. — Изгой… От… Отшельник… — птица продолжала ошеломлять. На секунду показалось, что Слава когда-то уже слышал их. Но вспомнить он не успел, так как его прервал крик Лены.  

— Не открывается! — судя по голосу, Лена пыталась оттянуть дверь за ручку, но та не поддавалась.  

— Я тоже не могу ее открыть. Подожди! Давай попробуем вместе! — Слава прислонился к правой двери, на которой и была ручка. По ту сторону Лена схватилась за нее.  

— Тяни! — крикнул он и со всей силы налег на дверь. Он чувствовал, что девушка изо всех сил старалась помочь и открыть внезапную ловушку. Но дверь немного сдвинулась, но не открылась.  

— Не получается! — послышался крик девушки. В нем явно слышалось то, что она начала плакать.  

— Но-но, не плач. Я выберусь отсюда. И-и-и-иах! — Он со всей силы толкнул дверь. Она затряслась, но снова не открылась. — Да что это за хрень?  

— Отшельник… Ду… дурак, — комментировал происходящее ворон. Тем временем второй птиц стал смеяться. И попытался тоже что-то сказать, но у него это не получилось.  

— Да захлопните уже свои клювы, черти! — Слава прикрикнул на пернатых, чтобы те замолчали. Но никто никогда не мог заткнуть воронов. Вот и сейчас не получилось. Птах его крик лишь раззадорил. Подняв крылья, они лишь сильнее принялись галдеть.  

Но Святославу было не до пернатых. Он потирал правое плечо и снова смотрел на двери. Может, просто выломать их? Но чем? Лом всегда лежал в сарае. А другого тяжелого инструмента на кухне было не найти. Табуретки не годились, поскольку могли развалиться от первого же удара. А стол даже не поднимешь!  

Но в тот миг, когда он подумал о столе, по ту сторону раздался скрежет и удар, словно что-то упало. Послышался крик.  

— Лена! — парень уже не думал ни о чем. С ней что-то могло случиться! Он же никогда себе не простит ее рану или же… Слава не хотел думать о самом худшем. Со всей силы он оттолкнулся от стола и влетел в дверь. Страшный удар снова ее сотряс. Раздался скрип. Старые ржавые петли не выдержали и сломались, а дверь полетела на пол. Вместе с ней падал и Слава.  

Несмотря на сильную боль в плече после удара, парень быстро встал и оценил обстановку. Лена прижалась к дальней от кухни стенке и дрожала. Посреди комнаты валялась труба, ранее служившая домашним турником. Слава понял так, что труба упала аккурат на голову девушки, но та смогла отскочить. Не тратя времени, парень подбежал к ней.  

— Ты цела? Не поранилась? Труба тебя не задела? — сказал он и быстро осмотрел голову подруги. Ни намека на ранение головы. Девушка бросилась в руки Святослава и уткнулась в его рубашку, которая стала намокать от девичьих слез.  

— Давай уйдем! Куда угодно! Лишь бы подальше отсюда! Прошу! — девушка продолжала плакать. Слава лишь обнял ее и молча повел к выходу. Он никогда не думал, что родной дом может так сильно стараться избавиться от них. Пара медленно продвигалась к выходу, то и дело шарахаясь, боясь падения вешалки или куска потолка. Ребята прошли и трубу, и дверь, вышли на лестницу, что предательски скрипела под ногами. Они уже почти спустились, как на третьей ступеньки нога Лены провалилась из-за сломавшихся досок.  

— Ай!  

— Что такое? Застряла?  

— Нет. Тебе не придется меня вытаскивать как тогда, в моем доме! — Девушка слабо улыбнулась и вытащила ножку. Лишь пару царапин от досок остались на ее ступне.  

— Да-а-а, эту ситуацию не забудешь! — Слава на секунду вспомнил, как пришлось выпиливать деревяшку, чтобы вытащить Лену и как потом пришлось объяснять ее родне наличие дыры в лестнице.  

Но это было давно. Сейчас до спасения оставалось лишь открыть дверь. Трясущейся рукой он провернул ключ. Еще мгновение — и они окажутся на свободе.  

Но только Слава открыл дверь, как земля перед крыльцом стала проваливаться вниз. Раздался оглушительный грохот, перебивший звуки грома. Асфальт, газон, деревья, кирпичные ограждения — все летело в бездну. Святослав сам едва не полетел туда, но рукой удержался за кусок стены. С каждым мгновением провал расширялся, и так, что перепрыгнуть его было невозможно при всем желании  

— Назад! Здесь провал! — парень немедленно закрыл дверь  

Лена еще сильнее побледнела и попятилась. Один выход теперь закрыт. Возможно, с огорода еще можно сбежать. Девушка бросилась к двери, что закрывала проход в сад. Но сдвинуть ее Лена не смогла.  

— Да что же это? Чертов дом еще и землей повелевает? — Слава тоже дернул зеленую дверь. Без результата.  

— Мы что, здесь заперты? — голос Лены дрожал  

— Похоже на то. Черт, все как в дешевом фильме происходит.  

— И… и что же нам делать?  

Ответа парень не знал. Когда вокруг тебя происходит необъяснимое, ты теряешься и не знаешь, что делать. Святослав не знал.  

— Давай пойдем наверх. Хотя бы попробуем дозвониться.  

Лена кивнула. Ребята осторожно поднялись по скрипящим ступенькам наверх, прислушиваясь к каждому шороху, чтобы лестница снова не провалилась под ногами. Третью ступеньку они пропустили.  

Входить в дом после того, что случилось, было очень тяжело. Слава смотрел то на потолок, то на стены, ожидая новой напасти. Лена была на полшага позади.  

На сей раз дом словно пощадил их. Гром становился чуть тише, стук клювов по стеклу не был слышен, и ничего не сыпалось на парочку. Но в эту секунду послышалась мелодия. Мелодия, что играли на фортепиано. Но кто ее мог играть?  

Слава быстро перешагнул через упавшую дверь и бросился к входу в зал. Но никого за инструментом он не увидел, хотя крышка была поднята, и клавиши нажимались. Но это еще не самое страшное. На столе в центре комнаты стоял пластиковый синий поднос, на котором располагалась тарелка с горячим фасолевым супом. Святослав медленно подошел к столу. Это действительно тарелка супа, словно из его детства переместилась. Но как? Каким образом она оказалась здесь.  

— Что случилось? — Лена осторожно заглянула в зал.  

— Такое чувство, что дом хочет мне что-то сказать. Потому оставляет послание. Но я не понимаю, что оно означает. Ни тарелку не понимаю, ни ноктюрн Шопена.  

— Точно не знаешь? — Лена внимательно посмотрела на пианино. Клавиши словно нажимались воздухом, причем так искусно, что многие музыканты позавидовали бы мастерству незримого пианиста. Но вид старого фортепиано, которое само по себе играет музыку, вызывал сильный дискомфорт.  

— Пойдем отсюда. Мало ли, вдруг музыкант захочет запустить в нас чем-нибудь. — Слава стал медленно отходить, внимательно глядя на инструмент и стол. Ничего не менялось. А вот на окне стало больше ворон. И это при непрекращающейся грозе!  

Отойдя до комнаты с книгами, парочка закрыла дверь. Слава встал у нее, а Лене сказал взять его телефон и позвонить в службу спасения. Порыскав по карманам черного портфеля, она смогла отыскать смартфон с потрескавшимся экраном. Из-за трещин было трудно сказать о состоянии сети, потому Лена набрала телефон службы спасения. Гудки. Еще гудки. И опять. В течение трех минут звонок не доходил даже до оператора.  

— Ну что там? — обеспокоенно спросил парень  

— Ответа нет…  

— Да черт его дери! Еще скажите, что духи знают про мобильную сеть! Попробуй снова!  

Но и вторая попытка успехом не увенчалась. Лишь гудки, гудки, гудки…  

Святослав со злости стукнул кулаком по стенке. Да как так? Этот номер всегда работает же. После чего прижался спиной к стене и медленно сполз вниз. Его руки тряслись, а глаза вместо злобы теперь выражали страх.  

— Я в растерянности. Не знаю, что происходит и как отсюда выбраться. Не знаю, почему это все происходит. И не понимаю, как из этого всего выбраться! — Он посмотрел на девушку. Лена перестала плакать, хотя страх все еще читался в ее глазах. Она переводила взгляд с парня на дверь, с двери на полки, с полок на окно. Ей казалось, что все успокоилось. Комнату захватила тишина.  

— Кажется, музыка перестала играть, — сказала Лена, прислушавшись — У тебя и правда нет идей, почему все так произошло?  

— Ни единой.  

— Не могли ли ваш дом… эм-м-м… проклясть? Разве на старых улицах мало сварливых бабулек, что могут проклинать все, что им не нравится?  

— Бабулек, может быть, и много на нашей улице было, но ни одна нас не бранила. Возможно, кто-либо завидовал. Но почему все произошло именно сейчас?  

— Может быть, что-то связано с тобой? — Девушка пристально посмотрела на Святослава. Тот поднял лицо к потолку.  

— Не могла же родная бабуля проклясть меня и дом? Это и звучит как бред и выглядит как идиотизм.  

— А что случилось? Вы сильно повздорили?  

Слава вопросительно взглянул на девушку. Она страстно желала разобраться в происходящем. И уцепившись за одну из версий, Лена всеми силами хотела ее развить. Потому и требовательно смотрела на парня.  

— Помнишь, я говорил о якорях, что удерживали меня здесь?  

Лена кивнула.  

— Этими якорями являлись неприятие родней моего желания уехать учиться в другой город и их стремление удержать меня. Мы часто спорили, ссорились, порою неделями могли не разговаривать. И чем ближе был выпускной, тем чаще были ссоры. И перед самым отъездом мы повздорили так сильно, что последними словами моей бабушки было: «Никогда не возвращайся». Тогда я не придал тому значения. Но не думаю, что…  

Он не договорил, поскольку на окно прилетела черная бестия. Ворон уселся и стал неистово бить клювом по стеклу.  

— Зараза пернатая! Да сколько можно?! Когда вы уже уйметесь! — в гневе Слава подбежал к окну. А ворону только это и надо было. Остановившись, пернатый развернул крылья и человеческим голосом проговорил:  

— Не избежать суда за побег,  

Тебе не сбежать, не скрыться вовек.  

За то, что вернулся, нарушив наказ,  

Сгоришь в этот день, в тот же час!  

Затем птица засмеялась и последним сильным ударом пробила стекло, после чего влетела в комнату, атаковав Славу. Тот отступал к двери, отбиваясь руками от назойливого ворона, что так и хотел попасть в макушку парня. Лена с криком бросилась за парнем и также выбежала из комнаты. Натиск ворона не ослабевал, наглый птах смог дотянуться до головы парня и оставить на ней царапину, из которой шла кровь. Парень закрывался руками и бежал в сторону спальни.  

По пути он ощутил подъем температуры в помещении. Жар явно исходил из спальной комнаты, потому Святослав немедленно отворил дверь и вбежал туда. В нос ударил запах горевшей ткани, а глаза закрылись из-за яркой вспышки. На окнах не было воронья, стекла были разбиты, кислород поступал в дом. Парень открыл глаза, и перед ним открылась страшная картина: красный ковер, который в детстве представлялся Славе как изображение горящего города, теперь и правда пылал, заполоняя дымом все помещение.  

— О черт! Лена, нужно уходить! Немедленно! — Парень бросился к двери, но дух дома, похоже, слышал каждое слово. Парню оставался финальный рывок, когда старый шкаф с грохотом обрушился прямо на проходе, оставляя лишь маленький зазор, в который и рука бы не пролезла.  

— Не-е-ет! — Лена кинулась к образовавшемуся завалу и со всей силы старалась помочь разобрать его, чтобы вытащить своего парня. Слава всеми силами пытался расширить отверстие.  

А пожар все усиливался. С ковра огонь перекинулся на обои и покрывало кровати. Становилось все больше дыма, дышать становилось труднее.  

— Ну же, еще чуть-чуть! Давааай! — Лена не теряла надежды вытащить парня. Но завал не поддавался. Как бы ребята ни старались, сдвинуть тяжелые доски не получалось. А вскоре пламя добралось и до них.  

Слава понял, что на сей раз ему не вырваться. Выдавив из себя натянутую улыбку, он посмотрел на подругу, что вновь пыталась вытащить доску.  

— Лена, уходи! Не дай этому дому забрать твою жизнь! Его цель — я, потому тебя он способен пощадить! Уходи!  

— Но я не брошу тебя! — Она снова и снова пыталась вытащить эту дрянную доску.  

— Никаких «но»! Если не уйдешь — сгорим оба! А так хотя бы у одного есть… пкха-кха-кх! …шанс. Ап-х-кх! Уходи! — становилось трудно дышать, дым заполнял все вокруг, а жар стал отгонять Святослава к окну. — Уходи! — последний крик раздался из комнаты, когда огонь полностью перекинулся на завал, и девушке стало окончательно ясно, что вытащить парня нереально.  

Поскольку перед главным входом образовался провал, то единственным выходом могло быть окно. Лена немедленно побежала в книжную комнату, полки которой к этому моменту рухнули вниз со всеми томами. Не обращая на них внимания, она пробиралась прямо к разбитому окну, чтобы выпрыгнуть в сад. Как только залезла на подоконник, она ожидала, что земля вновь рухнет вниз, но нет. Перед ней почва оставалось ровной. Взглянув на окно слева, откуда валил дым, она горько вздохнула. Дом оказался ловушкой лишь для одного. Но, быть может, у нее еще есть шанс его вытащить!  

Не теряя ни минуты, девушка прыгнула из окна и очутилась на мокрой земле. Дождь все еще поливал, но грома и молний больше не было в принципе, а небо стало чуть светлее. Встав, Лена побежала к окну слева, но пламя уже его захватило. Остановившись и оглядев пространство вокруг, она побежала к калитке, что вела прямо во двор. Продираясь сквозь метровую крапиву и прочие растения, она прибежала к развалившемуся сараю и проржавелой высокой калитке. Попытка ее открыть не удалась.  

Тем временем Святослав оказался отрезан пламенем от одного окна и пятился к тому, что вело во двор. Взобравшись на стол, он высунул голову, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Но только стоило его голове появиться, как земля вновь разверзлась. Трещина расширялась и грозила быстро дойти до калитки. Слава повернулся и увидел, что у калитки стоит девушка и пытается ее отворить. Казалось, что она не видела трещины.  

— Лена, уходи оттуда! — Его крик должны были слышать все в радиусе километра. Но девушка, словно глухая, вновь пыталась побороть ржавый замок. А трещина медленно, но верно приближалась.  

И словно всего этого было мало, на крыше над головой Святослава уселся ворон. Тот самый, что и зачитал мрачное послание.  

— Теперь понял, какой переполох в душах родных ты устроил? — спросила птица.  

— Значит, я должен как-то искупить этот грех. Но почему вы стремитесь меня прибить?  

— Ты предал самых главных хозяев этого дома, умотав в свой далекий вуз. Повел себя нагло, дерзко, из-за чего твой дедушка оказался в могиле уже через два месяца. Так за что же тебя жалеть? Родственники, быть может, тебя и простили, но не духи старого дома.  

— И чего же вы хотите? Кх-кх-пх! — закашлялся Слава. Огонь подбирался все ближе. Ножка стола уже загорелась. Жар стал совершенно невыносимым.  

— А сам как думаешь? — промолвил ворон, недвусмысленно кивая на бездну, а потом и на огонь.  

Худшие опасения подтвердились. Духи дома желают скорейшей смерти. Пути вперед нет, назад тоже, в опасности и он, и Лена. Ох, зря они сюда приехали…  

Святослав посмотрел на девушку, которую считал самой прекрасной на белом свете, затем перевел взгляд на ворона, что неотрывно глазел на него, взглянул на пламя, что уже было на верхней части стола, а затем в бездну, что становилась все шире и шире. Остался всего один шаг.  

— Слышь, пернатый! Мою жизнь вы получите, но не трогайте девушку. Она никак не оскверняла вас или хозяев этого дома! Дайте ей спокойно уйти.  

Ворон на три секунды замолчал. Затем он решил ответить:  

— Лена будет жить и сохранит о тебе память. Но только если ты не будешь ждать.  

— И не планировал, — с этими словами парень бросает на девушку последний взгляд. Она все еще пыталась открыть ржавую калитку, несмотря на приближение трещины. Улыбнувшись на секунду, он делает шаг прямо в темноту разверзшейся бездны. После чего земля затягивается. Все это сопровождается девичьим криком, что уже не мог вернуть возлюбленного…