Последний офис

Тому, кто будет работать после меня.  

Привет. Это довольно странная инструкция, и по началу ты не поверишь в нее и может быть даже посчитаешь это шуткой. Но я прошу тебя не выбрасывать ее хотя бы первые пару дней, после чего обратиться к ней снова.  

Прочти это внимательно и будь готов к описанным событиям. Вот что может случиться с тобой:  

Самое частое. Ты слышишь, как в кабинете начинает кто-то говорить, но все коллеги молчат, а голос тебе не знаком. Не обращай внимания, и не заостряй на этом внимание остальных. Продолжай работать!  

Если тебе придет письмо состоящие из квадратов и непонятных символов – не открывай его. Проще сразу отправить в спам или перезагрузить компьютер. Письмо исчезнет.  

Спускаясь или поднимаясь по лестнице ты вдруг оказываешься на неизвестном тебе этаже, вместо положенного. Опусти голову вниз, выйди на лестничную площадку, постой пару минут и вернись.  

Если твои коллеги резко встают и уходят из кабинета – не спрашивая вставай и уходи вслед за ними. Со временем сам поймешь когда нужно уходить.  

Если ты заметишь в коридоре человека потерянно или в панике озирающегося по сторонам. Сделай вид что ты его не видишь и пройди мимо, а лучше всего сразу развернись и иди в обратную сторону.  

Не смотри в окно! Никогда, если тебе дорого твое спокойствие, просто не смотри в окно.  

Через некоторое время ты начнешь видеть боковым зрением силуэты. Если обращать на них внимания, то силуэты становятся все более и более явными. Старайся не обращать внимания, тогда контуры на боковом зрении вскоре исчезнут.  

Последнее и самое важное. Не обсуждай все что случается и эту инструкцию с коллегами! Ни в коем случае! В самом лучшем случае ты добьешься ответа: “Ничего не знаем! ”. А в ситуация только усугубится  

P. S. Если ты справишься, то все будет хорошо. Главное ничему не удивляйся и не подавай виду, если что-то идет не так, как ты привык! Тут очень все странно, но это окупается хорошими бонусами и дополнительными привилегиями. А многие уже привыкли и даже не замечают ничего необычного. Мне было слишком сложно и я ушел.  

Удачи!  

Прочитав эту непонятную записку, которая вызвала у меня странное ощущение беспокойства, я некоторое время сидел размышляя, снова и снова пробегая глазами по строчкам. Написано это послание было от руки, а не напечатано на принтере, что было само по себе уже необычно.. Почерк был очень аккуратный. Ровные печатные буквы, немного напоминающие ГОСТовский чертежный шрифт. Мало кто в наше время доступности цифровых технологий, будет писать такой объем текста рукой, если это можно в несколько раз быстрее сделать в любом текстовом редакторе на компьютере и потом просто распечатать на принтере. Да и в тексте мне чудилось что-то зловещие и не предвещающие ничего хорошего. Сам листок, судя по неровному краю, был вырван из блокнота или тетради. В конечном итоге я списал все это на свое расшалившееся воображение и нездоровое чувство юмора своего предшественника.  

Записку я увидел сразу, как только сел за свое новое рабочее место, она лежала в верхнем ящике стола и кроме нее в нем ничего больше не было. Пробежав в последний раз глазами по всем пунктам я положил ее обратно, и нажал кнопку включения компьютера. Старенький системный блок с подключенным к нему таким же древним квадратным монитором натужно загудел, запуская операционную систему. Я погрузился в работу.  

Первые странности начались уже через час. Я сидел, уткнувшись в плоский, квадратный и от этого неудобный монитор и разбирался в документах и папках, настраивая их под себя, как вдруг невнятный но громкий голос за моей спиной произнес какую-то фразу. Слов я не расслышал, но вопросительную интонацию почувствовал явно.  

– А что? – спросил я оборачиваясь, но за спиной у меня никого было. Я увидел только своих коллег, сосредоточено и вместе с тем как-то отрешенно уткнувшихся в свои мониторы. Они все, а их было четверо, так и сидели молча, не произнеся ни единого слова, с самого утра. Мне показалось, что они даже не шевелились и не моргали все это время, а только изредка щелкали кнопками мыши и елозили ей по столу, причем делали они это совершенно синхронно. Так что каждый раз щелчок мыши сливался в один общий звук. От их отрешенного вида и непонятных действий мне становилось все больше и больше не посебе.  

Кабинет в котором мы сидели был узкий и длинный и столы в нем стояли в два ряда, как парты в школе. Мой стол был самым первыми, поэтому чтобы посмотреть на остальных мне приходилось каждый раз оборачиваться назад. Я снова потихоньку открыл ящик стола, достал записку и пробежал глазами по всем пунктам.  

– Что же тут, черт возьми происходит? – прошептал я себе под нос. – И как мне на все это реагировать?  

Неожиданно мои коллеги поднялись с мест и не слова не говоря направились к двери из кабинета, и так же молча вышли в коридор. Некоторое время я сидел на месте, из чувства противоречия решив, что никуда не пойду, как вдруг неожиданно даже для себя поднялся и вышел за дверь. Там я увидел всех четверых, уже поворачивающих за угол в дальнем конце коридора. Я хотел было окликнуть последнего из них, но вместо этого нерешительно промолчал. Утром, когда начальник привел меня в кабинет, мы конечно же скупо познакомились, здороваясь за руку. Представились они очень просто – Леша, Саша, Паша и Миша, но вот кто из них кто, я уже конечно забыл. И это было совсем не удивительно, потому что по внешнему виду они отличались друг от друга не больше чем их имена. Я ускорил шаг, чтобы догнать их и свернул за угол. Неожиданно они снова оказались далеко впереди и уже выходили на лестницу. Я снова ускорился и почти бегом вышел за дверь вслед за ними. На лестнице никого не было!  

– Да елки палки, как же так! – вырвалось у меня. Я отчетливо видел два пролета лестницы вниз и два пролета вверх, и никого кроме меня. Они ведь не могли уйти так быстро. Меня встретила полная тишина, и только мои шаги отдавались гулким эхом в пустоте. Постояв некоторое время на лестнице, я решил вернуться в кабинет. Взявшись за ручку двери, ведущей в коридор, я попытался ее открыть, но мне это не удалось – дверь оказалась заперта. Некоторое время я толкал ее, дергал но все безрезультатно, она не поддавалась. В конце концов я устало привалился к ней лбом и задумался. Что-то тут серьезно не так в этом офисе, либо надо мной кто-то просто пытается подшутить. Что-то вроде испытания на прочность для нового сотрудника. И если так, то ни первый ни второй вариант мне совершенно не нравятся..  

– Что вы тут делаете? – вдруг, раздался за моей спиной бесстрастный и равнодушный голос. Я вздрогнул и обернулся. Скрестив руки на груди, за моей спиной стоял начальник отдела и в упор, не мигая смотрел мне прямо в глаза. Под его пристальным взглядом мне стало очень неуютно и я сказал:  

– Всеволод Альбертович, я просто с ребятами хотел на перекур сходить и немного заблудился, а тут вот дверь захлопнулась, – я осекся на полуслове и замолчал. Он продолжал стоять неподвижно, глядя на меня своими светлыми, почти белесыми глазами, которые поразили меня еще во время нашего с ним вчерашнего собеседования. Напряжение нарастало и я почувствовал неприятный, все усиливающийся звон в ушах, у меня начала кружиться голова, перед глазами поплыло, а все тело словно бы обернули ватным коконом. Мне вдруг стало трудно дышать.  

– Вернитесь на свое рабочее место. – сказал он наконец, все так же монотонно и равнодушно. – У нас не приветствуются праздные хождения в рабочее время.  

Произнеся эту фразу, он взялся за ручку двери и она без каких-либо проблем открылась. Наваждение прошло, все чувства резко вернулись в норму. Я вышел в коридор и быстро зашагал к кабинету. Когда я вошел, мои коллеги были уже там, за своими столами, такие же безучастные и равнодушные. Пока я шел к своему столу никто даже не посмотрел в мою сторону. Усевшись на свое рабочее место, я некоторое время обдумывал произошедшее, пытаясь найти этому хоть какое-нибудь объяснение. Потом потянулся к ящику стола, чтобы снова прочитать листок с инструкцией, но моя рука замерла на полпути – записки в ящике не было! Вместо нее лежала изрядно потрепанная, с оборванными уголками и выцветшая картонка, вид которой вызвал из моей памяти старые советские открытки. На ней был изображен плюшевый медвежонок в пилотке и с пуговицами вместо глаз, лихо стучащий палочками в большой красный барабан. Внизу под картинкой была такая же выцветшая надпись – Будь готов! На оборотной же стороне была быстрая и блеклая надпись простым карандашом – 3. 10 БИС и больше ничего.  

– К чему готов? Это что шутка? – спросил я, поворачиваясь к четверым своим коллегам и показывая им картонку. Сначала никто даже не обратил на меня внимания, я продолжал смотреть на них в упор, держа карточку в руке, и через несколько секунд они все же оторвали взгляд от мониторов и молча уставились на меня. Потом один из них, вроде бы Миша, он сидел ближе всех ко мне, сказал:  

– Да выбрось ты ее! Мусора в столе накопилось просто. – После чего коротко и незаметно покачал головой, глядя прямо на меня и быстро опустил глаза. Остальные, так ни слова и не сказав, снова уставились в свои компьютеры. Я еще немного посмотрел на них, ожидая продолжения, потом повернулся к столу и с досадой закинул карточку обратно в ящик. Нужно было продолжать свою работу.  

Так прошел час или два. Приближалось время обеда. Воздух в кабинете был душный и спертый, к тому же преобладал запах не то пыли, не то какой-то плесени. Словно в старом, давно заброшенном доме. Запах был знакомый, но я никак не мог вспомнить, что именно он мне напоминает. Тем не менее мне становилось все труднее и труднее дышать этим. Я покрутил головой в поисках кондиционера, но не найдя его остановил свой взгляд не небольшом окне в стене прямо перед собой.  

– Никто не против, если я открою окно – проветрить? – спросил я, особо не надеясь услышать ответ. Его и не последовало, только Миша коротко взглянул на меня и как-то неопределенно повел плечами. Я встал и подошел к небольшому окну, наглухо задернутому вертикальными жалюзями. Прямо перед окном стоял кулер с водой и старенький стол с большим офисным принтером. Я кое-как протиснулся между ними, просунул руку через тканевые шторки жалюзи, с трудом дотянулся через широченный подоконник, заваленный какими-то старыми папками и бумагами, до ручки, открывающей окно и на ощупь повернул ее, приоткрывая раму на режим проветривания. В комнату сейчас же ворвался свежий воздух, неожиданно холодный почти ледяной, с каким-то неуловимым зимним запахом снега и пустоты. Это было совершенно необъяснимо, потому что на улице сейчас начало июня и день сегодня уже с утра был очень теплый, почти жаркий, несмотря на то, что небо покрывали плотные серые облака.  

Тут мне вдруг вспомнился один из пунктов записки, в котором говорилось о том что не следует смотреть в окна. Усмехнувшись я отодвинул жалюзи в сторону и посмотрел на улицу. Точнее сказать, попытался посмотреть. Стекло в окне оказалось матовым и непрозрачным. Такие обычно ставят в современных вагонах поездов в биотуалетах. Свет они пропускают, а вот рассмотреть что-нибудь сквозь них совершенно невозможно. Я попробовал заглянуть в щель между рамой и открытым окном, но она была слишком узкой и через нее было видно только небольшой кусочек серого неба в верхней части рамы. Тогда, обернувшись на своих коллег и убедившись, что все сидят на своих местах и на меня никто не смотрит, я попытался открыть окно полностью. Но стоило мне только дотянуться до ручки и коснуться ее рукой, как за спиной раздался строгий мужской голос:  

– Дмитрий, Вы это что сейчас делаете?  

Я обернулся и увидел прямо перед собой, неизвестно как тут оказавшегося, невысокого, на целую голову ниже меня, но полноватого и коренастого мужчину. Я вспомнил, что вчера на собеседовании мне представили его как местного завхоза. Он пристально смотрел на меня и его круглое красное лицо не выражало абсолютно никаких эмоций.  

– Я просто хотел открыть окно, – ответил я. – Здесь душно.  

Он молча стоял передо мной некоторое время, потом поднял руку и посмотрев на большие часы со стрелками сказал:  

– Сейчас время обеда. Проходите за мной. Первый раз я покажу вам как дойти до столовой потом будете ходить самостоятельно, – он развернулся и ни слова больше не говоря быстро пошел к двери.  

Тут я, с немалым удивлением заметил, что кроме нас в кабинете больше никого нет, хотя буквально пару секунд все еще сидели за столами. Раздумывая над тем, как я мог пропустить тот момент, когда все покинули кабинет я вышел в коридор. Завхоз тем временем уже быстро и целеустремленно шагал вперед прямо по коридору, не оборачиваясь и словно бы даже забыв обо мне. Я поспешил следом и едва поспевал за ним, глядя ему в спину и временами чуть ли не переходя на бег. Мы дошли до конца коридора и свернули налево в новый. Этот коридор выглядел совсем не так, как тот из которого мы только что вышли. Он был намного проще, и казался более старым и обыденным. На полу лежал потертый и пошедший складками дешевый линолеум, а стены были до половины обшиты деревянными панелями. Некоторые из них были поломаны, другие и вовсе отсутствовали. На самом деле, всё это офисное здание, как только я увидел его в первый раз, показалось мне каким-то унылым и скучным. В нем не было никакого намека на современный дизайн, который сейчас так популярен практически во всех новых офисах. Но в этом же коридоре царила практически советская атмосфера, напоминающая старый, провинциальный институт, или скорее даже небольшую государственную контору тех времен. Я бодро шагал по коридору, а сам смотрел в спину завхозу и мучительно пытался вспомнить его имя и отчество.  

– Яков Захарович, – внезапно сказал он не снижая хода и не оборачиваясь.  

– Что? – переспросил я растеряно  

– Мое имя, Яков Захарович, – повторил он выделяя интонацией каждое слово и замедлив шаг, обернулся на меня. – Запомнили?  

– Да, – сказал я, – Спасибо!  

Он повернулся и снова помчался вперед. И как бы я не ускорял свой шаг, догнать его не мог. Завхоз, вроде бы шагающий равномерно и размеренно все время неуловимо был метра на два впереди меня.  

Мы снова дошли до конца и опять повернули налево. В этом коридоре было практически темно, верхний свет тут был почему-то выключен, а окон в нем не было. Я едва угадывал очертания дверей, проносящихся мимо нас по обеим сторонам коридора. Мы неслись по нему не снижая скорости. Вдруг меня охватило назойливое ощущение, что кто-то идет за нами следом. Я даже пару раз обернулся назад, но так и не смог никого разглядеть в темноте. Наконец-то этот коридор закончился, мы снова свернули налево и по моим расчетам должны были вернутся назад к кабинету, так как мы сделали полный круг. Вместо этого, пройдя еще совсем немного по прямой, мы оказались в просторном холле, занимающем по крайней мере два этажа. С колоннами в центре и небольшими окнами прямо под потолком из которых лился яркий солнечный свет. В холл выходило несколько дверей, одна из них была открыта и над ней висел большой плакат с надписью: “Столовая №42” Из-за приоткрытой двери доносились голоса и бряканье посуды.  

Подойдя к самому порогу Яков Захарович остановился, постоял пару секунд, заглядывая за дверь, потом развернулся и уставился на меня.  

– Здесь вы будете обедать, – сказал завхоз. – Обратно вернетесь тем же путем, как мы дошли сюда..  

Он запустил руку во внутренний карман своего пиджака, достал небольшой, сложенный пополам листок бумаги, похожий не то на рецепт из аптеки, не то на какую-то накладную и протянул его мне.  

– Это нужно будет отдать кассиру в столовой, – сказал он.  

– Хорошо, я отдам! – сказал я принимая из его рук, бумажку.  

Взяв ее в руки я посмотрел на лицевую сторону более внимательно.. Это был довольно плотный, зернистый картон зеленоватого цвета. На лицевой стороне была отпечатана надпись: Талон на разовый обед. Действителен по предъявлению в столовых 18, 24, 27, 36, 39-45, 54 и 72, за исключением циклов приходящихся на оборотную сторону, выходных и праздничных дней. Только я открыл рот чтобы спросить у завхоза по поводу смысла этой надписи, как он перебил меня:  

–Приятного обеда Вам, Дмитрий. Я распоряжусь насчет свежего воздуха в кабинете. И вернитесь на рабочее место своевременно.  

После этой фразы он развернулся и быстро исчез в коридоре из которого мы пришли.  

– Спасибо! – сказал я ему вслед. – Обязательно!  

Столовая выглядела именно так, как и должна выглядеть столовая в подобном месте. Большое помещение с парой десяткой столов с клеeнчатыми скатертями на которых стояли корзиночки с салфетками и неизменные солонка и перечница. С правой стороны была длинная витрина, заполненная тарелками и кастрюлями с раздачей. Столовая была наполнена звуками. Если закрыть глаза и прислушаться то казалось что помещение полностью заполнено посетителями. Слышался плотный и нескончаемый гул голосов, обрывки каких-то разговоров, звон ложек по тарелке, бряканье стаканов и шум кухонных агрегатов. На самом же деле кроме меня в столовой оказалось всего с несколько человек, тихо сидящих поодиночке в разных краях зала. Удивляюсь этому несоответствию я подошел к стопке стандартных коричневых подносов, взял самый верхний. Положил на него несколько салфеток, пару кусков хлеба и набор столовых приборов из ложки, вилки и ножа. Ложка и вилка, как обычно бывает в таких заведениях были алюминиевые влажные и изрядно помятые. Я начал толкать поднос дальше вдоль витрины, постепенно заполняя его тарелками с различной снедью. Есть хотелось необычайно. Я сначала было выбрал себе салат из капусты, но в последний момент передумав, поставил его на место и достал холодную тарелочку с салатом из свежих огурцов и редиса. Попросил, повара на раздаче, налить мне порцию наваристого ярко красного борща, а на второе после недолгого размышления выбрал отварной картофель и гуляш. В самом конце пути, я еще соблазнился пирожком с повидлом и чашкой черного чая. Со всем этим добром я наконец добрался до кассы.  

– Сколько с меня? – спросил я у кассирши. Она посмотрела на меня как-то странно и спросила в ответ:  

– Талон у Вас есть? Ну и давайте его сюда.  

Я понял что все еще держу этот картонный талон в руке. Машинально раскрыв его я заглянул внутрь и прочел список, расписанный шариковой ручкой и пронумерованный:  

1. Салат огуречный “Весна”  

2. Борщ из свежей капусты  

3. Картофель отварной  

4. Гуляш из свинины  

5. Пирожок с повидлом  

6. Чай черный.  

7. Хлеб  

Меня словно окатили холодной водой. Я быстро пробежал глазами по своему подносу. Ведь это было именно то, что я взял. Такого совпадения просто не может быть! Я стоял и лихорадочно пытался вспомнить, заглядывал ли я внутрь талончика, до того как начал выбирать что я возьму себе на обед. По всему выходило, что нет.  

– Я жду Ваш талон! – напомнила кассирша.  

Я молча стоял перед ней, тупо глядя на строчки в талоне. Перед глазами у меня все плыло, шум столовой то накатывал на меня волной, то вдруг отступал оставляя меня в полной тишине. Я уже с трудом осознавал где сейчас нахожусь. Перед глазами стремительно начала расти какая-то темнота и поплыли цветные мушки. Зрение сузилось до маленького пятнышка прямо перед глазами. Мне казалось, что я все глубже и глубже проваливаюсь в какую-то темную глубину, в бездонную пучину сознания и что еще совсем чуть-чуть и я уже не смогу выбраться обратно и останусь там навсегда.  

– Вам нужно отдать мне талон! – неожиданно услышал я, словно бы откуда-то издалека, сквозь звон в ушах, голос кассирши. Он вернул меня в чувство. Все вдруг встало на свои места, я вспомнил где нахожусь и все вокруг снова стало простым и обыденным. Обычная офисная столовая в разгар рабочего дня. В Меру шумная и наполовину заполненная местными офисными работниками, пришедшими на обед.  

– Эм… Да, вот, пожалуйста! – невнятно проговорил я, протягивая ей листок бумаги, переданный мне завхозом.  

Она взяла его в руки и придирчиво сверила список с содержимым на подносе. После чего убрала его куда-то под кассу, нажала на ней пару кнопок и выдала мне выползший чек.  

– Приятного аппетита! – пожела она не глядя на меня.  

Пока я шел с подносом к свободному столу меня не покидала мысль, что я вляпался вот что-то недоступное для понимания с обычной рациональной точки зрения. И к своему удивлению обнаружил, что это нисколько не пугает меня, а даже наоборот является очень притягательным и что мне хочется узнать об этом месте как можно больше..  

Покончив с обедом, очень вкусно приготовленным, кстати, я отнес пустые тарелки на специальный стол для грязной посуды. По пути я вглядывался в лица людей, пытаясь отыскать своих коллег, но никого из них не увидел. Видимо обедали они не здесь. Посмотрев на часы – обеденный перерыв уже подходил к концу, я отправился к выходу из столовой. По пути мне нужно было пройти мимо ряда окон, задернутых плотными занавесками, и я не смог удержаться от соблазна остановиться около одного из них, чтобы выглянуть на улицу. Я отодвинул плотную пыльную штору и хмыкнул. Стекла в них точно так же, как у нас в кабинете были матовые, непрозрачные. Я потянулся к оконной ручке и попытался повернуть ее, но мне этого не удалось. Она намертво застряла в одном положении и не двигалась ни вверх, ни вниз. Неожиданно я почувствовал наступившую сзади тишину и обернулся. Все посетители, которые были в столовой перестали есть и молча уставились на меня. В глазах ближайших ко мне людей читалось удивление и даже испуг. Я смутился, поправил занавеску, быстро отошел от окна и вышел в коридор.  

Обратная дорога прошла без каких-либо приключений. Смутили меня лишь две вещи. Первое это то, что в темном коридоре у меня опять возникло чувство, что за мной по пятам кто-то идет, приближаясь все ближе ко мне и едва ли не упираясь мне в спину, поэтому я чуть ли не бегом преодолел его, стараясь покинуть как можно быстрее. Второе это то, что если рассуждать здраво и логически, то следуя по коридору и свернув три раза в одном и том же направлении я должен был бы в конечном итоги прийти на тоже место откуда вышел. То есть сделать круг и вернуться назад в холл, в котором находится столовая. Но вместо этого я вышел к своему кабинету. Я даже прошел чуть дальше до конца коридора, надеясь увидеть там холл и столовую, но за углом был просто еще один длинный коридор. Ну что же одной странностью больше, одной странностью меньше. Я кажется уже начинаю привыкать.  

Когда я вошел в кабинет там еще никого не было. Было очень свежо и даже несколько прохладно. Я подошел к окну чтобы закрыть его, но с удивлением увидел, что оно уже закрыто, а ручка попросту снята. Кто бы. это ни сделал, к делу подошли очень основательно, в отверстие, оставшееся после снятой ручки даже была вставлена специальная пластиковая заглушка. Видимо все эти усилия не просто так, и для кого-то очень важно, чтобы я не смог посмотреть в окно. Мне снова вспомнилась эта злополучная записка. Теперь я начинаю понимать, что этот пункт про окна написан не зря. И учитываю все те необъяснимые случайности, что происходит в этом здании вид за окном действительно может оказаться очень интересным. Как бы то ни было, мое желание посмотреть в окно от всего происходящего стало только сильнее.  

Я вернулся к своему столу и сразу увидел большой запечатанный конверт, который лежал прямо на клавиатуре. Внутри оказалась распечатанная на цветном принтере, подробная и обстоятельная инструкция по пользованию программой для отслеживания работоспособности оборудования, с которым мне придется работать. Я нашел на рабочем столе нужный мне ярлычок и запустил его. Открылась большая таблица, заполненная данными. Как следовало из инструкции мне предстояло работать в основном со столбцами 1, 3 и 9. В первом был указан адрес по которому расположено оборудование, в следующем его наименование набор букв и цифр, а последний отображал статус на данный момент. Я пролистал табличку вниз колесиком мыши. Список адресов был очень внушительный, причем он не ограничивался только адресами в Питере, но включал в себя и другие города. Отсортированы они были не по алфавиту, а по какому-то непонятному мне пока принципу. Большинство статусов в столбце светились зеленым – ГОТОВ, несколько адресов светилось желтым с соответствующей надписью – ПАУЗА. Наконец, мне попалась мигающая красным строка с надписью – НЕИСПРАВНОСТЬ. Я нажал на нее и увидел всплывающее окошко с вариантами взаимодействия. Их было довольно много и среди очевидных таких как: Отключить, Заблокировать, Отправить ремонтную группу было несколько весьма странных варианта типа – Деактивировать, Обратить, Перевести на реверс и даже пугающая надпись Дезинтегрировать. Впрочем, последняя была неактивна и светилась серым цветом. Сверившись с инструкцией я узнал, что в период испытательного срока могу пользоваться только командой вызова ремонтной группы и нажал на нее. Сразу появилось окошко с надписью. “Внимание! Программа работает в обучающем режиме. Функционал ограничен”. я нажал на кнопку с надписью “ОК”, и статус в строке сразу сменился на желтый с надписью – ОЖИДАНИЕ. Вот вообщем то и все. Теперь, согласно инструкции, на место должна выехать ремонтная бригада для устранения неисправности. Похоже, именно в этом в основном и будет заключаться вся моя работа, на первый взгляд ничего сложного, если не обращать внимания на те вещи, которые происходят здесь. Удивительные вещи, которые невозможно объяснить простыми привычными нам понятиями. И то что я воспринимал их так легко можно было объяснить – я был подсознательно к этому готов, потому что началось это не сейчас, началось это гораздо раньше.