Триумф Абсурда 7

Триумф Абсурда 7  

Отрывки из ненаписанного романа-эссе – "Возвращение с маскарада или Ночные Арабески".  

Через час мужество вернулось к нам. Вернулось, потому что уже просто не было времени бояться. Затихло, опять затихло. Скоро снова загремит, загрохочет и по нашим рядам опять пробежит тощая смерть в камуфляже.  

Разрушены... Разрушены, растерзаны, распяты и вновь воскресаем. В который раз...  

Гротескный Апокалипсис. Греховный бунт против правды. Преступное пренебрежение разумом. Слова расползаются в дрянной миф, подменяя ценное дешевым. Испуганные слова. Невыносимая свобода в системе, в законах, в правилах... За такую свободу приходится платить. И еще как! И плата эта – театрализованные мизансцены бунтов, путчей, революций...  

Вчера был у доктора Саламандры. Да-да, тот самый, Директор Кипарисовой Аллеи. Мы знакомы давно, хотя в последнее время, встречаемся все реже. В его аккуратной квартире мало что изменилось. Со стены смотрит апостольски худое лицо Игоря Стравинского. Напротив, ехидно ухмыляется Сомерсет Моэм в куцеватом пиджачке. Рядом с Моэмом, грозно сдвинув лохматые брови сердится господин ван Бетховен. Вообще, весь дом Саламандры увешан известными фасами и профилями. Кроме вышеперечисленных, за его жизнью пристально следят – Чайковский (в спальне), Оскар Уайльд (в ванной), Трумен Капоте (в прихожей) Жан Кокто и Сергей Дягилев (вместе, на кухне).  

Эта пятерка подобрана несколько странновато. ( Кстати, когда придет Турандот, нужно загадать ей загадку – что у них общего). На мой вопрос, почему именно они, Саламандра пожав плечами ответил – "Ну, не всем же вешать Вагнера. "  

Вагнер красовался в моей комнате. Раньше рядом с ним висел тайный советник фон Гете, но потом он надоел мне своей самодовольной полуулыбкой и я засунул его, в его же "Фауст" и причем, именно в Первую Вальпургиеву ночь.  

Доктор Саламандра великий скептик. Он ни во что не верит, даже если видит это собственными глазами. В Египте, где мы были вместе, смотря на пирамиды он насмешливо выдавил – " Если это не игра нашего воображения, то в этих чудищах нет ничего, что говорило бы о красоте, добре или величии. Они ничего общего не имеют ни с элементарным чувством меры, ни с разумным вкусом. Ну а эта харя Сфинкса с сифилитически проваленным носом – великий монумент человеческой глупости"...  

У Саламандры застолье. Щедро накрытый стол тянется вдоль стены. Сверху на него голодными глазами взирают Стравинский, Сомерсет Моэм и Бетховен. Скоро придут гости...  

продолжение следует(возможно).