Воскресение - 5

Князь Нехлюдов проснулся в обычный день, как обычно, в своём дворце в центре Москвы. За окном стоял совершенно обычный 18… год. Этот молодой человек был очень богат (огромные поместья в центре России! ) и хорошо образован, аристократ. С военной службы в престижном гвардейском полку он недавно уволился. Надо было жениться на юной аристократке, но всё казалось князю, что он ещё не «нагулялся», казалось, что что-то из наслаждений к своим двадцати семи годам он ещё не испытал. Поэтому наш аристократ с неизбежной женитьбой на юной красавице-аристократке с огромным состоянием всё тянул и тянул.  

Нехлюдов потянулся. Позвонил камердинеру. Всё шло как обычно. И к завтраку он вышел тоже как обычно. Слуга после завтрака принёс ему почту.  

Князь скользнул взглядом на письма. Всё как обычно. Впрочем, нет – какое-то необычное письмо. Он взглянул на обратный адрес – мадемуазель Маслова. Маслова! Она! Сколько лет прошло, а Нехлюдов хорошо помнил эту девушку.  

«Уважаемый князь, читал он, давно с вами не виделись. А ведь у меня новости, князь, да какие! Я получила большое наследство от моего дальнего родственника. Теперь у меня дом и собственный выезд, представьте! Прошу вас навестить меня. Давно же мы с вами не виделись! Принимаю я по средам, после обеда. Да, помню я как жила у ваших тётушек, а вы, офицер, приезжали их навестить. Как это было давно. Хочется пообщаться со старым знакомым, вспомнить былое. Приходите. »  

Сгорая от нетерпения, князь еле дождался среды и после обеда полетел к Кате. Дом Масловой был богатый, вышколенная прислуга.  

Нехлюдова провели в гостиную. Во всём было видно откровенное богатство, даже роскошь.  

Наконец, в гостиную вплыла Катя, всё такая же красивая, как и тогда. Кажется ещё красивее.  

Князь рассыпался в комплиментах. Катя держалась просто. Кажется, ей нравилось показывать себя, свои богатства и свою красоту.  

– Ну а вы-то что, князь? Всё ещё служите? Женаты?  

– Службу я оставил, Екатерина …, – замялся Нехлюдов.  

– … Александровна, – подсказала, улыбнувшись, Катя.  

– … Александровна, – тоже улыбнулся князь, – Пока ещё не женат.  

– Знаете, Нехлюдов, я тоже не тороплюсь с браком, хотя, сами понимаете, претендентов у меня, такой богатой и красивой, много. Вы уж не обессудьте меня за моё хвастовство, – рассмеялась.  

Помолчали.  

– Я думаю, – продолжила она, – В наше бурное время, в эпоху быстрых социальных преобразований, брак – это не так уж важно.  

– Ба, да вы, я вижу, прогрессивных взглядов, Екатерина Александровна, – князь с любопытством посмотрел ей в глаза, – Впрочем, встретить умную барышню в наше время – не редкость.  

– Да, когда видишь как страдает народ, как миллионы людей мучаются от бедности и даже от голода, то начинаешь понимать, как ничтожны наши мещанские стремления к счастью в личной жизни!  

– Знаете, не могу с вами согласиться. Весь этот, – Нехлюдов замялся, – Нигилизм, простите, это так странно. Особенно у такой красавицы и богачки, как вы.  

Маслова пожала плечами.  

– Да, я начиталась современных писателей. Вы читали Некрасова? Как сильно он может выразить стремление нашей интеллигенции помочь страдающему народу. Какой талант!  

– Боюсь, что не могу разделить с вами восхищение этим … рифмоплётом. Как-то немного моветон … Не по мне.  

Маслова насмешливо бросила ему:  

– Ну графа Толстого-то, надеюсь вы просматривали?  

– Да, Лев Николаевич как писатель значительно больше меня устраивает, – согласился Нехлюдов, – Только уж …  

Нехлюдов замялся.  

– Что же вас не устраивает в Толстом? – задумчиво спросила Катя.  

– Уж больно много у него … Как бы поприличнее выразиться … То Наташа Ростова своему жениху изменит, то Пьер Безухов снова пьян и женат чёрт-те на ком! Ну, не могут литераторы обойтись без этой безнравственности, никак не могут.  

– Тут я с вами согласна, князь, – улыбнулась Екатерина Александровна, – Человек, всякий человек, должен, обязан быть высоконравственным. Писатель – тем более. Даже граф! Даже Толстой!  

Князь удовлетворённо кивнул. «Какая высоконравственная она, нигилистка! »  

– Знаете, Катя, нам, аристократам … Вернее так: мы аристократы, князья, графы, дворяне, обязаны быть высоконравственными, обязаны показывать пример народу, вам, нигилистам. Именно этим и держится государство, наша любимая Россия! А что рисует нам граф Толстой! Ну, где он видел на Руси, чтобы графиня изменяла жениху! Где? Все аристократы, все дворяне – исключительно верны своим супругам. И никаких пьяных! Все – трезвенники.  

– Я согласна с вами, Нехлюдов, что именно высокой нравственностью держатся государства и народы.  

Довольные друг другом, они ещё долго толковали о морали, о народе и о России.  

Когда князь возвращался домой в своей карете, он думал: «Бывают же на свете столь правильные девушки! А граф Лев Николаевич – просто жалкий писателишка, ради популярности расписывающий всякие безнравственные вещи! Ради этой пошлой популярности он, пожалуй, скоро начнёт врать, что князья и девушек соблазняют, а девушки ими соблазняются! Фу, какая фантастическая гадость! ».