Маррнэльзана Заставляющая страдать

«Из укротителя демонов стала Заставляющей страдать, внутри которой бесконечная войбез ¹. Я стала ужаснее тебя, принц сумасшествия и больной любви, начала читать молитвы смерти, отказавшись веры, и стала на путь безрезультатного становления монстром, надеясь заставить ненавистника страдать.  

Хочу вырезать и сожрать дни, когда считала тебя другом и делилась о любви, о хрупкости, а ты, вампир, сидел напротив, облизывался, глядя то на шею, то на ключицы, но спускался ближе к моей трепещущей груди. »  

«Нет правды в силе смерти,  

крови и сумасшествия. Есть  

только я, любовь и ты»  

Принц Тинэльс. Дотовечная  

(клятва вечности)  

¹ Войбез — пустота.  

Простил бы мой принц меня за то, что так часто думаю о нем, смотря на вечерний небосвод? Что читаю снова «Книгу чувств» от автора, пережившего трагичную любовь в молодости, и вздыхаю так, словно пою? Хотел бы он узнать о моих настоящих чувствах? Окружение думает, что жить, не зная чувств предмета воздыхания, сложно, но мне достаточно видеть каждый день принца счастливым. Душа отдаст все, что пожелает любимый, ведь готова ради него на все. Пусть будет Бог судьей: опрометчиво ли себя веду или разумно. Ставлю жизнь на то, что не брешу о чувствах... О, как не люблю врать, а потому избегаю всячески подобного дьявольского умения.  

Диамесфирид — имя того очаровательного юноши. Его отца и моего тесно связывает дружба — идеал приятельства, о какой поэты писали в стихах. Как люблю поэзию... Столько строчек, которые невозможно полностью познать. Столько стихов разных авторов, что заводят во внутренний глубокий мир и делятся с чувствами героев. О, но сейчас не об этих бесперспективных размышлениях! У наших отцов совпадает многое: взгляды на жизнь, интересы, увлечения, предпочтения в книгах. Оба отрицают модные иностранные слова, считая их употребление в речи предательством родины. Не признают также моду, пришедшую далеко с востока, оба поклялись великому Хортону ¹ в преданности роду человеческому. Ничуть не удивлена, что даже через много лет друзья работают в одном агентстве и до сих пор приятно общаются. Как хорошо слушать их беседы, стоя где-нибудь рядышком! Слушаю, как они вновь осуждают правительство Тьмы, виня Гибрайдселя Осветома² в падении древних людских империй, и не менее забавно и до мурашек по коже интересно слушать аналитику поведения сего опасного демона, наславшего на невинные деревни эпидемию. Отвлеклись на отцов! Пора перейти к Диамесфириду, который для меня... О, много кто он для меня! Воплощение ангела, замена матери, не предоставляющая отныне ласку и заботу, а также друг и коллега. Диам (так Диамесфирида называют близкие) не был другом детства или простым товарищем до момента, когда получили общую подработку. Отцы наши считают, что люди мы уже взрослые — совершеннолетие недавно миновало, и, значит, пора задуматься не только об учебе, но и о первом опыте работы.  

¹ Хортон — Бог.  

² Гибрайдсель Осветом — Гибрайдсель Освещающий Темнотой. Самый сильный демон Древнего зла, погибший в конце войны.  

Наши папеньки работают в здании, отведенное правительством для удержания демонов на двух первых этажах постройки. Сложно назвать сферу деятельности, в которой Рэйемисель (мой отец) больше преуспевает, — временами он был детективом, несколько лет с головой нырял в бумаги и составлял протоколы. Папа Диама занимался в основном поимкой мошенников и насильников, а потом господин Рэйемисель пристроил лучшего друга к себе, дав возможность ловить опасных демонов. Я и мой возлюбленный патрулировали, проверяли каждую комнату, вносили в бумаги жалобы демонов на здоровье и отправляли заключенных на «Недолгий час», во время которого некоторым преступникам разрешалось сходить в душ, гостиную, библиотеку или даже на улицу строго в наручниках. По окончанию Часа вновь патрулировали, проверяли на наличие сбежавших. Такая работа вполне устраивает и ничуть не пугает! Только совмещать учебу и подобный труд непросто, поэтому отец приказал работать только летом, пока голова не занята учением. Заработной платы вполне хватает, чтобы кормить себя.  

Демоны — не люди, так как за решеткой монстры ведут себя по-другому: отличаются угодничеством, спокойностью, покорностью, а иногда даже добротой, но это, к сожалению, отдельные личности. Наверное, ведут себя так из-за осознания, что в ином случае их могут даже убить или не отпустить никогда вовсе. Наше золотое правило: «если относишься к людям хорошо, то и они с тобой будут обращаться соответственно», поэтому демоны стараются хотя бы для себя. Так удивительно и мило, что монстр, некогда совершивший злодеяние, пытается быть добрым.  

В очередной день патруля слегка устала, так как Диам по состоянию здоровья ушел на больничный, а мне пришлось проверять около пятидесяти решеток на несколько раз. Недолгий час подходит к концу. Обычно демонов приводят в самую последнюю минуту, но почему-то в одной из решетки заметила длинноволосого демона, которого, по всей видимости, отправили сюда недавно, так как замечала его лишь однажды вчера.  

— Почему Вы здесь? — поинтересовалась у него, заставив лицо дьявола с острыми очертаниями повернуться к себе.  

У него тонкий и колючий нос, темные с фиолетовым оттенком пышные губы, узкие брови и маленькие зрачки. Взгляд... Такой взгляд запомню навсегда, ведь демон будто требует жалости и понимания, глядя свысока и заставляя беспокойно дышать. Незнакомец одет в жалкие лохмотья, делающие наружность слегка уродливой, а нерасчесанные грязные волосы падают беспорядочно на лицо и грудь темными веревками. Огромные глаза преступника быстро скользят по моему лице, и нет сомнений, что если бы была возможность, то демон пополз бы ко мне. Комнаты для заключенных сделаны удобно: входная металлическая дверь, в верхней части которой находится окно-решетка, открывающаяся для передачи еды при наличии ключа.  

До моего появления незнакомец вглядывался в стену, сидя на кровати, что заставило убедиться о незанятости заключенного, хотя тот мог пойти, например, в библиотеку и взять парочку книг.  

— А что-то не так, леди? — игриво спросил незнакомец и поднялся с кровати, начиная подходить к окну.  

— Сегодня в гостиной фрукты, поэтому думала... что никто не пропустит такого события, — смотря в пол, проговорила, так как не люблю встречаться взглядами — страшно.  

— Для любителя развлечение. Вы патрульная? — бросил навязчивый взгляд, после чего продолжил говорить, не дождавшись ответа. — Можете зайти ко мне?  

Демон просунул тонкое запястье через решетку и нежно прикоснулся к моей руке, как бы подтверждая чистоту своих намерений, однако прикосновение только больше насторожило и смутило, заставив лицо побледнеть. Встречала разных монстров, но никто из них не приглашал к себе, поэтому растерялась.  

— Зачем? — едва слышно сказала, убрав руку и делая вид, что срочно нужно заправить мешающую прядь в прическу.  

— Мне одиноко, леди, а Ваше общение поможет справиться с муками. У нас есть целых десять минут до конца Недолгого часа, а затем уйдете на патруль.  

— Разве у Вас нет соседа по комнате?  

— Никак нет, леди.  

— М… Мне жаль. Но почему бы нам не пообщаться через решетку?  

— Не доверяете? Извините, что заставляю колебаться, но посудите сами: удобно ли общаться через решетку, — засмеялся, обнажив острые и небольшие клыки.  

— Да, Вы правы. Сейчас схожу за ключом. Но знайте, если тронете меня...  

— Прекрасная леди, буду унижен сам собой, если позволю притронуться с плохими целями к Вам, — очаровательно улыбнулся и предстал перед моими глазами не грязным преступником, а харизматичным юношей, после чего стало стыдно отказывать демону в просьбе помочь справиться со скукой.  

Пока отходила назад, поймала пристальный и хищный взгляд на себе, однако замяла сомнения, так как почти каждый демон имеет подобный взгляд. Почему-то жаль преступника, когда смотрю на руки, обнявшие решетку и просящие будто выпустить, стоическое выражение лица, ждущее чуда. Этот вампир явно знает, как зачаровать жертву и завести в тупик... Не думаю, что он успеет сделать плохо мне, так как подобного рода сопротивления весьма рискованны. Демону не сдобровать, если притронется к дочери значимого Рэйемиселя.  

Послушно забрала ключ из кабинета отца, к которому был доступ только у меня и у Диама во время Недолгого часа, и открыла дверь, переступив порог. Мое запястье обхватила чужая рука, что чуть не ахнула из-за резко нахлынувшего испуга. Незнакомец быстро повел к кровати, заставив усомниться в правильности моих действий, однако ничего плохого не последовало: демон просто усадил рядом с собой и обвел взглядом. Нервно сглотнула слюну, вперив взгляд в туфли.  

— Вам страшно, леди? Не бойтесь, я не коварный злодей, как могли подумать. Сижу тут за месть брату, угробившему мать. Если бы не гадкие обстоятельства, никого бы не стал убивать, так как по натуре вовсе являюсь пацифистом, но судьба решила сыграть злую шутку, заставив меня ненавидеть себя. Я наверняка не трону девушку, — просто объяснился незнакомец, и почему-то сразу же стало легче.  

— За что Ваш брат так поступил с матерью?  

— Не знаю, леди. Он полная моя противоположность, поэтому не могу судить, о чем убийца думал в тот момент, но так как я жил с ним долгое время, знаю о скупости и бессердечности этого подлеца, каких еще поискать надо. Именно такие душегубы служат Тьме.  

— О боже, как жаль Вас... Скажите, как тут живется?.. — трепетно спросила, сжала чужие холодные руки и через силу взглянула в изумленное лицо.  

— Леди... Все прекрасно, не жалейте меня, ведь я убил существо, и мне нет прощения.  

— Нет-нет! Не говорите так о себе, прошу. Да, плохо поступили, но, уверена, было слишком тяжело. Так тяжело, что Вы не вынесли.  

—Так мило. Прошу, скажите имя.  

— Маррнэльзана, господин!  

— Гайфрэдзет. Безумно приятно познакомиться, милая спасительница.  

— А мне-то как приятно, честное слово!  

— Прошу, не забывайте обо мне, выйдя из темницы. Донельзя скучно и тошно тут быть одному. Не переношу одиночество.  

— Понимаю Ваши чувства! И, позвольте, наш разговор приобретет... менее официальный тон.  

— С твоего позволения, — заявил демон, улыбнувшись одним ртом — остальные мышцы лица будто застыли. — У Вашего... Кхм, прошу извинить. У твоего имени есть сокращение?  

— О, нет. Всю жизнь была Маррнэльзаной! — как можно искреннее пролепетала, смущенно положив пышную косу через плечо.  

— Наивность не всегда плоха — иногда она бывает полезной, — несколько насмешливо выпалил, прикоснувшись рукой к своему подбородку.  

— О чем ты? В каких же случаях доверчивость может быть полезна?  

— Не важно, это мои долгие размышления, которые, готов поспорить, покажутся весьма мучительными, поэтому осмелюсь отказать объясняться, — ответил Гайфрэдзет и взглянул внимательно в глаза, заставив вновь отвести взгляд.  

К счастью, по всему этажу начали распространяться шаги, гул и едва слышимое пение — демоны вернулись. Я живо поднялась с кровати, направившись к двери.  

— Прошу отпустить меня! Обещаю, что загляну еще в свободное время, — сказала торопливо, чувствуя, как сердце словно подпрыгивает с каждой секундой.  

— Буду с нетерпением ждать, Маррнэльзана. Одна лишь просьба: отцу не говори обо мне, так как он в восторге не будет пребывать…