Таракан

Я открыл глаза... на часах было "5:58" утра.  

Осознание того, что я очередной раз большую часть времени находился в бессоннице, и не смог полноценно уснуть даже под утро, наводило на мысли о нескончаемой тревоге – петле... бесконечном цикле в который я попал.  

Мышцы икр болели от того, что их сводило, когда я начал пытаться выпрямить ноги. Боль от была настолько сильна, что заставляла меня извиваться как червяка, на которого направили увеличительное стекло, под знойным июльским солнцем. Эта боль – сильное растяжение, которое при кульминации заставляет связки становиться "стальными", наступает адский апогей боли, после которого единственным жизненным сожалением становится отсутствие пистолета и пули, для скорейшего отправления души в мир иной, подальше от ненавистного тела. В таких случаях очередной раз приходиться бороться с самим собой, ни то что за комфорт, а хотя бы за укрощение непредсказуемых импульсов собственного тела.  

После борьбы с своими ногами я, наконец то, смог добиться покоя мышц, быстро согнув колени я смог избежать будущей трёх-дневной хромоты.  

Глаза, успевшие отойти от сна за четыре минуты борьбы, не пострадали от момента включения яркого, мертвого, белого света. По пути в ванную комнату я наконец смог дотронуться до своего лица руками. По мере растирания моего лица рукой, ладонь становилась жирной, от кожи лица, которое лоснилось после двух-часового сна... стал появляться неприятный маслянистый запах грязной кожи...  

Глаза казались вдавленными в черепную коробку гораздо больше чем в бодром состоянии, веки, по ощущениям, весили по две тонны и хотели сомкнуться, после чего наступила бы тьма, и в течении двух секунд я бы уже видел яркие видения миров, которых я не видел прежде.  

После включения света в ванной комнате, я ладонью оттолкнул дверь от себя, ведь открывать её за ручку было чревато появлением ещё большей грязи на моих и без того уже масляных ладонях. Глаза мгновенно уловили три движения в диапазоне моего зрения, каждое направление взгляда в эти точки сообщало о побеге тараканов, пытающихся скрыться от взора огромного великана. Я даже не попытался придавить ни одного из них, ведь смирился уже после третьего раза попытки вывести их из этой проклятой квартиры.  

– Вы... самые живучие твари на свете...  

пробормотал я, после чего взглянув в зеркало, осознал...  

– Я такой же как и вы... Таракан. Но вот я могу вас раздавить в один миг, а меня давят уже 9 лет, так же, как и я вас травил.  

Я открыл кран с холодной водой, но на мои руки вылилась струя горячей воды по температуре сравнимая с кипятком, которую я перетерпел. Вчера, перед сном, я умывался теплой водой, после чего выключил кран с холодной водой первым и после этого с горячей, каждый раз я забываю об этом глупом механизме крайностей температуры, поэтому терпеть холод или кипяток для меня уже быт. Когда температура стала более прохладной я приподнёс правую руку к левой, и коснувшись тыльной стороны левой руки я ощутил тот самый "мокрый жир", я ненавижу это мерзкое чувство, но терплю его из раза в раз, поскольку мыло было израсходовано неделю назад, а купить его у меня нет денег... Я использовал свою старую "методику" умывания лица:  

– 1. ополосни руки.  

– 2. Протри полотенцем.  

– 3. Умывай лицо.  

После того как я закончил первый этап, я вытер руки о старое полотенце, которое тоже не мешало бы постирать, потому что на мокрых ладонях остаются катышки от ткани, из-за чего приходится дополнительно вытирать руки об трусы.  

Вновь преподнеся руки к струе я ощутил, что вода начинает постепенно становиться холоднее, но уделять время её регуляции я не хотел, поэтому держал руки "колодцем" пока вода набиралась в ладони и постепенно с болью морозила мои пальцы. В один момент вода стала настолько ледяной, что я уже до костей прочувствовал холод и быстро преподнёс "колодец" к лицу... Но вместе с резко обморожённым лицом, и на миг остановившемся сердцем, я ощутил ещё и мокрый холод на ногах, животе, и больше всего на груди, по середине крестца которой стекала ледян  

ая вода... я пролил всё. Меня пронзило множество ледяных игол "жгучего холода", замерев я простоял ещё некоторое время закрыв глаза, полностью ощущая каждую ледяную каплю воды на своем теле.  

По рукам и шее пошла дрожь, но открыв глаза уже с злобой на всё, что произошло, я растёр мокрые, ледяные руки о своё жирное, ласнящееся лицо, как самому себе на зло, потому что знал, что больше не поднесу руки к воде, и что мне не хватает одной лишь влаги с рук, что бы полностью очистить лицо. Я будто бы производил возмездие и унижение самого себя, за торопливость и криворукость. После того, как я протёр лицо полотенцем, я взглянул на себя в старое зеркало с разводами и отпечатками ладоней... На меня смотрело обиженное лицо раба системы – очередной винт часового механизма, с красными глазами и розовыми румянами от гневного растирания грязи с своего лица, растрёпанные грязные волосы от недостатка чистящих средств и блеск отражения света от капель воды. Злоба и ненависть к самому себе, к тому, что я ощущаю, и к тому, что окружает меня, заставило лицо гореть изнутри, зубы сжимались и скрипели, я хотел бы закричать, но как обычно я подавил крик. Свет в помещении стал мерцать в моих глазах, из за импульсивно бьющей ненависти в висках, мысли путались от усталости, а к мурашкам, масляному лицу и холодной воды на теле прибавилось чувство голода. Я сел на пол, упёрся спиной о ванну и ушёл в себя......  

*БЗЗ*.  

*БЗЗ*.  

*БЗЗ*  

Единственное что смогло вытащить меня из себя – будильник. Я не вставал ещё 30 секунд, пока мне не надоело слушать вибрации. Встав, я взял телефон и отключил будильник... На поцарапаном, грязном экране светилось – "6:10" утра. Я посмотрел на дату... "15 февраля"... это означало, что сегодня, после окончания ещё одного рабочего дня в этом непрекращающемся цикле, я наконец то смогу купить мыло, которое позволит мне стать немного чище в этом грязном, испоганенном механизме... Полагаю на следующую зарплату моё состояние наконец позволит мне купить ещё и верёвку...