Хроники Королевского Ассенизатора

1. Двор  

Работа дону Хайми нравилась.  

В отличии от большей части тех людей, с кем ему приходилось тесно взаимодейст-вовать, если это можно так назвать, в процессе подготовки к ней. И в быту. Если таковым считать проживание Ричарда Хайми в этом неуютном, тёмном, и продуваемым жуткими сквозняками пространстве. С неудобными холодными комнатами с высоченными готиче-скими сводами, тёмными змеящимися коридорами, толстенными каменными стенами с длинными, узкими, и еле пропускающими дневной свет, бойницами вместо окон. А проще говоря – в замке Его Величества.  

Но с проживанием в угрюмом, сыром зимой, и холодным даже летом каменном мешке ещё можно как-то смириться. А вот с его «штатными» обитателями…  

Вот и сейчас мажордом Густав Пилей, заявившийся с визитом «вежливости» в по-кои дона Хайми, не мог не вызывать раздражения: хотя бы своей лисьей ухмылкой про-фессионального придворного прихлебателя, и медоточивым голосом матёрого лизоблюда:  

– … а известно ли уважаемому дону Ричарду, что Его Величество, наш драгоцен-ный Светоч Первый, сегодня, во время торжественного обеда по случаю Праздника Пер-вой Ласточки изволил высказаться в отношении вашего способа проводить досуг весьма недвусмысленно? А именно: «Доколе наш главный Ассенизатор будет слоняться по низ-копробным борделям, когда в его распоряжении – весь мой Двор?!»  

Ричард Хайми сдержал ехидную ухмылку, а так же рвущиеся на уста нелицеприят-ные сравнения, типа, что почти все «благородные» дамы при всех своих регалиях и титу-лах сильно напоминают…  

Стадо перекормленных коров. К тому же в большинстве своём ещё и самовлюб-лённых, тупых и старых. Но банальная осторожность – во-первых, знал, что чёртов Пилей фактически превосходит реальной властью даже премьер-министра, а во-вторых – отвер-стия в трёх стенах кабинета, а проще говоря – первой из двух комнат, предоставленных в распоряжение Хайми, проделаны неспроста! – заставила ответить вежливо и политкор-ректно:  

– Это слишком любезно со стороны Его Величества! Как мог я себе позволить та-кие вольности в поведении, сколь высоко я не ценил бы ослепительную лучшую половину его Двора! Ведь я, хоть и дон, и в двенадцатом поколении, осознавая свою… э-э… неродовитость, никогда бы не осмелился домогаться внимания всех уважаемых и высокородных прима-донн Двора нашего высокочтимого монарха! Это значило бы продемонстрировать неуважение к гостеприимству Его Величества, и почти открыто бросить вызов всем нормам приличия! И выставило бы меня в невыгодном свете – словно я презираю высокородных и высокопоставленных мужей, или отцов тех, кого я, предположим на секунду такую возможность, захотел бы… э-э… отметить своим вниманием! И Его Величество мог бы посчитать, что я открыто смеюсь над их чувствами к своим половинкам, или дочерям!  

Но, разумеется, я рад, что вы, высокочтимый донн мажордом, сообщили мне то, что сказал Светоч Первый! Ведь такое высказывание Его Величества освобождает меня от сомнений в том, достоин ли я пытаться выяснить, смогу ли добиться благосклонности кого-нибудь из этих благородных прима-донн! И я несомненно поспешу воспользоваться его любезным… Почти предложением! Ведь я ни в коем случае не желаю, чтоб Его Величество подумал, что я пренебрегаю оказанной мне честью!  

– Я рад, уважаемый доН, – слово «дон» хитро ухмылявшийся в иссиня бритый под-бородок царедворец намеренно произносил так, как, собственно, это и было положено – с откровенно коротким «н», подчёркивая лишний раз действительно не слишком высокий фамильный титул Хайми, и его низкий прежде социальный статус. Сейчас слегка повы-сившийся в табеле о рангах только благодаря тем успехам, которых он добился на попри-ще Зачистки, – что вы абсолютно верно истолковали замечание Его Величества. Ведь то, что вы, как бы это помягче… Пренебрегаете возможностями, которыми столь благород-ный и опытный рыцарь мог бы при желании пользоваться, на самом деле говорит в глазах Его Величества и Двора лишь о том, что вы… Не слишком высоко цените наших дам!  

– Мне больно слышать, как моё самое банальное смущение, пиетет, и трепет пред достоинствами столь ослепительных и благородных донн может, оказывается, быть ис-толковано столь… Превратным, я бы даже сказал, извращённым, образом! Но.  

Как я уже имел честь сказать, отныне все мои помыслы и старания будут направ-лены только на то, чтоб обнаружить, на кого из божественно прекрасных и безусловно желанных прима-донн мои… э-э… Достоинства, как вы их называете, несомненно, льстя мне, и сильно их преувеличивая, смогут произвести… Соответствующее впечатление!  

– Это поистине замечательно, уважаемый дон Хайми! И я несказанно рад, что от-ныне прекратятся гнусные и недостойные сплетни, что ходят между некоторыми недос-тойными представителями обслуги! В частности, будто бы вы…  

– Что – я?  

– Ну, как бы это вам потактичней… Словом: пренебрегаете нашими дамами только потому, что там, в городе, больше интересуетесь… Молоденькими мальчиками!  

Хайми не придумал ничего лучше, как непринуждённо рассмеяться:  

– Ха-ха-ха! Неужели кто-то может верить столь глупым… И гнусным слухам?! Ведь, если честно, жрицы любви тех самых «низкопробных» заведений, которые я посе-щаю, наверняка успели распустить про меня… Совсем другие слухи!  

– И это верно. В частности, почти все они подтверждают, не без некоего… востор-га, что уж если вы изволите выбрать даму на ночь, то не… э-э… прекращаете своих уси-лий, пока не вскочите в седло пять-шесть раз! Что поистине – производит самое отрадное впечатление даже на… э-э… опытных и сильных наших доннов.  

И именно эти-то слухи, хоть и полученные и от столь недостойных женщин, и сподвигли, если позволите, нашего Суверена – удивиться. И посетовать, что столько бла-городной энергии – тратится впустую! В то время как она могла бы внести… Хм. Свежую струю в постепенно приходящий в упадок… разумеется, лишь в плане – внешних данных, Двор Его Величества!  

Хайми позволил губам чуть раздвинуться в вежливой – но не подобострастной! – улыбке. Да, Его Величество в этом плане не погрешил против истины.  

За последние несколько десятилетий «привлекательность» этих самых дам силь-но… Упала. И то, что прежде блистательный двор – вырождается, констатируют все ино-странные послы, короли-соседи, и даже собственный народ. В этот затхлый и замкнутый мирок, где, прикрываясь этикетом и благородным происхождением, все, говоря простым языком, перетрахались со всеми, не столько отдаваясь плотским утехам, сколько строя интриги и заключая недолговечные союзы на почве постельных связей, и правда: неплохо было бы внести… Свежую кровь!  

Потому что и фигуры и лица некоторых дам не в состоянии уже исправить ни кор-сеты, ни обильный грим! А про мужчин лучше и вовсе не говорить! Да что там: буквально каждый третий рождённый при Дворе мальчик – или даун, или рахитичный калека… И таких сразу отсылают подальше – в родовые имения господ придворных.  

И за те несколько поколений, что прошли со времён благородного Хлодвига Бес-пощадного, все эти вельможи стали – словно на одно лицо! И фигуру. Тем более, что сам Хлодвиг немало этому поспособствовал: поскольку в этом плане не уступал Хайми. Да-ром, что старикашка был на добрый десяток лет старше Хайми, вступив на трон!  

Всё верно: последствия и «права Суверена», и «первой ночи». И перекрёстного оплодотворения. Когда никто не может уверенно сказать, кто отец того или иного ребёнка.  

– Ещё раз почтительнейше заверяю, донн Пилей: теперь мои старания однозначно будут направлены только в это русло!  

– Вот и прекрасно, доН Хайми, вот и прекрасно! Ну, прошу простить, что отнял у вас своим визитом так много времени, и спешу удалиться. Ведь вам нужно отдохнуть, и подготовиться, чтоб достойно выполнить очередную предстоящую миссию.  

По зачистке!  

Хайми рассыпался в уверениях, что визит вовсе не обременил его, и что беседовать с высокородным доННом Пилеем, наследным мажордомом Его Величества в седьмом поколении – для него высочайшая честь… И так далее.  

Словом, только когда за потомственным лицемером закрылась наконец дверь, за-творённая личным лакеем Хайми, Котером, и стихли удаляющиеся по каменным плитам коридора шаги, он смог убрать приклеенную улыбку, и выдохнуть. Но – негромко.  

Дыры в стенах!  

Да и лакеи. Благо, хоть в личных покоях он может быть более-менее спокоен: Ко-тер, его личный лакей, пожилой суровый мужчина с искривлёнными ревматизмом ногами и полусогнутой спиной, прибыл с ним сюда из их вотчины: поместья Хайми. Где за тридцать четыре года служения семье Хайми вполне доказал и личную преданность, и несгибаемую волю. Так что можно не опасаться, что его смогут подкупить. А опасаться нужно – что его попробуют отравить. Или имитировать несчастный случай. Чтоб – заменить.  

На «своего» человека!  

За тот всего лишь – год, что Хайми здесь, в замке, двое лакеев и один конюший уже скончались. От «пищевого отравления». А донна Анна выпала из окна. А донн Густ-лов «задохнулся» во сне. Правда, при похоронах предательских следов от удавки на шее не удалось закамуфлировать никакой пудрой!  

Так что придворных с их вечными кознями Хайми не любил. То ли дело, действи-тельно – работа. Тут хоть всё «честно» и открыто: монстры – нападают, чудовища – не прячутся под личинами, а змеи – когда они попадаются! – они только змеи и есть…  

Но довольно предаваться эмоциям по поводу визита мажордома.  

Тот своей цели добился: услышал заявление Ричарда. О том, что отныне тот будет заниматься сексом только в пределах замка Его Величества. Хотя, кто может поручиться, что это была – не попытка очередной подставы! Ведь сколько раз Хайми пытались обма-нуть, ссылаясь на слова, или высказывания, которые якобы сделал Светоч Первый. Что позже оказывалось не совсем соответствовавшим реальному положению дел. И монарх действительно что-то похожее говорил, но…  

Искажены оказывались его слова! Так, что смысл получался противоположным!..  

С другой стороны, расслабиться душой и отдохнуть телом теперь фактически ока-жется негде. И не с кем. Поскольку те наглые и лицемерные шлюхи, что именуются бла-городными «доннами», и которые не раз уже «одаривали» Главного Ассенизатора недву-смысленными взорами и многообещающими улыбочками, на самом деле будут не столько получать от него плотское наслаждение, сколько слушать, что он будет говорить. Или во-обще – намеренно пытаться подвергнуть его. Расспросам. Прямым и завуалированным.  

И, разумеется, провоцировать его.  

На нелицеприятные высказывания в адрес Его Величества. Или осуждение поряд-ков и законов, введённых им! Или – самое желанное! – рассказов о том, что ему встреча-ется во время «миссий»! По ассенизации. И Зачистке. Подсознания Его Величества!  

Ну а о том, сможет ли он «склонить» к «реверансам» в сторону своей скромной особы практически любую из них – можно не беспокоиться!  

Все женщины, любого ранга или статуса, любопытны, словно кошки!  

И уж постараются выудить из него, несмотря на данную Ассенизатором Клятву, что там такого снится Его Величеству!  

Чтоб, разумеется, использовать монаршьи страхи, пристрастия, и комплексы – к своей пользе! Ну, или понять, кто сможет стать очередной фавориткой! Или первой уз-нать, кого Его Величество скоро отдалит от своей особы, отправив в ссылку. Или…  

Но – довольно!  

Время не ждёт. Пора заняться делом.  

Он жестом дал знак Котеру. Тот, злобно оглядываясь на дыры в сильно потрёпан-ных временем ветхих и выцветших гобеленах, украшавших стены, только этого и ждал: из кастрюли, стоявшей на переносной плите-буржуйке, молча наложил в деревянную миску строго отмеренную дозу отлично разваренного риса. Без соли. Без приправ. Только – рис и вода. Выкипевшая. Говорить Котер и раньше-то – почти не говорил. А сейчас, когда в самый первый день их «вселения», Хайми показал ему все эти дыры, приложив палец к губам, и вовсе помалкивал – словно рыба!  

Рис на вкус был…  

Никаким!  

Готовить это наиважнейшее блюдо Хайми доверял только Котеру.  

Как доверял ему же выбор и покупку на базаре нового мешочка с рисом.  

И охранялся этот мешочек денно и нощно! Никто ничего не всыплет! А воду Котер лично брал в колодце замка – потрясающе древней и глубокой каменной трубе добрых пятидесяти метров глубиной.  

Ну а во время пиров и трапез с Его Величеством приходилось уповать только на выпитую заранее пару капель противоядия, которого у дона Хайми ещё оставалось…  

С кварту!  

Сразу запасся, когда узнал, что Оракул Его Величества указал на него!  

Наконец дон Хайми сел за стол. Взял в руки простую деревянную ложку. Прочёл заклинание про себя. И приступил. К поеданию риса. Пережёвывал тщательно, запивая иногда маленькими глоточками зелёного чая – чай заваривал тот же Котер. Сейчас уда-лившийся, чтоб не мешать, в спальню.  

Когда закончил трапезу, сел на пол, на подстилку, скрестив ноги – в позу лотоса.  

Ну, вот и всё. Нужно очистить сознание от всего лишнего. И оставить в голове лишь одну мысль: он самый сильный и ловкий. Самый быстрый. Самый бесстрашный.  

Воин Света!  

И он, разумеется, сможет справиться со всеми тварями и монстрами, которых соз-давало, и наверняка ещё понасоздаст извращённое подсознание Светоча во время сна!  

Час медитации пролетел незаметно.  

Но теперь он уверен: и дух, и тело его готовы к работе!  

Рис полностью переварился, и перевёл свою энергию в его мышцы!  

Можно начинать. Тем более, что время как всегда рассчитано точно: до отхода ко сну Его Величества буквально пять минут! Ну, это – до запланированного и предписы-ваемого этикетом и дворцовым распорядком времени «штатного» отхода – пять минут. А вот когда у Его Величества предусмотрен пир, или «встреча» с женой, или штатными же любовницами-фаворитками, время отхода ко сну переносится.  

На полчаса.  

Поскольку Светоч Первый своих дам продолжительными «увеселениями» не балует. Исключение, насколько Хайми помнил, было сделано только один раз за всё это время. Когда Его Величество впервые проводил «сеанс» «непосредственного фавора» с новой фавориткой – баронессой Эльзой Нюсхейм. На которой Хайми и сам, если честно, остановил бы свой выбор здесь, при дворе.  

Говоря простым языком, единственная баба с хорошей, стройной, фигурой! И при-ятным приветливым лицом. На котором ещё не застыло навечно выражение, будто его хозяйка только что съела парочку лимонов… Незрелых.  

Ну а если применять термины, что практикуют долгие годы и века придворные прихвостни и профессиональные лизоблюды, то – «Богиня»! «Воплощение Венеры»!  

Ну и так далее.  

Словом, если честно, Его Величеству Хайми в какой-то степени завидовал.  

Ну а пока он разделся до гола, стоя перед зеркалом, имевшимся в центральной створке массивного шкафа.  

Нормально: ни жирка, ни отвисающих частей тела, ни недостатков. Стандартная фигура воина. «Украшенная», разумеется, шрамами. Полученными в процессе обучения. И спарринг-боёв с другими учениками. И, разумеется, собственно – Зачистки.  

Экипировался как обычно: быстро и просто. Свободное чёрное трико, которое раньше называли «спортивным». Чёрные кроссовки. Вот и всё! Щитками и кольчугами он не пользовался принципиально: ни фига они на самом деле не защищают. А только сковывают движения! Да и тяжело таскать на себе всё это железо… Так, ладно: вперёд!  

Остальное оборудование и оружие он наденет уже только в Зале.  

Зале Предначертаний и Предопределений.  

Дошёл до Зала, расположенного на последнем уровне подвала, за три минуты.  

Единственная мрачная узкая каменная лестница, ведшая сюда, отличалась и скользкими от сырости и плесени выкрошившимися ступенями. Зато неплохо освещалась: держаки с факелами имелись на всех её площадках!  

Короткий кивок четверым часовым и лейтенанту. Несущим вахту в тяжёлых кира-сах и кольчужных рубахах. И стальных сапогах. (Про себя Хайми всегда думал, что вы-рвись действительно хоть кто-то или что-то оттуда – с той стороны запертых массивных дубовых створок, окованных трёхдюймовыми полосами меди, чёрта с два этим бедолагам поможет даже такая защита! Ведь прецеденты… Случались! Ну, у предыдущих Ассениза-торов. )  

Часовые, склонясь в почтительном поклоне, приветствовали его. Вернее, вслух приветствовал только лейтенант, остальные, поклонившись, помалкивали, и только мор-гали на него озабоченно-сосредоточенными глазами:  

– Здравия желаю, дон Главный Ассенизатор! Прикажете отпереть?  

– Здравия желаю, дон Оссков! Отпирайте!  

Чтоб снять три массивных крюка, и выдвинуть из их пазов две толстенные и длин-ные щеколды, понадобилось лишь пять секунд – вот что значит выучка и долгая практика!  

Но вот створки и отперты и распахнуты!  

Хайми вошёл.  

Дверь за ним как по мановению волшебной палочки захлопнулась. Заклацали и за-скрежетали засовы и щеколды. И вот он – один. В огромной полутёмной комнате. Круг-лом каменном мешке в четыре метра высотой и двадцать – в диаметре.  

Свет здесь дают только два факела, расположенные в держаках по обе стороны входной двери. (Дальше двери стража, каждые два часа меняющая дежурные факелы, ощетиниваясь в такие моменты остриями алебард и мечей, не суётся! Да и правильно: ма-ло ли!.. )  

А дверь здесь, в Зале – только одна.  

Засунув руку наугад в ящик при входе, Хайми вытащил два свежих факела. Запа-лил от горящих. Пристроил в держаки, расположенные тоже по обе стороны от двери, но подальше от первых – в десятке шагов.  

Порядок. Ему для работы много света не нужно, а прогорят теперь эти источники тускло мерцающего красновато-оранжевого освещения, не раньше, чем через три часа!  

На первый этап обычно хватает. Ну а что до второго…  

Посмотрим.  

Надев на коротко остриженную голову пластишлем, лежавший тут же, на неболь-шом столике, он тщательно поправил его, чтоб сидел плотно и без перекосов. После чего надёжно затянул ремешок под подбородком. Посмотрел на щит управления. Вернее – на ту странную доску, над которой значилась эта древняя надпись. Все огоньки на ней светились привычным и ровным зелёным светом. Вот и хорошо.  

Теперь – оружие.  

Пройдя направо, чуть дальше вдоль стены, он нацепил пояс с катаной. Ножны с японским мечом – разместить слева. Взял и сяринкены: их – в карманы на поясе. Теперь – дагу в её ножны – на правом бедре. В руки – дубину. Пусть она и тяжела и неудобна, но в позапрошлый раз именно она помогла управиться с ползучими многоногими тварями, напоминавшими не то тараканов, не то – термитов… И размером с добрую крысу!  

Остальное оружие он пока оставил в его держаках и кронштейнах: при нужде он легко доберётся до него из центра Зала, благо – десять шагов – не проблема.  

Теперь только – пройти в центр Зала. Сесть на имеющийся здесь простой деревян-ный табурет. (Новый, конечно. Взамен разбитого в прошлый раз…) Глубоко вздохнуть. Расслабить мышцы – но не до конца, а только до той фазы, что позволяет реагировать на неожиданные опасности – быстрее! Благо, обучен и приучен к этому с детства.  

Закрыть глаза…  

И – ждать!  

Чтоб уже воочию увидеть, каких монстров сегодня выпустит на него изощрённое и чёрное подсознание его Монарха!  

2. Монстр  

Переход Светоча первого в состояние полудрёмы проявился как всегда: искорками света, появившимися перед внутренним зрением, ощущением покалывания в смеженных веках, и этаким блыманием пространства: когда словно накатывают тёплые волны возду-ха, заставляя темноту вокруг словно – то сгущаться, то – разряжаться. И в ушах – то слы-шен глухой рокот, прерывистый, словно работает в голове этакий механизм чудовищно огромных башенных часов, то становится почти тихо. И лишь на пределе слышимости словно поёт хор певчих – как в церкви…  

Вот только не имеет Церковь никакого влияния на подсознание королей! Иначе они своими молитвами давно могли бы сделать его, Хайми, работу… Ненужной!  

Но вот и стало светло: Его Величество изволил погрузиться в объятия Морфея! Так, где это мы сегодня?  

Башня. Дозорная. Верхняя площадка. Вид сверху превосходный: на леса, леса, ко-ролевские леса, предместья столицы, и там, ближе к кромке горизонта – поля. И река. Всё словно тонет в дымке этакого… Предрассветного тумана?  

Странно. Потому что ничего не делает Светоч: просто стоит. И смотрит.  

Хм-м… И долго он намерен так стоять? И любоваться на красоты природы?  

Хотя Хайми-то как раз этот вариант устроил бы больше всего: ничего делать не надо! Опасности в такие моменты «созерцания», да ещё в самые первые минуты монар-шьего сна, обычно нет. Но всё равно нужно бдить.  

А, вот и началось: точка зрения словно поднимается в воздух – в полёт! И тут же всё окружающее, и высокое сверкающее небо, и природа, и башня, пропадают.  

Всё ясно: переходное состояние. От сна поверхностного к сну глубокому.  

Да, его зрение полностью исчезает, и вокруг темно. Но вот опять появились искор-ки: ага, вон оно в чём дело: Его Величество проснулось на миг. Чтоб повернуться, оче-видно, на другой бок. Или положить голову по-другому.  

Не-ет, этот перерывчик ненадолго.  

Но вот темнота поблымала, и окончательно исчезла. И зрение работает теперь, ес-ли можно так сказать – не в «холостую», а в полную силу! Сменившись, не сказать, что ослепительным, но – светом. Но не от солнца!  

Теперь Его Величество изволили оказаться в некоем… Помещении. Во дворце. (Собственно, в каком ещё помещении мог бы оказаться человек, с детства почти ничего кроме этих мрачных чёрных родовых стен не видавший! Ну, разве что, вот именно – леса и поля – когда монарх на охоте… На то он и – монарх! )  

Правда, дворец, хоть и видно буквально каждый камушек в стенах, и почерневшую и повыкрошившуюся известь в стыках, и прокопчённые потолки, и истёртые плиты пола, ощущается не совсем как тот, который – королевский, Алезир. Тот, что в одноимённом городе, то есть – в столице.  

Пропорции искажены: потолки ниже, стены не чёрные, а серые, поросшие почему-то мхом и оранжево-красным лишайником… И даже мелкими колючими кустиками (! ). И коридоры куда шире. И лучше освещены. Только вот чем?  

Ни факелов, ни бойниц не видно. И стены – глухие. Словно в подземельях.  

Да и ладно. Главное – сравнительно светло и всё отлично видно!  

Но вот точка зрения, расположенная как обычно на высоте королевских глаз, в пя-ти с небольшим футах от пола, сдвинулась: Его Величество пошёл вперёд. Коридор во-круг стал очень быстро смещаться назад и раскачиваться: король побежал!  

Но – чего же он?!..  

Буркнув «Два! », и быстро обернувшись назад, Хайми, как ни странно, ничего опасного не заметил!  

Да это и логично: если б было, чего пугаться, зрение короля вначале как раз – уви-дело бы это! А, соответственно, увидел бы и Хайми.  

Какого же …рена чёртову Светочу не хватает, чего ему спокойно-то не идётся?!  

Или…  

Хм. Вариант только один – Светоч что-то услышал.  

А вот у Хайми здесь – слуха нет. Как и обоняния. И осязания… Но главное при Миссиях – зрение! И его, в-принципе, достаточно для работы. Более чем.  

Впрочем, к непредсказуемости и нелогичности поступков подсознания своего Су-верена Хайми привык. Не первый месяц сопровождает высокородное «супер-эго» в его странствиях по миру волшебных грёз. Недоделанных и непредсказуемых, рваных, «сюже-тов».  

И кошмаров!  

Но вот и причина их с королём бега!  

Коридор без всякого предупреждения вдруг сменился комнатой. Большой. Похоже, опочивальней. Королевской: вон стоит большая, прикрытая сверху бархатным складчатым балдахином, а с боков – невесомой, подобной лёгкому облачку, тюлью, постель. С резными почерневшими ножками. И массивным корпусом. Трёхспальная – не меньше. Почти как в спальне Светоча, но – ещё больше! (Вот, значит, чего ему подсознательно не хватает. Ширины постели. А почему тогда он до сих пор дворцового плотника не озадачил?!)  

На постели, понятное дело, кто-то лежит, протягивая к вошедшему руки. На преле-стном лице ярко, словно карбункулы, горят огромные и выразительные, как у косули ка-кой, глаза! И открывается и закрывается рот: точно – звала!..  

Зрение смещается: король подходит ближе. Вот появившаяся в поле зрения рука монарха откидывает полупрозрачный полог…  

Ага – всё верно. И пока неплохо. Новая фаворитка.  

Да, это, без сомнения – Эльза Нюсхейм. Только прикрытая прозрачной ночной ру-башкой она выглядит ещё аппетитней, чем в корсете! О, эти изгибы и округлости!..  

Хайми чувствует помимо невольного вожделения и раздражения, (Ах ты, старый развратник! Тебе, значит, молодую, а ему даже шлюх нельзя теперь выбирать под свой вкус?!) некое недоумение: странно. Ведь «игрища» с этой дамой, насколько он знал, со-стоялись у Его Величества не более, чем шесть дней назад. Неужели…  

Снова созрел?!  

Ах ты ж, озабоченный хрыч!  

Возбудили, похоже, воображение, хранящееся где-то в восьмидесяти шести милли-ардах нейронов мозга, божественно прекрасные формы, или отличные «навыки» фаворитки! Произвела, ох, произвела неотразимое впечатление «в процессе»!..  

Вздохнув, и покачав головой (Своей, натуральной, а не той, что «вмещается» в ко-ролевскую! ), дон Хайми мысленно ухмыльнулся: похотливому козлу за пятьдесят, а туда же! Не иначе, как сейчас состоится очередная ночная поллюция! В кальсоны.  

Без нижнего белья Светоч не спит уже, насколько он знает, лет десять… Кровь уже не та. Не греет! А вот на «внеплановый» секс с образом фаворитки энергии и семени – набралось! Похоже, не зря Его Величество требовало в эти дни на обед конской колбасы – «деликатеса» простолюдинов. Но – действенного! В определённом плане.  

Однако Хайми волей-неволей придётся «присутствовать» и при этом. Мало ли!  

Однажды в самый неподходящий момент до сих пор очаровательный лик Её Вели-чества, с которой её супруг во сне – …!, причём – с диким озлоблением, практически – насилуя, сменился на страшную рожу её главной фрейлины – старухи Узровии!  

И Хайми пришлось срочно прикрыть эту клыкастую пасть с гнилыми пеньками и торчащими в стороны, словно от бороны, оставшимися зубьями – простынёй! Удачно ока-завшейся под рукой. Чтоб не сбивать «рабочий настрой» Его Величества! Который, судя по поведению подсознания, никогда ни свою супругу, ни (Особенно! ) её первую фрейли-ну, не любил…  

Хайми за этот год научился такие странные «смены», переходы, и скачки, не то, чтоб предвидеть, а – быть готовым. А заодно и – интерпретировать.  

И он уже примерно знал, что означают те или иные, кажущиеся внезапными и не-предсказуемыми и нелогичными, переходы – на самом деле. Но сейчас, похоже, никаких подвохов ждать не приходится: свою новую любовницу Светоч, не сказать, что вот прямо – любит, но…  

Но вызывает она в нём пока что – дикие сексуальные порывы! Желания. Мечты!  

И непростые.  

Вот и сейчас, развернув даму к себе… Хм. Другой стороной, если назвать это по-ложение этим словом, он наяривает так, что позавидовал бы жеребец какой! Аж гигант-ская кровать ходуном ходит! А дама – пытается вырваться, и, похоже, орёт благим матом: вон, появился раскрытый в беззвучном крике рот на повернувшимся боком лице!..  

И Хайми видно вцепившиеся в нежные бёдра так, что посинела и продавилась ко-жа в этих местах, похожие сейчас на клешни, пальцы Его Величества: не вырвешься, сек-сапильная коза!  

С другой стороны, Хайми уже не удивляется.  

Ведь именно во сне человек становится как бы – самим собой!  

И выползают из тёмных щелей, загнанные туда этикетом, воспитанием, и традиционной христианской моралью, звериные инстинкты, похотливые мечты, и неосознанные желания! Материализуясь!!!  

И именно поэтому его должность предназначена лишь для тех, кто, помимо боевых навыков и кондиций, умеет и держать язык за зубами!  

Ну и, понятное дело, может справиться с любым чудищем!  

Что же до того, что он вынужден видеть все эти месяцы…  

Приходится!  

Ведь подсознание – оно такое… Его не обманешь!  

И если там, во время бодрствования, Его Величество мило улыбается тому или иному царедворцу, то во сне – действует! Этому – кинжал в бок! А этому – виселица! А уж вот этому – котёл кипящего масла!  

К счастью, в отношении своих фавориток Его Величество если и испытывает ненависть, страх, и злость, то это выливается лишь в особо утончённые, (Или неутончённые! ) жестокие и изощрённые, формы половых актов! Хайми ли не знать! Вот и сейчас…  

В который раз Хайми пожалел, что древняя техника не передаёт ему через шлем всех тех ощущений, и эмоций, что испытывает его подопечный. Который уже добрых две минуты наяривает – будь здоров! Почти как сам Хайми, когда заведётся!  

Хорошо, что партнёрша короля – лишь бесплотный фантом! Вызывать который в «обычное» пространство Хайми уж точно не будет! Проблем у него и так хватает.  

Но, с другой стороны, хорошо, что Его Величество так увлечён. Можно отдохнуть.  

Но – не расслабиться!  

Иначе Хайми не сможет выполнять свою работу!  

Вот и сейчас – суверен явно кончает: изображение окружающих стен в глазах бес-порядочно мечется, и взор монарха поднимается к сводчато-стрельчатому потолку! Воз-можно – да почему – возможно?! Наверняка – Его Величество изволит орать и стонать!  

Ну вот и финиш… Ф-ф-у-у…  

А теперь – логическое окончание действа.  

Изображение опять пропадает – Светоч проснулся. И теперь – явно не на краткий миг. А минимум на десяток, или больше, минут.  

Теперь постельничьи будут срочно подмывать драгоценное «хозяйство» Его ис-пачкавшегося Величества тёплой водой, терпя его придирки и попрёки, менять нижнее бельё, пропотевшее, (Рубаха! ) и испачканное благородным семенем. (Кальсоны! )  

Ну и пытаться уложить своего повелителя снова на огромное ложе: досыпать!  

Сексодром, как на жаргоне называют его придворные прихвостни за спиной Све-точа, у Его Величества знатный. Хайми видел его много раз. Хотя, конечно, тот, что был перед ним только что – гораздо, гораздо обширней! Мания величия у Его Величества, что ли? (Ха-ха! Вот он придумал и каламбурчик: «мания величия – у Его Величества»! )  

А термин «сексодром» – остался, и так и сохраняется в неизменном виде и произ-ношении, долгие века, наверняка от самих Предтеч. (Отрывочные знания и кое-какие ра-ботающие механизмы от которых живы до сих пор – как например то устройство, что сейчас использует сам Хайми! ). Но тут хотя бы понятно, что это слово обозначает. А что прикажете делать с такими, утратившими материальное воплощение, терминами, как «по-рох», «ракета», «бронеавтомобиль», «айфон», «телевизор», и сотнями других?  

Таких, например, как те, что выписаны под кнопочками и огоньками, на «Щите управления» – «Напряжение», «Общая мощность», «Относительная компрессия»?!  

Хайми позволил себе открыть плотно зажмуренные глаза: теперь в его распоряже-нии точно есть минут десять. Именно столько может уйти у Светоча при самых благопри-ятных условиях. На «работу» всех его бдительных ночных прихвостней. Отсылание их куда подальше (Светоч в выражениях не стесняется! ). И на расслабление.  

Чтоб он смог снова уснуть.  

А пока можно позволить себе поёрзать на неудобном – работа такая: расслабляться и терять концентрацию ни в коем случае нельзя: повесят, как уже случилось пару раз с его предшественниками! – и жёстком табурете. Продышаться. Повздыхать. В том числе – и о своей незавидной участи… Потому что дожить до «почётной пенсии», которую дают (Ну, теоретически! ) Ассенизатору, продержавшемуся на этой должности пять положенных лет, шансов, если быть совсем уж честным с самим собой – мало.  

Пока Хайми известен только один такой «счастливчик». Впрочем, таковым его можно назвать только с очень-очень большой натяжкой! Потому что не прожил дон Варан на этой самой пенсии дольше девяти месяцев! И погиб нелепо: «выпал» из окна башни своего же замка! Якобы в пьяном виде.  

А как отлично понимали все – на самом деле просто…  

Стал непозволительно много болтать! По той самой «пьяной лавочке». А как не пить тому, кто видел всё то, что видит Ассенизатор?!  

Но это ещё – сравнительно простая… И не ужасная смерть!  

Потому что тем Ассенизаторам, кому не так повезло – приходилось гибнуть в по-истине чудовищных муках: в лапах, пастях, и желудках чудовищных монстров!  

Чёрт. Вот он придумал и ещё один «каламбурчик»…  

На этот раз переход к сну происходил дольше: искры, гул, и тёплые волны черноты то появлялись, то исчезали: похоже, сегодня, да ещё после такой «встрясочки», уснуть Светочу во второй раз – куда сложней.  

Но вот зрение прояснилось: они в лесу.  

Э-э, нет: в ущелье! Просто стены этого мрачного и негостеприимного места густо поросли соснами и елями. Плюс, разумеется, и густые заросли кустарников, ещё и с яго-дами, чёрного, и кроваво-красного цвета. И лаптасто-кучерявенький папоротник тут же – ну, куда же в хвойном лесу без него, родного и вездесущего! В голодные годы из его кор-невищ бедный и голодающий люд даже варит каши…  

Только в середине неширокой, но глубокой лощины есть более-менее приличный проход. И хотя по дну струится тихо журчащий ручеёк, это самое, достаточно ровное, песчано-каменистое дно вполне позволяет проехать.  

Да, зрение его суверена располагается на такой высоте, и слегка подпрыгивает и покачивается, что однозначно доказывает: они едут верхом. Ну, вернее, Его Величество едет. Только вот какого …уя его сюда занесло?! И как смог «увидеть» такое место? На-верняка ведь не бывал в «ущельях»! Потому что его личная охрана ни за что не допустила бы, чтоб Светоч забрался в столь тесное и закрытое пространство! Ведь за каждым дере-вом тут могут скрываться «злоумышленники»! А подстрелить Его Величество даже сквозь всегда имеющуюся под нарядной парадной одеждой кольчугу – раз плюнуть! Уж чем-чем, а луком подданные Алезира – королевства, называемого по названию королевского замка, и столицы с тем же названием – владеют в совершенстве!  

Иначе давно канула бы в Лету независимость их Государства: народное ополчение их страны даст фору любым регулярным войскам!  

Зрение, до этого обращённое вверх – к верхушкам почти закрывавших пространст-во по бокам крон деревьев, и серо-стальному небу без единого лучика солнечного света, ещё и снабжённого, словно для вящей мрачности, неторопливо плывущими по нему чёр-но-стальными тучами, перевелось вниз. Теперь отлично видна передняя часть коня: холка и крупная голова. Ну, вернее – затылок. Похоже, это королевский любимец: Могучий. Видно и действительно довольно ровное и неширокое – шагов пять! – песчано-галечное дно ущелья. Вот только валуны по бокам…  

Не нравятся Хайми эти валуны. Уж больно большие. Серые сверху, чёрно-зелёные, от сырости и мха, снизу. И похожи на застывших в колдовском сне чудовищ, приготов-ленных каким-то злым магом как раз на случай внезапного нападения на идиота, осме-лившегося бы забраться в это заколдованное место.  

Придётся приготовиться.  

Он на ощупь проверил рукоять меча: на месте!  

Как в воду глядел!  

Один из валунов, буро-зелёный, обросший мхом и вездесущим в их северных ши-ротах лишайником, и совсем чёрный снизу от омывающей его воды ручейка, вдруг начал шевелиться!  

Хайми не стал дожидаться, пока превращение завершится полностью: заорал, при-стально глядя на странный валун, во весь голос:  

– Раз!  

После чего в обычном пространстве подвала отбросил подальше дубину. И выхва-тил катану из ножен.  

Автоматика древнего устройства сработала как всегда безотказно: из псевдо-пространства сна Его Величества валун исчез – словно испарился! От удивления (Или от ещё каких причин! ) Светоч придержал коня, и тот встал. Вот и славно: так безопасней!  

Зато, как Хайми не без злости подумал, сейчас и начнётся его работа!  

Его сволочная, чёртова, проклятая – работа!  

Он открыл глаза.  

Всё верно: катану он достал правильно: дубиной тут много не навоюешь!  

Вот только возьмёт ли добрая сталь шею этого монстра, кожа и чешуя которого – словно действительно сделаны из камня?! Серые, шершавые, и на вид… Каменные!  

Чудище между тем продолжало «метаморфозу»: свёрнутое до этого словно бы в клубок тело разворачивалось, разворачивалось, занимая всё больше пространства на полу подвала, и вот уже четыре мощных лапы оглушительно громко и противно после тишины, сопровождавшей его в путешествии по подсознанию, скребут по полу подземелья когтями: ого-го! Каждый – с добрый кинжал! А вот из-под поднявшихся вверх пятиметровых крыльев появилась и уложенная до этого под одно из них длинная толстая шея с гребнем. И венчающая её гротескно маленькая головка: не больше, чем у волка. Но уж «снаряженная» гораздо лучше: вот это зубы!  

Белейшие, острейшие, и каждый – почти с мизинец Хайми!  

Выражение глаз полностью «раскрывшегося», словно распустившийся лотос, чу-дища, доброжелательным не назовёт даже самый закоренелый оптимист! Потому что – голод в этих глазах. Вековой: словно не кормили сотни лет! (Впрочем, как знать – может, так оно и было! ) И ненависть. Вот только – к Его Величеству конкретно, или ко всему человеческому Роду в частности – сказать трудно. Да сейчас и незачем! Потому что мерзкую монстру так и так придётся убить!  

Потому что по-другому – никак! Или Хайми – монстру, или уж монстра – Хайми!  

Дон Хайми мощным пинком отбросил табурет к стене. Ничто не должно мешать ему в смертельном танце, который он сейчас начал! А обход с фланга чудища – мера вы-нужденная. Потому что спереди, так сказать, с фронта, выглядит могучая машина разру-шения и убийства – неуязвимо!  

Но финт не удался. Тварь явно не хочет, чтоб её обошли с тыла: поворачивается вслед за движениями человека: так, чтоб оставаться к нему передом! И чешуйки, укра-шающие грудь, выглядят особо крупными, и возможно, смогут противостоять рубящим ударам его меча! Правда, пока он не знает, смогут ли они препятствовать – могучему ко-лющему! Может, стоило сегодня взять обычный палаш?!  

Э-э, это никогда не поздно сделать: вон он, висит на кронштейне! А вначале всё равно придётся попробовать – катаной!  

3. «Зачистка»  

Убедившись, что материализовавшаяся как всегда в центре подвала тварь упорно разворачивается к нему передом, не догадываясь пока (К счастью! ) отодвинуться к стене, и прижаться к ней «тылом», обезопасив его таким образом, Хайми сменил тактику: дви-нулся в другую сторону. Только не плавно и медленно, как только что, а в рваном и быст-ром ритме: перебежками! Ускоряясь, притормаживая, и разворачиваясь на бегу к твари то одним, то другим боком – чтоб та не могла уследить и «вычислить», где он окажется в следующий миг! Ещё при этом и то чуть приближаясь, то отдаляясь от здоровенного тела, в холке, наверное, достигавшем высоты спины того самого Крона – коня Его Величества.  

Только вот куда массивней коня эта туша: не меньше тонны! И хоть лапы и шея сравнительно тонкие и двигаются вполне резво и активно, само локомотивное тело монстры похоже на банальную дыню: вот спасибо подсознанию Его Величества за то, что инерция у этого тела явно – очень велика!  

Это может помочь!  

И это действительно помогло: пока волчья головка на гибкой трёхметровой шее раскачивалась из стороны в сторону, пытаясь приспособиться к движениям врага, и обер-нувшись к нему нацеленной раззявленной пастью, массивное неповоротливое тело монстры даже не успевало полностью провернуться за её движениями!  

Грех не воспользоваться.  

Хайми, вдруг прыгнув вперёд, в момент, когда тело аж на девяносто градусов от-стало от головы твари, нанёс самый сильный рубящий удар: прямо между глаз монстры!  

К сожалению, череп оказался крепким: не разрубился!  

А сама голова с обиженно-удивлённым взрёвыванием мгновенно отдёрнулась, и вскинулась вверх: к потолку. Поразив быстротой движений!  

И хоть Хайми и видел, что не нанёс реальных повреждений, кроме длинной цара-пины вдоль верхней части пасти, удар был хорош: тварюга начала сердито трясти непро-проциональной головкой, задранной почти к потолку, разевая челюсти, а крылья, до этого сложенные параллельно хребту с гребнем, вдруг раскинулись широко в стороны!  

Э-э, нет: не раскинешь их тут так просто! Концы мгновенно упёрлись в потолок!  

И пока тварь пыталась «разобраться» с блокированными крыльями и слегка кон-туженной головой, Хайми, мстительно ухмыльнувшись про себя, подскочил поближе к лишённому «прикрытия» торсу. И со всей дури рубанул по более короткой, чем массивная задняя, правой передней лапе! Целился в сустав: назвать это место коленом как-то язык не поворачивался!  

Как ни странно, лапа перерубилась! Повиснув на дохленьком лоскуте кожи!  

Зато какой дикий рёв издала теперь завалившаяся на бок монстра! У-ух! Хайми поморщился – не оглохнуть бы в гулком пространстве!  

Даже не верится, что из этой тощей (Ну, сравнительно! ) шеи и крохотной пасти может извергаться такое громоподобное извержение! (Невольно он вспомнил о солдатах снаружи. Что-то они подумают, судорожно сжимая в руках оружие, нацеленное теперь наверняка – на дверь!.. ) Казалось, от басовитого рыка и гневного рёва сейчас рухнут древ-ние своды Зала Предначертаний!  

Ага, рухнут они, два раза!  

Они слыхали и видели и не такое! Впрочем, так же, как и солдаты.  

Пока завалившаяся на бок монстра билась на полу, хлопая крыльями по стенам и потолку, и пытаясь снова подняться и встать в боевую стойку, Хайми времени не терял: рубанул и по второй лапе, перелетев в прыжке прямо перед грудью на другую «сторону» дракона!  

Поскольку только теперь понял, на кого похож этот извлечённый из пучин памяти короля образ: на гравюру, с изображением чудесного волшебного зверя, что украшала первую страницу Нового Завета, и которую король несомненно видел почти каждый раз во время воскресного Богослужения. Вот только размерчик… Н-да.  

В оригинале монстра была всё же – помельче!  

К сожалению, вторая лапа оказалась куда крепче. Ну, или тварь спасло то, что ко-нечность не опиралась на землю, а болталась в воздухе в попытках зацепиться за пол: пе-рерубить не удалось! А шея, на которую Хайми облизывался, всё равно была ещё вне пре-делов досягаемости его метрового в длину оружия.  

Но вот сейчас можно будет попробовать: тварь справилась наконец с обретением равновесия, поступив просто: плюхнувшись животом на пол с помощью расставленных пошире задних лап, и оставшись в таком положении. Правда, попытки снова встать кон-чились для неё плачевно: вторая, недорубленная, передняя лапа тут же подломилась, и монстра клюнула носом! Отвлекшись при этом на секунду от врага.  

Ага, тоже неплохо!  

Хайми, не медля ни мгновения, подскочил ближе к снова опустившейся шее. Ещё в одном могучем прыжке рубанул по ней: прямо за наклонившейся к так подведшей своего хозяина лапе, головой!  

Грохнулась к его ногам эта самая голова!  

Ф-фу-у…  

Однако он рано радовался: обезглавленная и фактически лишённая передних лап туша вдруг снова пришла в движение! Мощные, с огромными бёдрами и голенями, задние лапы вдруг опять взялись за дело!  

Отталкиваясь от плит каменного пола с помощью когтей, они принялись продви-гать лежащее на брюхе туловище – вперёд! По направлению к врагу!  

Странно. Ведь монстра теперь его не видит и не слышит: голова же – того?!  

Хайми попытался бесшумно отойти в сторону.  

Не тут-то было: монстра мгновенно сориентировалась на едва слышный шорох по-дошв по каменным плитам, и снова развернула словно пашущее пол Зала тело – передним концом к нему!  

Более чем странно. Хм-м… Получается – как-то ведь оно его – чует! Или – видит?  

Но во-первых, как оно его чует?! Ведь все органы – глаза, уши, ноздри! – остались на отрубленной голове! А во-вторых – чем глупая тварь собирается его «уделать»?! У неё же теперь нет реально опасных для человека – орудий! То есть – лап и пасти!  

Но так или иначе Хайми пришлось ещё три раза весьма шустро перебегать с места на место, уворачиваясь от хлёстких ударов гибкой шеи, пока не догадался!  

Схватив отрубленную голову за гребень, он отбросил на пол длинную катану. Бы-стро выхватил дагу, и выколол злобно пялящиеся на него глаза!  

Нечестно, конечно.  

Но речь не о честности, а – о его жизни! И если Светоч – будь он неладен со свои-ми изобретательными мыслишками и инстинктами! – выдумал чудище, у которого даже отсечённая от тела башка – продолжает работать как ни в чём не бывало, то уж Хайми по-старается и тут не ударить в грязь лицом!  

Монстра на полу затихла на какое-то мгновение. Но снова, пусть и медленней, двинулась вперёд, хоть и не так уверенно! Ведомая теперь явно лишь слухом и запахом!  

Пришлось отрезать и ноздри и уши. И даже ткнуть, и поковырять остриём даги в их проходах: чтоб уж наверняка вывести из строя рецепторы, находящиеся там!  

Хайми чувствовал отвращение к самому себе: противно! И где-то даже – подло… Уж если побеждать – то в открытом и честном бою!  

Но монстра сама полезла на него. Даже в «безголовом» состоянии. Ну вот и при-шлось!.. Хотя мерзко, конечно, всё это.  

Впрочем, как и почти все твари и ситуации, создаваемые «Супер-эго» Его Величе-ства! Всегда в них есть какой-то – подвох! Или «скрытые возможности»…  

И Хайми давно понял, что и сам его монарх – тот ещё тварь! Когда бодрствует.  

А уж какая на самом деле сволочь – это самое монаршье подсознание!..  

Можно и не говорить.  

Но ведь о таком «открытии» никому не расскажешь!  

Даже тому, кто вступит в его должность – после него. Как не узнал об этих «милых странностях» и он сам: его предшественник просто до вступления в должность дона Хайми не дожил! Хотя продержался довольно долго: два года и один месяц.  

Подойдя к стене, Хайми засунул голову дракона в стоявшую там пустую бочку.  

Уж теперь, находясь в темноте и замкнутом пространстве, та точно – ничего не увидит, и не учует! А для страховки дон Хайми вылил в бочку с полгаллона бензина из старинной канистры. И с помощью взятого из держака ближайшего факела – поджёг!  

Ох и заполыхало!..  

Стальной и проверенной годами и сотнями сожжённых тварей и тварюшек бочке уж точно ничего не будет. Зато в подвале от ярких оранжево-красных всполохов стало гораздо светлее. И по стенам опять поползли странные и пугающие тени… И запах бензинной гари никогда Хайми, если честно, не нравился.  

Хайми невольно передёрнуло: повезло ему сегодня.  

Хотя…  

Нет, что-то было всё же необычное в сегодняшней твари. Не такая она, как боль-шинство. Чем-то отличалась.  

Только вот – чем?!  

Он позволил себе постоять, продышавшись, и проморгавшись: да, сегодня получи-лось даже быстрее, чем обычно, хотя тварь была – ого-го! Здоровущая. Действительно под тонну! Вон: даже лежащее уже на боку туловище замеревшего наконец дракона, из кото-рого словно выпустили весь воздух, возвышается над полом до пояса Хайми!  

Но теперь пора приниматься за работу снова: он подобрал катану. Осмотрел. Нет, всё в порядке: лезвие цело! Значит – вытереть его тряпкой – и – в ножны!  

Воспользовавшись паузой, Хайми поменял и наполовину прогоревшие факелы на новые. Ну вот. Пора снова – в реальность сна!  

Он вернулся в центр пещеры-подземелья. За валявшееся рядом туловище монстра не беспокоился: едва он произнесёт слова команды, то исчезнет, словно его никогда тут и не было. Пропадёт из бочки и наполовину сожжённая голова. И подвал снова будет – го-тов! К прибытию новых «извлечённых»! Для Зачистки.  

Впрочем, к сожалению, не все монстры исчезают так просто… Некоторые (Хайми до сих пор не мог понять – чем те отличаются от «исчезающих») – остаются.  

Но такими занимается специальное подразделение при Гвардии.  

– Внимание! Отбой команды «Раз»!  

И вот он – снова на коне. В ущелье.  

Пауза, наступившая здесь после его команды, теперь прервалась. Глаза Его Вели-чества снова обводят по кругу замкнутое пространство. Вроде, чисто. Новых «шевеля-щихся» камней не видать – все камни ведут себя как порядочные… Камни!  

Но что это за странное… Дрожание?! Коня?! Или – почвы?!  

– Два!  

Он, обретя частичный контроль над телом Светоча, быстро кинул взгляд за спину.  

Ого-го!!!  

Чудовищно громадный вал клокочущей воды несётся по ущелью, сминая и ломая, словно спички, вековые деревья, и кружа в бешенных водоворотах кусты и листья! И вы-сотой этот вал – с крепостную стену их замка!  

Не-ет, тут много не навоюешь… И не сбежишь.  

Значит – «извлечение объекта»!  

А проще говоря – экстренная побудка!  

– Три!  

И мгновенно – вокруг – снова чернота!  

Да, против стихийного бедствия, типа наводнений или пожаров, или землетрясе-ний, с разверзающейся и проваливающейся под ногами землёй, как и против падений, со скал, или – в пропасти, он, Ассенизатор, сделать ничего не может.  

Зато есть у него спасительный вариант!  

Просто разбудить подопечного! До того, как тот успеет во сне – погибнуть!  

Или – испугаться по-настоящему.  

И пусть Светоч, встав утром, будет недоволен, что проснулся, помнить вряд ли что-то будет. Потому что одно дело – память сознания, а другое – память подсознания!  

Так что Хайми, скрепя сердце, выбрал единственно правильный вариант.  

Пусть-ка поворочается, поворчит… Да снова – заснёт!  

На этот раз искорки появились даже быстрее, чем в прошлый. То есть – Его Вели-чество всё же не успело по-настоящему испугаться! И заснуло быстро. Хорошо.  

Но где это они?  

А-а, понятно. Это – походная палатка короля. Ну как палатка: здоровенное поме-щение из зелёного брезента, с двумя мощными и высокими шестами в двух центрах. Под сводами которого запросто разместился бы какой-нибудь передвижной цирк!  

И к этим шестам сейчас привязан за растянутые в стороны руки… Ха!  

Да это же – герцог Фердинанд Восьмой! Властитель соседнего государства – гер-цогства Гамбрия. Но сейчас Хайми узнал его только по лицу! Вернее – затылку. С рос-кошными, а сейчас – слипшимися в тоненькие хвостики от пота, волосами!  

Да и вместо роскошных одежд, что были на пожилом, но бодрящемся вельможе во время подписания очередного «вечного мира» между их странами, ничегошеньки на пух-лом дородном теле нет!  

Если, конечно, за одежды не считать десятки кровавых полос, украшающих вла-стительную спину! А хлыст…  

Ну понятное дело – в руках его короля! И уж орудовать им тот не забывает!  

Вот это удар! Тело герцога аж выгнулось! Жаль, что Хайми не может слышать смачных звуков: для ушей бичующего они – как райская музыка! И наверняка стоны и дикие вопли бичуемого сейчас тоже услаждают изысканной музыкой слух Его Величества!  

Однако интересно предаваться такому занятию лишь тому, кто в нём – активно действующее и заинтересованное лицо. Хайми, конечно, герцога не жалко – тот ещё про-жжённый жук! Даром, что уже два раза подло и коварно нападал на их страну под конец лета, и жёг весь урожай! – но смотреть, как его спина быстро и неумолимо превращается в один сплошной брызжущий кровью кровоподтёк, не столь интересно, как на обворожи-тельное тело донны Нюсхейм.  

Хайми позволил своему сознанию чуть расслабиться.  

И теперь он точно знал, чего стоят уверения Его Величества этому самому герцогу, что «теперь они – братья навек»! И что тот Его Величеству – «как отец родной»!  

Смешно конечно – герцог старше Светоча ровно на год.  

С другой стороны, Светочу грех жаловаться. Оттяпал потому что он в последнюю кампанию от герцогства приличный кус земли! Правда, это – заброшенные и неухожен-ные, «проклятые», леса. Если про обычные дикие буреломы можно так сказать.  

К тому же – населённые медведе-тиграми, волчьими барсуками, и прочей мерзкой живностью. Плюс ещё ко всему имеются и слухи о всякой нечисти. Типа кикимор и ле-ших. И оборотней. А ещё там есть гнилые болота и ядовитый мох. И ягоды…  

Зато теперь часть границ между их королевством и герцогством можно, в-принципе, и не охранять! Охрана там – «естественная»!  

Хайми всё ждал, когда же выпущенное на свободу «естество» Его Величества на-тешится вволю, устанет, или проснётся от усилий. Но этого всё не происходило: похоже, сильно король герцога не любит. Если назвать это чувство столь мягко.  

Вот и сейчас: обвисло тело на верёвках. Потерял, похоже, сознание бедолага Фер-динанд. Даром, что Восьмой. Однако Его Величество просто так не угомонить.  

Вот он подходит к провисшей жертве сзади. Одна рука хватает за роскошные лох-мы, откидывая голову врага назад. Хайми видит, как в поле его зрения появляется зажа-тый в другой руке трёхгранный мизерикорд – кинжал «последнего удара», который Све-точ всегда носит под одеждой.  

И вот уже это лезвие выкалывает оба глаза герцога быстрыми и точными движе-ниями, заодно и выдёргивая глазные яблоки из глазниц!  

Ах ты ж мерзкая ты скотина королевских кровей! Так издеваться над беспомощ-ным, да ещё потерявшим сознание врагом!..  

Хайми пришлось сдерживаться изо всех сил, чтоб снова не разбудить своего подо-печного.  

С другой стороны, чем дольше тот находится здесь, в безопасности, удовлетворяя своё «супер-эго» воплощением тайных желаний и стремлений, тем лучше. Потому что тут опасаться, вроде, нечего!  

Так что пусть уж и правда – потешит своё омерзительное «естество»…  

Хайми потерпит.  

4. Зачистка – продолжение  

Переход произошёл как всегда – без всякого предупреждения.  

И вот они – снова в лесу. В лесу?  

Э-э, нет: это – топи! Похоже, они в дебрях как раз тех непролазных, и пользую-щихся славой проклятых, болот, что расположены в лесах, оттяпанных у герцога. Просто деревья, виднеющиеся кое-где по краям обширной прогалины, окружают тут как бы, вот именно – поляну. Плешь, на которой они с Его Величеством оказались. И прогалина вполне приличная: в поперечнике шагов в шестьдесят. А то и побольше.  

Естественно, часть её покрыта водой – чёрной и противной на вид, там, где она не покрыта ряской. А часть – круглыми и ощетинившимися травой, и рогозом и камышом кочками, выглядящих словно дикобразоподобные островки какого-нибудь архипелага.  

И на одной из таких кочек, шириной в пару шагов, и стоит как раз сейчас Его Ве-личество. И стебли рогоза достигают ему до груди. Смотреть, впрочем, не мешают.  

Вот и нужно бы – оглядеться…  

Светоч так и делает, показывая и себе и Хайми и небольшую кочку под ногами, и мрачные бездонные пучины чёрной воды – сбоку от неё. И покрытые туманной дымкой дальние пределы прогалины – окружающие её невысокие, ещё живые, и погибшие, с по-черневшими голыми искорёженными стволами и ветвями, берёзы, ёлки и сосны. Которые видны, конечно, куда хуже кочек… Не на деревья, значит, будет основной упор в этом сне. А на что-то куда более близкое, и хорошо видимое.  

Ну, и – страшное, понятное дело!  

Ага: всё верно.  

Вот и началось! Ожидаемое свинство.  

Ближайшая кочка слева начинает шевелиться: по воде, подёрнутой как бы масля-ной плёнкой, пошли круги. Вначале – еле видимые, словно кочка просто дрожит. А вот и – большие и высокие! Словно сейчас наружу из-под воды вылезет добрый мамонт!  

Жаль, что как всегда ничего не слышно: что же там, под водой, происходит?! На-верняка ведь и чавкает и хлюпает, и гудит!..  

Хайми очень часто пенял создателям старинного Устройства, что ну вот не может он, Ассенизатор, слышать ушами своего подопечного, или ощущать запахи, а может толь-ко – видеть! Потому что сильно упростили бы его задачу все эти звуки! Да и запахи: знал бы, когда «запахло жареным»! И даже не оглядываясь можно было бы хотя бы предпола-гать – чего ожидать! Какую очередную опасность наведёт на своего же хозяина его под-ленькое, мстительненькое, и изобретательненькое подсознаньице! Ведущее себя зачастую так, словно этот сон видит – не его носитель и Господин, а – заклятый враг!  

Не дожидаясь, впрочем, появления на свет Божий «производителя» волн, и воз-можного шума, зрение Его Величества разворачивается на сто восемьдесят, и его облада-тель начинает что было сил прыгать: с кочки на кочку! (Благо – ближайшие недалеко! ) Унося, естественно, ноги!  

Скользят эти самые ноги в сапогах на тонкой «фасонной» подошве, на мокрой тра-ве и тонких длинных стеблях камыша и рогоза, и вот уже Светоч, оступившись, съезжает с очередной кочки – прямо во взмученную и зелёную воду! Явно омерзительно бульк-нувшую. Явно холодную и противную. Потому что хватаясь ладонями за режущие острые края листьев и стеблей пытается подопечный Хайми поскорей вновь влезть на податливое, но всё же – относительно прочное основание!  

Не тут-то было. Руки-то от стеблей – отдёргиваются!  

И вот перед глазами Его Величества возникают его приближенные к лицу ладони: они изрезаны в кровь! И, похоже, было больно: ожгло, наверняка, словно огнём!  

Хайми невольно про себя усмехается: ничто здесь не проходит даром! В какой-то степени можно считать боль и кровь его подопечного – расплатой. Например, за глаза. И те удары, что только что наносил бывшему обладателю этого самого болота! И леса.  

На которые, конечно, Светоч ездил взглянуть в своей неуёмной гордыне. Потеша-ясь втихомолку, да и вслух, отпуская шуточки для приближённых лизоблюдов, естествен-но, толпой окружавших и сопровождавших его в той поездке – в адрес злополучного не-дальновидного герцога!  

И если сейчас погибнет Его глупое, самонадеянное, и мстительное Величество, бу-дучи затянут в трясину, и банально утонув, так только – по своей вине!  

А не того монстра, что зашевелился под торфяником.  

Да: всё верно.  

Вот и начало затягивать короля под поверхность воды: ему уже по грудь!  

И ухватиться действительно не за что: спасительная кочка вдруг оказалась очень далеко – не достать ни рукой, ни вообще чем бы то ни было! Тут нет даже камыша или коряг каких! А тело предательски уходит и уходит всё глубже: уже по шею! И не помога-ют ни хлопающие вокруг руки, покрывшиеся отвратительной чёрно-зелёной жижей, ни ноги: опереться им явно не на что!  

И развернувшись снова назад, видят наконец и король и Хайми, кто это баламутил воду, и охотился на забредшего в его вотчину человечишку.  

Водяной.  

Монстр. Впрочем, фантом – созданный не природой, а воображением человека.  

Ну, во всяком случае, его «канонический» внешний вид сложился благодаря тра-диционным легендам и бабушкиным страшилкам. А вот вживую, так сказать, воочию, ни один из опрошенных Королевской Комиссией «очевидцев» всё же чудище – не видал!  

А Комиссию Светоч создал как раз для того, чтоб решить – стоит ли присоединять к своим владениям эти бросовые болота и леса, или плюнуть, и признать – заколдованны-ми! Оставив прежнему владельцу. И компенсировать «моральный и материальный ущерб Державы» более традиционными способами – деньгами!  

Комиссия тогда пришла к странным выводам: считать все легенды о водяных, ле-ших и русалиях – сказками. А вот медведе-тигров, водяных крыс, змей, и росомах – ре-альностью. Страшной и опасной. И территорию – негодной для освоения, и бесполезной для «хозяйства»: из-за ядовитых ягод, грибов, и сорной травы. Для потенциальных посе-ленцев, если б удалось расчистить и осушить чёртовы болота, всё это могло быть не про-сто опасно, а – смертоносно. Но в качестве естественного барьера от врагов, возжелавших бы напасть с этой стороны – замечательно! Ни один проводник не проведёт!  

Ну, вернее, не проведёт без ощутимых потерь со стороны «проводимых» идио-тов…  

Что же до «хозяйственного освоения» и заселения… Ха!  

Что-то Хайми не слышал, чтоб Его Величество дал соответствующий приказ, и Главный Инженер уже предложил конкретный план. И разработал схему дренажа оття-панных территорий с помощью канав… Или труб-дрен. Видать – произвели болота и бу-реломы «неизгладимое» впечатление на «тонкую и чувствительную» натуру Светоча.  

А пока водяной – ужасная, скажем честно, на вид помесь косматого человека и бо-гомола, покрытая к тому же с ног до головы плетями корней, водорослей, и жуткой мок-рой шерстью, чёрной, естественно, – не скрываясь и не торопясь, бредёт, аки по суху, на своих шести ногах-ходулях к Его Величеству. Нагло скалясь на безглазой морде гнилыми зубами, размером почище, чем у давешнего дракона! Поскольку ростом это пугало для непослушных детей – под два человеческих роста! И вряд ли оно приближается для того, чтоб пожать Его Величеству руку, или выразить своё восхищение его мудрой внешней политикой: водяные обычно людей…  

Едят!  

Делать нечего. Придётся вызволять завязшего в трясине балбеса.  

– Три!  

Снова в глазах только чернота.  

Но придётся прерваться – открыть глаза, и поработать. Потому что пока Его Вели-чество снова закончит материть ни в чём, собственно, не виноватых, а просто подвернув-шихся под горячую руку, спальничьих, хлебнёт для вящего успокоения вина, сходит по малой нужде, уляжется снова, и угомонится и заснёт глубоко, нужно сменить факелы!  

Этим Хайми и занялся, заодно справив малую нужду и сам: в месте, противопо-ложном входу, имелось в полу у стены санитарное отверстие.  

Избавляясь от лишней жидкости, Хайми невольно возвращался мысленно к донне Нюсхейм.  

Какого фига сон Его Величества начался необычно – со справления столь важной физиологической потребности как секс?! Он же – король! И если уж так приспичило, и возбудился, глядя на стройное и гибкое тело и миловидное (Этого не отнять! ) личико, мог бы просто – приказать! Этой самой донне. Выполнить свои обязанности фаворитки не в положенный день, то есть – завтра, а уже – сегодня ночью! Или…  

А-а, вот оно в чём дело. Ведь если пошевелить извилинами, вспомнить, и судить о ситуации по подслушанным в кулуарах разговорах, и сплетням, получается – где-то сего-дня или завтра у женщины – критические дни! Вот поэтому и не -!..  

Король довольно брезглив в этом плане.  

С другой стороны, хорошо, что они, «эти дни» – наступили. Потому что это значит, что она – не беременна!  

То есть – всё делает, что положено. Чтоб не залететь. И не утратить таким образом фавор. И возможность служить верой и правдой Его Величеству! На постельном поприще.  

А вот если б забеременела – точно сослали бы! В отдалённые места. Например, в замок Карадаг. Вот уж дыра так дыра… Но именно там «отсиживаются», и рожают все наскучившие, или подзалетевшие фаворитки венценосного «качественного самца»! Кото-рому пришлось бы опять подыскивать себе новый предмет вожделений. И развлечений.  

А это всегда – перемены и проблемы. А их никто не любит.  

Ну, кроме Светоча!  

Он буквально счастлив, видя, что удалось «достать» очередного придворного-рогоносца, указав пальцем на «обретшую монаршью милость» его законную жену. Ну, или уж – унизить родовитого отца, обязанного всех достигших совершеннолетия дочерей представлять Двору…  

А совершеннолетием у них считается четырнадцать.  

Но это ещё ничего: у того же герцога Фердинанда Восьмого таковым считается возраст в тринадцать. А у Ходжимурад-паши Третьего, в Свазиленде, вообще – двена-дцать. И поговаривают, что он не брезгует и с десятилетними, совсем девочками…  

И уж отпрысков-бастардов при дворах всех этих властителей – пруд-пруди!  

И некоторые ведь – выслуживаются. И получают наследственный дворянский ти-тул. И крохотную – но свою! – вотчину. Как, собственно, и дед самого Хайми… И именно поэтому Хайми и считает, что королевская кровь, пусть и в крошечной пропорции, но – есть и в его жилах!  

Но пора снова заступать на дежурство – до рассвета ещё часа три.  

И вот они снова в замке.  

Несколько неожиданно: ведь они сегодня тут уже были!  

А-а, нет. В этом крыле сегодня ещё не были.  

По массивным дубовым створкам небольшой двери Хайми понимает, что сейчас Его Величество собирается проникнуть на «запретную», «Королевскую», половину под-земных уровней замка-дворца.  

Собственно, по предыдущим «посещениям» подземелий и подвалов Хайми уда-лось составить более-менее точное представление об этих глубоких и запутанных ката-комбах, где не горят дежурные факелы, не стоит караул, но всё равно – запрещено нахо-диться всем посторонним. То есть – всем, кроме короля!  

Вот и сейчас Его Величество достаёт с пояса связку ключей, отпирает встроенный (! ) замок толстенной дверцы. И берёт в руки факел, висящий у входа.  

Так, интересно. Вот они открывают дверь, упрямо не желающую это делать, и уже прочертившую за века в каменном полу приличную канавку под своей нижней кромкой. Вот входят. Его Величество вешает факел в держак у двери, расположенный уже с этой её стороны. Достаёт из ящика новый факел. Запаляет его от горящего. Запирает дверь. И вот они движутся по тёмному, узкому, и явно сырому и холодному, тоннелю, высотой – толь-ко-только пройти.  

Странно. Сегодня Светоч до отвращения педантичен в своём сне – а обычно не за-морачивается «отпиранием» и «запиранием» – а просто прёт вперёд, словно сбесившийся носорог! И очень быстро попадает из главного тоннеля в нужное ему обычно боковое от-ветвление. Где у него хранятся…  

Фамильные ценности. Достояние, доставшееся от Предтеч.  

Механические игрушки. На любой, даже самый извращённый, вкус.  

Хайми уже бывал со своим сувереном раз десять в просторной большой комнате-подвале, где на стеллажах, штабелями, разложены…  

Андроиды. Нет: андроидши.  

Роботы-женщины. Искусственные… Постельные рабыни!  

Предназначенные только для одной цели: удовлетворять любые сексуальные ка-призы и запросы своего хозяина и повелителя!  

Ну, вернее, это раньше они служили и использовались для этой цели. А сейчас со-храняются, скорее, как банальные экспонаты! Потому что испортились какие-то их муд-рёные механизмы, и не «включаются» больше эти механические секс-игрушки!  

Хотя, конечно, это не значит, что их вовсе нельзя использовать!  

Потому что «приходит» сюда, в снах, Его Величество, чтоб просто выбрать подхо-дящую – то есть, самую «сексапильную» обнажённую игрушку, и ощупать-облапать-огладить, или даже припасть губами, к её божественно стройным и возбуждающим фор-мам! И, разумеется, губкам! Что верхним, что нижним…  

После чего предаётся «супер-эго» их повелителя самому обычному…  

Рукоблудию!  

Но Хайми прекрасно понимает порывы Его Величества: подчас он и сам, лёжа с одной из цинично-прожжённых и вульгарных шлюх в убогой комнатёнке борделя, пред-ставляет себе мысленно, закрыв глаза, одно из этих восхитительных, реально – прекрас-ных, совершенных, лиц! И, разумеется, тел. Нет, воистину – божественны были эти древ-ние секс-игрушки! Вот уж тешили, наверное, своё «либидо» их владельцы!..  

Да: понимали древние учёные, что нужно дать мужчине, чтоб у него всё – аж зве-нело! Тут и точёные аккуратные, или большие, налитые, груди. И лебяжья шея. И тонкая талия. И контрастно широкие бёдра! А уж какой восхитительной формы – ляжки и коле-ночки!.. Икры. И крохотные, словно детские, ступни!.. М-м!.. У мёртвого – встанет!  

Словом, Хайми до сих пор не знает – посещает ли древнее хранилище его власте-лин только во сне, или всё же – наносит туда визиты и, так сказать, вживую!  

Ясно одно: даже «неработающие» куклы выполняют важнейшую миссию! И никто их никогда не выбросит, как поступили с тысячами других предметов и механизмов, переставших «функционировать»: бульдозерами, грузовиками, миксерами, электробритвами, телевизорами, радио, и плейерами… Работало потому что всё это – «на электричестве»!  

Которое сейчас каким-то чудом ещё питает то Устройство, что отвечает за «сана-цию» снов короля! И Хайми – чего греха таить! – ждёт не дождётся, когда же наконец сло-мается, или кончится питание и у этого сволочного механизма! Превращающего и его, и всех его, Ассенизатора, предшественников и будущих последователей – в бесправных молчаливых рабов!  

Ведь «почётная обязанность» – не больше, чем красивые слова. А фактически они вынуждены ковыряться в д…рьме королевских кошмаров, и убивать монстров, порож-дённых его комплексами и извращённым подсознанием, обеспечивая «любимому» суве-рену «только положительные эмоции»! С тем, чтоб он «правил мудро и счастливо»!  

Ага, правит этот гнус «мудро и счастливо» – два раза! Вон: посадил в городскую темницу всех, кто остался жив после расстрела королевской Гвардией вышедших на цен-тральную площадь столицы «бунтовщиков»! То есть – крестьян! Которые всего-навсего – просили есть, после того, как их семьи остались без хлеба. В результате всё того же напа-дения Фердинанда, будь он неладен, Восьмого!  

Хайми заставил свои как-то незаметно забравшиеся очень уж далеко в сторону мысли вернуться к выполнению положенных служебных обязанностей.  

Ведь сегодня… Что-то явно пошло не так.  

Прошли они мимо ответвления, ведущего к куклам!  

И идут по тесному и сырому коридору со стенами уже из необработанных камен-ных блоков – дальше. Иногда поворачивая, и даже спускаясь по осклизлым ступенькам!  

Здесь, в этом отделении подвалов, Хайми не бывал в предыдущих снах своего по-велителя. Да и тот никогда, вроде, не порывался сюда забраться. Но что же здесь хранит-ся?! Что может быть погребено, спрятано, от лиц всех, кроме венценосных особ?!  

Вот и ещё одна дверь. На ней – табличка. С выцветшими и почти неразличимыми буквами: «Машинный Зал». Рука короля распахивает дверь, и они входят.  

5. Тайна короля  

Вот это да!  

Зал-то… Поистине огромен! Наверняка – почти под доброй половиной замка! И если его дальних пределов не видно в свете факела, что держит Его Величество, так это потому, что весь он заставлен, заполнен – странными механизмами и устройствами!  

И пусть потолки лишь чуть выше, чем в Зале Предначертаний, то есть – том, где он сейчас «работает», гораздо, гораздо обширнее это помещение! Правда, потолок усилен балками, опирающимися на многочисленные и мощные – в добрый метр! – колонны! Причём сделанные явно не из камня. Хайми проморгался глазами короля, прищурясь (Са-дится, похоже, зрение у его подопечного! ): точно!  

Колонны – из бетона! Того самого легендарного материала, из которого и делали Предтечи стены всех своих бункеров! Материал, по преданиям, вечный. И куда прочнее камня. И сломать его можно только атомной бомбой – ещё одним легендарным чудовищ-ным устройством! Которым, собственно, все эти, вот именно, бункеры и убежища, и были разрушены. Уничтожив и похоронив под своими обломками тех, кого они должны были во что бы то ни стало сохранить. То есть – тех, кто мог себе позволить оплатить колоссальной стоимости Билет в эти «капсулы времени». Олигархи и Избранные – из числа легендарных Глобалистов. Ну, и тех, кого отобрали учёные по их генному материалу. Для будущего ре-заселения планеты после Катастрофы…  

Но – не сохранили!!!  

Поэтому «ре-заселять» её пришлось тем больным, обгоревшим, и чудом выжив-шим после страшных болезней полунищим бедолагам, что чудом сохранились по захолу-стным уголкам в дебрях тайги, или на просторах пустынь. И тундры – гигантские площа-ди, заселённые слабо, остались почти не тронутыми оружием апокалипсиса.  

Впрочем, сволочи, что его применили, были почему-то уверены, что погибнут и те, кого оно не коснулось непосредственно: от голода, холода, и страшных болезней. И легендарного «облучения».  

Но ошиблись «аналитики». Выжило обречённое на смерть человечество!  

И те, кто выжили, придя в себя, собравшись, и проведя переговоры, навсегда пре-допределили Путь. По которому следует двигаться немногим чудом сохранившимся наро-дам и этносам.  

Долой так называемый «технический прогресс»! Да здравствует старая добрая эпо-ха Средневековья! С её ручным – сугубо лично-индивидуальным! – производством! Ткач – ткёт, земледелец – пашет, доярка – доит – вручную! А самый сложный «механизм» – плуг – может изготовить любой кузнец!.. А самое надёжное оружие – добрый меч! Ну, и лук со стрелами.  

Но он опять отвлёкся.  

Ну правильно: не часто такое увидишь!  

А вернее – никогда!  

Поэтому и мысль невольно скачет, стремится опереться на что-то привычное. Пе-реворошить в памяти то немногое, что передают о прошлом немногочисленные и разре-шённые Святым Конклавом предания. Найти взглядом знакомые предметы и устройства.  

Но здесь, в этом странном месте, таковых как раз и нет! Потому что эти чудовищно громадные, чёрные, и явно металлические предметы, устройства и машины, Хайми никогда прежде не видал, и даже не представляет, для чего они все служат!  

А ведь они – служат!  

Потому что исходит от них слабый гул, этакое дрожание, передающееся через пол и подошвы Светоча. Пусть и ощущаемый, скорее, интуитивно, на уровне ощущения еле заметной, но тягостной и назойливой, зубной боли. И моргают расположенные на их на-ружной поверхности разноцветные лампочки.  

Впрочем, ни единой движущейся части Хайми не обнаружил. Всё остаётся внешне неподвижным, и только еле различимые колебания каких-то чёрных стрелочек за стёкла-ми отсвечивающих приборов на их передних сторонах и панелях, говорят о том, что что-то происходит. Приборы и устройства – до сих пор «живы»! И работают…  

Но вот Его Величество медленно начинает двигаться с факелом, поднятым почти к потолку, вперёд – к самой большой, и похожей на поставленный стоймя короткий обрубок толстенной трубы, машине. В поперечнике та достигает не менее десяти шагов, при высоте в три! По бокам на неё словно навешаны коробы, нашлёпки, и бочонки из железа. И толстенные трубы, выходящие из разных мест «трубы» – уходят куда-то в пол: не иначе, под этим подвалом есть ещё по-крайней мере один!  

И ещё от машины отходит целая куча толстых гибких чёрных шлангов, уходящих и в пол, и в стены, и – к другим механизмам: тут, в этой комнате.  

И Хайми понимает, что это – «силовые кабели».  

Те самые легендарные передающие устройства, по которым проходит «к потреби-телю» тот самый «электрический ток»!  

Его Величество, приблизившись к боку машины, смотрит наверх. Там, на уровне чуть выше его глаз, находится Щит. Почти такой же, только гораздо больше, чем тот, что имеется и в подвале, где сейчас застыл, словно свинячий студень, Хайми: вот она!  

Страшная тайна наследных монархов!  

Наконец-то!!!  

На щите перед их глазами – индикаторы, кнопки, и циферблаты со стрелочками, чуть дрожащими, или сильно колеблющимися между красным и жёлтым секторами, или – уже застывшими навечно в нижнем положении… Тумблеры, переключатели, таблички с надписями – еле различимыми, потому что поотваливалась и постиралась частично крас-ка, которой они были написаны. Впрочем, что толку, если б она и не пообваливалась: по-нять, что значит та или иная надпись Предтеч, теперь совершенно невозможно. Да и не владеет сейчас почти никто, кроме избранных монахов, и священнослужителей, читаю-щих Библию на службах, грамотой!  

Но и так – дураку понятно: это Щит управления вот этой древней могучей маши-ной! Производящей то самое электричество, на котором и работает то устройство, что де-лает его, Ассенизатора, рабом королевского подсознания, и вынуждает убивать, рискуя ежечасно своей жизнью, монстров, и морщиться от извращений, им порождаемых и его населяющих! И, насколько Хайми помнит, называется она – «реактор».  

То есть – Хайми чувствует, как кровь бросилась в шею и лицо! – если бы удалось эту проклятую машину выключить… Ну, или – испортить, освободился бы он наконец от этого унижения!!!  

Когда вынужден каждую ночь расчищать кучи д…рьма за проделками «супер-эга» Светоча! Заставляя сердце – не стучать, словно у перепуганного зайца! А сознание, моля-щее о безопасности бренного тела – не бежать прочь, а драться! Получая шрамы, и пере-живая боль и страсти. И отлично помня, что предыдущие восемьдесят три Ассенизатора не дожили до «почётной пенсии». А один – дожил. Но был убит. За болтливость.  

Все отлично знают, что не живёт средний ассенизатор дольше года-двух. И там, в Учебном Центре, всегда наготове очередной натренированно-натасканный амбициозный лох. Ещё не знающий, с чем на самом деле придётся сталкиваться. Но уже наивно, как и он сам когда-то, мечтающий, что уж он-то до почётной пенсии дотянет запросто! По-скольку и силён, и храбр, и отлично владеет – обучен! – всеми видами оружия!..  

Мечты, мечты… куда девался весь флёр наивно-радостных восторгов от предвку-шения! Что вот сейчас он выслужится. И будет в почёте у всех этих прихвостней и Свето-ча. И женщины толпами будут падать к его ногам…  

Ну, с последним, в-принципе, всё верно. Они – готовы. И пасть к ногам, и залезть в постель! И ублажить его, как он только пожелает! Только бы выведать, вырвать из его уст – страшные тайны Его Королевского Величества подсознания!  

Для, разумеется, личной – и отца или мужа! – выгоды!  

Но сейчас Хайми действительно посчастливилось!  

Светоч, очевидно, будучи не совсем в себе после того, как увидал «водяного», в своём вывернутом подсознании вдруг надумал прийти к реактору. Может, оно, подсозна-ние, забеспокоилось о его целости и нормальной работе. Вот и нужно – смотреть в оба, и думать! Как испортить эту древнюю машину! Чтоб избавиться от гладиаторских боёв, ко-торые он тут, в подвале, проводит каждый божий (А вернее – дьявольский! ) день!  

А точнее – ночь. Время нечисти. И живой, и существующей лишь в кошмарах…  

Сюда, конечно, нужно проникнуть не во сне – а наяву! Но как же это сделать?!  

Не может же такого быть, чтоб эти подвалы никто не охранял?! И о реакторе – не заботился?! Раз работает до сих пор – значит, «обслуживают»! Почему же никого нет?..  

Но вернёмся, пока король застыл, словно в трансе, любуясь, и даже положив руку на мелко дрожащий кожух, наверняка наслаждаясь мощью, скрывающейся там, за сталью, – к насущным проблемам! Ведь чтоб сюда попасть – нужен в первую очередь – хотя бы ключ?! Ведь наверняка запирается эта дверь? А как его достать?  

А есть у Хайми план. Даже два. Можно попытаться ключ – подобрать. Ну, или на крайний случай – дверь взломать! Но это чревато.  

Если его за этим делом поймают – кола, обмазанного маслом, ему не миновать! За незаконное проникновение на запретную «Королевскую территорию»!  

Второй план поинтересней. И куда более традиционный для Двора и дворцовых интриг и менталитета лицемерного и коварного придворного. В частности – можно пред-ложить той самой донне Эльзе, которая пока Нюсхейм, сделку.  

Правда, пока сделка продумана только на уровне «эскизного проекта». Но её, и возможные выгоды от неё, сознание дона Хайми сформировало давно. Например, что если предложить фаворитке такой вариант: она крадёт ночью ключ у спящего после «бурных игрищ» короля… И незаметно передаёт поджидающему за дверью потайного – хотя про него только совсем уж лох не знает! – хода – Ассенизатору.  

А Хайми за это избавляет её от конкурентки и конкурентов. Основных.  

На пути к Трону!  

То есть – от живой пока королевы, и её единственного на данный момент отпрыска мужеска пола! Который и без того болезненный и хилый. И презирают его даже его же постельничьи. Не говоря уж о остальных придворных: если Светоч будет иметь глупость передать Трон в руки тринадцатилетнего Хольгара, тайного сговора, переворота, или даже – нескольких переворотов, и смены династии – не миновать!..  

А уж как сделать, чтоб после положенного траура Светоч взял в жёны свою явно самую за последние годы «перспективную» и любимую любовницу – проблема этой са-мой любовницы! А дело Хайми – расчистить ей путь к трону!  

Но рано он предался мечтам и коварным планам!  

Его Величество вдруг резко поворачивает голову налево! На шум?!  

Гос-споди Иисусе!!!  

ЧТО ЭТО?!  

Огромный монстр, явно – механический, выдвинулся из угла помещения, где до этого стоял в темноте, и, явно оставаясь незамеченным, приблизился к Его Величеству. И передвигается он… На гусеницах! Да, именно так называются эти странные полосы из кусков стали, покрытых для бесшумности передвижения толстыми слоями резины, что имеются по бокам чудовищно громадного и безобразного монстра! Похожего на древний же танк – самое страшное оружие на поле боя! Но только вместо пушки этот «внутрипод-вальный» монстр снабжён рычагами и стальными руками-клешнями!  

А-а, вот почему здесь до сих пор всё работает!  

Это – робот-ремонтник!  

Но сейчас направлены в лицо Светочу ослепительно вспыхнувшие прожектора, и в туловище человека направлено и ещё кое-что…  

Наверняка – стволы оружия! Уж очень похожего на огнемёты! На краешке созна-ния Хайми проносится неуместная мысль: ну правильно! Стрелять пулями здесь, среди хрупких и оберегаемых механизмов – слишком рискованно! Вдруг что-то повредится!  

Его Величество, впрочем, не стоит без дела: подняв факел левой рукой так, чтоб тот осветил его лицо, правой порывисто срывает с шеи какой-то шнурок, на котором бол-тается… А-а, вот он!  

Ключ!  

И именно его, этот замысловато выпиленный, или отлитый, кусок металла на тон-кой стальной рукоятке, Светоч и показывает чудовищному механизму!  

Тот выключает прожектора, и опускает оружие. И медленно «упячивается» в полу-тёмный угол, где до этого стоял.  

Вот оно как.  

Ключ – Залог королевской власти.  

Не только отпирающий дверь «Машинного Зала», но и дающий право входить сю-да. Безнаказанно. На законном основании. И командовать этим, и, возможно, и другими, механизмами. Очень даже разумное решение!  

И, вероятно, именно это решение Предтеч и гарантировало, что никто посторонний не смог, и до сих пор не может появиться здесь. Или, появившись, успеть что-нибудь действительно – разрушить! Или сломать.  

А, думается Хайми, таких было немало. Хотя бы – из числа недовольных вельмож. Или Ассенизаторов. Но дело не в этом.  

А в том, что отпадает, стало быть, план номер один. Ведь как бы ни был он храбр и безрассуден, но жертвовать гарантированно – своей жизнью, чтоб освободить от страш-ной «почётной» обязанности своих последователей, он не собирается!  

Своя рубашка – ближе к телу! А проще говоря – своя шкура ему очень дорога!  

А противопоставить стальной громаде с огнемётами ему – нечего!  

И остаётся только – план номер два! Конечно, не без вариаций.  

Например, можно попытаться донну Эльзу просто – обмануть!  

Пообещать ей устранение королевы и наследника только после того, как она пре-доставит ему ключ! Ключ-то нужен… Для начала – буквально на пару часов! Ведь он, Хайми, попав вживую в вожделённый Зал, наверняка быстро сообразит, как испортить чёртов реактор! И даже, может быть, попробует… Хотя…  

Хотя там – робот-ремонтник. И он наверняка не будет просто стоять и смотреть, как Хайми пытается что-то сломать!  

Не-ет, так не пойдёт! Придётся наверняка брать ключ – несколько раз! Чтоб снача-ла – разведать досконально! Понять, что и как! Ведь то, что в сне, и то, что в реальности – может очень даже -!..  

Да и донна Нюсхейм – не дура. Наверняка потребует выполнения хотя бы частич-ного «устранения». То есть – вначале, скажем, королеву, а уж затем и -!..  

Дон Хайми поймал себя на том, что за всеми этими скачущими и мечущимися, словно дикие бабуины в период гона, мыслями, он напрочь позабыл об исполнении рабо-ты! И просто чудо, что на его подопечного пока никто не напал, и потолок не обрушился (А бывало в кошмарах Светоча и такое! ) на его драгоценную королевскую макушку.  

Поэтому!  

Отставить спонтанно возникающие, и наверняка поэтому наивные и несбыточные планы! Думать тут нужно – только на спокойную и свежую голову!  

А уж материал для размышления у него теперь есть!  

И обдумать и спланировать предстоит явно – многое. А для этого нужно довести сегодняшнюю миссию до конца. Выжить. И выспаться. И уж на свежую и трезвую голо-ву… Да, на трезвую!  

Ведь утро вечера мудренее!  

Его Величество меж тем решило, словно потакая желаниям Хайми, вокруг гудящей и дрожащей махины – обойти. Так же касаясь кожуха рукой. Похоже, Светочу нравится ощущать ту таинственную и поистине чудовищную мощь, что скрывается за этим куском стали! Собственно, кому бы такое не понравилось!  

И у Хайми иногда нет-нет, да и сверкает крамольная мыслишка о том, что, может, не следовало Святому Конклаву вот так уж прямо – запрещать вообще все те приборы, механизмы, и жечь все оставшиеся от Предтеч чертежи и книги, кое-что полезное всё же сохранив! Для облегчения этой самой жизни! Ведь Предтечи не только воевали! Они – и жили! С удобствами, и не трудясь, как проклятые, на полях и фермах: всю «чёрную» ра-боту как раз и выполняли всякие сельскохозяйственные и промышленные роботы! Вроде того, что сейчас обслуживает реактор.  

И ни в чьей помощи или указах эти механизмы не нуждались.  

Но что это?!  

Там, в дальнем углу, еле освещаемый мерцающими сполохами уже почти прого-ревшего факела, из корпуса какой-то машины вдруг вырывается фонтан пара и воды!  

Наверное, грохот от взрыва чудовищный! И Его Величество реагирует единствен-но возможным способом: разворачивается, и «смело» бежит прочь от надвигающегося ва-ла их бурлящего кипятка! Но вода… Настигает!  

Нельзя позволить обварить Светочу ноги.  

Рассердится на своего «проморгавшего» ассенизатора Его Величество. И тогда…  

Ну, каковым бы ни было наказание – возможности Хайми в плане свободы пере-движений будут тогда куда ограниченней! Чем сейчас. Пока он – в «фаворе». То есть – его работа не вызывает претензий и нареканий. Вот и нужно стараться. А самому…  

Затаивши сокровенные мысли и планы – подложить мину под Машину.  

А, может, и под сам трон?.. Но – пора!  

– Три!  

На этот раз картинка не появляется очень долго. Хотя Хайми и успел сменить фа-келы на очередные новые, и попить из приготовленного для него кувшина, и посидеть снова на возвращённом от стены табурете, Его Величество всё никак не засыпает. А ведь его не задело даже брызгами! Уж в этом-то Хайми уверен…  

Но вот и новая сцена действия.  

А интересно. Не иначе – городская тюрьма!  

Во-всяком случае – вот её комендант, донн Каспер. Кстати – дядя донны Нюсхейм. Как раз и получивший эту почётную синекуру после «воцарения» новой фаворитки в спальне Светоча. И сейчас этот бездельник вовсю трясёт своим пивным брюшком, и ма-шет суматошно руками, забегая и вперёд, и окружая словно со всех сторон одновременно высокого посетителя вверенного его заботам заведения! И часовые распахивают двери – услужливо и без лишних вопросов!  

Вот что значит – ежедневная муштра, выучка, и дисциплина!..  

Но куда же Его Величество движется? Ведь в тюрьме нет никого, кто мог бы пред-ставлять для него, короля, хоть какой-то…  

А, нет. Есть. Хайми вспомнил.  

Здесь, в самых дальних, и глубоких катакомбах, заключён донн Вольфиндест.  

Хранитель древних сказок, изустных легенд, древних преданий. Знаток королев-ской родословной, и генеалогического древа династии Светоча! И – Договоров!  

Профессионал с невероятной памятью! Отобранный в своё время из пяти основных претендентов. Простой башмачник. Бывший. Потому что когда он сдал сложнейшие экзамены, и был назначен на свой бывший пост, Его Величество тут же пожаловал ему дворянство. Что естественно: королевским Хранителем летописей и Правовых Актов может быть только благородный дворянин!  

А уж «Донна» Вольфиндесту пожаловали после того, как он слово в слово повто-рил для короля и герцога Фердинанда Восьмого текст их предпоследнего мирного Дого-вора. Который герцог нагло нарушил, якобы забыв про какой-то пункт. И ведь герцогский Хранитель при заключении того Договора тоже присутствовал… Но – или действительно тоже про тот пункт забыл, или…  

Просто пожелал выслужиться перед своим Господином!  

Но что же сейчас-то, после немилости, в которую Хранитель впал, просто посмот-рев с вожделением на прошлую королевскую фаворитку, донну Лайму, и ареста, когда его поймали уже выходящим из её спальни, Светочу надо от столь страшно провинившегося?!  

Похоже, или что-то «историческое» интересует подсознание короля, или уж…  

Или уж собрался он лично проследить, как будут пытать и убивать его врага! По-смевшего наставить Его кобелиному Величеству рожков! Пусть и с «бывшей»!  

6. Страшная участь «совратителей». И «совращённых»  

Всё верно.  

Подходит Светоч к винтовой лестнице, ведущей на самые нижние этажи страшно-го сооружения. Служившего, согласно всё тем же легендам, в качестве места изоляции для уж очень неугодных, но ценных, узников, и Предтечам. Тут же их и допрашивали. С пристрастием… И спастись отсюда, или бежать – нет абсолютно никакой возможности. Ведь каменные стены ногтями не процарапаешь! Как не отомкнёшь и мощные замки! А раздевают тут всех до гола, предоставляя вместо одежды нечто, очень напоминающее обычный мешок. С прорезями для рук и головы. А пищу дают в деревянных мисках, в комплекте с деревянной же ложкой. Ну как – пищу: невыразимо мерзкую и вонючую баланду, сваренную из объедков и отходов от королевского стола и очистков из королевской кухни!  

Как ни странно, «супер-эго» короля методично и упрямо проходит все двести во-семьдесят три скользких ступеньки. Вероятно, что-то продумывая. И предвкушая.  

У Хайми есть время поразмыслить. Всё о том же. Как бы ему сделать всё так, чтоб никто посторонний не заметил, или не вычислил его предстоящего общения с донной Нюсхейм. Ведь если хоть одна сволочь засечёт – быть ему здесь! На пару с доном (Быв-шим! ) Хранителем. Может, даже, в соседней камере!  

А насколько Хайми знает, ни один из узников дольше трёх-четырёх лет не живёт…  

Впрочем, Его Величество вряд ли будет столь милостив.  

Ведь донн Вольфиндест мог рассказать только о Законах и Договорах. А вот Хай-ми может поведать о… Кое-чём гораздо, гораздо более интересном! И опасном!  

И поэтому его слишком рискованно оставлять в живых и сажать в заточение.  

Мало ли! Может, хитро…опый комендант попытается сам, лично, выведать у Ас-сенизатора что-то из королевских кошмаров, полезное для себя. Ну, или уж такое – чем можно Светоча… Нет, не пошантажировать, конечно, а только – намекнуть.  

Ха-ха. Вот и очередной каламбурчик: не само «припугивание», а намёк на «припу-гивание»! Что королевские сокровенные подленькие и мерзкие желаньица и мыслишки могут стать известны его подданным! Спровоцировав и без того недовольных на всё тот же дворцовый переворот.  

И смену династий. Учитывая кондиции наследника…  

Не-ет, дону Хайми нужно будет тщательно продумать, как ему связаться с донной Эльзой. Потому что и донна не должна рисковать своими «перспективами», и сам Хайми.  

Канал связи должен быть абсолютно надёжным. И секретным!  

Да: абсолютно!  

Ну а пока Его Величество притопало в самый нижний коридор тюрьмы.  

И комендант, суетливо забежав, теперь уж – явно по приказу, вперёд, торопится отомкнуть ключом, с перепугу долго подбирая тот в огромной связке, камеру, через ре-шётку которой видно лежащего на соломе, на как бы – полке в углу, тощего человека. Не то – спящего, не то – без сознания.  

Но вот дверь и открыта. И два дюжих солдата вбегают внутрь, схватив тощее тело, и поднеся его к решётке. Король, очевидно, подтверждает, что это – именно тот, кто ему нужен, хотя Хайми ни в жизнь не догадался бы, кто это, поскольку лицо невероятно блед-но, худо, буквально изборождено морщинами, словно поле – оврагами. И ещё и частично закрыто отросшими слипшимися и всклокоченными волосами бурого цвета.  

И волокут этого неопознанного Хайми бедолагу – прямо в огромную комнату в самом дальнем конце подвала. Освещённую сразу четырьмя факелами в держаках по углам. Уж её-то дверь – отперта! Поскольку никуда не убегают имеющиеся здесь развешенные по стенам, потолку, и стоящие на полу страшные орудия. Для пыток!  

Вот на один такой, похожий на простой столярский верстак, несчастного дона и укладывают, лицом кверху. И руки-ноги приковывают. Уложив в имеющиеся зажимы.  

Невероятно! Его Величество лично подходит, и своей (! ) холёной ручкой отводит с лица распяленного, словно каплун, человека, закрывающие его грязные блёклые волосы.  

Вот теперь видно, что это и правда – донн Хранитель. Только невероятно осунув-шийся, и словно постаревший лет на двадцать: так выглядят древние старики! А ведь дон-ну Вольфиндесту было не больше сорока, когда его…  

Похоже, доконали моложавого холёного красавчика, каким Хайми его застал, пол-года подвалов. И возможных пыток. И голода. И издевательств со стороны наверняка проинструктированной охраны… Но сейчас… Как ни странно, глаза жертвы репрессий вовсе не выражают смирения и страха. Напротив: они горят! Жгучей ненавистью, и непо-корностью! Не сломался, значит, как ни странно, «наставитель рожков»! Любовь?!  

Похоже, он и до сих пор испытывает к донне Лайме что-то этакое…  

Иначе что дало бы ему сил терпеть унижения и муки?!  

Поле зрения Его Величества начинает чуть подрагивать. Заговорил, значит, король. И Хайми легко представить диалог, происходящий между этими двумя непримиримыми врагами и соперниками. Один из которых имеет в своём распоряжении все «средства убеждений и унижений». А другой – только свою любовь… И несгибаемую волю!  

Хайми может домыслить суть происходящего, даже не все слова читая по губам:  

« – Жаль, что донна Лайма не может посмотреть на тебя сейчас, полудохлое ни-чтожество! Да и вообще – ни на кого больше не может.  

– Мерзавец! Тварь вонючий! Что ты с ней сделал?!  

– Ничего такого, чего она не заслужила бы. Посмев наставить рога своему власте-лину. Поддавшись на твои уговоры, и купившись на «достоинства». Те, что по её версии – больше, чем у меня!  

– Отвечай на вопрос! Что ты с ней сделал, мразь?!  

– «Отвечать» сейчас будешь ты. Впрочем… Почему не удовлетворить любопытст-во столь пылкого влюблённого? Что сделал… Пытал, конечно. Чтоб выяснить, что же сподвигло её так поступить. Пытался выяснить, не ведьма ли она – навела, может, на те-бя… Или – на меня, свои чары! Ну и, понятное дело – наказал. Для примера. В назидание другим фавориткам! Вон: моя очередная, и куда более умная и сообразительная, донна Нюсхейм, даже взглянуть на кого другого – боится!  

Ладно, я достаточно долго мариновал тебя неизвестностью. Знай: твоя сильно по-блёкшая своей «неописуемой» красотой дама сердца живёт сейчас в Карадаге. Правда, в его подвалах. И питается только грубой пищей. Способствующей лучшему пищеварению. Ха-ха-ха!.. Ну, дыра в полу там большая… Да и бегать по весьма часто случающейся нуж-де ей недалеко. А вот живот… От такой пищи – явно побаливает! И твоя еда по сравне-нию с её – деликатес! А ещё у неё большая проблема: пищу эту, как и всё остальное в сво-ей крохотной каморке, она находит… Наощупь!  

Потому что выколоты её прекрасные, и сбившие тебя, мой наивный друг, с пути истинного, «голубые, и, словно небо, бездонные глаза»! Да: я нашёл те твои дурацкие стихи, которые ты, идиот, решился, наплевав на запреты Святого Конклава, записать! Хорошо, что кроме меня в замке никто читать не умеет. А я их сжёг!  

Ну а глаза… Выколол лично!  

– Ах ты ж!.. »  

Всех матерных слов, что наверняка льются из уст беспомощного любовника, Хай-ми не слышит, и даже расшифровать не может, но догадаться, что это – ругательства, не-сложно: рот прикованного кривится, брызжет слюной, глаза горят воистину неземной не-навистью, и тело судорожно дёргается в попытках добраться до обидчика!  

Нет, добраться не удастся. Его Величество слишком расчётливая и подлая сволочь, чтоб позволить вот так запросто добраться до своей коронованной особы. Всё рассчиты-вает. Даже во сне! И поскольку этот сон – явно последний, перед окончательным «просы-панием», он будет и ярче и логичней всех остальных, скоротечных, бессистемных, и схе-матичных! И насколько Хайми понимает специфику, именно в таких, чертовски «реали-стичных» и подробных, снах, его подопечный даже может как-то управлять происходя-щими с ним событиями!  

И вот по приказу Его Величества подбегает весьма крепкого вида, обнажённый до пояса, палач. В традиционной красной маске, с прорезями для глаз. А глаза насторожен-ные и испуганные.  

Ну правильно: если не угодит, или промешкает, то уж – он будет лежать на этом верстаке!  

Его Величество даёт какие-то указания: Хайми видит, как показывают туда и сюда руки, поднявшиеся кверху. Указующий перст указывает, в частности, на бадью с водой, и лежащую рядом с ней тряпку.  

С неё страдания несчастного донна Вольфиндеста и начинаются: голову фиксиру-ют в колодке с помощью всё тех же стальных хомутов, и боковых подкладок-зажимов, и на лицо накидывают тряпку.  

После чего Его Величество тешит своё злобное и мстительное естество лично: не-торопливо и расчетливо поливает эту тряпку из поднесённой бадьи с водой – из ковшика.  

Видно, как заходится в кашле трепещущий рот пытаемого, втягивается и выпячи-вается покрывающая его тряпка, и дёргается в оковах тщетно пытающееся вырваться те-ло… Криков Хайми не слышит, но это как раз тот случай, когда он рад, что не слышит. Ни воплей, ни стонов, ни проклятий.  

А вопли и стоны наверняка несчастный донн издаёт. Потому что когда заканчива-ется вода в бадье, и тряпку с лица полумёртвого и посиневшего лица снимают, и даже да-ют вырвать воду из лёгких и желудка, и прокашляться бывшему донну Хранителю, начи-нается настоящее свинство.  

Расплющивают потому что огромными клещами с плоскими губками пальцы на ногах пытаемого – палач и его помощник. А Его Величество теперь только наблюдает. Но, вероятно, полученным эффектом он доволен, потому что приказывает по окончании пальцев (Расплющили мучители в кроваво-красную жижу все десять! ) приступить к пытке растяжением!  

Перезавязывают руки донна Вольфиндеста к верёвке, идущей от лебёдки. Ноги же так и оставляют в оковах. И вот уже палач медленно и осторожно выбирает слабину воро-том лебёдки. Его Величество делает знак. Верёвка натягивается, натягивается… Тело не-счастного мученика становится как струна: Хайми и не знал, что кожа может настолько растянуться! А руки…  

Нет, руки всё никак не выворачиваются, и не выходят из плечевых суставов!  

Но вот палач прекращает закручивать главный штурвал. И закрепляет его – не иначе, по новому приказу!  

Но что это Его Величество делает? Почему его зрение отходит к стене? А-а, вот оно как. Светоч выбирает плётку. Потолще. Возвращается к растянутому.  

А вот и удар!  

Ого-го! Как забилось, задёргалось тело пытаемого! И звуки его душераздирающих воплей и проклятий наверняка пробились бы наверх, перебудив всех жителей столицы, если бы могли преодолеть сорок с лишним метров земли и камня. А так они только отра-жаются от равнодушных стен этого каменного мешка, пробуждая многоголосое эхо, и пу-гая других здешних узников. В страхе ждущей своей очереди!  

Но Его Величество разошлось не на шутку: теперь король хлещет свою жертву частыми и сильными ударами: тренирован же! Тело донна Вольфиндеста покрывается кровоточащими красно-синими рубцами, и кое-где даже кровь брызжет из этого казавше-гося полностью иссохшим и обескровленным торса!  

А особо частыми ударами Его Величество покрывает пах несчастного, даже зайдя для этого в торец верстака: так, чтоб оказаться напротив причинного места своего обид-чика! И уж орудует плетью Светоч умело! И попадает точно.  

Странно. А почему просто не приказать пытаемого – кастрировать?!  

Или…  

А, ну да. Ведь это – подсознание работает. А оно – хитрущее. И расчетливое.  

Если лишить своего обидчика его главного достоинства сразу – то нельзя будет доставлять ему всё новые и новые, изощрённые и мучительные, страдания!  

Вот как сейчас.  

Перевязывают потому что палач и его помощник яички и член жертвы тонким шёлковым шнурком. Затянув очень туго. И подвязывают шнурок к канату, спущенному с блока. А на другой конец блока, расположенный у стены, Его Величество вешает – опять-таки лично! – первый стандартный груз. Который весит, насколько Хайми знает, десять килограмм. А затем – добавляет туда же и второй!  

И теперь, чтоб не умереть от чудовищной боли, донну Вольфиндесту приходится из последних сил пытаться поднять своё и без того растянутое тело, там, в области таза – кверху! Опираясь лишь на затылок и пятки! Чтоб грузы опустились на подставленную Его расчетливым Величеством табуретку. И чтоб не остаться без столь важных и нужных причиндалов! Но ведь исхлёстанное и почти лишённое мышц тело не сможет долго удерживаться в таком положении!  

И точно.  

Вот, буквально через пару минут, начинается!  

Видно, как груз на табуретке начинает «танцевать», приподнимаясь и опускаясь! И боль в такие моменты там, в «причиндалах», наверняка поистине невыносима!  

А тут ещё Его коварное Величество добавляет к грузам – ещё десять кило!  

Но король у них – тот ещё жук! Он теперь бдительно следит! Приблизив лицо поч-ти вплотную к паху своего врага! И Хайми отлично видно: сейчас пытаемый, похоже, потеряет сознание, и тонкая верёвка, впившаяся в тонкую кожу так, что та аж посинела, перережет, отделив от тела, столь «ценные» органы! Позволяющие доставлять их обладателю поистине чудовищные страдания!  

Рука Светоча желает очередные жесты.  

Палач спешит конец блока с грузами поднять. Таз пытаемого падает обессилено на верстак. Но Его коварное Величество уже успело подложить туда доску с гвоздями!  

И пусть тонкие, в миллиметр, гвозди торчат наружу всего на пару сантиметров, страдания наверняка доставляют те ещё: ведь у жертвы почти нет мяса на ягодицах: толь-ко кости, прикрытые тонкой кожей! Вероятно, донн Вольфиндест воет: губы почти не шевелятся, но рот открыт. И глаза… Глаза выпучены, зрачки расширены во всю радужку!  

Именно это и хотел, похоже, увидеть Светоч. Потому что приказывает он пытаемого развязать. И отволочить обратно, в его камеру!  

А сам, присев на табурет, отдаёт вернувшимся какой-то другой приказ.  

И те поспешно (Попробуй тут промешкай! ) бегут куда-то ещё.  

Возвращаются с новой жертвой. Голова её уже бессильно поникла, и болтается, но волосы… Женщина!  

Волосы – хоть и седые, словно у старухи, но – очень длинные! И когда-то, похоже, были очень пышными. А тело – стройным, упругим, и молодым. И вот уже эту женщину распинают на верстаке. Прямо так, как была – в мешкообразном наряде. Но на этот раз голову сразу прочно и жёстко закрепляют в стальных обручах: лоб, подбородок, шея, щитки возле скул – не дёрнешься!  

Его Величество подходит к лицу распятой. Снова аккуратным движением убирает волосы с него. Женщина открывает глаза.  

Срань Господня!!!  

Это же – донна Лайма!  

Солгало, значит, его коварное Величество донну Вольфиндесту про Карадаг!  

Да оно и вполне логично. Разве ссылка и банальное выкалывание глаз может насытить столь мстительную и злобную натуру, как у Светоча?!  

Но как же так?! Почему донн Хранитель не знает, что его бывшая пассия, в глаза которой он явно до сих пор влюблён, не крикнула ему, что она – тоже здесь?!  

Всё выясняется, когда по жесту короля к ней подходят палач и помощник. Которые клещами, крюками и захватами открывают, расширив так, что, кажется, сейчас нижняя челюсть вообще оторвётся от головы, рот жертвы!  

Будь ты проклят, поганый изверг!  

У донны Лаймы нет языка!  

Да и зубов, роскошных, и жемчужно белейших, которыми она так гордилась, даря поклонникам своей красоты ослепительную улыбку в дни фавора, нет. Только штук пять коренных – там, в глубине… Его Величество с преувеличенным вниманием изучает раз-зявленную перед ним пасть – иначе назвать эту страшную пещеру, принадлежавшую ко-гда-то одной из самых милых, беззаботных, и прекрасных фрейлин его королевы, нельзя.  

Осмотром Светоч, очевидно, остаётся доволен.  

Но что это?!  

Ах ты ж тварь поганая!  

Его Величество лично берёт огромные клещи, накладывает их губки на один из оставшихся зубов. Перехватывает поудобней. Делает захват – поглубже.  

И начинает тянуть!  

Нет, не дёргать резко, а – медленно и нарочито спокойно, тянуть! И если б не стальные обручи и щитки, удерживающие прелестную когда-то головку, оторвалась бы, возможно, от туловища эта самая голова, сейчас сидящая на тонкой и тощей, словно у ку-рицы, шее!.. У Хайми начинает свербить во всех местах: видеть такое – уже выше сил нормального мужчины! Нельзя быть столь подлым и мстительным!!!  

Но вот зуб, доставлявший Его Величеству столько радости, и столько мук жертве, и извлечён! И Светоч подробно и не торопясь рассматривает его со всех сторон.  

Странно, но на зубе с длинными корнями почти нет крови. Вероятно, потому, что уже почти нет её и в жилах жертвы! Которая сейчас может только прерывисто дышать. И с нечеловеческой ненавистью смотреть, смотреть в глаза своего мучителя! А глаза у неё…  

До сих пор – прекрасны! И бездонны.  

Но есть в них теперь странный… Словно бы фанатизм! А вот вопросов – уже нет.  

Но возможный ответ Его Величества, который тот дал наверняка в самом начале, Хайми прекрасно может, если не услышать, то вычислить:  

« – А не нужно было, моя дорогая, наставлять мне рогов! И твоё наказание – пустя-ки по сравнением с моими мучениями! Когда ты так больно уязвила моё самолюбие! Да ещё и «сравнив» моё… И этого недоноска – «достоинство»! Так что то, что с тобой про-исходит – это не наказание. А – назидание! Всем тем дурам, что могли бы попробовать повторить твой «подвиг»! А сейчас – расслабься. Я немного разомнусь! »  

И пока Его Величество «разминается», приказав срезать с божественного когда-то тела, а сейчас – полускелета, жалкое рубище, и снова от души работая плёткой, на этот раз – семихвосткой, наносящей раны – неглубокие, но очень болезненные, Хайми напряжённо думает. Над ситуацией.  

Нет ли «обратной связи» между подсознанием Светоча и сознанием – Ассенизато-ра?!  

Неспроста же ему показали именно эту картину после того, как он начал проду-мывать свой «план номер два»! Не читает ли втихую подсознание Светоча – мыслей самого Хайми?!  

Да и вообще: как коварен, оказывается, и расчетлив Его Величество!  

Донна Лайма не может дать знать своему бывшему любовнику, что она – тоже здесь, и всё ещё любит его! Но слышит все его крики и стоны! Вероятно, испытывая жут-кие муки: пусть не физические, но – нравственные! А донн Вольфиндест думает, что его зазноба – далеко. И пусть с «выколотыми» глазами, но – живёт, хотя бы не испытывая, как он, чудовищных систематических мучений…  

Но вот Его Величество закончило с хлестанием. Очевидно, пресытившись… А-а, нет: просто жертва потеряла сознание!  

И вот тут в ход идёт снова – тряпка, и уже услужливо наполненная бадья с водой!  

И жертве приходится прийти в сознание! И испытать все ощущения утопленницы!  

Но на этот раз Светоч ограничивается всего половиной бадьи – вероятно потому, что лёгкие у женщины куда меньше мужских, и та и правда может – просто захлебнуться!  

Когда тряпку снимают с лица, дон Хайми поражается: глаза словно стали ещё больше, ещё выразительней! И как горят! Вот уж – поистине бездонна ненависть донны к своему мучителю. И мучителю её любимого…  

Дон Хайми удивлён. Неужели у них при Дворе, среди всех этих лицемеров, карье-ристов, титулованных тварей и мерзавцев в каком-то-там поколении, случилось это чудо?!  

И кто-то по настоящему влюбился в кого-то.  

Правда, за это – пострадал… Да так, что мало не покажется!  

Опасно при дворах в кого-то влюбляться. Потому что чревато это чувство – вот та-кими проблемами! И страданиями. Так что придётся держать голову – холодной!  

И в донну Нюсхейм – не влюбляться.  

Но что это теперь надумало Его Величество?!  

Ах, вот как. Теперь, очевидно, сообщив, что не желает, чтоб донна Лайма хоть в чём-то отставала от своего ухажёра и любовника, он приказывает расплющить и ей – все пальчики на ножках!  

И Хайми приходится смотреть на это целых десять минут. Потому что каждый крохотный и изящный пальчик плющат гигантскими клещами не сразу, а – тоже, как и вытаскивался зуб – медленно и постепенно! И палачу приходится после первых трёх пальчиков снова делать перерыв на процедуру с тряпкой и водой, которой развлекается, пусть и не столь долго, Его Величество – а то снова теряла сознание донна Лайма!..  

Неужели человеческое тело и разум могут выдержать такое – не уходя туда, отку-да сознание уже не возвращается?!  

А проще говоря, как же эти двое до сих пор не спятили?!  

Но вот пальчики и расплющены.  

Теперь Его Величество «работает» снова с толстой плетью: хлещет по промежно-сти несчастной распяленной, словно морская звезда, женщины. Да так, что от ударов та содрогается! Вот же ненасытная мразь! Когда ж ты устанешь?!  

Но останавливается Светоч лишь тогда, когда его жертва в очередной раз уплывает в пучины забытья. И на этот раз Его Величество, похоже, считает, что поигралось и насладилось достаточно. Потому что женщину расковывают, развязывают. И волокут прочь.  

А Его Величество возвращается к лестнице, и начинает подниматься наверх.  

Но где-то на середине подъёма просыпается.  

И пусть Хайми и недоступны эмоции, и мысли, что роятся в этой великодержавной голове, ощущает он невольно, что счастлив её обладатель.  

Удалось ему на сегодня, если не удовлетворить полностью, то хотя бы – насытить своё мстительное и уязвлённое самолюбие.  

А заодно и отлично выспаться!  

И сон, вероятней всего, на сегодня – закончен. И сон этот был – приятным. И нареканий Ассенизатор явно – не услышит. Даже за болото и потоки кипятка. Потому что забыты они наверняка под впечатлением от того, что произошло только что!  

Да и наступает общий «подъём» по замку!  

Потому что прогорели, как Хайми видит, открыв глаза, и пятые по счёту факелы.  

Скоро, стало быть, время утренней службы!  

А уж её королевское Величество не пропускает никогда.  

«Примерный» же католик!  

«Возлюбивший» ближнего своего «как самого себя»!  

7. Королевская охота  

Стянув шлем, и положив на место, дон Хайми подошёл к двери.  

Условный стук: три быстрых, три медленных, и снова – три быстрых стука.  

Послышалось ли ему, но с той стороны двери словно бы доносится вздох облегче-ния! Ну правильно: одно дело, когда выйдет – человек, а другое – повыползут недобитые монстры. Оставив на плитах пола Зала растерзанное тело неудачливого Ассенизатора…  

Но когда засовы снимают и двери наконец распахиваются, он видит, разумеется, не лейтенанта Осскова – сменился тот в полночь! – а капитана Питерса. Этот пожилой, с холёными чернявыми (Явно – красит! ) усами ветеран тоже явно сочувствует Хайми:  

– Здравия желаю, дон Ассенизатор! Рад видеть вас в добром здравии!  

– Здравствуйте, капитан. Спасибо. Да, сегодня – повезло. Остался… Цел!  

Оба позволяют себе не без горечи посмеяться над этой «шуткой». Хайми говорит:  

– А что – сигнал побудки? Уже прозвучал?  

– Да, дон Хайми. Минут пять назад.  

– Отлично. Спасибо, капитан. Ну, спокойного дежурства!  

– Благодарю, дон Ассенизатор. И вам – удачного дня.  

Хайми кивает и направляется к выходу из подвала. Идти, к счастью, не так далеко, как до «секретной» половины подземелий. И пока рано даже пытаться сунуться туда.  

Потому что первым делом он сейчас должен сделать «отчёт». И получить…  

Или – разнос, или благодарность!  

В королевскую опочивальню Ричард Хайми зашходит без стука: его должность да-ёт на это полное право! Затылком ощущая завистливые и злобные взгляды постельничьих и лакеев, прислуживающих при утреннем туалете Его Величества, проходит вперёд.  

Стало быть, довольным проснулся сегодня король. И ни на кого ещё не «спустил собак»! А когда случалось (К сожалению, от вот прямо – всего Его Величество не огра-дишь. Уж больно коварно и изобретательно его «супер-эго». И в такие моменты взоры облаянных и даже побитых прихвостней светятся неприкрытым торжеством: «сейчас тебе будет нагоняй, выскочка паршивый! ») облажаться, получал действительно – разгон.  

Орёт в таких случаях Его Величество громко. И даже ногами топает. И ругается забористо – как матрос какой… Но до каких-то более серьёзных репрессий, типа трёх до-полнительных часов в тренажёрном зале, или ста пятидесяти отжиманий с мешком песка на спине, дело обычно не доходит. Потому что наказывать Ассенизатора так – себе доро-же выйдет. Потому что невыспавшийся и уставший, он работает куда менее эффективно. И может даже допустить чего похлеще – что Его Величество сам проснётся в разгар дико-го кошмара!..  

Но сейчас – настроение у Светоча вполне бодрое. Поэтому, вероятно, сейчас он похвалит своего верного раба.  

А, может, и пожалует чем полезным и приятным!  

На зависть всем этим прихвостням, что прислуживают тут с ночными горшками, тазиками, и полотенцами. Потомственным, так сказать, «комнатным» служакам. Тем, кто отродясь не брал в руки боевого оружия. А уж – чтоб обнажить его на поле боя!.. Ха!  

Его Величество, как раз закончившее вытирать лицо, которое полоскало из подне-сённого тазика с тёплой водой, обнаружив, что Хайми подошёл уже на положенные пять шагов к его постели под балдахином, и склонился в поклоне, выражает одобрение:  

– А, вот и наш верный друг! Хранитель моего спокойствия! И денно и нощно пе-кущийся о приятности и безопасности моих сновидений!  

Хайми снова молча почтительно кланяется, стараясь держать на устах скромную улыбку. А после того, что он только что видел, это не так легко, как обычно:  

– Доброго утра, Ваше Величество! Позвольте узнать, хорошо ли вы выспались?  

– Да. – Странно. Сегодня Светоч обходится без хождений вокруг да около, чем сра-зу подтверждает самые страшные подозрения Хайми: эта тварь действительно получает удовлетворение, только причинив море страдания тем, кого ненавидит! – Выспались мы неплохо. И в этом, несомненно, ваша, дорогой мой друг, заслуга!  

– Вы слишком добры, Ваше Величество! – Дон Хайми в очередной раз почтительно кланяется, стараясь, чтоб не было заметно его глаз. Впрочем, так он себя ведёт всегда. Ко-гда повелитель доволен.  

Да и когда – недоволен.  

– И сны мне сегодня снились… Хм. Не помню точно, но – интересные. Занима-тельные. И приятные. Особенно последний. Но не будем об этом.  

Мажордом! Эй, донн Пилей!  

– Я здесь, Ваше Величество! – из угла опочивальни, словно чёртик из коробочки, возникает тоже согнувшийся в почтительном поклоне вельможа. На дона Хайми не гля-дит. Словно и не знаком. Смотрит глазами, в которых читается собачья преданность, только на Светоча. А молодец. Профессионал. Похоже, доживёт до глубокой старости.  

– Отлично. В-смысле, отлично, что ты здесь. – Светоч чуть морщится, но непонят-но: от того ли, что уже видеть не может подобострастную рожу, то ли от того, что сейчас два лакея, натягивающие на него выходной колет, тянут уж чересчур ретиво и сильно, – Так вот. Пока я не забыл: после завтрака сходи к казначею, и возьми у него сто дукатов. Передашь после сна дона Хайми – лично ему в руки.  

Но – не раньше, чем он сам проснётся!  

Я заинтересован, чтоб мой Ассенизатор хорошо и качественно отдохнул. И вы-спался! Хороший сон способствует. Отдыху. И приятному дню! И его работе. – и, внезап-но изменив тон с легкомысленно-игривого на серьёзный, – Всё ясно?  

– Так точно, Ваше Величество! Всё ясно! Будет исполнено! – на дона Хайми чёртов лизоблюд так и не взглянул, упячиваясь назад, в «свой» угол. Дон Хайми находит нужным снова склониться в почтительном поклоне:  

– Вы слишком добры, Ваше Величество!  

– Э-э, пустяки! Но одно пожелание, дорогой мой друг: не тратьте их – на посторон-них шлюх! Ведь вы, дон Хайми – мой самый нужный вельможа! Не хватало вам ещё под-цепить какую заразу! Ха-ха-ха!.. – королевскую «шутку» поддерживают вежливыми смешками все окружающие. Хайми говорит:  

– Воля моего господина – закон для меня! – про себя думая, что вот он в какой-то степени и «обязан» чёртову донну Пилею. Поскольку тот первым сообщил ему волю ко-роля. Причём – не солгал и не исказил ничего. А это при Дворе – дорогого стоит…  

– Ну вот и отлично! А сейчас не смею задерживать, дон Хайми! Отдыхайте!  

Дон Хайми кланяется в неизвестно какой уже раз:  

– Благодарю ещё раз, Ваше Величество! Приятного дня!  

– Да. Эй, кто-нибудь! Свистните моего Смелого! Ну, или приведите, если привязан!  

Трое лакеев, кинувшиеся выполнять приказ, сталкиваются в дверях: чтоб отвязать и привести к королю его любимого пса, который ростом в холке с доброго пони, и веся-щего больше, чем немаленький Хайми, именно столько человек и нужно! Уж больно здо-ровый и злобный этот кобель! И лакеям пятиться, не смея показать Светочу спину и то место, что пониже её, как благородным доннам, не нужно. А вот ретиво бегать, и ходить нормально – можно. Не вельможи же! А вот если промедлят -!..  

Хайми удаляется, допятившись спиной до дверей спальни. Уже после того, как за-тих топот ног лакеев по коридору, выходит. Но теперь он точно знает. Что собирается де-лать после завтрака и очередного переодевания Светоч.  

Охотиться с борзыми!  

Значит, утренней «зарядки», когда Светоч управляется с тренажёрами и проводит спарринг-поединки с тренерами, не будет. Потому что охота – сама по-себе весьма боль-шая нагрузка и жестокая тренировка. И, стало быть, его король окажется занят всё время с полудня по закат!  

А сам Хайми как раз к полудню обычно и просыпается!  

Отлично. Можно попробовать. Подумать.  

Да и по подземельям побродить.  

Якобы для лучшего «вникания» в работу!  

Проснулся дон Хайми сам.  

Проспал он, судя по клепсидре, пять часов: только-только перевалило заполдень. Нормально. Для него. Встаёт и одевается он обычно сам: не король, чтоб ему прислужи-вали восемнадцать толстомордых разожравшихся холуёв! Котер, молча сидевший на кресле в углу, тоже встаёт. Показывает рукой на тазик с водой, уже ожидающий на руко-мойнике.  

Хайми заходит в туалет. Затем идёт умываться. Не то, что ему это нужно: после ночной «работы» он, перед тем, как лечь, обычно обливается тёплой водой с помощью ковшика – из тазика, стоя в фаянсовой старинной ванне, что тоже имеется при его покоях.  

Раньше, по слухам, в таких ваннах можно было и купаться, и душ принимать – ко-гда в трубах распределителя имелась горячая вода. Ну, то было при Предтечах. И вряд ли правда. Зато вот трубы, через которые использованная вода отводится из туалетов и ван-ных комнат в систему канализации, а затем – и в реку, работают до сих пор.  

Но умывание способствует приведению тела из полусонного состояния – в нор-мальное. Когда можно спокойно думать. Впрочем, думать можно и за едой.  

Умывшись, Хайми этим и занимается, присев к столу, на котором Котер уже сер-вировал завтрак, доставленный двумя посыльными из королевской кухни: сыр, оладьи, здоровенный кусок копчённой грудинки, свежевыпеченный хлеб, джем, солёные галетные печенья, горшочек со сливками – масла Хайми не любит, но вот отказать себе в этом жирном лакомстве не может. Главный повар, мэтр Кротт, зная его пристрастие, сам следит, чтоб сливки были – свежайшие. И горшочек – налит до краёв. И вообще: блюда, что получает Ассенизатор, по традиции почти не отличаются в плане меню от того, что ест на завтрак Его Величество. Согласно неписанным Регламентам это, якобы, способствует их лучшей «синхронизации». То есть – настрою сознаний друг на друга.  

Хотя Хайми мог бы поспорить, что никакого значения тут меню не играет. А всё дело – в работе сложнейших и невоспроизводимых механизмов, которые до сих пор рабо-тают в шлеме. И – где-то там, в недрах «служебных уровней». На которые посторонним вход закрыт. И даже – замурован! Во избежание.  

Ну, и, конечно – дело в реакторе.  

Дающем жизнь всему этому хитрому и чуждому хозяйству: подавая электричество!  

Вот и нужно, поедая все эти вкусности, и запивая ароматным чаем с мятой, не на-слаждаться гастрономическими изысками, а думать. Как добраться до этого самого реак-тора. А главное – как можно сломать его. Ну, или для начала – робота-ремонтника.  

Ведь пока этот неподкупный автоматический Страж там – нечего и думать что-то реально «неисправимое» и «фатальное» реактору устроить!  

Ладно.  

Начнём с начала. Прикроем глаза и мысленно перенесёмся в зал с реактором.  

Вот что мы имеем. Огромное помещение. Без освещения. Робот не пользуется, ко-нечно, для ремонта факелами – у него есть прожектора! И, получается, откуда-то этот ро-бот и сам берёт энергию для работы: и их, и остальных своих механизмов. То есть – веро-ятно, от того же реактора? А, следовательно, у него на борту – какие-то хранилище для её хранения! (Плевать на тавтологию! Суть – именно такова! ) То есть – аккумуляторы, как их называли Предтечи. Но вот вывести эти тонкие и капризные, насколько Хайми помнит, устройства из строя, вряд ли удастся: наверняка они спрятаны за стальными панелями, где-то глубоко внутри прочного корпуса! И, раз за все эти века робот не сломался, значит, может ремонтировать и сам себя! Или…  

Или кто-то, в-смысле, какой-то, ещё не виденный Хайми, а, может, и Его Величе-ством, аппарат, размером поменьше, «обрабатывает» и робота-ремонтника?..  

Возможно, конечно. Но – маловероятно.  

Вся мелкая и сложная техника накрылась медным тазом в первый же век после ги-бели Цивилизации: слишком, вот именно, сложная и тонкая, чтоб быть долговечной!  

То ли дело, вон: молоток! Всего две детали! Да и те не движутся друг относитель-но друга! Поэтому и служат верой и правдой в кузнях – аж до сих пор!  

Но что-то он отвлёкся. Нужно вспомнить, что ещё он видал в «Машинном зале».  

Вон те огромные гудящие штуковины в углу – вероятно, так называемые турбины. В них поступал – или поступает, раз уж всё работает! – пар из котла реактора. А вот то устройство – холодильник. Где этот пар остужается, и снова направляется в реактор. В виде уже воды. В голове невольно всплывает словосочетание «Замкнутый цикл». Всё верно. Будь он «не замкнутый» – чёрта с два тут хоть что-то ещё работало!  

Значит, ни перекрыть какие-то заслонки, подающие туда, вниз, речную воду, ни лишить эту махину топлива, хранившегося бы в каких-то сараях, или хранилищах, не уда-стся. Наверняка всё это самое топливо – там. Внутри реактора. Сплетни и слухи об этом он уже слышал… Да только никто сейчас, кроме, разумеется, Его Величества, не уверен, что реактор – вообще существует. И до сих пор работает. А Светоч – не из болтливых!  

И «посветит» в тайну – только наследника. По достижении тем четырнадцати лет.  

Ладно, с топливом и с водой ясно. Нечего тут ловить. Теперь – как насчёт кабелей? Тех самых «чёрных змей», по которым это самое электричество и подаётся – в Зал Пред-начертаний? Ведь они – наверняка есть! Вот только как найти их?!  

Ведь не будешь же вскрывать стены, с помощью кувалды и долота, что проверить – не под этой ли плитой проходят эти толстенные носители?..  

Да и, кроме того, если он начнёт это делать там, в Зале Предначертаний, и машина действительно перестанет работать – наверняка первое, что сделают служители Техниче-ских подразделений – проверят щит и стены Зала, где он «работает».  

И именно поэтому нельзя трогать и сам Щит!  

Хотя это простое и кажущееся само-собой разумеющимся решение пришло ему в голову ещё тогда, когда заступил на эту «почётную» должность. Да и всем его предшест-венникам – наверняка приходило! Только вот закрыт и заперт на мощные запоры чёртов щит. А если даже подобрать ключи и вскрыть замки, наивно думать, что банальный обыск тут же, на месте, не позволит найти их – спусти он эти отмычки хоть в санитарное отверстие!  

И тогда – точно кол с маслом!..  

Нет, дон Хайми, конечно, тысячу раз думал над тем, как избавиться, не дожидаясь почти неизбежной смерти, от «почётной» обязанности. Как наверняка и те восемьдесят три бедолаги, что были на ней до него.  

Как наверняка думали, как не позволить им этого сделать те, кто построил и обезо-пасил чёртов агрегат!  

А уж в изобретательности и предусмотрительности древним инженерам отказать нельзя! Всё-таки – они были и куда умней, и образованней. В техническом плане. А вон, даже нынешние королевские внутризамковые «технические службы» – только и могут, что заменить сгнившую и прохудившуюся секцию канализационной трубы – на новую, со склада. Или прикрыть сверху протекающий участок крыши новым листом «профнастила» со склада – вечного материала, не подверженного коррозии и старению…  

Закончив завтрак, дон Хайми кивком поблагодарил Котера. Заодно подумав, что как, вероятно, злятся те лакеи, посаженные у дыр в стенах, или незаметные, снующие по-всюду, и словно «серые», то есть – одетые в неприметную скромную серую одежду, ра-ботнички королевской Службы Внутренней Безопасности, что ну вот не удаётся им ус-лышать – ну ничегошеньки полезного в апартаментах главного Ассенизатора! Ну вот не желает тот, свинья он такая, давать компромат против себя!  

Ладно, один план он-таки придумал.  

Сейчас попробует воплотить.  

Ну-ка, где его заброшенные и почти позабытые причиндалы?  

Причиндалы, как Хайми называл про себя предметы и оборудование, предостав-ленные ему во временное пользование Святым Конклавом, и для «пожизненного» – заве-дением, где его обучали работе Ассенизатора, нашлись на дне сундука, который он привёз в числе прочего багажа, из имения своего отца. Оставив то не попечение трёх младших братьев. Достав немногочисленные «магические» предметы, Хайми некоторое время смотрел на то, что разложил перед собой на столе, с которого Котер уже убрал посуду.  

Н-да, негусто, конечно.  

Вот с этой штуковины, так называемого «тестера», толку явно не будет. Потому что давно сдохли так называемые «батарейки», и стрелочка на имеющейся на передней панели шкале навсегда замерла в положении «ноль». А ведь, согласно легенде, когда-то мог этот прибор показывать «присутствие тёмных сущностей». Ладно, мог, или не мог – не суть. Всё равно придётся эту штуку носить с собой – согласно неписанным правилам и традициям Ассенизаторов.  

Он сунул тестер в сумку. Которую повесил через плечо.  

Опоясался ритуальным мечом – лезвие сделано, конечно, из серебра, и убить таким малореально, если попадётся действительно сильная и зловредная тварь… К счастью, на-яву они ему попадаются куда реже, сем во сне. Но для тех – катана!  

Так. Теперь – дагу. И вот этот чёртов колпак. Вернее – тоже шлем. И – дрын с «бу-бенчиками» – как Хайми называл «волшебный» посох с подвешенными на цепочках обе-регами: колокольчиками, побрякушками. Амулетами: в виде зверушек, или игрушек.  

Таким – только детей развлекать. Но в школе Ассенизаторов почему-то считают, что помогает эта бренчащая дрына – отпугивает всякую материальную и духовную не-чисть. Впрочем, от, например, собак – точно поможет. Конец обит железом и заострён: то ещё копьё.  

Следовательно – придётся таскать с собой. Изображая из себя калику-странника…  

Вдохнув, и подмигнув Котеру, уже распахнувшему дверь, Хайми отправляется.  

Чтоб выйти на парапет, идущий вдоль наружной крепостной стены замка, при-шлось пройти через три двери. С охраной. К счастью, Хайми даже ничего не надо гово-рить: все прекрасно знают и его, и ту «миссию», что он отправился выполнять.  

«Профилактический» обход вверенной его заботам территории!  

Как ни странно, но в то, что такие обходы способны защитить спокойствие духа их короля, и изгнать из пределов замка как видимую, так и невидимую нечисть, верили практически все: от последнего лакея, до фельдмаршала.  

Вот только сам Хайми в эту чушь не верил.  

Но об этом он не собирался болтать на всех перекрёстках. Пусть все видят: он свя-то блюдёт покой Его Величества, и выполняет все предписания!  

Пока шёл по неширокому, всего-то футов в шесть, парапету, слушал звуки коро-левского развлечения: лай собак, звуки рога, и даже отдельные выкрики доезжачих и по-мощников егерей слышны милях в трёх к северу: в королевских лесах! Заодно смотрел и во двор замка, и наружу. В мрачном мощёном колодце двора – всё привычно: вкусно пах-нущий дым с кухни, бельё, развешенное на верхних, служебных, этажах, ругаются у пра-чечной три горничных, не спеша, впрочем, таскать друг друга за пушистые лохмы. Вете-ранши, значит: дурью маются только молоденькие, неопытные.  

Ворота конюшни распахнуты: проветривается…  

Снаружи, конечно, интересней. Вон она: столица! С пару сотен одно- и двухэтаж-ных домиков, расползшихся по склону холма, на верхушке которого высится замок их суверена. Ну, вернее, это – те, что помещаются в пределы большой крепостной стены. А те, что построены снаружи неё – периодически разрушаются. В последний набег – любимым Фердинандом. А до него – Броммером Восемнадцатым, Паготом Четвёртым… Да и всеми прочими сволочами, что стремились расширить свои пределы за счёт захвата их королевства! И уж если с чем Светоч и его предки справлялись хорошо – так это с отражением таких набегов. И предотвращением будущей угрозы от большей части врагов – даже от захваченных в плен!  

Ну, вернее, тактика династии Светочей казалась, вероятно, жестокой, но она при-носила свои плоды: незадачливый властитель, у которого в подчинении осталось войско с отрубленными по локоть правыми руками, десять раз подумает, прежде, чем попытаться совершить новый набег: никому не хочется потом содержать за счёт королевской (Или – герцогской! ) казны толпу беспомощных калек – уже без обеих рук!..  

Периметр стены замка, имеющего вид неправильного многоугольника – поболее километра. Так что парапет Хайми обошёл за каких-то полчаса. Приходилось ведь оста-навливаться, и делать «пассы»: поднимать и опускать шест с «бубенчиками», вынимать и снова прятать тестер… При всём при этом ещё и делать вид, что что-то там читает, двигая губами: не то заклинания, не то – молитвы!  

Хайми об этом никто не спрашивал, а он сам и не стремился народ просвещать. О том, что на самом деле – ругается. Но – на латыни!  

Но вот пришлось и спуститься со стены. Теперь предстоит обход Алезира – по на-ружному периметру этой самой стены. Чтоб, типа, отогнать демонов и духов подальше – в лес, который почти примыкает к его задней стене. Нет: рву. Десятиметровому.  

Ну, как примыкает: для вящей безопасности между стеной и рвом с водой сделана просека шириной шагов в сто: чтоб уж ни одна сволочь не подкралась незамеченной!  

Теперь шум от охоты стал слышен куда лучше. То ли из-за того, что спустился вниз, то ли – зверь бежит в его сторону.  

Странно. Обычно во время охоты все твари и монстры, на которых обожает охо-титься любящий блеснуть силой, ловкостью, и храбростью, Светоч, бегут как раз – прочь от замка! В непролазные дебри! Пробиться через которые могут только массивные поро-дистые собаки – борзые, и кони – тяжеловозы! Да и то – не всегда.  

В таких случаях нарекания и репрессии постигают Главного Егеря. Не сумевшего обеспечить поимку зверя, и отсечь пути его бегства с помощью преграды. Из флажков. Или уж – из толпы младших егерей и их помощников!  

Хайми, однако, не до «прислушивания»: надо делом заниматься.  

Вот он и пускается в обход наружного берега рва – в обход Алезира. Всё с теми же ритуалами, и помаваниями шестом. Вон: стражники. Пусть их – смотрят со стен.  

Внезапно подлесок напротив замка затрещал, затрясся. Прямо на Хайми выскочил огромный зверь: кабан!  

Ну, как – кабан: огромная, пятифутовая в холке тварюга, шагов пяти в длину. С клыками и бивнями. Похожая, если честно, больше на древнего мамонта, только с укоро-ченными ногами. Мутант, конечно. Выведенный Предтечами. Для охоты на… Людей!  

Да, было раньше такое развлечение. За огромные деньги можно было стать участ-ником трансляции «реалити-шоу»: в котором на полигоне несколько таких вот, или дру-гих, зверушек, пытались догнать и растерзать приговорённого к смерти преступника.  

И уж в чём-чём, а в жестокости и цинизме Предтечи ни в чём не отличались от своих одичавших, озлобившихся, и скатившихся к феодализму, потомков!  

Но сейчас нужно срочно думать, что делать!  

Ведь его дохленьким ритуальным мечом, и даже дагой против монстра с почти бронированной шкурой много не навоюешь!  

К счастью, эту проблему решили за него: позади кабана снова затрещал подлесок, и на просеку выскочил конь Его Величества! Разумеется, со своим всадником!  

Вот Хайми видит, как Светоч заносит назад руку, и мощный бросок копья мгно-венно достигает своей цели: кабан поражён в то место, откуда у него эти самые задние ноги и растут!  

О-о! Вот это рёв! И визг! Поистине – локомотивные!  

Кабан мгновенно разворачивается – передом к обидчику! И словно сбесившийся танк несётся на его коня! Вот это удар! Передние ноги тяжеловоза перебиты словно спич-ки! Подламываются! И конь падает прямо на туловище зверя, завалясь на бок!  

Его Величество ревёт тоже, дурным голосом – похоже, его ногу придавило! Но его рёв ни в какое сравнение не идёт с тем воплем не то – удовлетворения, не то – ярости, что издаёт снова вскочивший на ноги кабан!  

А вот теперь Светочу приходится несладко: встать на ноги он не может, а кабан так и наскакивает, пытаясь прорваться сквозь мелькание меча Его Величества! И Хайми, сам ещё не осознав, что делает, бросается вперёд, к сцене, разыгрывающейся всего в пя-тидесяти шагах перед ним, понимая всё же, что его ритуальный дохленький меч – не под-мога королю, даже с его боевыми навыками и силой!  

Но что-то сделать надо! Иначе проклятый монстр доберётся до человека, которого Хайми обязан охранять. И пусть – только ночью, но ведь сейчас – не тот случай, чтоб ко-выряться в формальностях!  

Его Величество между тем исхитряется достать и свою дагу, но от клыков и бе-шенного напора разъярённой подлым попаданием твари это спасёт явно ненадолго!  

Хайми, подбежавший уже на двадцать шагов, видит, что упало на спину тело его короля, и клыки в опасной близости от лица Светоча! Хайми решается на крайнее средст-во: собравшись с силами, бросает, словно копьё, свою дрыну с бубенчиками!  

А удачно та попала: почти точно в то место, где застряло копьё Его Величества, и даже ближе к заднему проходу монстра! Теперь из звериных ягодиц, если их можно так назвать – торчат две «пики»!  

Эффект сказался сразу: огромная башка твари вскидывается к небу, а рёв она изда-ёт такой, что, вероятно, выбиты барабанные перепонки у Его сморщившегося Величества!  

Хотя это не мешает ему чётко сориентироваться в ситуации!  

И могучей тренированной рукой вонзить тридцатисантиметровую дагу точно в горло задравшего морду кабана!  

После чего тот снова принимается за своё: пытается, но уже не столь свирепо и яростно, добраться до горла человека! Силы и «приоритеты» твари явно – уже не те!  

Но тут в дело вступает и подбежавший наконец Хайми: в огромном прыжке он взвивается в воздух, чтоб приземлиться прямо на холке монстра! Теперь – с разгону во-гнать свою дагу тому – в загривок! Сразу за черепом!  

Череп такого бронированного монстра сталью не пробить, но можно повредить его единственное уязвимое место: там, где этот череп переходит в позвонки хребта! И если попасть удачно – окажется парализовано это гигантское тело!  

Попасть удалось: сказались месяцы учёбы. И практики: в школе Ассенизаторов ка-ких только монстров и чудищ не проходят! Обучаясь убивать…  

Теперь кабан наваливается сверху на коня Его Величества, делая попытки Его Ве-личества освободить ногу ещё трудней. Хайми, заставив себя вскочить снова на ноги, подбегает к Светочу. Хватается за заднюю ногу до сих пор хрипящего и бьющегося коня, и приподнимает его круп.  

Его Величество удаётся-таки выдернуть ногу – правда, без сапога. Но и плевать – главное – король жив! И, судя по виду – практически не пострадал!  

Правда, вот вставать на ноги Его Величество не спешит.  

Но это не мешает Хайми встать перед ним на колени, и склониться:  

– Прошу прощения, Ваше Величество!  

Светоч удивлённо выпучивает на него глаза:  

– За что это?!  

– За то, что помешал вам, Ваше Величество, самостоятельно прикончить такого чу-довищного зверя! Честное слово: я не хотел лишать Вас этого удовольствия и славы!  

Его Величество смотрит на него. Моргает. Чуть поворачивает голову: то в одну, то в другую сторону. Потом начинает смеяться: до него дошло.  

А молодец его Ассенизатор! Не желает приписывать себе честь спасения короля!  

И только униженно просит простить за «испорченное удовольствие»!  

Вот это – преданность! И верность. И храбрость. Ну, и скромность…  

– Ты поразил меня, дон Хайми. И я доволен. – тут сквозь кустарник на опушку на-чинают выскакивать, треща подлеском, и ругаясь, и остальные участники охоты: и егеря, и доезжачие, и вельможи, невольно останавливающиеся и замолкающие при виде столь странного зрелища: король лежит на спине, и громко хохочет, а рядом коленопреклонён-ный Ассенизатор, и туша чудовищного поверженного зверя!  

– Эй, кто-нибудь! Помогите мне встать! – к Его Величеству подскакивает мгновен-но спешившийся личный конюший, донн Урвоход. Король, опираясь на его руку, встаёт с земли. Морщится. Но всё же выпрямляется во весь свой шестифутовый рост:  

– Внимание, все! Слушайте мой вердикт! С сегодняшнего дня дон Хайми становится донном Хайми! Хранитель! – новый Хранитель, маленький, пожилой, и невзрачный дон Юстиг неловко и поспешно кланяется, пригнувшись к гриве коня, – Запомни! И всем, кто здесь из моих приближённых не присутствует, сообщи!  

– Слушаюсь, Ваше Величество!  

По взглядам же всех «присутствующих» донн Хайми понимает, что много кому он «наступил на хвост».  

Сохранив в целости жизнь их «любимого» Монарха.  

8. Королевский пир  

Однако король ещё не закончил высказываться:  

– Мажордом! На тебя возлагается сегодня ответственность за организацию пира. По случаю моего Дня Рождения! И – в честь донна Хайми!  

Донн Пилей, тоже низко склонившись к гриве своего коня, говорит:  

– Слушаюсь, Ваше Величество! Но… Позволите вопрос?  

– Ну, что там ещё?  

– Мы теперь другой Ваш день рождения, тот, который в декабре, праздновать не будем?  

– Это ещё почему?! Очень даже будем! А тот, который случился сегодня – мы тоже будем праздновать каждый год! Нечасто случается родиться во второй раз!  

На этот раз уточняющих вопросов не имеется, и донн Пилей снова кланяется, при-жавшись почти к холке своего коня:  

– Всё ясно, Ваше Величество! Разрешите отбыть в Алезир, для организации пирше-ства?  

– Разрешаю. Да, вот: кстати: донн Гомес, донн Вотан! Позаботьтесь, чтоб ваши лю-ди сняли эту шкуру, и обработали её. И набили! Я хочу установить чучело этого монстра у нас в Зале для приёма иностранных послов. В назидание. И приведения их в трепет! Ха-ха-ха! – и без всякого перехода – Ну-ка, донн Урвоход. Помогите мне сесть на вашу ло-шадь. И позаботьтесь кто-нибудь о моём Могучем. Жаль коня. Но теперь честь носить мою особу переходит к его сыну, Расмусу! А он – такого зверя может просто загрызть!  

Сам! Без моей помощи!  

Все начинают подобострастно смеяться, прекрасно помня, что у отпрыска Могуче-го, трёхлетки Расмуса, действительно – те ещё «зубки»! Вывернуты, и торчат наружу, словно частокол! Мутация, конечно. Но пятерым конюшим он уже отгрыз по злобе (Ха-рактер у коня, если честно – примерно как был у вот этого поверженного кабана! ) с пол-фунта их плоти. С разных мест.  

Донн Хайми, неловко поднявшись на ноги, смотрит, как король садится, не сдер-жав гримасы боли, в седло коня конюшего.  

Но Его Величество, оказавшись снова «на высоте положения», говорит:  

– Внимание, господа! На сегодня охота окончена! Этого монстра вполне достаточ-но, чтоб приготовить и первое и второе! Думаю, хватит и на завтра. Ха-ха. Да и я… Слег-ка поцарапался, и костюмчик попортил, пока продирался сквозь кусты, пытаясь не отстать от мерзкой твари! Поэтому и мне и вам не помешает вернуться в Алезир, и привести себя в порядок перед вечерним торжеством! Исполнять!  

И, обернувшись к Хайми:  

– Донн Хайми! Надеюсь, сегодня вы отступите от своих традиций и предписаний вашего Цехового Устава, и придёте отпраздновать нашу победу над столь роскошной и грозной добычей?  

– Желанье Вашего Величества – закон для вашего верного раба!  

То, что голова Хайми склонилась в очередном поклоне, не мешает ему заметить, как усмехнулся в роскошные усы Светоч, как блеснули его глаза, и как принялись пере-глядываться остальные придворные прихвостни, злобно поглядывая в сторону нового «донна».  

Король у них – не промах. Его двусмысленное высказывание запросто можно по-нять и так, что это именно король, сам, завалил кабана! Но то, что он выделил тоном сло-во «нашу» можно всё же – на это и рассчитано! – понять так, что завалили кабанчика они-таки – вдвоём! И большинство придворных наверняка легко вычислит, что произошло на самом деле, хотя свою дагу из загривка твари Хайми успел выдернуть до того, как первый человек из свиты выехал на опушку. Впрочем, есть ещё стража на стенах. Ведь они-то – точно молчать не будут! И к вечеру весь замок будет во всех подробностях знать, как именно «завалили» кабанчика! Если чудовищного монстра, даже в лежачем положении достигающего Хайми по пояс, приемлемо так назвать.  

Хотя и по намёку Светоча на своё второе «рождение» – всё становится ясно. И вы-числять тут особо много не придётся. Особенно, если посмотреть на «копьё» с бубенчи-ками, всё ещё торчащее из задницы зверя!  

Король, ничего больше не говоря, быстро скачет в сторону подъёмного моста. У туши остаются только человек десять: те, кого главный Лесничий донн Гомес и главный Егерь донн Вотан назначили для «почётной» миссии: освежевать монстра. А сейчас ма-жордом, прибыв в замок, наверняка распорядится и послать телегу с помощниками пова-ра: для транспортировки чудовищной туши. Весящей, наверное, более полутонны.  

Дон Рюдигер, первый помощник Главного егеря, покряхтев, выполняет приказ донна Вотана: извлекает, не без усилий, из заднего торца зверя оба копья. То, что с бубен-чиками, передаёт, почтительно склоняясь, донну Хайми:  

– Почтенный донн Ассенизатор. Мне кажется, эта вещь принадлежит вам!  

– Благодарю вас, дон Рюдигер. – Хайми принимает дрыну с вежливым кивком. Впрочем, уточнять, его ли действительно эта вещь, Хайми не спешит. И не только для то-го, чтоб избежать вопросов, как она попала туда, откуда её извлекли, и какие этому сопут-ствовали обстоятельства, а и по традиции. Тут, при Дворе, все привыкли, что он не слиш-ком разговорчив.  

А для распространения – что слухов, что правды, есть вездесущие лакеи.  

До ворот замка Хайми снова идёт пешком, вдоль рва.  

Однако – через длинную сторону. Ведь поскольку шест с причиндалами не постра-дал, и даже неплохо отмылся от крови в воде рва, нужно завершить обход вверенной его заботам территории. С соответствующими «пассами», ворчанием, и подвыванием…  

На это уходит почти час: Хайми любит всё делать добросовестно. Даже свою опас-ную и доставляющую массу проблем работу. Хотя…  

Если честно – он не представляет, что мог бы чем-нибудь ещё заниматься!  

Почему-то с детства он мечтал именно об этом. И успел до смерти отца попросить того о ходатайстве о зачислении Ричарда в Школу Ассенизаторов! Отец отговаривать не пытался.  

Но уж смотрел на неразумного отпрыска…  

Хотя для нормального «наследования», что титула, что имения, имелся тогда старший сын – дон Карл Хайми. Убитый, к сожалению, позже, уже после смерти отца. В войне с Фердинандом Восьмым.  

Но тех, кто уже попал в Школу, оттуда не отпускают! Предопределена их Судьба!  

Так что замок и титул теперь перешли к младшему брату Хайми – Роланду. А есть ещё – Рихтер. И Блэйд. И три сестры. И то, как удастся матери Хайми пристроить их, от-дав замуж повыгодней, зависит в том числе – и от того, как будет служить Хайми. Ричард.  

Вот: кстати: если донн Пилей принесёт кошелёк, нужно будет сегодня же отослать деньги матери. Содержание фамильного Удела обходится ох как недёшево! Ведь крепост-ных у них – всего душ сто! И с них много не соберёшь… Особенно в неурожайные годы.  

Донн Пилей уже ожидал донна Хайми, удобно расположившись в кресле в его «кабинете». Котер, для вида ковырявшийся с чем-то в углу, бровями дал понять хозяину, что поделать с вторжением ничего не мог. Хайми едва заметно улыбается и кивает: дескать, всё в порядке. А вот с донном Пилеем пришлось как обычно расшаркиваться:  

– Рад приветствовать в моём скромном жилище, уважаемый донн Пилей!  

– Нет-нет! Это я рад приветствовать вас, уважаемый доНН, – мажордом выделил, конечно, тоном это слово, – Хайми! И хочу поздравить вас с вашим теперешним новым статусом и положением! Безусловно вполне отвечающем вашим заслугам и способностям!  

Хайми понимает, что хотя его не было всего час, слухи о том, что он теперь – вхо-дит в число наиболее привилегированных семейств Алезира, и почтён даже пиром в его честь, разошлись среди всей знати замка. Ну, на то и сарафанное радио. Хотя сейчас никто точно не знает, что означает слово «радио».  

– Благодарю, донн Пилей! Вы, как и Его Величество, безусловно сильно преувели-чиваете мои скромные заслуги и способности! И Его Величество несомненно присвоил мне это почётное звание больше – авансом! Но мне очень приятно, что именно вы прило-жили к моему нынешнему статусу и положению свои силы! И та весть, которую вы сооб-щили мне, оказалась как нельзя более полезна для меня!  

– Ну, не будем преувеличивать мои скромные заслуги. Ведь я просто передал вам не приказ даже, а – так, пожелание Его Величества! Впрочем, подтверждённое им лично.  

– О, да! Его Величество высказался абсолютно недвусмысленно. Но!  

Ведь уже по тому, первому, его намёку можно было догадаться, что скоро мне по-жалуют новый статус и титул, с которыми мне окажется… Неприемлемым посещать те места, которые я по молодости и несознательности посещал! Но теперь – всё!  

Я должен поддерживать на достойном уровне своё имя и новое звание!  

– Рад, что вы быстро схватываете, донн Хайми. И прониклись уже нашей, как бы… Кастовой солидарностью! Ну, а сейчас я по поручению Его Величества вручаю вам то, что он приказал. – донн Пилей аккуратно положил на стол, подойдя к нему, кошелёк с деньгами: передавать лично высшие вельможи такую мелочь не имеют права: это – удел слуг и посыльных! – И не смею больше отвлекать вас от подготовки к пиру.  

В вашу честь!  

А у меня как раз в связи с этим событием – ещё масса забот! Поэтому позвольте откланяться! – донн Пилей действительно поклонился. И – так, как раскланиваются с рав-ным. Донн Хайми, тоже поклонившись, уверяет мажордома в том, что прекрасно понима-ет, какая масса хлопот и дел сопряжена с таким Празднеством, и выражает донну Пилею ещё раз своё глубочайшее почтение. И благодарность.  

После того, как мажордом удалился, хотя Хайми отлично знал, что никаких дел по «организации» у него на самом деле нет, и всю нужную работу сделают доны Гастингс, Квэйд и Джозеф, ближайшие помощники и заместители столь востребованного вельможи, пришлось заняться насущными делами. В частности – подбором достойного костюмчика.  

Перетряхнув сундук и два баула, донн Хайми не без раздражения вынужден был констатировать, что ничего соответствующего его новому статусу в его гардеробе не име-ется. Но сожалеть об этом теперь смысла нет. А надо исправлять ситуацию.  

А для этого прямо сейчас придётся спуститься в город. И посетить швейную мас-терскую мэтра Мартина Нэгла. Иностранца, за каких-то одиннадцать лет как-то незаметно ставшего практически монопольным поставщиком нарядов ко Двору Светоча. Причём, бизнес свой он развивал вполне грамотно: начав с чудесных и действительно – ладно сшитых и подогнанных по фигурам, (А, вернее, делающих эти фигуры – стройнее и привлекательней! ) женских туалетов. Модных и эксклюзивных.  

А затем за жёнами потянулись и мужья – поняв, что довольно стряхивать пыль с дедовских нарядов и костюмов… И заставлять горничных латать дыры на ветхой материи.  

Хайми не сомневался, что на начальном этапе всё это влетело почтенному торгов-цу в копеечку. Ведь нужно было из дорогих иностранных тканей сшить хотя бы несколько действительно – роскошных и модных платьев! И костюмов. И неизвестно было, удастся ли на привередливый вкус придворных дам Светоча угодить. (Вначале так и было! )  

Но после того, как заказала новое платье донна Ясмин, одна из предыдущих фаво-риток, благодаря этому платью и обратившая, собственно, на себя внимание Его Величе-ства, заказы так и посыпались: дамы старались выглядеть не хуже заклятых подруг!  

И теперь все хлопоты и затраты мэтра Нэгла наверняка окупились сторицей!  

До двухэтажного дома-ателье, где на первом этаже в поте лица, с перерывом толь-ко на обед, трудились двенадцать квалифицированнейших портних, Хайми дошёл за де-сять минут. Дом был большим, каменным в первом этаже, и традиционно деревянным – во втором. С огромными остеклёнными окнами. На втором этаже, на раскосах-подпорках, выдававшимся над улочкой на добрый метр дальше первого, проживал сам Нэгл со своей многочисленной – восемь детей! – семьёй. И год назад Его Величество официально объя-вило Нэгла – придворным портным. Что сильно подняло как престиж, так и цену, которую теперь взимал с клиентов толстенький и ходовой бывший подданный Пагота Четвёртого.  

Хайми ударил в медную гулкую пластину дверным медным же молотком.  

Не прошло и трёх секунд, как открылось маленькое окошечко в монументальной, и готовой к даже тарану, дубовой, окованной медными полосами, двери. Свирепое и не слишком учтивое лицо телохранителя Нэгла, иссиня-чёрного абиссинца Вассэ, при виде Ассенизатора быстро надело на уста улыбку:  

– Здравствуйте, почтенный дон Хайми! Вы – к нам?  

– Да, к вам. И имейте в виду: я теперь – донн Хайми!  

Лицо несколько поопешило. Но нашлось быстро:  

– Позвольте поздравить вас, донн Хайми! С новым статусом и званием! – загремели многочисленные засовы и запоры, и вот уже мощная дверь толщиной в добрых пять дюймов, открывается! И склоняется телохранитель теперь гораздо ниже, чем для обычного «дона»! Приятно. Но вот Хайми и внутри, и засовы снова задвинуты. Вассэ указывает:  

– Почтенный донн Хайми! Не соблаговолите ли подождать здесь, в вип-комнате? Я сейчас сбегаю за моим хозяином!  

Хайми чуть кивает головой. Проходит в небольшую, но чистую и светлую комна-ту: зал для ожидающих. Пустую. А обычно тут ждёт своей очереди, на примерку, или для получения заказа, минимум одна, или – до трёх благородных донн! Потому что подгонять платье, с «осиной» талией, и пикантным декольте, можно только – по его обладательнице. Поэтому и расставлены тут пять шикарных кресел, и наложены на маленький столик альбомы с сотнями красочных эскизов – как уже готовых, так и ещё никем не опробованных фасонов. Но Хайми присесть и рассмотреть ничего не удаётся: в дверь в дальнем торце комнаты входит, почти – влетает, сам Нэгл. Хотя правильней было бы сказать – вкатывается:  

– Донн Хайми! Спешу поздравить вас с новым титулом! И статусом! Наконец-то!  

– Благодарю, мэтр Нэгл. Мне, конечно, приятно получить его, этот титул. Но про-блема в том, что мне теперь… Нужно соответствовать! И вот я – у вас.  

– А-а, понимаю! – ещё бы тебе не понять, расчетливая ты бестия, думает про себя Хайми, – Вашей светлости нужен минимум один выходной, парадный, и несколько, так сказать, дежурных – для бытовых, так сказать, нужд, костюмов! Верно, почтенный донн?  

– Абсолютно, уважаемый мэтр Нэгл. И поскольку этот титул, как и налагаемые им требования к соблюдению реноме свалились на меня совершенно внезапно, я, к сожале-нию, оказался к нему… Не подготовленным!  

– А, понимаю, понимаю, почтенный донн Хайми. – по блеску в масляных глазках Хайми понимает, что мгновенно вычислил его неприкрытые намёки маленький вёрткий плут. – Но если у вас возникнет желание – вы всегда сможете приобрести у меня то, что вам подойдёт, или понравится, или вы захотите заказать – в кредит!  

– Ха-ха-ха. – в смехе донна Хайми вовсе нет веселья. Скорее – горечь, – Не думаю, что предоставлять услуги Ассенизатору – в долг – хорошая мысль, мэтр Нэгл. Вы ведь знакомы со спецификой моей работы.  

– Да, безусловно. Но! Зная вас, и ваши недюжинные – тьфу-тьфу! – способности, я ни секунды не сомневаюсь, что вы прекрасно доработаете до вашей почётной пенсии!  

А вот теперь Хайми смеётся уже от души:  

– Мэтр Мартин! Общение с нашими высокородными дамами и кавалерами превра-тило вас… В замечательного и вежливого… дипломата!  

– Лицемера, хотели вы сказать, донн Хайми! – теперь уже улыбка мэтра Нэгла слегка потускнела, а голос стал серьёзней, – И я не боюсь сказать этого – вам. Потому что знаю вас. Вы – не из тех, кто станет болтать о своих… Да и моих – настоящих чувствах!  

Донн Хайми, понимая, что дыры в стенах, как и прислонённые к ним уши, воз-можны и здесь, только пожимает плечами:  

– Вовсе вы – не лицемер, мэтр Нэгл. А умный и практичный человек. И о том, что вы ко всем своим талантам портного и модельера ещё и – вполне успешный бизнесмен, говорит и этот дом, и статус официального придворного портного. Поэтому давайте уйдём от этой скользкой темы, и обратимся к насущным проблемам.  

Что вы можете предложить мне – прямо сейчас?  

– Хм-м… – мэтр действительно оглядывает донна Хайми, словно только сейчас его обнаружил, с головы до ног, – Размерчик примерно четыре эксэль… Но – плечи несколько шире стандарта. Сейчас посмотрим, подумаем… М-м…  

А идёмте-ка прямо на склад, почтенный донн Хайми!  

Склад оказался гигантским подвалом, расположенным практически под всем немаленьким домом мэтра Нэгла. С каменными надёжными стенами, и мощными колоннами, поддерживающими перекрытия. И Хайми, спустившийся сюда за хозяином, по деревянной лестнице с двумя пролётами, не без удивления обнаружил, что лестница-то… Идёт вниз – ещё минимум на один подземный этаж!  

Но туда его не повели.  

А в огромном помещении в несколько рядов развешаны на длинных шестах с по-перечными подпорками – наряды. И вовсе здесь не сыро, как можно было бы подумать про подземелье. Мэтр Нэгл зажигает от свечи, которую нёс с собой, два больших фонаря, висящих на скобах у входа. Вот теперь подвал освещён неплохо!  

Но мэтр проходит в его дальний конец, и зажигает ещё два фонаря:  

– Конечно, от факелов было бы больше света, но они – слишком уж…  

– Пожароопасны?  

– Вот именно, донн Хайми, вот именно. А сами понимаете – здесь фактически – все мои вложенные в дело деньги! Но – милости прошу! Первый ряд – целиком мужской!  

Донн Хайми приступает к осмотру гардероба, в то время как мэтр Мартин движет-ся рядом, в шаге, освещая костюмы пятым фонарём.  

Действует донн Хайми быстро и методично: вначале – беглое знакомство с ассор-тиментом. Затем – более придирчивое, тех нарядов, что приглянулись. Два наиболее пер-спективных колета донн Хайми отбирает, и вытаскивает вешалки с ними наружу: для подробного осмотра и примерки. Мэтр Нэгл говорит:  

– Прошу прощения, донн Хайми. Но вот этот, – он указывает рукой, – наверняка бу-дет мал такому… крепкому, и широкому в плечах донну, как вы.  

– Хорошо. Я вам верю. – Хайми возвращает в руки торговца маленький костюм. Говорит, – Где можно примерить вот этот?  

Хозяин, мгновенно повесивший костюм на место, отвечает:  

– Да где вашей милости будет угодно! Зеркало есть и здесь, и в комнате наверху!  

Хайми предпочитает не таскаться лишний раз наверх: ведь помимо «парадного» ему предстоит действительно выбрать хотя бы парочку – на смену. Ну, или «на каждый день».  

Примерка проходит вполне благополучно: колет, как влитой, сидит на торсе донна Ассенизатора. На то, чтоб выбрать пару других, явно – и из более дешёвой материи, и не столь расшитые галунами и вышивкой, и явно – пониже классом, уходит минут десять.  

Примерка подтверждает отличную посадку, даже без подгонки, на туловище Хай-ми. Тот кивает:  

– Мэтр Нэгл. Сколько – какой из них стоит?  

– Тот, что вы отобрали первым – пятьдесят дублонов, – мэтр предпочитает называть золотые монеты тем названием, что он пользовался там, на родине, – Вот этот – двадцать. А этот – пятнадцать.  

– Хм-м… – Хайми делает вид, что в раздумье, и даже брови хмурит, – Я понимаю, конечно, что благородным доннам не пристало торговаться. Но! Мне очень понравились все три. И я должен спросить: за сколько вы сможете мне их уступить, если я расплачусь за них немедленно? Наличными? Чтоб нам не связываться с кредитами?  

– Ваша светлость смотрит прямо в корень всех моих проблем! – мэтр притворно скорбно вздыхает, – Всё верно! Уважаемые донны и их мужья с удовольствием берут го-товые, или заказывают у меня в мастерской новые наряды – в долг! А полновесная налич-ность мне перепадает очень… э-э… нечасто! Поэтому не буду ходить вокруг да около: если расплатитесь прямо здесь и сейчас, отдам все три – за пятьдесят пять!  

– По рукам! – донн Хайми достаёт из потайного кармашка в штанах так кстати вы-данный кошелёк, и тут же, на вделанном в стену узком столике, отсчитывает монеты. Мэтр Нэгл если и удивлён наличием у «только сегодня» пожалованного в благородные «донны» незнатного и небогатого вельможи такого количества полновесной наличности, очень умело это скрывает. Но вот деньги и отсчитаны, и мэтр снова кланяется:  

– Благодарю, донн Хайми! Вы чудесным образом поддержали мой совершенно за-жатый кредитами бизнес! Куда и когда прикажете доставить вам товар?  

– Доставьте их ко мне, во дворец. Сегодня. За час ваши посыльные справятся?  

– Разумеется, донн Хайми! Но – никаких посыльных! Я сам, с доверенным лакеем, доставлю вам то, что вы выбрали! И не уйду, пока не проконтролирую лично, что всё купленное вами – сидит хорошо! Дело чести!  

– Благодарю, мэтр Нэгл. Вы слишком любезны!  

– Ну что вы, донн Хайми! – глазки торговца чуть суживаются, на губах хитрая улыбка, – Не часто мои клиенты так балуют меня! Наличные! И без попыток поторговать-ся! Да-да, донн Хайми! Не думаю, что открою вам такой уж секрет, если скажу, что все эти благородные донны – торгуются! Почище, чем любая простолюдинка, покупающая на рынке пучок укропа! А уж дождаться от них возврата кредитов!.. Хорошо, что я, пусть записей никаких и не веду – неграмотен! – но вон там, в своей амбарной книге, рисую…  

Портреты моих должников, и ставлю крестики! По числу монет, что они мне за-должали!  

– Надо же. – донн Хайми приподнимает брови, – Вы весьма находчивы, мэтр Мар-тин! Решение… оригинальное!  

– Оно не столько оригинальное, сколько – вынужденное! Ведь когда проходит не-сколько лет, некоторые из моих постоянных клиентов делают, стыдно сказать, попытки уйти от уплаты долгов! Рассказывая мне сказки о том, что давно расплатились! И тут-то я и достаю свою амбарную книгу…  

– Впечатляет. – донн Хайми сдержано кивает, – Ну а теперь я вынужден покинуть вас, мэтр Нэгл. Мне ещё нужно к башмачнику! Статус обязывает!  

– Понимаю, понимаю, уважаемый донн Хайми! И не смею задерживать! Так вы го-ворите – через час?  

– Да. Надеюсь к этому моменту быть дома. В своих комнатах.  

– Всё будет доставлено!  

У башмачника донн Хайми задержался не более, чем на полчаса.  

Пришлось расстаться ещё с десятью золотыми, но теперь он стал обладателем сразу четырёх пар обуви. Модной и красивой.  

Но, к величайшему сожалению – совершенно неудобной в носке!  

Что делать: приходится действительно – соответствовать.  

Ох уж этот пир! В «его» честь! Он ещё и не начался, а уже сколько хлопот!