Заметки умирающего от рака

Врачиха, сообщившая мне, что я болею раком, была довольна, хотя и пыталась это скрыть. Врачи всегда довольны, когда обнаруживают очень больного человека. Они не любят здоровых, любят больных.  

Целых два дня после того, как мне впервые сообщили о моей смертельной болезни, я, как будто забыв об этом, вообще ничего об этом не думал и ничего не делал, чтобы как-то отреагировать на это. Как будто этого совсем не было. А потом вдруг раз – и вспомнил: я же болен, у меня рак, я скоро умру!  

Реакция знакомых на мою смертельную болезнь была удивительно спокойной, потому что, как выяснилось, очень многие люди вокруг меня болеют или болели раком – ничего удивительного. Живём в условиях глобальной эпидемии рака.  

Интересно сообщать окружающим, что я смертельно болен и скоро умру. Многие просто плохо понимают, что я говорю, многие просто не хотят такое слышать, боятся, что сам разговор о такой болезни может сделать их больными. Я сам не испытываю никакого страха перед моей скорой смертью, а развлекать окружающих сведениями о моей смертельно опасной болезни интересно.  

Сам я, как только осознал, что скоро умру, стал чувствовать себя значительно хуже, стал сильнее ощущать свою будущую скорую смерть.  

При этом у меня нет никаких психозов, связанных с моей скорой смертью. Почему? Я стар – скоро 60 лет. И Ленин, и Наполеон, и Пётр Великий, и Иван Грозный уже давно умерли к моему возрасту. И чего я не видел в этой жизни? Всё то же – каждодневная сложная смесь тяжких страданий и сильных наслаждений. Что в этом интересного? Молодые солдаты вон сейчас умирают в боях. Молодые! Да ещё и на войне – грязь, неубранные трупы … А я умру спокойно, меня, как я и хочу, сожгут в крематории, всё будет в полном порядке. Я старый, а старикам положено умирать. Чего я не успел сделать в своей жизни? Всё успел – дважды был женат, ребёнка породил, кандидатом наук стал, даже действительную срочную военную службу служил, чего же ещё?  

Я уже знаю, что врачи имеют дело с больным, если рассчитывают на его жизнь. Если больной скоро умрёт, то врачи перед его смертью от него обязательно убегут. Умирать я буду без медиков, как и большинство обычных умирающих.  

Хожу я с трудом, хотя и могу ходить быстро, но это стоит мне больших усилий. Моё состояние – постоянное утомление, которое никогда не проходит. Я всегда уставший – это и есть рак, это и есть умирание.  

Вечером я, и так ослабленный, начинаю слабеть до такой степени, что понимаю, что могу от слабости просто умереть во сне. Приходится спать меньше, стараться не слабеть. А утром хорошо, бодро.  

С работы я ушёл – нехорошо занимать чьё-то место, получая немалую зарплату. Ну, какой я работник – даже нефизическую работу делаю медленно, все кругом на работе были мной недовольны, как мне казалось, хотя на самом деле большинству окружающих было всё равно. Денег на этой работе я немного скопил (хотя именно эта работа и привела меня к моему раку, убила меня), может быть вскоре дадут мне инвалидность, так что по деньгам всё будет нормально, хотя некоторые были удивлены моим увольнением по собственному.  

Немного тяжело думать, что я умру в полном одиночестве, хотя чего тут плохого? Спасти меня от смерти всё равно не спасут. Буду некоторое время после смерти лежать и гнить в полном одиночестве, потому что никто не будет знать о моей смерти? А мне какое до этого дело, ведь меня уже не будет! Ничего, найдут, сожгут – небольшая неприятность, которая быстро забудется.  

Прощание тоже. Зачем прощаться перед смертью, да и с кем – я почти полностью одинок, дочь неизвестно где и неизвестно, знает ли она вообще о моём умирании, о моей близкой смерти.  

Всю жизнь я был популярен и был недоволен этой моей излишней популярностью, она, эта популярность, мне мешала, я постоянно пытался быть ещё более одиноким, чем был в данный момент. Вот и остался в почти полном одиночестве перед смертью. Да и плевать – на прогулки я пока ещё хожу, себе готовлю, себя обслуживаю, очень хорошо. Читаю и пишу, смотрю телек, читаю новости в интернете, чего ещё надо!  

Единственная небольшая проблема – года через два, если не умру и не получу инвалидность (работать я не в состоянии! ), то будет непонятно, на что мне жить. Но посмотрим – до этого ещё пару лет, гигантский срок для смертельно больного человека. Вероятность того, что я проживу ещё пару лет, ничтожно мала, процентов десять, думаю.