Почему трилогия "Первый закон" Джо Аберкромби не тёмное фэнтези

Мир это круг, у которого столько же центров, сколько есть людей на свете.  

– Айенсис  

Всё ниже сказанное является лишь мнением автора.  

Фэнтези – лишь часть фантастической литературы, где все сверхъестественное, мистическое, сказочное и невозможное может ходить по улицам днем, устраивать концерты, властвовать, пировать на костях, а вечером вести с вами дружеские беседы по поводу плохой жизни и утащить в невиданное приключение на другой конец света, чтобы вы смогли уничтожить кольцо. Существует ещё множество определений этого жанра, и с моей трактовкой вы можете не согласиться.  

Фэнтези можно поделить на множество поджанров, но сначала я хочу остановиться на его категориях, а именно: высокое и низкое. Высокое фэнтези относит нас в другие миры, где мир отличается от нашего в значительной степени. Большая часть сверхестественного для нашего мира там является нормой и правилом. Самый известный пример из литературы это мир профессора Толкина, населенный самыми разными существами и божествами. В низком же фэнтези все более просто. Берется мир очень схожий с нашим и добавляется совсем немного сверхъестественных элементов в ограниченном размере. Магия может существовать в таком мире, но очень ограничена и редка, или же отсутствовать вовсе  

Мир. Действия в фэнтезийном сеттинге относительно нашей истории могут происходить в любой точке истории, но как канон обычно берут средние века. Можно взять как далекое будущее, связанное с сильным развитием науки, которая переплетается с магией, а можно взять какую-нибудь цивилизацию до нашей эры, например, античность. Все зависит от пожеланий автора и его эрудированности.  

Dark Fantasy – поджанр фэнтези, который включает в себя элементы готики и хоррора. Мир Dark Fantasy может быть самым разношерстным на временные рамки и количество фантастических элементов, как низким, так и высоким, а может находиться и на стыке двух категорий. Но Dark Fantasy это обязательно фэнтези в любых его проявлениях.  

Отличительные стороны. Если вспоминать построение мира в нравственном отношении, то каждое фэнтези имеет примерно следующий принцип – «Борьба между добром и злом». К счастью или сожалению в Dark Fantasy зло уже победило. Такие нравственные понятия как «добро» и «зло» превращаются в очень релятивистские штуки, то есть, каждый сам определяет то, что является «добром» или «злом».  

Авторы данного жанра не боятся показать своим читателям грязь человеческой души, всю его жестокость, которая может находиться на грани сумасшествия или вовсе выходить за любые рамки нормального. Сегодняшним утром герой романа в красках издевается над преступником, проливая много чужой крови, испытывая наслаждение от страданий этого человека, а, уже умывшись, он может пойти играть со своими детьми. Обычно говорят, что в данном поджанре множество «антигероев», но я не соглашусь с такой точкой зрения, ведь кто может быть «анти», если нет даже «добра»?  

Нельзя забывать и про хоррор в таких произведениях. Что может удержать читателя, кроме как страх за персонажа? Страх за всё человечество, которое может погибнуть по пришествию какого-то героя, бога, армии, правителя, какого-либо катаклизма, но он может быть вовсе необязателен, тем не менее, автор должен поддерживать страх читателя перед грядущей катастрофой. Говард Филипс Лавкрафт сделал большое вложение в данное клише со своим сборником «Мифы Ктулху», хоть это и не фэнтези, но фантастика, которая до сих пор может внушать ужас в неподготовленные умы человеческие при встречах с более высокими существами.  

Так как я начинал своё вступление в данный жанр именно с серии книг «Князь пустоты» Ричарда Скотта Бэккера, то просто обязан начать с них, а если точнее, с эссе «Благости Зла» Бэккера к сборнику рассказов «Зло – вопрос точки зрения». В самом начале он вводит нас в понимание обсуждаемых терминов, а именно о построении концептов морали. Люди, проживая на определенной территории имеют свою культуру с правилами, обязанностями, взглядами на мир, божествами, традициями, пониманием пороков и добродетелей, и это все относится к традициям, не обязательно к религиозному мировоззрению. Таких местностей много, как и групп людей на них, проживающих и чтобы выжить они начинают проводить оценку культуры соседа, которая может называться в противоположность своей «злой», «ненормальной», «омерзительной». Самый простой и понятный пример это веганы, которые могут называть всех, кто ест мясо «убийцами».  

С приходом глобализации такие понятия морали как «добро» и «зло» становятся все более универсальными для человеческого общества. Я не являюсь сторонником или противником христианства, но отрицать его влияние глупо, оно взращивало поколения людей, которые были убеждены в универсальности морали, которую им насаживали с раннего детства и теперь такие универсалии морали стали инструментом бессознательной работы их личности. Без этого невозможно прожить эту жизнь.  

Далее он переходит к разбору нравственных концепций мира профессора Толкина. Наш мир очень сложен из-за нравственной переусложненности, здравствуйте глобализация и развитие науки, раньше никто не сомневался, что Бог – доброе всемогущее божество, которое ждет вас после смерти, а Сатана – злое. Сегодня же можно услышать совершенно противоположные точки зрения на этих двух персонажей из христианства. Сегодня каждому человеку приходится самому решать на какую сторону ему пойти, если мораль у каждого разная.  

Мир Толкина это мир крайне нравственно идиллистический. Там объективно, не зависимо от нашего понимания, существует зло в лице Саурона. Каждый знает и понимает, что Саурон воплощение зла, и даже если он покроет своей властью весь мир, то он так и останется злом. Даже орки под его властью знают, что они находятся на стороне зла. В моральном отношении «Властелин колец» является так же фантастическим произведением. Убивать орков можно тысячами, и никто не подумает, что это плохо, наоборот это будет большим благом. Таким образом, профессор помогает нам убежать от обычной переусложненнности человеческой жизни по отношению к морали. Ведь как можно творить добро, если нет ни одного намека на то, что может являться добром?  

Теперь мы вернемся к Dark Fantasy. Можно отменить старое клише «мир в котором победило зло». Этот мир будет наполнен нравственным реализмом, ставящим перед нами серьезные моральные дилеммы, поджанр будет парализовать наше универсальное понимание устоявшейся нравственности. В повествование постоянно вводятся неоднозначные персонажи, которые рушат наши нравственные взгляды на убийства: хорошо это или плохо убить человека? Каждый персонаж предложит свой ответ на этот вопрос, в то время, как герои Толкина ответят прямо: «Это ужасно». Такой вид литературы стремится быть исторически достоверным, не стремясь построить идеалистический мир морали.  

После установления примерных рамок темного фэнтези я готов перейти к небольшой критике трилогии «Первый закон» Джо Аберкромби. Критиковать Я буду именно то, что эту трилогию относят все к dark fantasy, что совершенно выбивает меня из колеи. Я прочитал все три книги и мне понравилась история с ее яркими персонажами, красочным и интригующим сюжетом. Я постоянно искал ответы на поставленные в повествовании вопросы и в конце все они разрешились, хоть и без особой глубины. Эти книги были хорошим времяпрепровождением и прошли как очень хороший сериал.  

Цикл книг относит нас в фантастический мир Земного круга, в котором происходят постоянные войны, а именно в мире разгорелась война между двумя странами: Союзом и Гуркхульской империей, а если быть ещё точнее, то старые колдуны сводят счеты друг с другом. В параллелях с нашим миром, мир Аберкромби является наслоением разных эпох нашей истории. В Союзе распространяется атеизм, магия почти исчезла, происходит рост технологий, эволюция общества и прочее прочее, однако все за стенами Союза остаётся как бы застывшим в прошлом. Отсутствие большого количества сверхъестественного позволяет отнести его к низкому фэнтези, исключая последние главы с магией Байяза и некоторые предыдущие пару моментов, буквально пару.  

Для мира Аберкромби отсутствует катастрофа как таковая, а войны случаются постоянно, но даже война с Гуркхульской империей даёт нам понять, что это не похоже ни на какой апокалипсис. Просто очередная война, хоть и занимались подготовкой к ней очень тщательно. Война на севере не выглядит столь апокалиптичной, учитывая нашествия шанка о которых все в конце забывают и они уже не ощущаются как какая-то угроза. Отсутствует в мире нечто, способное вызывать у нас страх и чувство безысходности.  

Осталось затронуть героев и главное клише жанра «борьба меньшего зла с большим». Мир выглядит достаточно правдоподобно, но раскрывается поверхностно. Герои не хорошие и не плохие, они просто люди, которым можно переживать и получились они достаточно хорошо, но в каждом из них есть это безоговорочное доброе. По большей части все герои являются «добряками», даже старый Занд Дан Глокта, который может спокойно расчленять людей. Ни мрачной атмосферы, ни особой напряжённости от возможности того, что Союз может потерпеть поражение нет.  

В трилогии отсутствует эта самая пресловутая «борьба меньше зла с большим». Тут не борется никакое зло, Аберкромби умело смог убедить читателя, что Союз представляет собой место истинной благодетельности, в отличи от всего остального мира, в том числе и Гуркхульской империи. Он даёт нам достаточно поводов понять мысль, что она есть истинное зло, создавая старые добрые моральные координаты доброе-злое. Даже концовка подтверждает мою мысль, где Байяз, как истинный персонаж доброй стороны, расправляется с магами Гуркхула и идёт творить добрые дела дальше, причем истинно добрые. Вам навряд ли было бы жалко хоть одного воина Гуркхула, но вот гражданина империи, даже с самой окраины… Союз никак не мог проиграть, Байяз обязан был найти древний артефакт, Гуркхул и армия севера обязаны были потерпеть поражение. В конце концов добро восторжествовало, в союзе начались восстановительные работы и идиллия.  

Аберкромби это хорошее эпическое-героическое фэнтези, но никак не dark fantasy. Может быть я был к нему слишком категоричен, но в любом случаи я остаюсь на вашу расправу и ваши мнения.